• Тема рока в произведениях Фолкнера

Определение романа Фолкнера как «трагедии рока» очень распространено в критической литературе, однако должно употребляться сознательно. И понятие «трагедия», и понятие «рок» не являются очевидными. Прежде всего, трагедией рока была античная трагедия. В свою очередь, античная трагедия была формой богослужения, обрядом, отправляемым во славу божества. Соответственно, и «рок» не может пониматься как некое враждебное человеку начало. Подумайте, можно ли с такими уточнениями применить определение «трагедия рока» к роману «Шум и ярость»?

Во-вторых, семейная история Компсонов представлена в романе с четырех разных позиций. Не с каждой из этих позиций события истории рода складываются в трагедию.

Наконец, трагедия предполагает вину. В литературе, особенно отечественной, «проклятие Юга» обычно связывается с рабством. Однако отношения негров и белых в романе «Шум и ярость» явно не находятся на первом плане (в отличие от романов «Свет в августе» или «Осквернитель праха»). Также второстепенную роль играют в романе вопросы, связанные с драматической историей Юга (в отличие от романа «Авессалом, Авессалом!» или цикла «Сойди, Моисей»). Что же, в таком случае, должно рассматриваться как преступление, запускающее механизм возмездия?

Фрагмент для анализа

Ти-Пи пришел, сел доить.

– Почему ты к доктору не сходишь? – сказал Ти-Пи.

– Доктор тут не поможет, – сказал Роскус. – Место у нас такое.

– Какое-такое? – сказал Ти-Пи.

– Злосчастное тут место, – сказал Роскус. – Ты кончил – впусти теленка.

"Злосчастное тут место", сказал Роскус. Позади него и Верша огонь вставал, падал, скользил по их лицам. Дилси уложила меня. Постель пахла Ти-Пи. Хорошо пахла.

– Что ты в этом смыслишь? – сказала Дилси. – Озаренье тебе было, знак был даден, что ли?

– Не надо озаренья, – сказал Роскус. – Вот он, знак, в постели лежит. Пятнадцать лет, как люди видят этот знак.

– Ну и что? – сказала Дилси. – Ни тебе, ни твоим вреда он никакого не принес. Верш работает, Фрони замуж выдана, Ти-Пи подрастет-заступит тебя, как вовсе ревматизмом скрутит.

– Двоих уже взял господь у них, – сказал Роскус. – Третий на очереди. Знак ясный, сама не хуже меня видишь.

– В ту ночь сова ухала, – сказал Ти-Пи. – Еще с вечера. Налил я Дэну похлебки – так и не подошел пес. Ближе сарая ни в какую. А только стемнело – завыл. Вот Верш тоже слышал.

– Все мы на той очереди, – сказала Дилси. – Покажи мне человека, чтобы вечно жил.

– Не в одних только смертях дело, – сказал Роскус.

– Знаю я, о чем ты, – сказала Дилси. – Вот будет тебе злосчастье, как скажешь ее имя вслух – сам будешь сидеть с ним, успокаивать.

– Злосчастное тут место, – сказал Роскус. – Я с самого его рожденья заприметил, а как сменили ему имя, понял окончательно.

– Хватит, – сказала Дилси. Выше укрыла меня одеялом. Оно пахло Ти-Пи.

– Помолчите, пусть заснет.

– Знак ясный, – сказал Роскус.

Перевод Осии Сороки

• Квентин и Джейсон Компсоны в романе Фолкнера «Шум и ярость».

Фрагмент для анализа:

Отделался от него наконец, но стоит мне только вынуть из кармана этот конверт, как опять что-нибудь. Они все приехали в город на представление, прямо косяками хлынули отдавать свои денежки ловкачам, от которых городу ни пользы, ни дохода, если не считать того, что хапуги в городской управе поделят между собой. А Эрл хлопочет, суетится, как курица по курятнику: "Слушаю вас, мэм. Мистер Компсон вас обслужит. Джейсон, покажи-ка даме маслобойку", – или: "Джейсон, отпусти на пять центов гардинных колец".

Да уж, Джейсона работа любит. Конечно, говорю матушке, в университеты нас не посылали, не обучали в Гарвардском, как ночью прыгать с моста, не умея даже на воде держаться; а в Сивонийском вообще, что такое вода, не проходят. Так и быть, говорю, пошлите меня в университет нашего штата – может, выучусь пипеткой стенные часы заводить и заступлю на место Бена, и тогда Бена сможете послать служить на флот. А нет – так в кавалерию, там мерины в ходу. А тут еще она Квентину прислала ко мне на прокорм. Что ж, говорю, и это тоже правильно – чем мне на север ехать куда-то на должность к ним в банк, так они мне прямо на дом прислали мою должность. Тут матушка в слезы, а я ей:

– Что вы, что вы, я не возражаю, пусть живет; чтобы вам сделать удовольствие, я и службу могу бросить, и сам буду нянчить ее, а уж вы с Дилси позаботитесь, чтоб у нас мучная кадь не пустовала, или Бена в кормильцы приспособьте. Отдайте его напрокат в бродячий цирк, непременно где-нибудь в других местах найдутся охотники платить за погляденье десять центов.

Перевод Осии Сороки