13-14 Вв.

Книголюбие – как христианская добродетель. Скриптории не были широко распространены, пользовались услугами грамотных иноков. Книгописные школы сложились при Чудове монастыре и Спасо-Андронникове монастыре. Книгописание было в Даниловом монастер, Симоновом.

В 14 веке в число книжных центров влился Нижний Новгород, где главным центром просвещения был Успенский Печерский монастырь.

В середине 14 века – книжная школа Переславля-Залесского.

Сергий Радонежский – высоко ценил книжные знания. Книжное чление было уставным занятием монахов. Вначале в Троице-Сергиевом монастыре преобладали берестяные книги, затем книгописание приобрело там последовательный характер. В итоге дело Сергия Радонежского вылилось в богатую просветительскую книжную традицию.

Перепиской книг занимались и при княжеских домах профессиональные писцы («доброписцы»). Основной их обязанностью было ведение канцелярских дел. Часто в переписи принимало участие несколько писцов.

Мирские люди переписывали книги не только для светских лиц, но и для монастырей (складывалась потомственная профессия книгописца).

Интересная иллюстрация работы над созданием книги представлена на окладе Евангелия Симеона Гордого (1344г). В центре – пластинка с Распятием, а по углам – евангелисты над работой над книгой: один разлиновывает пергамент, другой пишет текст, третий – посыпает его песком для просушки чернил, четвертый составляет тетради.

Работа над одной рукописью занимала несколько месяцев. Нередко на полях писцами оставлялись записи и пометки в ходе работы, которые рисуют его своеобразный портрет, раскрывают процесс книгоделания.

Скромные кодексы – предназначались для домашнего, келейного чтения, незатейливые украшения.

Для создания торжественных книг привлекались «злотописцы», выполнявшие инициалы, орнаменты и миниатюристы. (Сийское Евангелие по заказу Ивана Калиты).

Нередко в книгах приводились имена заказчиков.

Билет № 28. Предпосылки введения книгопечатания в Московском государстве. «Анонимная» типография

Превращение великого княжества в монархию (Иван Грозный). Русь не могла ударить лицом в грязь перед другими странами, кроме того для Казанской епархии (Грозный завоевал Казань) требовались богослужебные книги. В Европе уже изобрели печатные станки, и весть о них распространилась очень быстро.

Поскольку большинство богослужебных книг переписывались в кельях с разных источников, возникало много разных толкований святых писаний, что (еще и в условиях образования нового государственного устроя) приводило к многочисленным смутам. Целью книгопечатной реформы было уничтожение ересей, реформа была одобрена метрополитом Макарием.

Очевидна деятельность типографии в Москве в 1550-1560 гг. Т.к. не было указания на царское повеление печатать книги, предполагается их частное производство. Анонимная типография – не стояло имен производителей. Однако в некоторых исторических источниках упоминаются имена Маруша Фефедов и Васюк Никафий, говорят о работе в анонимной типографии Ивана Федорова и Петра Мстиславца.

Когда мы говорим об Апостоле, мы говорим о первой русской датированной книге.

Книги до апостола были безвыходные, или анонимные книги, т.е. они не датированы, там нет выходных сведений.

На самом деле книгопечатание в Москве началось на 10 лет раньше.

Билет № 29. Деятельность Ивана Федорова в Москве и на Украине. Его роль в Истории книжного дела

Когда мы говорим об Апостоле, мы говорим о первой русской датированной книге.

Книги до апостола были безвыходные, или анонимные книги, т.е. они не датированы, там нет выходных сведений.

На самом деле книгопечатание в Москве началось на 10 лет раньше.

Знаем мы об этой книге из «Послесловия».

Это не редкая книга, она есть во многих библиотеках и музеях. Вторым московским изданием Федора Мстиславца был «Часовник», который использовали для богослужения и обучения грамоте.

Первый Апостол -1564 год, на фронтисписе – Апостол Лука.

Второй – через 10 лет во Львове. Там в оформлении книги больше используются мотивы западного барокко.

В заставках часто использовались орнаменты с переплетенными дубовыми и виноградными листьями – символами веры.

Наш первопечатник был человек не случайный, когда ему предложили стать помещиком он отказался, говоря, что иные семена ему нужно рассеивать по земле. Т.е. он совершенно сознательно этим занимался. И в целом он был человеком Возрождения. Хотя бы в своем нежелании анонимной работы, в своем отношении к своей работе вообще. Это был человек энергичнейший (постоянные переезды). За свою жизнь организовал несколько типографий. Ему помогал его сын Иван Иванович, который занимался переплетным делом. Были у него еще Гринь Иванович – сподвижник, в общем организовать мануфактуру было не просто. Он выполнял и редакторскую работу. Он не просто печатал библию, но и готовил ее – совершал текстологическую работу.

Из Москвы Федоров и Мстиславец отправились в Литву в Заблудово. Местный гетман был сторонником православия и предложил Федорову печатать книги на церковнославянском языке.

Учительное Евангелие – 1569 г., в отличие от московских изданий его украшал титульный лист, предисловие и герб гетмана.

После выхода этой книги Мстиславет расстается в Федоровым и переезжает в Вильно, а Федоров продолжает издание и готовит к выходу свой шедевр «Псалтырь с Часословцем», которую украшала фронтисписная гравюна на дереве с царем Давидом.

После слияния Литвы и Польши Федоров отказывается становится земледельцем и переезжает на Украину, где во Львове открывает первую украинскую типографию, где переиздает «Апостола» и выпускает «Азбуку».

Испытывая финансовые затруднения, Федоров попадает к Константину Острожскому, который мечтает выпустить Библию в новом исправленном виде.

В 1580 Федоров издает Новый завет с Псалтырью и указатель к нему, а в следующем году первую полную печатную славянскую Библию. Всего в Острожской типографии вышло пять изданий.

Введение книгопечатания заложило основу новой книжной культуры, на которой развивалась последующая культура Нового времени. Оно было обусловлено с введением новой политической ситуации в стране, христианским просвещением. От общегосударственного перешло к общекультурному просветительскому. Изначально Московский печатный двор не имел такой мощи, чтобы вытеснить рукописные книги, основная причина этому – госмонополии на книгоиздание.

Самая первая бумага собственного производства появилась в России в середине 16 века с изобретением Федоровым первой печатной машины. Бумага использовалась для религиозных трактатов (Иван Грозный).

Иван Федоров.

Родился около 1510 года либо в Белоруссии, либо в Польше, либо в Москве. Учился в Краковском университете, изучал античную литературу, греческий язык. В 30-40 годах был в окружении метрополита Макария, благодаря чему получил должность дьяка в одном из Кремлевских храмов. С целью христианского просвещения Казанского царства основал в Москве типографию.

«Апостол» - первая русская точно датированная книга, выпущен Иваном Федоровым в 1564 году в Москве. Работа над ним велась в течение года. Указаны имена царя и митрополита как заказчиков книги, судя по этому типография Федорова могла носить государственный характер. Текст был отредактирован при участии митрополита Макария. «Апостол» использовался для обучения духовенства, в нем заключены первые образцы толкования Писания.

Позже Федоров и Мстиславец издают Часовник – менее торжественную книгу.

Вскоре они тайно вместе со всем оборудованием покидают Москву (преследования властей либо отправление в Литву для поддержания там православия). Однако считают также, что Федоров мог и по своей инициативе покинуть Москву.

Билет № 30. Общая характеристика книжного дела России в 17 веке. Московский печатный двор

В связи с бурными политическими событиями начала 17-го века московские печатники были вынуждены переехать в Нижний Новгород, где за все время напечатали лишь одну 12-страничную брошюру на деньги Минина и Пожарского. С момента возвращения их в Москву у Печатного двора начинается новая жизнь.

Московский Печатный двор ранее размещался в Кремле, затем переехал на Никольскую улицу. В 70-е годы уже сложился в мануфактуру с четким разделением труда. Всей деятельностью там распоряжался патриарх. Перед началом печати каждой книги служили молебен.

С увеличением количества оборудования в Печатном дворе рос и штат сотрудников и к середине 17 века достиг 150 человек (мастер, столяры, кузнецы, резчики, наборщики). Попасть в штат было довольно трудно. Работа считалась престижной, однако работа там шла довольно медленно.

Переплетная мастерская – сюда поступали печатные листы, которые либо хранились в тетрадях, либо сразу переплетались. В основном переплетали досками, обтянутыми кожей, украшали наугольниками и застежками. Книги для царской семьи славились особой роскошью, а книги для масс простыми переплетами, а иногда даже продавались потетрадно. К переплетным работам также привлекались церкви, выдавались расходные материалы, а платили им чаще всего книгами.

Правильная палата – редакторский и корректорский отдел (справщики, чтецы, писцы) из духовных и светских лиц. Сверка рукописей шла по древним книгам и греческим источникам. Была открыта специальная школа изучения греческого для справщиков. Для наведения справок пользовались типографской библиотекой.

Специально для эксклюзивных экземпляров, предназначенных для царской семьи, была создана царская типография Симеона Полоцкого «Верхней», которая выпускала светские книги, неподвластные церковной цензуре. Эти книги являлись образцами нравственно-познавательной литературы.

Билет № 31. Тематика и типы книг в России в 17 веке (печатная и рукописная книга)

Главенство духовной литературы на книжном рынке обусловило нехватку книг светского содержание, которая восполнялась рукописно. Правда, и в духовную литературу проникали моменты светскости, так стали выпускать азбуки, учебные псалтыри, сборники, календари. Переиздают Федоровскую Азбуку.

С началом печати светских книг российская типография сталкивается с необходимостью нового оформления изданий. Появляются титульный лист, наборный орнамент. Вместе с тем убранство книг отличается простотой.

В 1649 году появляются гравюры на меди, в том же году напечатали первую печатную книгу государственного назначения «Соборное Уложение» царя Алексея Михайловича.

Заметно тяготение к западноевропейской традиции. Отдельные буквы напоминают антикву, усиливаются декоративные элементы в украшении книг.

Однако как и прежде основным источником светских знаний являлась рукописная книга.

Переписка велась в монастырях (Чудов, Антониев-Сийский, Соловецкий). Производительность была по 17 книг от 300 до 1200 листов. Переписывали монахи, иногда жители посадов и холопы.

В Москве на Ивановской площади за небольшую плату дьяки переписывали и продавали тетради с текстами.

В 17 веке сложилось жанровое содержание рукописей.

В 1627 году впервые была составлена сводная карта Русского государства «Большой чертеж» с подробным рукописным комментарием.

Всевозможные книги по различным наукам: от медицины, до астрономии, исторические сочинения, повести, рассказы.

Крупным центром производства рукописных книг был Посольский приказ. Книги по истории, геометрии, космографии, артиллерии, географии для лиц царской фамилии. Особую роль играли книги естественнонаучной и военной тематики.

С 1620 Посольский приказ выпускал первую русскую газету «Вести-Куранты».

Книжный рынок в 17 веке

Книгохранительная палата - книжный склад, где собирались отпечатанные книги. Отсюда производился и отпуск книг, пока в 40-е годы не открыли книжную лавку.

Часть книг продавалась на московских рынках, торговых рядах. Уже в 30-е годы встречаются частные торговцы. В середине 17 века появился особый Книжный ряд.

Цена на книги устанавливалась исходя из себестоимости (почти 50% стоила бумага, около трети – рабочая сила). С 1634 книги стали продавать с наценкой. Цена определялась либо государем, либо книжными экспертами. Светские книги были дешевле духовных, дороже всего были летописи и хронографы.

Покупатели: духовные лица, священники, дьяконы, монахи; чиновники, купцы, ремесленники, военные. Аристократия предпочитала печатные книги, а люди третьего сословия – рукописные.

Самые ходовые: Учебный Псалтырь, Азбука, Уложение. Широко распространены книги нравоучительного характера – Прологи и Соборники.

Помимо книжных лавок центром книжной торговли была и библиотека Печатного двора.

В 1670 была введена должность книгохранителя (библиотекарь).

Вследствие реформы Никона книга перестает быть идейно однородной, из пассивного фабриканта общественного мнения она превращается в активного участника жизни государства.

Билет № 32. «Верхняя» типография Симеона Полоцкого

Настоящее имя – Самуил Емельянович Ситнианович-Петровский. Семеоном стал в монашестве.

В 1660 году впервые приезжает в Москву и читает перед царским семейством (Алексей Михайлович) свои стихи. Вскоре переезжает в Москву.

Любое событие в царской семье давало Полоцкому повод к сочинению нового стиха.

Полоцкий произносит перед царем речь о необходимости улучшения системы образования.

В начале 68 года от имени царя был напечатан труд «Жезл правления».

Полоцкий воспитывал царских детей: царевича Алексея, царевну Софью. Он занимался также и астрономией и многими другими науками. Также Полоцкий предсказал точную дату рождения Петра Первого и именно он настоял на том, чтобы сына называли Петром.

Для детей царя Полоцкий написал несколько сочинений, в основном сборники стихотворений; житие и учение Христа;

1678 Полоцкий организовал при дворе типографию, выпускавшую светские книги.

Типография получила название Верхняя, т.к. помещалась в верхних покоях царя.

Первым был издан букварь, а затем Рифмологион (сборник стихов).

Работы Семеона Полоцкого

Был очень трудолюбивым, старался на каждый повод написать стих, или торжественную речь. Сочинял и для себя и для других по заказу в подарок.

Внедрил в культуру Московской Руси западных влияний. Вокруг него сложился кружок подражателей. Его оппозицией были представители греческой учености.

Верхняя типография была необычна для того времени. Во-первых, она находилась в царских покоях и была запущена одновременно с деятельностью Печатного двора. Типография была свободна от цензуры и от царской и от церковной.

После смерти царя Алексея Михайловича на Полоцкого начались гонения и обвинения в западничестве.

Билет № 33. Амстердамская типография Я. Тессинга

В конце 17 века в Амстердаме, согласно указу Петра открылась заграничная типография Я. Тессинга.

Возглавлял – И.Копиевский.

Книги: «Введение краткое во всякую историю», «Краткое и полезное руковедение во арифметику», «Краткое собрание Льва Миротворца».

Книги не отвечали поставленным задачам и типография распалась.

Задача: чтобы русские подданные могли получить образование во всяких художествах и ведениях.

Стремились выдержать русские традиции, использовали прием русских мастеров (в конце книги набор треугольником, гравированные инициалы).

В оформлении титулов – европейский стиль (строгий текст без излишеств).

Книги этой типографии не нашли спроса и расходились долго.

Билет № 34. Реформы в книжном деле в первой четверти 18 века

Петровские типографии

Книгоиздание развивается по двум направлениям: гражданскому и церковному. Выпускается множество светских книг. Доля церковных книг составляет 14%.

Сильное влияние Петра Великого. Для образования России заказывает книги в Амстердаме, голландские мастера стараются подрожать русским издателям (набор в конце книги в треугольник, гравированные инициалы), однако зарубежные книги не находят спроса в России и продаются очень медленно.

Гравировальная мастерская. В 1698 году открыта в Оружейной палате. Возглавляет голландец Адриан Шхонебек, основывает школу гравирования. Мастера всегда присутствовали на значительных событиях, чтобы найти новые сюжеты для гравюр.

Гражданская типография. Первое специализированное предприятие по выпуску светских книг и гравюр. 1705 год, по инициативе В.А. Киприанова. Первое издание – «Новый способ арифметики». Основная продукция – гравюры. Было выпущено много карт и атласов.

Реорганизация Московского Печатного двора. Вводится новый «гражданский» шрифт, вскоре сюда ж е переводится и Гравировальная мастерская. Устраивают словолитную мастерскую, которая снабжает шрифтами другие типографии Москвы и Питера. Постепенно растет количество печатных станков и штат сотрудников. Уже не только типография, но и издательство. Первый директор – Поликарпов.

Популярны гражданские календари.

Санкт-Петербургская типография. Открыта в 1711 году. Печатные станки, мастера и шрифты переведены с Печатного двора. В 1714 открыли гравировальную мастерскую, изготавливающую иллюстрации. Первое издание – газета «Ведомости» (май 1711). Специализация: образовательная, военно-морская литература, технические пособия и проч.

«Книга Марсовая». Отражала события Северной войны, постоянно пополнялаьс гравюрами, но так и не была завершена.

Сенатская типография. Открыта в 1718 году. Печатали законодательные материалы. Возглавлял Иван Никитин.

Типография Александро-Невского монастыря. 1718 год. Книги на кириллице. Букварь Ф. Прокоповича «Первое учение отрокам» - 12 изданий за 5 лет.

Типография Морской академии. Руководства для навигаторов, различные таблицы – литература морской тематики.

В период петровских реформ в России сложилась централизованная система книгоиздания, ведущее место в которой занимал Печатный двор.

Первая четверть 18 века

Гражданский шрифт

Идея разработки принадлежала Петру I. Военный инженер Куленбах выполнил рисунки шрифта для отливки. Шрифт был создан на основе деловой скорописи, по начертанию напоминал латинские шрифты Эльзивиров. Этим шрифтом стали печатать светские книги. Церковные книги продолжали печатать на церковнославянской кириллице.

Первая книга на гражданском шрифте – «Геометрия славенски землемерие». – перевод западного учебника по геометрии.

«Ведомости». Основана в 1703 году. Пришла на смену рукописным «Курантам». За 1703 год выпущено 39 номеров. Первоначально доминировала военная тематика, позже расширилась.

Издательская продукция петровского времени

Больше всего – законодательная литература (70%), литература по военному делу, по фортификации (строительству и укреплению крепостей), артиллерии, морская тематика, воспитательные книги (правила хорошего тона); лит-ра по естественным наукам (математика, механика, техника), арифметика.

Большинство книг (за исключением художественной литературы) – переводные.

Цельногравировальные книги – текст и иллюстрации на деревянной или медной доске, печатались притирку на прессе на отдельных листах по несколько страниц, затем разрезался, фальцевался и покрывался фабричной бумажной обложкой. Иллюстрации раскрашивались вручную. Средний тираж 3000 оттисков.

Петровская книга выполнила заложенную царем миссию – воздействовать на сознание русских людей и их восприятие окружающего мира.

Распространение книг в петровское время

Три направления книготорговли: государственная, ведомственная, частная.

Государственная книготорговля

Крупнейший центр – Книжная лавка Московской типографии. Опт, розница. Практика обязательной продажи книг (церковных).

Создавались рекламные реестры книг (публиковались в «Ведомостях»), в других городах устанавливали наценку.

В 1714 открылась лавка Санкт-Петербургской типографии. Между московской и питерской часто происходил обмен товарами.

Другие типографии также вели самостоятельную торговлю.

Также книги продавали купцы – они закупали книги в лавках (оплата наличными или в рассрочку), что удорожало книги.

Другие формы распространения книг

В армию, на флот, в различные ведомства, канцелярии книги рассылались за казенный счет.

Как центр распространения книг – библиотека Куприанова. На нем же функции цензурного контроля и борьбы с антиправительственной литературой. Доступ к книгам был бесплатным. Просуществовала до 30-х годов 18 века.

Другая библиотека была открыта в «Кикиных палатах» в здании Кунсткамеры. В основе собрания – книги царя и его приближенных (библиотека герцога Курляндского – более 2 тыс.). Петр сам пополнял фонды библиотеки.

Потребители

Круг потребителей значительно расширился до различных сословий. Важная роль у офицеров (перекупали друг у друга). Часто книги переписывались от руки и ходили в списках. Представители знати, дворянства – у многих богатые книжные собрания. Чиновники. Несмотря на маленькое жалование школяры постоянно покупали книги. Духовенство – религиозные, светские, исторические книги.

Увеличивается региональный книжный рынок.

Билет № 35. Тематика и типы изданий в России в первой четверти 18 века

Гражданский шрифт

Идея разработки принадлежала Петру I. Военный инженер Куленбах выполнил рисунки шрифта для отливки. Шрифт был создан на основе деловой скорописи, по начертанию напоминал латинские шрифты Эльзевиров. Этим шрифтом стали печатать светские книги. Церковные книги продолжали печатать на церковнославянской кириллице.

Первая книга на гражданском шрифте – «Геометрия славенски землемерие». – перевод западного учебника по геометрии.

«Ведомости». Основана в 1703 году. Пришла на смену рукописным «Курантам». За 1703 год выпущено 39 номеров. Первоначально доминировала военная тематика, позже расширилась.

Издательская продукция петровского времени

Больше всего – законодательная литература (70%), литература по военному делу, по фортификации (строительству и укреплению крепостей), артиллерии, морская тематика, воспитательные книги (правила хорошего тона); лит-ра по естественным наукам (математика, механика, техника), арифметика.

Большинство книг (за исключением художественной литературы) – переводные.

Цельногравировальные книги – текст и иллюстрации на деревянной или медной доске, печатались притирку на прессе на отдельных листах по несколько страниц, затем разрезался, фальцевался и покрывался фабричной бумажной обложкой. Иллюстрации раскрашивались вручную. Средний тираж 3000 оттисков.

Петровская книга выполнила заложенную царем миссию – воздействовать на сознание русских людей и их восприятие окружающего мира.

Билет № 36. Издательская и книготорговая деятельность Академии наук в 18 веке

По проекту Петра в 1725 году создана Академия наук, при ней открыта типография.

Указы печатали в Сенате, а исторические книги при Академии. Монопольное право в сфере гражданского книгопечатания (в среднем 20 книг в год).

Цензура со стороны церкви и государства (календари), светские книги без цензуры.

Два отделения: русское и иностранное. Словолитные, переплетные мастерские. Гравировальная палата, куда вскоре стали приезжать иностранные мастера, сформировавшие свою школу. В элементах оформления появляются виньетки, заставки, буквицы.

Картография – «Генеральная карта Российской империи», «План столичного города Санкт-Петербурга».

Создана галерея портретов царей. До 60-х годов – центр научного иллюстрирования книг.

«Санкт-Петербургские ведомости», - газета на русском (8 стр) и немецком (4 стр) языках. Переводные статьи.

М.В.Ломоносов – роль в Академии наук – выпускал книги, большим спросом пользовалась брошюра «Явление Венеры на Солнце», книги по истории, собрания сочинений.

Впервые в России сложился тип строгой научной книги.

«Елизаветинская Библия» (1752).

Для продажи открыта Книжная палата в главном здании Академии. Книги продавались с наценкой, купцы – комиссионеры. Первый книжный аукцион. В конце 20-х годов стали продавать иностранные книги (художественная литература), стали активно участвовать в ярмарках в больших торговых городах.

Первый документ, регулирующий книжную торговлю – составлен руководителем книжного дела Академии Шумахером – скидки, порядок комиссонерства, правила продажи.

Достижения АН – качественно новые по содержанию и графическому исполнению книги; жанровое разнообразие книг, увеличение круга потребителей; зарождение научного книгоиздания.

Билет № 37. Издательская и книготорговая деятельность Московского университета в 18 веке

25 апреля 1756 года открылась типография Московского университета (угол Моховой и Б.Никитской). По замыслу в ней должны были печатать книги университетских профессоров.

Изготовили специальные шрифты за границе, книги печатали на древнегрееском, древнееврейском, немецком, французском, итальянском, грузинском и армянском языках.

Репертуар: учебники, популярные книги, речи и доклады профессоров, программы, методички, произведения русской художественной литературы (Фонвизин, Ломоносов), первые нотные издания («Женитьба Фигаро»).

Газета «Московские ведомости», журналы «Полезное увеселение», «Музыкальный журнал», «Сельскохозяйственный журнал».

Билет №38. Указ о «вольных типографиях» и его роль в развитии книжного дела. Частные издания конца 18 века

Ослабление государственной монополии на книгоиздание начинается с аренды типографий. В основном зарубежным представителям (Гартунг, Шнор). Разрешалось отливать собственные шрифты, двойной надзор (полиция и Академия наук), книги должны были быть лучше и дешевле.

В 1783 году указ «О вольном книгопечатании», давший право на открытие частных типографий.

Вильковский, Галченков – неразборчивость репертуара, книги на средства авторов, переводчиков, госучреждений, издателей. Контракт с училищами на учебники.

Рахманинов – журнал Крылова «Почта духа». Собирался издать собрание сочинений Вольтера в 20 томах, но издал только 4. Томик попал к Екатерине II, как результат указ о закрытии типографии. Книги конфисковали, типографию сожгли.

Радищев – издание 14-стр-брошюры «Письмо другу, жительствующему в Тобольске» - проба пера на «Путешествие из Петербурга в Москву». Екатерина назвала автора «бунтовщиком хуже Пугачева». Книга была конфискована, Радищев упрятан в Петропавловскую крепость (часть тиража успел уничтожить сам), оставшиеся 15 экземпляров великая редкость.

Струйский – тщеславный дворянин, издавал свои поэтические издания, строго следил за качеством (Екатерина им очень гордилась), только дарил книги с условием того, что их будут внимательно изучать.

Кризис крепостничества повлек указ в 1796 году, запрещавший «вольные» типографии, что вызвало отъезд издателей в провинцию.

Пономарев – Москва-Владимир – книги Просвещения – «Философия химии», «Грамматика философских наук».

Сытин – Питер-Смоленск.

Столичные издатели (Новиков) оказали существенное влияние на провинциальное книгоиздания.

Державин – типография в Тамбове, газета «Тамбовские известия».

В провинцию перебрались также масоны и раскольники.

Билет № 39. Издательская и книготорговая деятельность Н.И. Новикова

Николай Иванович Новиков (1744-1818)

Издательская деятельность его оживляет книготорговлю в столице и провинции. Родился он в селе Тихвинское-Авдотьево Московской губернии в семье статского советника. С 1750 года обучался в Москве в гимназии. Там знакомится с Февером, содержащим привилегированную книжную лавку. В беседах с ним он постигал практику книжного дела. В 1760 году Новикова исключают из гимназии, он поступает в Измайловский полк на службу и становится участником дворцового переворота Екатерины 2. Получает титул.

1768 выходит в отставку и полностью посвящает себя издательскому делу – издает журнал «Трутень» сатирический, в нем высмеивались произвол крепостничества, взяточничества. «Трутень» разоблачает Екатерину и получает всяческие цензурные препоны. Позже журнал стал называться «Пустомеля», но его все равно закрыли, хотя он и был уже мягче в критике.

Журнал «Живописец» был таким же как трутень и его тоже закрыли.

В 1774 году издает «Кошелек», где осмеивалось дворянство и его нравы. Выпуск журнала прекратился на 9 номере.

В 1775 году выпустили сборник лучших статей из «Трутня» и ранних изданий «Живописца».

В «Обществе, старающемся о напечатании книг» (1773-1775) работает (схемы водных путей, библиотека и проч.)

Материалы черпал из книгохранилищ, доступ к которым ему открыла Екатерина 2. Она же дала деньги на выпуск «Библиофики».

Издания были для широкой аудитории, но большинство остались равнодушны («пренумеранты» - подписчики).

Организует журнал «Санкт-Петербуржские ученые ведомости» (помощь в ориентировании в книгах).

Почти все его друзья были масонами. В 1775 году он вступает в ложу и обретает поддержку ордена. Он стремился использовать орден и его деньги для развертывания книгоиздательской деятельности.

«Утренний свет» - сочинения в стихах и прозе мыслителей всех стран и эпох. Невысокая цена. Большой успех журнала.

Все доходы на содержание школ-интернатов и аптеки. 1779 году ему предолжили взять в аренду университетскую типографию, что позволило печатать в газете платные объявления. С этого момента начинается плодотворный период его издательской деятельности.

До этого типография стояла без дела. (Московские ведомости печатались 700-800 экз). Он арендовал на 10 лет. Эти годы получили название «новиковского десятилетия» - плодотворная работа.

Объединив производство и сбыт книг Новиков быстро привел в порядок и существенно расширил типографию. За 3 года напечатал больше книг в этой типографии, чем за 24 до этого там печатали.

Единомышленник профессор Шварц – надзиратель над книжными лавками.

Новиков искал способы повышения доходности. На помощь пришли руководители масонской организации. Полиграфическая база – типографии Новикова и типография Лапухина. Доверили Новикову целый комплекс типографии. Новиковская монополия в те годы.

В 1784 году масоны с Новиковым основывают «Типографическую компанию». Была создано типографское предприятие, крупнейшее в России, 100 человек. Мощность выросла после ее слияния в 1786 году с Новиковской и Лапухинской типографиями. В собственности – первая российская библиотека для чтения (все издания Новикова + другие).

С 1779 по 1792 года Новиков выпустил несколько журналов и издал около 100 книг – каждая 10-я книга, изданная в России.

Репертуар: оригинальная и переводная биллитристика, богословская и масонская литература, общественно-политическая, педагогическая справочная литература. Отказывался издавать сонники (рассадники суеверия), только в 1788 году было издано толкование снов с предисловием, где новиков советовал употреблять его только для развлечения.

Продолжал выпускать периодику (приложение к «Московским ведомостям» - «Экономический магазин» и «Детское чтение»).

Начал издавать женский журнал «Библиотека для дамского туалета» - сентиментальные повести, элегии и проч с картинками парижских мод. Не оправдался (цена 5 рублей слишком высока).

Ориентация на городское мещанство, купечество – обеспечивало коммерческий успех.

Новиков вел борьбу против бульварного чтива.

Оформление книги – большая роль (элемент цены), старался сделать доступной 3-му сословью. Просветительские цели – определяющие. Книги выглядели скромно. Стремился к однотипности (удлиненный в высоту формат в восьмую долю листа, на дешевой бумаге четкими шрифтами, обычно без иллюстраций, повышающих цену).

Титул заключает в себе заглавие, эпиграф, виньетку, внизу – выходные сведения.

В титуле всегда строки курсивом. Виньетка в центре листа – обязательный элемент.

Новиков требует тематической содержания от виньетки (другой такой в русских книгах не было).

Издательское дело подвергается преследованию со стороны властей. Напуганная революцией в Европе Екатерина делает опись дела Новикова. В марте 1786 году ему вновь разрешили продавать книги. Впредь запрещалось печатать масонские труды, т.к. «общество каменщиков» вне закона.

В 1787году издан указ о запрещении светским типографиям и лавкам продавать духовные книги изданные не при Синоде. Это подорвало работу Новикова. Напечатанные книги были изъяты.

Новиков отстранен от работы университетской типографии (истек срок аренды).

Остались только типографии компании, которые тоже пришли в упадок. От финансового краха спас друг – дал заем и помог сохранить типографии.

Противодействие властей сводило на нет все его попытки сделать предприятие доходным.

В 1792 году императрица приказала произвести обыск в домах Новикова, закрыли его книжную лавку, обнаружили запретные мистические сочинения, книги конфисковали, лавку передали купцу. Все имущество и долг и были переведены на Новикова.

Вскоре его арестовали, императрица повелела тайно перевезти его на 15 лет в крепость. Это оставляло простор для слухов и домыслов. О Новикове говорили все, но никто ничего не говорил за его защиту. Указ о заточении уже был смягчением наказания от смертного приговора за государственную измену.

Большинство книг Новикова были сожжены, все остальное имущество – продано с аукционы для расплаты с долгами.

Арест Новикова замедлил развитие книгопечатания в России. Новиков провел в крепости 4,5 года с 1792 по 1796. Павел Первый освободил его и вернул конфискованное имущество, но вскоре оно было продано за уплату долга. Новиков пытался вернуться в активное дело, но конкуренты оказались влиятельнее него. Последние годы он безвыездно провел в родовом имении.

Современники утверждали, что он создал в России любовь к науке и охоту к чтению.

Его деятельность изучается и в истории журналистики.

Петербургский период – научное книгоиздание.

Московская деятельность – время аренды университетской типографии – самое известное издание «Алексея Петровича Сумарокова».

Николай Иванович Новиков – первый из плеяды выдающихся издателей и книготорговцев России. Пушкин сказал, что Новиков двинул просвещение России на полвека. Только один этот деятель смог настолько мобилизовать ресурсы русского просвещения, но и во многом инициировать умственное движение. Даже чисто в количественном отношении его деятельность впечатляет.

За 27 лет своей издательской деятельностью (включая и Питерский и московский периоды) всего выпустил около 950 названий. Это составляет 1500 печатных единиц (много было многотомников). Эта цифра составляет 23% всей книжной продукции 18 века.

Издано 177 многотомников – половина издания всех многотомников 18 века.

Было много повторных изданий – чутко реагировал на спрос, если издание имело успех он делал допечатку.

Внешняя форма – типичные для него небольшие томики «ин-октава». Он стремился в оформлении к удешевлению своей продукции, поэтому максимальные элементы украшения – изящный титульный лист, мог быть и фронтисписный портрет. Не более того. Иллюстрированных изданий по сути дела не было. Небольшие поля (емкость печатного листа большая), небольшой шрифт, округлый, удобочитаемый.

Несмотря на то, что таких элементов украшения не было – на всех его изданиях лежала печать художественной аккуратности, т.к. очень было продуманы пропорции.

Тиражи – самые разные. Средний тираж – в пределах тысячи экземпляров. Некоторые доходили до 2000. Были издания («Разговор с Богом») тиражом 10 тысяч экземпляров.

Цена была от 15 копеек.

Его издательская деятельность тесно была связана с его книготорговой деятельностью. Именно через лавку университета и через провинциальных книготорговцев, которые находились с ним в тесных комиссионерских отношениях, он смог зародить провинциальный книжный рынок. А до Новикова в 18 веке этого не было, только случайные попытки.

Новиков начал планомерное снабжение провинциального книжного рынка, очень хорошее отношение с книготорговцами. Ориентировался всегда на масонов.

Как дворянин он не имел права иметь книжную лавку и заниматься торговлей, он в подложном ключе некоторые книготорговые учреждения открывал на фиктивное имя каких-то московских купцов-книготорговцев. Все прибыли они отдавали ему.

В то время как был еще один издатель Богданович – он пошел по тому же пути и имел большие проблемы со своими напарниками, т.к. они решили не отдавать ему прибыль.

Новиков был святой человек – это был человек, который во главу угла поставил просвещение народа. Дежуря в книжной лавке университета, он видел, что человек сомневается, отдавал бесплатно книги, те, которые он считал наиболее интересными, для того, чтобы только привлечь человека. Он регулярно в «Московских ведомостях» помещал рецензии своих и других издательств.

Он пострадал очень сильно. В то время, как его товарищи масоны были сосланы в свои имения он поначалу был приговорен к смертной казни, а затем Екатерина дала ему только срок 15 лет. В той самой камере он отбывал, в которой до этого сидел Иоанн 6-й Антонович. И в этой ситуации с арестом его не подвели его комиссионеры, т.к. их вызвали в полицию, но они ничем дурным не откликнулись и не сказали ничего плохого о Новикове. И они пострадали, т.к. было сожжено почти 20 тысяч томов, конфискованных из разных лавок, произошло это на Болотной площади, где раньше был казнен Пугачев.

Он не был революционером, абсолютно. И не мог быть, будучи масоном. Разделяя эти взгляды самосовершенствования человека – это была его основная продукция – художественная, учебная и нравственно-религиозная. Хотя выпускал и детскую литературу, и дамские моды, и практическую литературу. Но основная его задача была – способствовать совершенствованию человека.

Именно его масонская деятельность была основной. Считалось, что любая общественная инициатива и самодеятельность может нанести вред, но сейчас считают, что непосредственной причиной было именно то, что Екатерине донесли, что Новиков был тем человеком, который привлек наследника Павла Петровича к масонству. Это возмутило Екатерину, потому что ей донесли, что это ложе связано с берлинской ложей и идет разговор о передаче Павлу престола. Этого она не могла простить никому, и скорее всего именно это стало причиной травли Новикова.

Билет № 40. Общая характеристика книжного дела в России в первой половине 19 в

Увеличивается территория России, население – одна из крупнейших держав в Европе.

Процесс постепенного разложения крепостничества, развитие капиталистических элементов.

Реформы Александра I

1. Ослабление цензуры (предварительная заменена на последующую)

2. Отмена на запрет ввоза иностранной литературы

3. Разрешено открытие частных типографий

Свобода печати дала толчок развитию книгоиздания.

Усовершенствование техники печати

Гальванопластика – усовершенствование устойчивости печатных форм.

Гальваностегия – электролитический способ осаждения металлических покрытий.

Первая в России стереотипная машина (типография Русского библейского общества) – получение цельных копий – увеличение тиража изданий – греческое Евангелие.

Литография – новый способ плоской печати – академик Севергин – «Азиатский музыкальный журнал».

Фотография – 1839 год – большие изменения в технике иллюстрирования.

Книги печатались в основном в казенных типографиях (АН, Сенат, Университет, Синод).

АН – научные журналы, книги по всем отраслям (не приносили прибыли, нуждались в дотациях), с 1828 право издавать без цензуры. Труды АН печатались в периодике. Книжную лавку закрыли, оставили только склад, книги продавали через книжные магазины Москвы, Питера, Лейпцига.

Вольные типографии

С 1802 года разрешение на открытие вольных типографий частных лиц. Авторы часто издавали сами свои книги, книготорговцы переиздавали популярные книги.

Губернские типографии

1807 указ о создании типографий на периферии.

Казань – типография восточных языков;

Н.Новгород – типография при театре (афиши);

Тверь – Управление путей сообщения – религиозные, памятные книжечки, справочники;

Киево-Печерская лавра – Болховитинов – церковнославянские книги (кириллица), учебники, периодика, календари (гражданский шрифт).

Украина – Харьковский ун-т – пособия, учебники; Киевский – то же; 3 типографии в Одессе;

Литва – присоединилась – Вильнюсский ун-т, Эстония – издания на немецком, эстонском; присоединение Курляндии – лучшая типография высококачественных книг, календарей, Библии, светские книги.

Декабристы, усиление цензуры

Расправа над декабристами повлекла усиление цензуры. В 1826 году издан «чугунный» цензурный устав. В 1828 немного смягчен, но и это затрудняет выпуск книг и периодики. В связи с революционной волной в Западной Европе с 1848 по 1855 годы особое ужесточение цензуры – «эпоха цензурного террора».

Против цензуры выступают журналы «Современник» (Пушкин), «Отечественные записки» (Краевский) – «властители дум» молодежи.

Деятельность А.С. Пушкина

30-е годы научили ценить книгу. Деятельность Пушкина оказала влияние на развитие литературы и книжного дела. Рост тиражей. Пушкин – первый русский писатель-профессионал. Поддерживал молодых поэтов.

Оформление – строгое и простое. Титульные листы одним или двумя шрифтам, текст – умеренно-контрастный.

«Онегин» (1837), «История Пугачевского бунта» (1834) – первая книга с портретной гравюрой.

Оформление русской книги

Благородное и сдержанное – русский классицизм. Основной способ иллюстрирования – углубленная гравюра на металле. Гравюра на меди, «карандашная» манера, «акватинта». На первое место не украшение и иллюстрация, а картинка, связанная с содержанием.

Серая обложка заменяется на цветную, увеличивается формат книги – становится больше, шрифт становится компактней.

Ведущим началом выступает содержание, тогда как внешность книги отходит на второй план.

Билет № 41. Издатели-меценаты первой четверти 19 века. П.П. Бекетов, Н.П. Румянцев

Платон Платонович Бекетов – в 1801 году в своем доме на Кузнецком мосту открыл типографию со словолитней и книжную лавку. Коммерческая сторона на втором плане, стремился издавать высококачественную отечественную книгу. За 11 лет – больше 100 изданий (Херасков, Карамзин, Жуковский). Два гравировальных на меди альбома – «Пантеон российских авторов» (автор Карамзин) с портретами и краткими биографиями писателей; «Собрание россиян знаменитых». В 1812 году типография сгорела.

Николай Петрович Румянцев – любитель и знаток старины. Ценнейшая библиотека, коллекция рукописей, монет, медалей – начало Румянцевского музея. Объединил вокруг себя ученых – «румянцевский кружок». Основное издание кружка – «Собрание государственных грамот и договоров» - дипломатические и исторические памятники 13-17 вв. Важен труд по исследованию истории книгопечатания «Сведения о трудах Швайпольта Феоля, древнейшего славянского типографщика» и «Собрание словенских памятников, находящихся вне России».

На средства Румянцева было выпущено свыше сорока изданий, которые печатались в отечественных и зарубежных типографиях.

Билет № 42. Издательская и книготорговая деятельность А.Ф. Смирдина

Александр Филиппович Смирдин (1795-1857)

С 1817 года стал главным приказчиком книготорговца Плавильщикова в Москве, затем переехал в Петербург. Плавильщиков завещал Смирдину свою библиотеку и товар – он стал владельцем его книжного магазина и превратил его в литсалон, который стал популярен. Все литераторы были там.

Смирдин часто приезжал в Москву, где имел огромное влияние на книжную торговлю. Каждый такой приезд – целое событие на книжном рынке.

Он либо спонсировал издание книги, либо выкупал тираж. Питер сделался сосредоточием издательского дела при Смирдине. Образовалось мнение, что только питерские книги хорошие. Это доказывалось отзывами книгопродавцев.

Смирдин учитывал вкусы и запросы потребителя. Постепенно приучил читателя к красивым изданиям.

Контингент – военные и помещики (лучшие покупатели). Или приезжали в Питер или выписывали книги в деревню.

Установление коммерческих отношений между писателем и издателем – введение гонораров повсеместно.

Смирдин канонизирует литературный договор. Ввел полистную оплату авторского труда.

Большие тиражи, невысокие цены – профессионализация писательского труда.

Успех начался с 1829 года романа Булгарина в 4 тысячи экземпляров – продался за 3 недели. Печатал Пушкина «Бахчисарайский фонтан».

Основал журнал «библиотека для чтения» - билитристические русские и переводные статьи. Материалы по сельскому хозяйству, домоводству.

Выпустил новые издания сочинений Ломоносова и Державина.

Начало 40-х годов – упадок книжной торговли. Причина кризиса кроется в общеэкономической эволюции, начинаются неудачные спекуляции, много случайных людей. Появляется коммерческий обман. Старые издания выпускают в новой обложке, не указывают год выпуска. На Смирдине большие долги (от его доверчивости).

Плюшар – самый крупный издатель после Смирдина.

Смирдин пытается организовать «книжную лотерею» - распространение дешевой книги, возбуждение охоты к чтению. Если число читающих увеличится – книги станут дешевле. Надежды не оправдались, ко дню розыгрыша 10 июля 1844 года большинство билетов были не распроданы.

Долг Смирдина к тому времени был 500 тысяч рублей.

В 1857 году он умер.

Достижения Смирдина – когда мы обратимся к словам Белинского, он называл Смердинский период русской литературы (словесности). Дело в том, что именно через продукцию Смирдина могли увидеть свет произведения «золотого века» русской литературы. О нем современники говорили: честный, добрый, простодушный. Его все обманывали, Пушкин назвал его «книжник-джентельмен». Мы не поймем до конца Смирдина и что им двигало и в чем его значение, если не поймем его отношения к литературе. Он до самых последних лет писал с грамматическими ошибками, у него не было хорошего образования, но он приклонялся перед русской литературой и писателями. В его продукции наряду с замечательными классиками совершенно третьестепенные писатели, но не забудем, что то, что для нас классики, то для него современники и хорошие знакомые. Дело в его всеядности, нетребовательности? Почему наряду с Пушкиным он печатал графа Хвостова, над которым смеялось все общество? Понимал ли он разницу между ними? Дело в том, что ему была присуща глубокая объединительная идея – он хотел дать русскому читателю всю литературу, между тем литературная война была очень сильна в это время и очень многое мы все-таки знаем в ориентации критических оценок пушкинского круга. Действительно, Булгарин (писатель, Журналист того времени) и Греч (тоже журналист, литератор, переводчик) и Осип Иванович Синковский (Барон Бранберус, востоковед, журналист). Однозначно к этим фигурам относится нельзя, т.к. они были врагами литературными Пушкина, а большинство характеристик мы имеем из его круга. Эти три человека владели карманом Смердина, но не они привели его к разорению.

У него несчастливая судьба, как у писателя. Здесь очень многое сложилось несчастливо для него. Он обогнал свое время. В своем приклонении перед литературой он переоценил емкость книжного рынка, действительно вероятно слишком большими тиражами печатал некоторые книги. Кроме того, не забудем, что это было время расцвета толстых литературных журналов (конец 30-х), а это значит, что русская литература сразу же появлялась в журнале по подписке, а отдельне издания (на что ориентировался Смердин) после этого уже не будет иметь такой спрос. Кроме того общая ситуация в народном хозяйстве оставляла желать лучшего – финансово-экономический кризис крепостного хозяйства, который сказался в т.ч. и на книжной отрасли. Покупатель разорялся.

Очень многое надо иметь в виду при характеристике Смердинского периода, но конечно же это был издатель, профессионализировавший писательский труд. Всего он вложил больше 10 млн. рублей за весь период своей деятельности. Очень щедро оплачивал труд писателей. В определенный момент исторические, субъективные и объективные причины сказались и он разорился.

В начале 30-х годов книжная лавка Смирдина переехала на Невский проспект и это событие было принято русским обществом, как победа русской книги, т.к. до этого на Невском торговали только иностранные книготорговцы. Этот переезд лавки был отмечен обедом, куда была приглашена вся литература того времени (писатели, поэты), в качестве подарка Смирдину они создали сборник в 2 частях под названием «Новоселье» - подарили ему свои произведения для этого сборника.

Билет № 43. Издатели-коммерсанты первой половины 19 века

Крепла и успешно развивалась книжная торговля. Значительное место – иностранные книготорговцы. Принимались предварительные заказы, давались библиографические справки, подписка на книги.

Книжная лавка начинает превращаться в магазин.

Лавка Кольчугина – хаос, но хозяин хорошо знал, где какая книга лежит;

Смирдин – первым из русских открыл лавку на Невском, при ней библиотеку для чтения, литературный салон. Рассылал книги по почте, устраивал дешевую распродажу остатков, рекламировался в газетах и журналах. Принимал заказы на печатающиеся книги.

Василий Алексеевич Плавильщиков – издатель и книготорговец; после запрещения вольных типографий издавал книги под маркой «Театральной типографии», но после возобновил частную деятельность с 1807 года. Книги по искусству, художественная литература и учебники. При магазине открыта одна из первых частных библиотек. После смерти предприятие перешло к Смирдину.

Иван Васильевич Сленин – книжная лавка в Гостином дворе в Питере; дружил с декабристами; среди изданий альманахи Рылеева, Бестужева «Полярная звезда», «История государства Российского» - второе издание Карамзина.

Семен Иоанникиевич Селивановский – крепостным мальчиком был отдан в типографию, приобрел опыт и знания. В 1798 году открыл быстро разорившуюся типографию. С 1800 возобновил – арендовал Сенатскую типографию. Придавал большое значение оформлению (подбор гарнитур шрифтов, виньеток). Издавал произведения современных ему авторов.

Глазунов - открыл книжную торговлю на Спасском мосту, затем занялся изданием книги.

Исаков – русские и иностранные книги. Появляется возможность стать комиссионером всех военно-учебных заведений – специализация на учебной литературе.

Букинисты

В Москве – Большаков – продавал старинные книги и древние рукописи научным учреждениям и ученым-исследователям;

В Питере – старыми книгами торгуют только букинисты – рынок «Апраксин двор».

В провинции – книжная торговля развивалась медленно, лишь на ярмарках.

Билет № 44. Вольная русская печать за границей в 19 веке. Издательская и книготорговая деятельность революционеров во второй половине 19 века

Жесткие цензурные ограничения середины 50-х годов были причиной создания типографий за рубежом.

Вольная типография Герцена в Лондоне – прокламация «Юрьев день», призывавшая русское дворянство уничтожить крепостное право в своих имениях. Альманах «Полярная звезда» - запрещенные цензурой в России произведения Пушкина, Лермонтова, писателей-декабристов. Сборник «Голоса из России» - проекты об отмене крепостного права. Первая бесцензурная газета «Колокол». В 1865 типография переезжает в Женеву.

В начале 60-х годов стали действовать первые нелегальные типографии. В Питере – типография общества «Земля и воля» (пропагандистские издания). В 1871 году «Кружок чайковцев» - труды писателей-демократов (Цюрих-Женева).

Особое развитие в 70-х годах.

И.Н.Мышкин – типография революционной литературы (женский и мужской наборные цехи), брошюры и листовки на деньги друга-революционера Войнаральского.

И.П.Огрызко – типография в Коломне, затем переведена в Питер. Газета «Слово» на польском языке – широкая демократическая программа национального возрождения. Александр II запретил выпуск, Огрызко заперли в Петропавловской крепости.

Серно-Соловьевич – книжная лавка и библиотека для чтения на Невском, роль опорные пункты «Земли и воли», издательская революционная деятельность.

Поляков – «чайковцы» - книги конфисковывали и сжигали (в основном зарубежная философская литература).

Билет № 45. Лубочная литература и Офенский промысел

Лубочные издания – недорогие издания в основном для деревенской местности. Подразделялась на духовную (жития) и светскую (сказки). Различные песенники, оракулы, сонники – книги для деревни и городских улиц. «Желтая» книга. Переделывались издания известных авторов и выпускались под другими именами.

Комитеты и общества грамотности старались бороться с лубочными изданиями. Но они не понимали интересов того круга читателей и не имели большого спроса.

«Общественная польза» - издательство – полное отсутствие читательской ориентации, сложные как учебники книги.

В 1885 издательство «Народная библиотека».

Постепенно народная книга начинает вытеснять лубочную продукцию.

Офени – разносили и развозили книги в самых отдаленные уголки страны. Больше всего во Владимирской губернии. Ранней осенью закупались в Москве или на Нижегородской ярмарке, и возвращались к пасхе. В конце 19 века из-за административных стеснений (разрешение на право торговли, свидетельство о политической благонадежности) офенский промысел стал падать. Кроме того, в крупных селах и уездных городах стали появляться мелкие лавочники и лубочной литературой стали торговать уже они.

Билет № 46. Развитие капиталистических отношений в книжном деле России во второй половине 19-начале 20 вв. Создание монополий

Начиная с 80-90-х годов усиливается процесс монополизации в книжном деле. Он сопровождался процессом концентрации в производстве (особенно заметно в полиграфии). На долю 6 крупнейших предприятий в 1898 году приходилось более половины всей печатной продукции, производимой в Москве.

Виды объединений:

1. Торговые дома

2. Акционерные компании (паевые товарищества).

Акционерные компании стали преобладающей организационной формой в книжном деле.

Капиталистам в книжной области приходилось очень тяжело, т.к. издательское дело вызывало пристальный интерес цензуры, полиции и администрации. Правительство проводило дискриминационную политику по отношению к книжному делу. Это выражалось в том, что типографии считались некоммерческими предприятиями (неторговыми по терминологии того времени), а относились к т.н. «художественным» заведениям, которые якобы не были связаны с хозяйственной деятельностью. Это было связано с юридической неполноправностью владельцев типографий и других печатных заведений – это лишало их возможности брать банковские кредиты. Они не имели права котировки акций на фондовой бирже. Их векселя принимались очень ограничено. В аналогичном положении находились и издатели и книготорговцы. И только в начале ХХ века Сытину удалось добиться котировки акций своего акционерного общества на фондовой бирже, это сразу позволило повысить и рейтинг компании и привлечь новых акционеров.

Билет № 47. Издательская и книготорговая деятельность М.О. Вольфа

Маврикий Осипович Вольф

Первый русский книжный миллионер. Известно высказывание о нем Лескова, который называл его «Маврикий – единственный царь русской книги». На примере Вольфа видны характерные черты этих новых издателей. Вольф прекрасно изучил технологию книжного дела на Западе (сам он из Варшавы) и именно по-западному стал устанавливать правила своей издательской и книготорговой деятельности. Он напечатал ряд капитальных сочинений как научных так и художественных.

Билет № 48. Издательская деятельность А.Ф. Маркса

Адольф Федорович Маркс. Он начинал свою работу еще у Вольфа. Маркс стал одним из крупнейших русских издателей. Также прошел школу в немецких фирмах, затем в Петербурге, но интересует он нас тем, что впервые он сделал одним из основных предметов своей издательской политики выпуск журналов. Это был иллюстрированный семейный журнал «Нива». И в издании этого журнала он ориентировался на «русских бюргеров», средний класс, мещанство. Журнал имел широчайшую программу. Основное место отводилось популярным современным авторам, а позднее (после 70-х годов) привлек к журналу Чехова, Лескова, Толстова и других, а потом стал давать бесплатные приложения в виде книг. Эта практика получила название гратификация. Экономически они не были бесплатны для самого Маркса, но для подписчика журнала это был некий психологический шаг, было очень выгодно подписаться на «Ниву» и получить бесплатно собрание сочинений. Т.е. по сути дела подписчик через подписку оплачивал эти произведения, но поскольку тираж был очень велик (крупнейший иллюстрированный журнал, выпускался 47 лет уже и после смерти Маркса). За многие годы подписчики получили весь свод литературы. Маркс уделял большое внимание текстологической подготовке изданий, делались специальные переводы. Кроме этого в качестве приложения давались парижские моды с выкройками, карты железных дорог, в общем – делал все, чтобы привлечь покупателя. Ежегодный тираж «Нивы» достиг 250000 экземпляров – колоссальная для России цифра. Таким образом Маркс подарил русскому читателю полнейшую библиотеку. Собирать библиотеки стали люди, которые до этого не были покупателями книг. Этот первый массовый журнал – «Нива» - можно было найти и в библиотеках ремесленников и в домах августейших особ (всесословный журнал).

Книгоиздательство Маркса носило универсальный характер, он выпускал и географические атласы, и научно-популярную и художественную литературу. Но в целом в истории книжного дела он остался именно как издатель зарубежной и русской художественной литературы.

Билет № 49. Издательская деятельность А.С. Суворина

Алексей Сергеевич Суворин. Основатель монополистической фирмы. Его путь был несколько другим, Т.к. он был крестьянским сыном, потом провинциальным учителем, журналистом, за свои демократические статьи он даже имел неприятности в полиции. Был писателем, драматургом. Начал свою издательскую деятельность с выпуска русского календаря, он понял, что это всегда будет иметь спрос, главное сделать его интересным для широкого читателя. Также делал ставку на периодику, но в отличие от Маркса приобрел права на издание газеты – «Новое время». Потом так стала называться и его фирма. Газета имела неоднозначную репутацию, как и сам Суворин. В среде демократических интеллигентских кругов он считался человеком достаточно реакционных и рационалистических, шовинистических, монархических взглядов. Такую же репутацию имела и газета Новое время, которая стала рупором про-правительственных взглядов. Современные исследователи несколько более тонко изучают его переписку и дневники (у Суворина был безумно трудный почерк), и сейчас читают, что не так уж он был реакционер, он действительно выступал против революционного движения, за это Ленин в газете «Правда» опубликовал о нем статью «Карьера», где всеми последними словами ругал Суворина.

Суворин был библиофилом, человеком, понимающим и знающим книгу. Был немного стихиен – издавал то, что ему нравится. Издал многие библиофильские издания, впервые издал неподцензурное издание Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву. Но в то же время он не мог себе позволить быть меценатом и нашел удачную форму для своего коммерческого успеха. Он издал т.н. дешевую библиотеку – общедоступная серия небольшого формата с цветными обложками, стоимостью от 8 до 40 копеек. Выходили они очень большими тиражами. Было издано 4 млн. экземпляров книг этой дешевой библиотеки. 300 изданий из 400, которые были выпущены, приходились как раз на эту серию.

Громким событием стал выпуск десятитомника собраний сочинений Пушкина. Эти 10 томов стоили 1 руб. 50 коп. Очень низкая сумма. Буквально разгромили магазин «Новое время» (было несколько магазинов), в один день было распродано несколько тысяч экземпляров. 1887 год, Суворин был первым, кто в огромной череде изданий этого года издал Пушкина (поэтому имел наибольший коммерческий успех). Сыграл роль не только юбилей (50 лет со дня смерти поэта), но и дело в том, что 50 лет действовало авторское право, и когда оно прекратилось (наследники уже не получали гонораров) возник шквал коммерческих изданий. А на протяжении этих 50 лет издавалось не так уж много произведений. К тому же доход от библиотеки позволял Суворину печатать некоторые некоммерческие книги (от Шопенгауэра до кулинарных книг). Эта масштабность и противоречивость фигуры Суворина проявлялась в его издательском репертуаре.

Билет № 50. Издательская деятельность И.Д. Сытина

Иван Дмитриевич Сытин. Крупнейший из русских дореволюционных издателей, перед революцией Сытину принадлежало 4/5 всего издательского дела России.

Начало ХХ века

Возникает монополизация в книжном деле. Мы видим существование компаний, которые концентрировали в своих руках все звенья производства и реализации книги. К таким компаниям-монополистам в первую очередь можно отнести Сытина, Маркса и Суворина (о них выше). Маркс умер в 1904 году, но его дело продолжала его вдова. Потом и Маркса и Суворина фирмы были приобретены Сытиным. А перед революцией и фирма Вольфа контролировалась Сытиным. Надо иметь в виду не только экономическую характеристику, но и то, что акционирование компаний позволяло развивать технический прогресс в книжном деле. Как раз на примере Сытина можно в этом убедиться.

После образования в 1895 году акционерного общества он сразу же смог оснастить свою типографию несколькими десятками новых печатных машин и потом каждый год новые в т.ч. иностранные печатные и другие машины им приобретались. Сытин каждый год выезжал за границу на отдых и использовал это время, чтобы модернизировать свое производство.

Многие типографии, которые выросли в конце 19 начале 20 века существуют и до сих пор. И на протяжении этой сотни лет они считаются одними из лучших. Это «Первая образцовая Сытинская типография», типография «Красный пролетарий» (ее владельцем до революции был Кушнерев), в Петербурге это типография «Печатный двор», типография Суворина «Новое время», замечательная типография «Госзнака».

Билет № 51. Деятельность специализированных издательств второй половины 19 начала 20 вв.

В первой половине 19 века мы наблюдаем универсальные издательства скорее с интересом издателя, нежели со специализацией, но со второй половины в русском книжном деле наблюдается достаточно крупная специализация издателей. И объясняется это уже тем, что развитие ассортимента, издательского дела, позволяет уже иметь прибыль не только от универсальных изданий, Но и от конкретного, не всегда широкого раздела.

Издания были созданы для узкой социальной группы читателей, восполняли пробелы в книжном репертуаре. Следили за социальной ситуацией в стране.

Карл Леопольдович Риккер. Специализировался на выпуске медицинской литературы (газета, журналы, техническая литература). Абсолютная специализация была еще очень опасна – можно было потерпеть убытки.

Альфред Девриен – сельскохозяйственная и естественнонаучная литература и очень дорогие детские книги.

Владимир Березовский – литература по военному делу.

Иосиф Николаевич Кнебель- изобразительное искусство, альбомы, детская дешевая литература.

Ильин – картографическая продукция.

Ступин – детские книги.

Петр Иванович Юргенсон – музыкальная литература. Был меценатом, очень помогал Чайковскому, Бородину и прочим русским композиторам.

Братья Собашниковы – (Михаил и Сергей Васильевичи) – хотя Сергей достаточно рано погиб, Михаил Васильевич оставил его имя в торговой марке. Эти издатели специализировались на научной литературе как гуманитарного так и научного профиля. Собашниковы начали свою издательскую деятельность в 17 и 19 лет и стали одними из выдающихся издателей, причем довольно быстро.

Билет № 52. Книга в первые годы русской революции

Что привнесла Революция 1905 года?

Выдвинула издательства, которые были полной противоположностью существующим. Это были издательства политических партий. Некоторые из них были действительно партийными (входили в структуру партий и прибыль от них шла в кассу партий), а некоторые только примыкали (симпатизировали) партии. Наибольший объем изданий политического партийного плана имела кадетская партия, потом эсеры, социал-демократы, черносотенцы.

Кадетская партия имела наибольшую экономическую основу для выпуска литературы, которая была рассчитана на рабочих и крестьян, а не только на членов партии.

Революция привнесла интересные вещи в плане цензуры. В 1905-1906 годах в течение нескольких месяцев впервые за историю русской книги существовала почти полная свобода печати. Формально цензура существовала, она не была отменена, Но ее фактически отменила жизнь, она перестала существовать в явочном порядке. Лишь через несколько месяцев (к концу 1906 года) цензура возродилась. Были определенные цензурные изменения.

Издательская и книготорговая деятельность политической партии применяла самые разные методы, чтобы нелегально издавать некоторые издания. Меняли титульные листы (писали «Война и Мир», а там было политическое сочинение), подделывали цензурное разрешение и прочее.

Журнал «Известие книжных магазинов» - в нем в 1905 году появляется статья Сигизмунда Феликсовича Львовича (потом автор двухтомной книги) «Роль книги в государственном перевороте 17 октября».

«…почти все появившиеся издательства заметно склоняются в сторону красного революционного демократизма… произведения умеренного направления не находят издателей и покупателей… книжный рынок – предвестник еще более революционных перемен, которые предстоит пережить России в ближайшем будущем… Россия станет крайне революционно-демократическим государством, в котором социализм разрушит все прежние правовые начала….»

Уже в 1905 году Львович на основании только издательского репертуара смог предсказать те политические катаклизмы, которые через 12 лет по его мнению должны были сотрясти Россию и это действительно так. Прекрасный пример того, что можно извлечь при внимательном рассмотрении издательского репертуара. Сам Львович умер в Петрограде в 1919 году от голода.

Билет № 53. Деятельность литературных объединений в начале 20 века. Символисты, футуристы

Виды объединений:

3. Торговые дома

4. Акционерные компании (паевые товарищества).

Акционерные компании стали преобладающей организационной формой в книжном деле.

Капиталистам в книжной области приходилось очень тяжело, т.к. издательское дело вызывало пристальный интерес цензуры, полиции и администрации. Правительство проводило дискриминационную политику по отношению к книжному делу. Это выражалось в том, что типографии считались некоммерческими предприятиями (неторговыми по терминологии того времени), а относились к т.н. «художественным» заведениям, которые якобы не были связаны с хозяйственной деятельностью. Это было связано с юридической неполноправностью владельцев типографий и других печатных заведений – это лишало их возможности брать банковские кредиты. Они не имели права котировки акций на фондовой бирже. Их векселя принимались очень ограничено. В аналогичном положении находились и издатели и книготорговцы. И только в начале ХХ века Сытину удалось добиться котировки акций своего акционерного общества на фондовой бирже, это сразу позволило повысить и рейтинг компании и привлечь новых акционеров.

Начало ХХ века

Возникает монополизация в книжном деле. Мы видим существование компаний, которые концентрировали в своих руках все звенья производства и реализации книги. К таким компаниям-монополистам в первую очередь можно отнести Сытина, Маркса и Суворина (о них выше). Маркс умер в 1904 году, но его дело продолжала его вдова. Потом и Маркса и Суворина фирмы были приобретены Сытиным. А перед революцией и фирма Вольфа контролировалась Сытиным. Надо иметь в виду не только экономическую характеристику, но и то, что акционирование компаний позволяло развивать технический прогресс в книжном деле. Как раз на примере Сытина можно в этом убедиться.

После образования в 1895 году акционерного общества он сразу же смог оснастить свою типографию несколькими десятками новых печатных машин и потом каждый год новые в т.ч. иностранные печатные и другие машины им приобретались. Сытин каждый год выезжал за границу на отдых и использовал это время, чтобы модернизировать свое производство.

Многие типографии, которые выросли в конце 19 начале 20 века существуют и до сих пор. И на протяжении этой сотни лет они считаются одними из лучших. Это «Первая образцовая Сытинская типография», типография «Красный пролетарий» (ее владельцем до революции был Кушнерев), в Петербурге это типография «Печатный двор», типография Суворина «Новое время», замечательная типография «Госзнака».

Толчок, который был задан этой модернизацией был настолько силен, что все советские годы эти типографии сохранили свои традиции.

В отличие от начала 19 века или от 18 века – идет интенсивное развитие книжного дела.

Именно в это время заканчивают свою деятельность многие патриархальные мелкие предприятия, которые не ведут на мировом уровне свое хозяйство, они вынуждены закрываться.

Особенностью русского капитализма в книжном деле было то, что наряду с крупнейшими компаниями продолжали существовать мелкие предприятия, которым удалось найти свою нишу. Они брали небольшие акцидентные заказы, специализировались на небольших работах (что неприемлемо для крупного предприятия).

Существовала большая конкурентная борьба, в частности, Сытин будучи акулой капитализма, не останавливался перед тем, чтобы поглотить, разорить конкурента; Будучи крупнейшим издателем лубочной книги он таким образом разорил издательницу Коновалову – он уменьшил цену на 0,25 копейки, а поскольку тиражи у него были сотни тысяч он не пострадал, т.к. смог маневрировать на другой продукции.

Личная уния – типичная для империалистического хозяйства – сращивание банковского, финансового капитала с промышленным. Деятельность Суворинской компанией «Новое время» контролировалось Волжским коммерческим банком. И председатель правления банком входил в правление «Нового времени», в то же время и Суворин был одним из акционеров банка. Сытин поддерживался Русско-Азиатским банком (крупнейшим в России). Бракгауз существовал на германский капитал. Т.е. книжное дело не было исключением из общей экономической картины, которая наблюдалась в начале ХХ века.

Специфичен был издательский репертуар – в основном на буржуазного читателя, хотя существовало множество мелких и крупных издательств, ориентировавшихся на бедного читателя.

4К: киндер, кирхе, кюхе, кляйдер. Давалось то, что было наиболее интересно: воспитание детей, религиозная литература, домоводство и проч.

ХХ век принес множество интересных изданий научного, гуманитарного, философского плана. Это объяснялось всплеском философской мысли на Западе и в России. Это и общественно-политическая литература также.

Внешний вид был разнообразным – начиная от византийских эмалей и до простейших книг в обложке.

В начале ХХ века появляются предприятия нового типа. Это во-первых, объединения авторов для издания своих трудов без посредства предпринимателей. К таким можно отнести «Книгоиздательство писателей в Москве». Кроме этого – издательство «За друга» - было больше в народнических позициях. Издательство «Знание», которое представляло собой товарищество, куда входили и авторы издаваемых сочинений (Горький был вдохновителем и руководителем). Каждый участник вносил пай (5000 рублей), и в пределах этого пая мог издавать книги на свой риск, чистую прибыль он забирал себе, за исключением 10% которые забирались на общие расходы. В годы НЭПа эти кооперативные издательства стали развиваться в достаточно высокой степени.

Еще начало ХХ века характерно тем, что каждое более менее существенное литературно-художественное направление организовывало свое издательство. Поскольку они не хотели зависеть от прихотей издательства, они хотели воплощать свою издательскую форму самостоятельно. Их можно тоже называть идейными издательствами, т.к. они были очень закрытыми (символисты ни за что не будут издавать произведения акмеистов).

Издательство «Скорпион» - издательство символистов. В начале ХХ века начало издавать поэтов без большого признания (Брюсов, Бальмонт, Иванов и др.), переводили западных символистов.

«Гриб» - близко к «Скорпиону». Объединяло «младших» символистов – Блока, Волошина, Алексея Толстого, Северянина, Белого и других.

«Мусагет» - тоже символисты, было организовано Андреем Белым вместе с другими соратниками. Тоже «младшие» символисты. Было известно тем, что издвало теоретическую литературу, философскую.

«Сирин» - это издательство также выпускало Брюсова, Блока, Ремезова, Сологуба и других, причем продукция этого издательства большое место занимали собрания сочинений.

«Альтеона» - «Сусагет» и «Альтеона» были братскими издательствами – славилась тем, что приглашала художников, которые делали иллюстрации. Там начинали Коненков, Гончаров и другие. Очень много издавалось переводной литературы.

Вообще литературные издательства характеризовались тем, что это были не только издательские центры, но и центры культурной жизни. Это были клубы, кружки, которые не стремились к широкому распространению. Вообще было тяготение к замкнутости литературного круга. В начале 10-х годов Лазинский издавал журнал «Гиперборей», как-то ему сказали: «Ваш журнал постоянно запаздывает и не удобно перед подписчиками». Он сказал: «Действительно неловко, но ничего, я им скажу». Таков был круг герметичности.

Футуристы

Одно из крайних течений, приверженцы его провозглашали в творчестве не содержание, а форму, это очень хорошо проявлялось в их издательской продукции. Самое радикальное футуристическая группировка – это «Кубофутуристы», к ним относился Алексей Крученых, Василий Каменский, Хлебников и другие. Большинство книг они печатали сами и использовали литографию, стеклографию, гектографию (для цветных иллюстраций), линографию (гравюра на линолеуме). Издательское творчество футуристов можно назвать беспрецедентным для русского издательского дела. Они создавали цельногравированную книгу, где и текст и иллюстрации делались одним художником, который был и гравером, а типографская техника практически не участвовала. Это был смелый эксперимент, т.к. был упразднен типографский набор. Эти книжки имели вид рукодельных и они резко отличаются от всего, что появлялось на книжном рынке. Этот способ издания объясняется не техническими причинами, а принципиальной установкой футуристов. В их намерения входил сознательный эпатаж читателя, он подразумевался и в самих произведениях и в форме книги. Они издевались над привычными вкусами читателей. «Дохлая луна», «Доители изнуренных жаб», «Рыкающий Парнас», «Идите к черту», «Танго с коровам» и т.д. Для этих книг характерна серая, дешевая, грубая бумага, часто на обороте обоев, на холсте; были небрежно сброшюрованы, т.е. впечатление полукустарного произведения было. Дело в том, что в этой форме они бросали вызов своим художественным противникам, а в качестве них выступали художники круга «Мир искусства». Т.е. это была своего рода антикнига. Но не надо думать, что они и о коммерции не думали. Как ни странно, но замечательный Вульф подавал эти книги и очень дорого. Сегодня эти книги ценятся очень высоко у коллекционеров, многие из них появляются на аукционах (в 1993 году на Сотбисе была продана «Пощечина общественному вкусу» за 1800 долларов).

Билет № 54.

Становление и развитие системы издательств, выпускавших учебно-педагогическую книгу в 20-е годы

В первые годы после Октябрьской революции 1917 года в системе образования страны почти полностью отказались от использования старых учебников, а потребности в них удовлетворялись небольшими остатками так называемых "приемлемых" учебников, да и то не по всем дисциплинам, заменяя учебники "словесным" методом обучения

В 1917-1918 годах существовали многочисленные кооперативные издательства и немногие частные. Издательства, находившиеся в руках частных лиц или акционерных обществ, не желали, а иногда не имели возможности печатать политическую и агитационную литературу. Этим издательствам в первые месяцы после революции поручали печатать учебники, субсидируя их из бюджета правительства. В 1918-1921 годах некоторое количество учебников выпускалось сохранившимися частными издательствами Сытина, Думнова, братьев Сабашниковых, иногда выступавших контрагентами Наркомпроса и Госиздата. Новых учебников не было, переиздавались лучшие из дореволюционных с небольшими изменениями, но по новой орфографии.

Отказавшись от старых учебников, но поняв, что без таковых невозможен учебный процесс, правительство России стало придавать большее значение их изданию. На заседании Центрального Исполнительного Комитета в декабре 1918 года говорилось, что необходимо немедленно приступить к широкой издательской деятельности, в частности указывалось: "...Государственное издательство должно затем озаботиться о массовом издании учебников. Проверка и исправление старых и создание новых учебников должны идти через особую комиссию по учебникам, состоящую из делегатов педагогических, ученых и демократических организаций и особо приглашенных экспертов....

Подготовкой учебников к изданию в первые послереволюционные годы занимался отдел трудовой школы Наркомпроса. Их издание было возложено на Госиздат. Отсутствие средств не позволяло Госиздату широко развернуть работу по выпуску учебников. По данным "Бюллетеня МОНО", с начала 1919 года по май 1921 года было выпущено для единой трудовой школы около 130 названий различных изданий тиражом в 5 млн. экземпляров. Учебник среди них составил 31 название, а тираж не превышал 1200 тыс. экземпляров. Остальные издания - это методические руководства, программы, книги для детского чтения.

В первые дни советской власти, в годы гражданской войны не удалось развернуть сеть советских издательств: не хватало полиграфических мощностей, было мало бумаги, не хватало рабочих рук, отсутствовал опыт в организации издательской системы.

Однако с учетом важности издания учебников в первые же месяцы 1918 года наряду с другими издательствами был создан при Наркомпросе литературно-издательский отдел (ЛИО), в основу работы которого лег принятый в декабре 1917 года декрет "О Государственном издательстве", предписывавший Наркомпросу через его литературно-издательский отдел приступить к широкой издательской деятельности. Наряду с изданием классиков художественной литературы ЛИО Наркомпроса поручалось массовое издание учебников. Педагогический отдел ЛИО, созданный позже других подотделов (художественного и научно-технического), ставил своей задачей издание педагогических сочинений по вопросам единой трудовой школы, а также издание учебников и книг для детского чтения. За время своего существования им было выпущено всего 2-3 учебника и ряд педагогических работ Н.К. Крупской и А.В. Луначарского.

Работа по изданию учебников в 1918-1919 годах продвигалась медленно: резко сократилась или приостанавливалась совсем. Приходилось использовать старые дореволюционные матрицы и с них, внося изменения сообразно новой идеологии, печатать учебники, которые не всегда удовлетворяли требованиям новой советской школы. Так, например, в рецензии на учебник С.П. Парапрестова "Начальный курс природоведения. Общие сведения о неживой природе" отмечалось, что "таким образом, нет никакого сомнения, что учебник не может явиться руководством самостоятельных занятий, он целиком приспособлен к нормам и планам прежней школы, где вся опытная сторона предмета имела уклон не к исследованию, а к механическому повторению демонстрации учителя и где все его догматические утверждения требовалось заучивать наизусть. Можно в настоящее время надеяться, что подобные учебники исчезнут с прежним школьным духом".

По мнению различных экспертных комиссий того времени, таких учебников в первые годы советской власти было много. Но это объясняется не только тем, что еще не было "своего", советского учебника, но и тем, что наряду с ЛИО Наркомпроса, Госиздатом в стране в 1918-1920 годы насчитывалось большое количество всевозможных партийных, ведомственных, кооперативных и частных издательств, также участвовавших в издании учебных книг. Динамика изменения их соотношений в выпуске книжной продукции представлена в табл. 1.

Из таблицы видно, что за три года после революции 1917 года произошли заметные изменения в издательской системе страны: рост государственной системы издательств, повышение роли Госиздата в производстве книг; ведомственные, профсоюзные и партийные издательства сохранили показатели по названиям и резко снизили показатели по тиражу изданий; кооперативные и частные издательства, вытесненные государством с книжного рынка, заметно ослабили свои позиции и по количеству названий, и по количеству изданных экземпляров.

В первые годы после революции продолжали свою деятельность партийные издательства "Прибой", "Волна", "Жизнь и знание", которые были созданы еще до революции. В сентябре 1918 года они были объединены в одно издательство "Коммунист". Это универсальное издательство наряду с общественно-политической, художественной, естественнонаучной литературой выпускало педагогические и учебные книги. Просуществовало оно недолго и смогло выпустить лишь малую часть из того, что было запланировано.

Переждав смутное предреволюционное время, сохранив свои материальные и трудовые ресурсы в период революционного кризиса, используя достаточно высокий спрос на книжную продукцию, после Октября 1917 года стали вновь открываться известные частные издательства М.Д. Сытина, М.О. Вольфа, А.Ф. Маркса, братьев М. и С. Сабашниковых и десятки других старых и новых частных издательств.

Наиболее многочисленную и относительно сильную группу издательств, осуществлявших свою деятельность в первые послереволюционные годы, составляли кооперативные и акционерные издательства различных кооперативных союзов, обществ и отдельных лиц.

В начале 1918 года состоялся 1-й Всероссийский съезд по культурно-просветительской работе кооперации. Признавая, что частные издательства не смогут полностью обеспечить книжный рынок страны, потребности населения в книжных изданиях, 1-й съезд кооператоров принял широкую программу по созданию и распространению книг. "Кооперация, взявшая на себя задачу содействовать восстановлению экономической жизни страны, - говорится в одобренных съездом тезисах доклада товарищества Кооперативное издательство, - должна употребить все усилия, чтобы удовлетворить культурные потребности населения, тем более что недостаток книг служит серьезным препятствием в осуществлении целого ряда мероприятий".

Идея издания книг на началах общественного капитала и коллективной материальной и моральной ответственности получила после Октябрьской революции широкое распространение не только в среде членов кооперативных организаций, но и отдельных групп, тяготевших к книгоиздательскому делу. В целом влияние кооперативных издательств на книжном рынке страны в первые годы советской власти было заметным явлением. Они имели разветвленную сеть книгоиздательских предприятий, наиболее значительные из которых находились в столичных городах.

Доминирующее положение среди изданий частно-кооперативных издательств в 1918 году занимала общественно-политическая литература. Это объясняется тем, что существовавшие после революции различные партии имели и свои издательства, а также тем, что к этому ассортиментному разделу, наряду со специализацией своей деятельности в области издания учебников, детской и художественной литературы, научных книг, прибегали в силу существовавшей тогда политической ситуации и так называемые "беспартийные" издательства.

Среди частных и кооперативных издательств, занимавшихся изданием учебной и педагогической литературы в 1917-1920 годах, следует выделить такие издательства, как "Начатки знаний", кооперативное издательство "Задруга" и издательство братьев М. и С. Сабашниковых.

Издательство М. и С. Сабашниковых наряду с изданием художественной литературы посвятило свою деятельность популяризации научных знаний в области биологии и естествознания. Приоритетным направлением естественнонаучного отдела издательства была пропаганда идей, учения Ч. Дарвина. Издательство редко выпускало отдельные книги, предпочитая им "серии" и "библиотеки", которые наиболее полно, по их мнению, должны были освещать вопросы науки и культуры. Первой серией, выпущенной издательством, стала "Серия учебников по биологии", которая начала выходить еще в 1898 году. За 24 года (последнее издание вышло в 1919 году) в этой серии было издано 25 книг.

В конце 1918 года М.В. Сабашников обратился с просьбой в Наркомпрос о предоставлении ему права "безостановочно продолжать издание новых, ранее намеченных книг, и вместе с тем озаботиться восстановлением всего своего каталога ранее издаваемых произведений". М.В. Сабашников получил такое право. И опираясь на оказанную ему Наркомпросом материальную поддержку (за 1919-1920 годы издательство получило 4 млн. рублей), издательство М. и С. Сабашниковых выпустило 40 названий книг, среди которых было 27 учебников и учебных пособий.

Первые годы советской власти - годы разрушения старого, отказа от рыночных отношений, годы продразверстки, когда национализировались частные предприятия, когда была отменена свободная торговля, - подорвали экономику частных и кооперативных издательств. Их деятельность ограничивалась контролем Госиздата. Он же давал разрешение на их организацию. К тому же частным издательствам самим приходилось находить бумагу для печатания и другие полиграфические материалы. Поэтому к лету 1920 года многие частные издательства прекратили свое существование.

К концу 1919 года спрос на книжные издания стал неуклонно возрастать. Однако издательское дело по-прежнему было раздроблено и разобщено. В стране существовали сотни государственных, ведомственных, кооперативных и частных издательств. Происходили дублирование и параллелизм в выпуске книг, качество которых было еще недостаточно высоко; бесхозяйственно расходовались бумага и полиграфические мощности предприятий. В конечном счете возникла необходимость централизации издательского дела страны.

В мае 1919 года правительством было принято решение об организации при Наркомпросе Всероссийского Государственного издательства путем слияния существовавших крупных издательств ЛИО, ВЦИК, Петроградского и Московского Советов и издательства "Коммунист". Госиздат стал крупнейшим универсальным издательством - уже к 1920 году доля его изданий в общей книжной продукции страны составляла 1/3 по названиям и 2/3 по тиражу.

Окончательное объединение издательств и издательских отделов произошло к концу 1919 года, что было закреплено принятым в декабре того же года "Положением о Государственном издательстве РСФСР", в котором указывалось, что:

"1. В целях создания в РСФСР единого государственного аппарата печатного слова издательства ВЦИК, Коммунист, Народного комиссариата просвещения, Петроградского и Московского Советов сливаются в единое Государственное издательство.

Билет № 55. Книга в годы «военного коммунизма». Центропечать. Книжные лавки писателей

Наступившая первая мировая война тоже внесла определенные коррективы в репертуар и состояние книжного дела. Очень пострадали некоторые фирмы, которые имели немецкие фамилии в своем названии, в 1915 году были разгромлены толпой фирмы Кнебеля, Риккера, Диплиена, но это было не самым главным изменением.

Главным было то, что мировая война нанесла удар по состоянию русского книжного дела. Потребление бумаги резко упало (связано с тем, что 30% всей бумажной продукции привозилось из Финляндии, которая была отрезана), выходили из строя и не могли быть починены машины (наборные, линотипы и проч.), не хватало материалов, которые использовались для печати. Репертуар сильно изменяется – снижается резко уровень научной литературы, выдвигается литература о войне (пропитанная некоторым националистическим духом), возрождается лубок, в частности, Каземир Малевич участвует в создании лубочных Картин. Гончарова, Ларионов – все эти известные художники участвуют в этом.

На издателей обрушивается дороговизна – обязательный спутник военного времени. Бумага, цинк, свинец, олово, краски, рабочие – очень многие ресурсы были мобилизованы на флот, и это тоже сказалось на состоянии книжного дела.

Центропечать

Постановлением от 23 октября 1918 года все книжные склады, магазины и лавки стали собственностью государства – декрет о национализации. Конец существования частной торговли. Политика ценообразования – книги дешевле, либо бесплатное распределение.

Центральное агентство по снабжению и распределению произведений печати – распространение наиболее злободневной агитационно-пропагандитсткой литературы.

Печать – срочный военный груз, цель – обеспечение печатной продукцией фронта и населения прифронтовой полосы.

Агитпоезд, агитлодка, агитмашина и проч. – передвижная система пропаганды, типографии прямо в вагонах.

Книжные лавки писателей

В 1920 году Наркомпрос разрешил свободную торговлю, при издательских творческих союзах стали открываться книжные лавки. «Книжная лавка писателей», «Лавка поэтов», магазин «Артели художников слова» (Есенин) и проч. За прилавками часто сами писатели – старые книги из домашних библиотек, свои рукописи, произведения художественной литературы. Уже в 1920 году возобновили свою деятельность некоторые антикварно-букинистические магазины.

Для периода гражданской войны характерна практически полная ликвидация книжной торговли и замена ее книгораспространением. К концу войны возникает острая потребность в книге. Государство не может справляться своими силами, переход к НЭПу, возобновление свободной книжной торговли, возрождение кооперативных и частных издательств.

Билеты № 56- 57. Книга в Советском Союзе в 1920-х годах

Становление книжного дела в годы советской власти проходило как всегда в крайне сложных социальных и экономических условиях. Первые годы ознаменовались войнами (внешними и внутренними) и естественно это наложило свой отпечаток, но кроме этого, следует отметить, какие изначально моменты присущи социалистическому способу хозяйства и их влияние. В годы военного коммунизма система книжного дела была крайне милитаризована, централизована (жесткая иерархия). В эти годы издательское дело было крайне идеалогизировано, что проявлялось в репертуаре издававшихся книг.

Если говорить о более поздних периодах, то отметим, что в целом в истории советского книжного дела явственно просматривается борьба двух концепций книжного дела, двух тенденций. С одной стороны – это демократическая тенденция, основанная на экономической и политической свободе книжного дела, причем эта свобода касалась всех субъектов книжного дела (издательств, типографий, книготорговцев). Вторая тенденция – бюрократическая, базирующаяся на государственном руководстве отраслью.

Уже в начале 1921 года случился Крондштадский мятеж, который побудил правящую партию к изменению экономического и политического курса. Это был вынужденный поворот, изначально такой поворот не подразумевался и только обстоятельства мятежа с требованиями свободы показали совершенно явно руководству, что еще немного и режим просто рухнет. Именно эти моменты и повлияли на изменение курса и на осознание необходимости изменения экономического и политического направления. Экономическая политика, проводимая в 1921 году в разных отраслях народного хозяйства имела свою специфику и в книжном деле, но как и во времена Екатерины и во все последующие эпохи, книжное дело получало свободу в последнюю очередь. Поскольку уже с весны 21-го года были предприняты шаги по внедрению экономически новых рычагов, а книжное дело держалось в рукавицах аж до конца ноября.

Специфика НЭПа в книжном деле.

1. Восстановление платности произведений печати.

2. Замена бюрократического распределения книжной торговлей.

3. Внедрение хозяйственного расчета в издательскую, книготорговую и типографскую деятельность.

4. Допущение частного капитала в отрасль.

При этом при всех этих моментах не следует забывать, что эта свобода была на самом деле свободой не полной и идеологические тиски до известной степени оставались в этой области. Правящая компартия и советское государство в целом не упускали книгу из своих рук в области идеологии.

Декрет о платности и частном капитале

Первым шагом по внедрению НЭПа в книжное дело стал декрет Совнаркома от 25 ноября 1921 года «О платности произведений непериодической печати». Согласно этому декрету (см. Хрестоматию, 2 часть, текст декрета) – всем госучреждениям и частным лицам произведения непериодической печати отпускаются только за плату, установленную с учетом себестоимости и расходов.

Издательства переходили на самоокупаемость.

Этот декрет предусматривал меры, которые гарантировали в первую очередь обслуживание общественных организаций, библиотек, школ, красной армии, агитпунктов, рабочие объединения, профсоюзы и т.д. Т.е. сразу же закладывалась направленность учета низкой покупательной способности данных групп населения и первоочередное распространение книги шло именно в этой сфере.

Через пару недель (12 декабря 1921 года) выходит еще один декрет, который допустил деятельность частных и кооперативных изданий. Этот шаг открыл дорогу частному капиталу в книжное дело. (см. Хрестоматию). Согласно ему показывались те правила, по которым можно было открывать издательство и указывалось: «Для возникновение издательства требуется разрешение Госиздата или соответствующего местного органа… издательства могут иметь собственные типографии, конторы, редакторские кабинеты, склады магазины и т.д….» Но опять же вспомним Екатерину 2. В целом, этот декрет устанавливает разрешительный порядок открытия новых издательств, но все вышеперечисленное могло открываться только с разрешения. Затем функции Госиздата были переданы Главлиту.

Разрешение. Издательство должно было предоставить на просмотр программу, перечислить книги, которые хочет издавать в первую очередь (репертуар уже контролировался); список сотрудников (нет ли среди них кого-то, кто может обеспокоить советскую власть). В общем, этот разрешительный порядок ставил большой контроль над деятельностью частных издательств.

Есть один тонкий момент – несмотря на большую идеалогизированность большевистского руководства мы всегда отмечаем большую прагматичность этого руководства. Книжный рынок – это область рискованного капиталовложения, т.к. в отличие от изготовления железнодорожных вагонов ты еще никогда не знает чем обернется книга, будет ли она иметь спрос. На данном этапе государству было выгодно допустить вливание частного капитала. Это очень прагматичный шаг, т.к. рынок по сути дела был малорентабельный, частнику был выделен определенный сегмент – можно было издавать научно-техническую книгу, детскую - не в коем случае не допускались до учебников – отдельные произведения художественной литературы (на классику – монополия у государства). В общем, изначально предполагалось, что частник будет насыщать рынок, но рисковать при этом сам, да еще и под контролем.

Уже в 1922 году мы видим десятки и сотни новых частных издательств со своими магазинами, типографиями и проч.

Издательства

Издательство «Алконост» прославилось выпуском первых изданий Блока («12» с рисунками Анненкова, издательство, которому покровительствовала советская власть). Издательство «Колосс» - общественно политическая и художественная литература эсеровского плана. Издательство «Наука и школа» выпускало философскую литературу, прикладную.

«Книгоиздательство писателей», издательство «Альцеона», «Творчество», «За друга».

Возобновляет свою деятельность издательство братьев Сабашниковых. В целом это десятки и сотни открывшихся в 22-23 годах издательств.

Госиздат

В центре издательской системы страны стоит Госиздат РСФСР. Уже в начале 20-х годов оно становится одним из крупнейших издательств мира. Это издательство субсидировалось государством (бюджетом). Но на протяжение 20-х годов это издательство хоть и росло, этот рост не всегда был органическим (достигался не только наращиванием оборотов), - в состав Госиздата вливались другие достаточно крупные издательства, например «Красная новь» (издательство Главполитпросвета), издательство «Прибой» (петроградское), «Новая Москва» и др.

Очень часто это было механическим вливанием, что достаточно негативно сказывалось на экономических показателях деятельности Госиздата, т.е. это была некая аннексия издательских структур.

Это сказывалось негативно потому, что сопровождалось уменьшением книготорговой сети, т.к. каждое из бывших издательств при вливании закрывало свои книготорговые сети – книжная торговля все больше и больше становилась узким местом книгоиздания. Книга издавалась, но не могла свободно пройти к потребителю.

Кризис перепроизводства 1920-х годов

В 1925-26 году наблюдается кризис перепроизводства. Книга издавалась, но ее не покупали. Он воспринимался очень остро работниками книги и стали высказываться самые разные мнения о том, что нужно сделать. Наиболее крайние взгляды – это то, что нужно вообще оставить один Госиздат, сделать его гигантским издательством, которое будет иметь свою книготорговую сеть, и исчезнет конкуренция с другими издательствами.

Толчком к последующим изменениям послужил именно кризис перепроизводства.

Здравые умы того времени говорили о том, что это не кризис перепроизводства, а это кризис перепроизводства книг не нужных потребителю и именно поэтому потребитель не покупает эту книгу. Когда исследователи брали цифры и списки расходились, они видели, что в основном не расходится книга не частных издательств, а книга Госиздата.

Появились мысли, что наверное дело не в хозрасчете, а в его извращении – когда издаются идеологически нужные книги, но не нужные потребителю. А таких книг под идеологическим прессом издавалось множество.

Статистика

Уровень 1913 года (предвоенный уровень) был превзойден по тиражам в 1924 году, а по числу изданий в 1928 году.

Количественный рост объемов выпуска советской книги впечатлял. В середине 20-х годов СССР выходило на первое место в мире по числу изданий и по тиражам. НО мы не можем говорить только о количественном компоненте.

В годы НЭПа, конечно, из всех лет советской власти мы видим можно сказать расцвет книжного дела (если сравнивать с последующими и предыдущими периодами). Многочисленные формы издательских учреждений; Весьма распространенными были кооперативные издательства писателей и ученых. В число акционеров (товарищей) в этих издательствах входили, например, Блок, Брюсов, Маяковский, Есенин и другие писатели и ученые.

Была такая форма как «потребительско-промысловые товарищества», членами которых были не только писатели, но и все сотрудники (редакторы, распространители и проч). – такая форма способствовала повышению взаимной ответственности, улучшению качества, снижению себестоимости. Примеры: «Бракгауз», «Сабашниковы», «Радуга»,

Учреждать свое издательство могли не только частные лица, но и разные общественные, государственные, партийные организации. Очень активно действовало издательство «Московский рабочий» - пайщиками выступали райкомы, губернские комитеты партий и частные граждане. Многие кооперативные издательства получали госзаказы и дотации на конкретные издания. В 20-е годы была распространена такая форма издательской деятельности как выпуск книг своим иждивением (за счет автора). Т.е. сам автор оплачивал все услуги. Такая форма дала возможность очень многим ученым и писателям опубликовать свои произведения. Философ Алексей Федорович Лосев в 20-е годы был совсем молод, так вот с 28 по 30 год он выпустил 8 своих изданий. В следующие 10 лет он не смог издать ничего.

Бытует мнение, что частные издательства в то время выпускали «эстетскую литературу», или наоборот, что они рассчитывали на невзыскательный вкус НЭПа и выпускали халтурную продукцию.

Репертуар частников

Во-первых, большая часть детской литературы («Радуга»). Медицинская литература, литература по искусству (23%), техническая – около четверти. Частные издательства ощущали спрос и удовлетворяли его. Т.о. мы должны отметить плюрализм издательской системы, разнообразие форм издательской деятельности. Все это дифференцировало культуру, делало ее более тонкой. Мы не должны идеализировать издательские механизмы которые существовали при НЭПе.

Книжная торговля

В целом надо сказать, что экономический механизм функционировал очень хорошо. Прибыль распределялась так: 10% от прибыли – в госбюджет, 2% - в местный бюджет; а остальное шло на улучшение техники, расширение, гонорары. Ясно, что этот механизм способствовал возрождению книжного дела и его роста.

Каждое издательство могло иметь свою книготорговую сеть (агенты, киоски и проч). Такую сеть имели все (и крупнейший Госиздат) – «Московский рабочий», «Работник просвещения», «Гостехиздат», «Земля и фабрика» (ЗиФ), «Новая деревня» и др. Они торговали не только своей литературой, но и брали на комиссию книги других издательств и в зависимости от полноты своего ассортимента было и соотношение своего и чужого в книжной торговле.

Госиздат торговал чужой литературой 45%, а «Московский рабочий» - 300% чужой литературы.

Крупнейшая книготорговая сеть принадлежала Госиздату – Торгсектор, который имел свои отделения в губернских городах, свои магазины (в Москве от 15 до 30) и в других городах.

Книжная торговля того времени была классической со всеми присущими ей коммерческими рычагами – это и оптовая скидка (до 40%) в случае необходимости срочной продажи тиража.

Сезонные распродажи, книжные базары, распространение книг по подписке, книгопосылочная торговля, широкое развитие книжной рекламы.

Существует только 2 критерия качественной оценки состояния книжного дела:

1. Доступность печати

2. Доступность книги для потребителя

С позиции этих двух критериев период НЭПа и является наиболее благоприятным для истории советской книги.

Букинисты, антиквары

1920-е годы стали временем расцвета и антикварной книжной торговли. И мы недаром упоминаем здесь эту отрасль книжной культуры. Вообще, букинистическая торговля в своем развитии (с конца 18 века) очень много сделала для развития книжной культуры, для сохранения нашей культуры и спасла от уничтожения многие сотни уникальных книг. Пример: Архангельское Евангелие, которое было спасено Тихоном Большаковым.

В 20-е годы букинистическая отрасль очень много сделала для возрождения культуры книги, потому что те перипетии, которые притерпела книга в годы гражданской войны низвели ее до ужасного положения и благодаря букинистам, которые тщательно выискивали, собирали, комплектовали библиотеки частные и общественные, разыскивали склады, собирали книжную культуру. Но было это только лишь до конца 20-х годов, т.к. уже с начала 30-х частные букинисты перестали существовать как класс.

Конец 20-х годов. Изменение ситуации

Все частное, индивидуальное, неподконтрольное государству стало пониматься как опасное. Частная книжная торговля была более рентабельной, чем государственная, она была более мобильной, не была так бюрократизирована, могла быстрей издать нужную книгу. Частные издатели могли легко маневрировать денежными средствами (издатель мог за счет другого более выгодного издания издать интересное издание).

К концу 20-х годов начинается наступление на частный и кооперативный сектор книжного дела.

Цензура, спецхраны, библиотечные чистки

Достаточно остро встал вопрос ужесточения цензуры. Именно цензурные рычаги позволяли государству делать то, что оно хотело в области книжного дела. Это был первый фронт, наступивший на частников. Если вернуться назад, то отметим, что Главлит (главный литературный орган) был организован в 1922 году – это была главная цензурная инстанция. Хотя скажем сразу: цензура формально сначала была в ведении наркома просвещения, затем в ведении совнаркома, но основной решающей инстанцией был ЦК ВКПб, прежде всего их отдел печати. Некоторые вопросы решались на уровне Политбюро.

На протяжение 20-х годов политическая, идеологическая цензура не переставала действовать в области книжного дела и принимала самые разные формы. Прежде всего, Она действовала на этапе разрешения открытия издательства. Второй этап – разрешение и утверждение ежегодных планов (т.к. необходимо было представить Главлиту планы выпусков на следующий год). По сути дела цензурное ведомство утверждало и редакционный состав издательств (необходимо было все равно предоставлять списки). Цензурное ведомство действовало и в области библиотечного дела и в книжной торговли. Уже по факту выпуска книги шла работа с выпущенным изданием, т.к. достаточно часто менялась конъектура и издательства могли изыматься из книжной торговли. Именно в этот период в библиотеках организуются спецхраны, куда переводится та литература, которая признана по какой-то причиной идеологически опасной. В основном по инициативе Крупской начались чистки. Т.н. библиотечные чистки возмущали очень многих деятелей, в частности, Горького, который находясь за границей в письме к Вячеславу Федосеевичу писал: «В России запретили читать Платона, Канта, Шопенгауэра и многих других еретиков… я начал писать в Москву от отказе от русского гражданства…». Однако это не помешало Горькому уже в начале 30-х годов говорить о том, что у нас нет никакой цензуры.

После Крупская признавала некую ошибочность этих шагов.

Собашников описывает ситуацию, когда их пришли выгонять из типографии и описывать их имущество, изгоняя из Москвы. Издательство Собашниковых – культурнейшее, которое в свое время поддерживал Ленин (но это не помешало 5 раз сажать его в тюрьму), очень были удивлены, что у них всего одна комната 13 метров и ничего больше нет, кроме арендованной пишущей машинки. Был даже предъявлен ордер на арест, но Михаил Васильевич успел при помощи Луначарского незадолго до его снятия в 1929 году их не выслали из Москвы.

Методы экономического и административного характера борьбы с частными и кооперативными издательствами

В 1927 году Совнарком принял решение о перерегистрации предприятий книжного дела и под видом нее не были выданы разрешения очень многим предприятиям. Было резко сокращено количество частных издательств.

В 1926 и 1927 году последовали постановления о предельных, максимальных и минимальных скидках. Было установлено, что необходимо иметь единый номинал (единые цены) на книжную продукцию. Это действительно абсурдно, потому что не может быть единой цены в Москве (минимальные транспортные расходы с типографией) и на Дальнем Востоке.

Этими решениями снижались размеры прибыли частных издательств. Это не давало им накапливать капитал. Было установлено, что бумагу частные издательства могут покупать только у государства (Бумсиндикат), печать осуществлять только в государственных типографиях. Таким образом мы видим, что постепенно частные издательства становятся частью государственного аппарата, централизованной системы снабжения, лишаются своей прибыли, существуют только с разрешения Главлита. Государство вело себя по отношению к частникам некрасиво.

Если частное издательство выпускало книгу, получавшую большой спрос (т.е. выгодную), на следующий год или следующее издание Госиздат брал себе права (по разным мотивам) на издание этой книги и переиздавал ее. Государственным издательствам и в первую очередь Госиздату давалась возможность выпускать наиболее рентабельную продукцию, ту, которая будет иметь обязательный спрос (учебники), но самое интересно, что лучшие частные издательства так или иначе выдерживали этот административный и экономический пресс. Тогда стали еще более жестко относится к утверждению планов этих издательств. Не разрешали печатать уже анонсированные планы, чтобы не раскрывать покупателю, что они собираются издавать (только автор, название).

Государство боялось конкуренции в области книжного дела, а в экономическом плане с частными издательствами было трудно бороться, т.к. даже в этих условиях, они работали лучше госучреждений, обремененных бюрократией.

Коммунистическая партия может править только монопольно, это же касается и издательской среды.

Типизация издательской системы

Конец 20-х годов. Это такое плановое построение издательской сети, при котором за каждым издательством закреплялся определенный сегмент рынка, давалась возможность выпускать определенный ассортимент (выпуская медицинскую, ты не можешь выпустить ничего другого).

Все, что произошло к концу 20-х годов было запрограммировано. Это было такой ситуацией, которая должна была ожидаться. Советская власть не была бы ею, если бы не отдавала пальму первенства государственному, социалистически плановому, централизованному, регулируемому хозяйству. Причем регулируемому с партийных позиций.

Если вспомнить гражданскую историю, то и здесь мы говорим о том, что НЭП был обречен, Т.к. носил заведомо временный характер – это было тактическим отступлением – дать передышку, спасти народ от вымирания.

По сути дела к началу 30-х годов та система, которая сложилась в государстве, она была как зеркало отражена и в книжном деле. Не осталось (или почти не осталось) частного сектора в издательском, книготорговом деле, полиграфии и т.д. Это понятно, потому что политическая народохозяйственная система в государстве сложилась, и она не могла терпеть «свободную» отрасль. Нельзя было ничего другого ожидать.

Билеты № 58-59. Общая характеристика книжного дела в 1930-е годы

Перестройка издательского дела и создание ОГИЗА. Книгоцентр. КОГИЗ

Годы НЭПа и вообще экономики СССР (20-е годы) наблюдались некоторые кризисные явления, касались они кризиса перепроизводства книжной продукции.

Причины кризиса.

В любом рыночном хозяйстве кризис это законное явление, т.е. не эстраординарное. Эти кризисы всегда преодолеваемы экономическим путем. В кризисе перепроизводства ничего бы страшного не было, но именно этот кризис положил начало идейному направлению в области книги, а затем и экономическому – сворачивание НЭПовских рычагов в области книжного дела.

Рыночные механизмы НЭПа стали уничтожаться (это как экономическое и внеэкономическое явление – и административные и даже репрессивные).

Уже к концу 30-х годов во многих выступлениях руководителей отрасли стали высказываться некоторые идеи и они связаны с тремя мифами в области книги, т.е. они стали внедряться в сознание книжных работников.

3 мифа:

1. В книжном деле существует нездоровая конкуренция. Слово конкуренция в рыночных отношений – вполне законная вещь, но это слово стало применяться в купе с прилагательным «нездоровая». Стала внедряться мысль, что конкуренция – это не социалистическое явление и Госиздат не должен испытывать никаких конкурентных давлений со стороны других издательств. Это не отвечает задачам советской книги.

2. В деятельности издательств существует вредный параллелизм и его также нужно устранить. Нужно каждому издательству выделить собственную область деятельности (медицинская, художественная, детская литература). Как конкуренция так и выпуск параллельной тематики – то , что движет книгоиздание вперед, то, что может быть сравнимо на рынке, и если книга данной тематики плохая, то издательство должно пострадать. В годы НЭПа так и было, но эта тенденция стала сворачиваться.

3. Необходимо ликвидировать ведомственную разобщенность издательств и книжных торговцев. Не надо, чтобы каждое ведомство выпускало свою нужную литературу (Наркомзем – земельную литературу) – нужно сделать одно большое хорошее – все силы вложить в него и все будет прекрасно.

В связи с этими идеями была принята линия на создание типизированных издательств. Т.е. типизация книгоиздания и книгораспространения. Должны были существовать издательства, которым предписывался выпуск определенной литературы (сельскохозяйственной, учебной и т.д.).

Все изменения, которые последовали на рубеже 20-30-х годов всецело шли в русле перестройки общего народного хозяйства страны на административный, командный принцип управления.

Т.е. надо понимать, что когда мы говорим о книжном деле, нужно учитывать, что оно было важной частью как экономики, народного хозяйства, Так и частью идеологии. Поэтому книжное дело находилось под прессом этих двух направлений и идеологического воздействия и экономического. Может быть именно поэтому все эти моменты о которых мы говорим – они имели наибольшую остроту, чем в других отраслях, Т.е. давление шло с двух сторон.

Был утвержден первый пятилетний план хозяйства печати, он был так же как и общая пятилетка выполнен за 4 года и 3 месяца. Но здесь лукаво оперировали цифрами первоначального плана. Статистика очень помогла советским экономистам, т.к. сначала был провозглашен оптимальный план (на самом деле на пределе сил), а когда нужно было показывать цифры выполнения, то сравнивали не с ним, а с первоначальным (более реальным) планом. В этом эта лукавость оперирования.

В годы первой пятилетки в советской полиграфии были сделаны очень большие успехи. Здесь, в частности, было налажено сложнейшее производство линотипов. Почему до начала 30-х годов мы импортировали их из Германии и Америки? Линотип одно из сложнейших технических устройств, там не только непосредственно линотипный набор, но и горячее производство (сродни словолитейному производству, расплавленный металл и т.д.) и соединить это удалось только в начале 30-х годов. В Ленинграде было налажено производство первых советских линотипов.

Кроме этого выпускались и ротационные и скоропечатные машины.

Во многом стремление к уменьшению импорта полиграфических материалов и оборудования диктовалось не столько требованиями экономики, сколько стремлением к автаркии. Автаркия – политико-хозяйственное обособление страны, провозглашение самодостаточности страны. Было провозглашено, что мы находимся в окружении врагов, поэтому было такое стремление и в плане налаживания собственного бумажного производства (целлюлозно-бумажные комбинаты) и собственного машиностроения. В принципе, они все равно были плохого качества и приходилось импортировать. Но тем не менее и типографии реконструировались в этот период, были открыты несколько очень крупных типографий (газеты «Правда» - газеты, журналы, книги).

На рубеже 20-30-х годов происходит смена целевой установки книжного дела. Если в 20-е годы провозглашались общекультурные цели (ставилась задача широкого культурного развития личности, повышения культурного уровня советского человека), ставилась задача ознакомления читателя со всеми мировыми богатствами человеческой мысли, то в 30-е годы главной задачей книжного дела стала считаться только лишь одна из функций – удовлетворение потребностей в утилитарно-практических знаниях (технических, сельскохозяйственных), а также идеологическая задача книжного дела. Т.е. книжное дело должно было обеспечивать нужды партийно-политической пропаганды. Истоки этого подхода мы видим в постановлении ЦК ВКПб от 1928 года «Об обслуживании книгой массового читателя». Если посмотреть на название, то ничего плохого не всплывает. Но текст (прочитать в хрестоматии) провозглашает главную цель советского книжного дела – добиться, чтобы массовая литература была орудием мобилизации масс вокруг основных политических и хозяйственных задач. И именно это подразумевалось в названии. Но окончательная формулировка этой тенденции видна в постановлении 16-го съезда ВКПб (1930 год): «…пропитать всю культурно-просветительскую работу коммунистическим содержанием… решительно преодолевать элементы аполитичности и культурничества…» Культурой считалась только социалистическая партийная культура.

В книжном деле возобладал классовый подход.

С начала 30-х годов этот взгляд уже преобладал в решениях руководящих органов всех местных и центральных уровней. На книгу смотрели как на средство решения партийно-хозяйственных проблем.

Хорошо это просматривается в лозунгах, фигурировавших в то время: «Книгу на большевистский сев!», «Книгу на хлебозаготовительную компанию!», «Книги совет ясен и прям – даешь побольше силосных ям!», «Читай книги про средства азотные, будут в Колхозе урожаи добротные». Это подтверждает слова, что книга приобретает инструментальное значение. Становится лишь одним из рычагов партийно-политической работы и экономических задач.

Эти новые тенденции проявлялись на уровне всей и издательской и книготорговой политики. Раньше, в 20-е годы, главным двигателем книгоиздания и торговли был спрос. А в 30-е годы речь уже стала идти не о том, чтобы дать книгу, которую просит читатель, но и чтобы издать и распространить книгу, которая признана нужной, полезной, первоочередной. Нужно понимать, что никто не оспаривает ценности и технической и общественно-политической книги – все это непременные части издательского репертуара, но навязывание этих разделов ассортимента шло за счет художественной, детской литературы. Книги по искусству признавались не столь важными, первоочередными.

Кроме того, коль скоро мы говорим о том, что существовала полезная книга, само это подразумевает, что существует вредная книга.

Макулатурная компания

В 30-е годы одна за одной разворачиваются т.н. макулатурные компании – из торговых сетей и библиотек изымаются книги, признанные неактуальными, ненужными и вредными. Если и раньше проводились подобные чистки, но это все-таки были разовые кампании, а в 30-е годы они стали постоянными и, естественно, что еще более они расширились во второй половине 30-х годов, когда стали изыматься и из редакционных планов и из торговли и из библиотек книги репрессированных авторов, те, которые были признаны тематически неважными.

ОГИЗ

В 1930 году происходит реформа издательского дела в СССР. Образуется Объединение Государственных Издательств (ОГИЗ). В эту организацию вливаются некоторые издательства, существовавшие до этого самостоятельно, а кроме этого основой ОГИЗА становится Госиздат. Его редакции (общественно-политическая, художественная, детская и т.д.) становятся основой новых типизированных издательств (13 издательств) в составе ОГИЗа.

Кроме издательств теперь в отличие от 20-х годов книжная торговля была выделена из издательских структур.

В 20-е годы каждое издательство занималось распространением своих книг, теперь в составе ОГИЗа существует «Книгоцентр». И все издательства уже сдают в Книгоцентр свою продукцию, а он уже начинает через сеть распространять эту продукцию. Но не продают, а сдают, т.е. по сути дела уже рыночных отношений не было, это все была государственная бюджетная система.

В течение 1930 года такая система работала, Но выяснилось, что руководители Книгоцентра слишком экстремистски понимают его значение, т.е. была налажена такая система, что в центре (в Москве) происходила разнарядка книг по всей система, включая самые низовые точки. Работать такая система не могла, потому что в центре невозможно знать, что нужно какой-нибудь провинции, что там есть и чего не хватает. Т.е. руководить книжной торговлей (поставлять литературу в низовую сеть) Книгоцентр просто не смог.

Это привело к тому, что уже через год оптовые склады книжного дела оказались переполненными неходовой литературой, которая была зачастую заслана совершенно не по надобности. И в 1931 году ЦК ВКПб принимает постановление «Об издательской работе». В первую очередь там критике была подвергнута работа Книгоцентра (что сыграло положительную роль). Она не меняла всей направленности книжной работы в стране, но вернула в реальную действительность книжную торговлю. Было признано, что книгораспространение поставлено бюрократически и была дана задача организовать вместо нынешней практики распределения книг - книготорговлю, опирающуюся на спрос.

Вместо книгоцентра был организован КОГИЗ – Книготорговое объединение государственных издательств. Система в принципе не менялась в том смысле, что ОГИЗовские издательства точно также сдавали свою продукцию в КОГИЗ, но тот уже использовал какие-то торговые рычаги (изучение спроса, экономические исследования). Хотя в целом все равно все оставалось формальным внутри государственной системы.

Ведь оптовой настоящей торговли не было, потому что все было внутри госбюджета (с одних счетов списывалось, на другие зачислялось).

Кроме системы КОГИЗа существовали и некоторые другие книготорговые системы: «Академкнига» (система академии наук), «Военкнижторг» (книга в гарнизонной и т.п. сети), «Потребительская кооперация» (в деревне, работала слабо и неумело).

Когда мы характеризуем соотношение КОГИЗа и ОГИЗА, мы видим, что КОГИЗ – составная часть ОГИЗА, но здесь надо отметить, что КОГИЗ был очень автономной организацией в системе ОГИЗа. Т.е. существовал он очень обособленно (свой баланс) и связь с ОГИЗОм подчас была просто формальной.

ПО сравнению с 20-ми годами система распространения очень изменилась. Разная подчиненность издательских и книготорговых организаций, разная отчетность. В 20-е годы это были две половинки общего книжного дела, а теперь книжная торговля обособилась и были созданы определенные ведомственные барьеры между книгоизданием и книжной торговлей. Все это приводило к тому, что книжная торговля будучи такой оторванной (и вообще издательства, по сути дела, не были заинтересованы как можно более скоро продать свои издания – вот что стало очень важно). Существование этих издательств не зависело от спроса и качества выпускаемой книги. Они знали, что все, что они издадут – поступит в КОГИЗ и дальше уже он будет распространять то, что было издано. Именно поэтому происходит большой разрыв между издательствами и книжной торговлей. По сути дела этот разрыв (да и система вообще) просуществовали до 90-х годов (до постперестроечного времени). Этот разрыв очень многое объясняет.

Цензура

По сути дела доминировала в утверждении издательских планов. В первую очередь они проходили цензуру, затем сами тексты. Эта цензура тоже просуществовала до 91-х, 92 годов.

Архивный документ отчетного доклада начальника Главлита 1939 года: «…в 1939 году органами цензуры контролировалось 7194 газет, журналов 1762, книг 41000, 92 радиостанции, 1400 радиоузлов, 70000 библиотек… из которых органы Главлита изымают политически вредную литературу… 4681 типографии… контролировался порядок производства и выпуска средств печати… 6027 человек – аппарат цензуры… За отчетный год было произведено 66126 вычерков сведений не подлежащих оглашению… за 2 года издано 199 приказов на изъятие произведений 1860 авторов...»

Достаточно яркие цифры.

Суть перемен 30-х годов

1. Тотальная бюрократическая централизация. Книжное дело становилось управляемым по всем линиям (политической, экономической, производственной, кадровой) из центра.

2. После периода военного коммунизма наступает второе огусодарствление книжного дела («этатизация»). Независимо от того, были ли вошедшие в ОГИЗ издательства до этого кооперативными, общественными, ведомтственными – все становилось государственным. Редкие исключения абсолютно не делали погоды. Естетсвенно, полностью менялся их хозяйственный механизм (вместо хозрасчетных окупаемых предприятий они становились госбюджетными, зависимыми от дотаций государства). Возникает вопрос: ведь в начале 30-х годов мы отмечаем достаточно большой рост книгоиздания и торговли, но это обычное явление в такой мобилизационной структуре. По началу действительно, когда идет мобилизация всех ресурсов, можно достичь определенных успехов в количественном плане, но в последствии, чем дальше мы видим, Тем яснее становится, что эта модель экономического развития экстенсивная – что дальше она уже не работает. Государство не может содержать такую систему.

Билет № 60. Книга в годы Великой Отечественной войны

Книжное дело – на интересы обороны. Обеспечение фронта привело к сокращению материальной базы. Захват западных районов страны – к потере многих предприятий (лишь оборудование некоторых удалось перевезти на Восток).

Колоссальный ущерб – уничтожено 43 тысячи общественных библиотек, много книг потеряно при эвакуации и реэвакуации.

Часть центральных издательств эвакуирована, оставшиеся продолжают работу. Из Москвы в Казань – Медгиз, Воениздат, издательство Академии наук.

Резкое сокращение издательской продукции, но потребности фронта в печатной продукции в основном удовлетворялись. Тираж увеличивали, объемы сокращали – позволяло выпускать больше продукции.

Восстановление и подъем по мере продвижения Красной Армии на Запад.

Издательская партизанская деятельность на оккупированной территории. Сами производили краски, печатали на обратной стороне обоев и даже коре деревьев. Были случаи выпуска и распространения рукописных книг. Хранение советских книг каралось смертью.

Оформление изданий значительно ухудшилось. Сервая обложка, низкое качество, уменьшился формат, редкие иллюстрации.

Тематика в основном общественно-политическая (Госполитиздат), классики марксизма-ленинизма, повышенный интерес к прошлому России (военная история).

Издательства:

Молодая гвардия – молодежные серии;

Воениздат – книги для командного и рядового состава Красной Армии. Практические рекомендации по тушению бомб (для населения).

Издательство АН СССР – И.М. Сеченов «Рефлексы головного мозга».

Медгиз в Казани – проблемы здравоохранения.

Технические издательства – в помощь людям, вынужденным осваивать новые профессии.

Художественная литература – стало меньше. Сняты издания не первостепенного значения (Некрасов, Чехов, Бальзак и проч.), часто вытеснялись срочными заказами Госполитиздата и Воениздата. Печатали русских классиков, повышающих народного самосознание (Гоголь, Лермонтов, «Война и мир» Толстого).

Детская литература – наряду со сказками – «Учись распознавать вражеские самолеты» и проч.

Особое распространение получает листовка. В ней передавались основные новости с фронта, часто печатали агит-листовки для вражеских войск.

Также популярен агит-плакат.

Война нанесла огромный ущерб книжной торговле. Треть предприятий оказалась на оккупированной территории. Происходит еще большая централизация книготоргового аппарата. Для снабжения работников и пассажиров железных дорог в 1944 году создается Транспечать.

Ленинградская книжная база не прекращала свою работу, не закрывалась и лавка писателей (открыли фронтовой филиал магазина на линии обороны). Во время блокады было приобретено множество частных библиотек.

Острая нехватка печатного слова заставляет позаботиться о комплектовании массовых библиотек. В 1943 организуется Государственный фонд литературы. В библиотеках часто устраивали массовые чтения. Нередко создавали самодельные книги, основанные на рассказах героев войны.

Билет № 61.Развитие книжного дела в послевоенные десятилетия

Как в 30-е так и в 50, 60, 70-е годы система книжного дела претерпевала организационные изменения. Сама система существовала и в рамках ОГИЗа (после войны в рамках Министерства печати), затем комитет по Печати (Госкомиздат).

Суть советского книжного дела от всех этих организационных изменений не менялась, потому что по существу было такое же бюрократическое построение, диктовалось из центра и проверялось цензурой все выпускавшееся в советском книжном деле. Уже не было Книгоцентра и КОГИЗа, но была СОюзкнига, Главкнига, которые точно также принимали для распространения продукцию издательств, в общем – вся та же самая система.

Хотя, конечно же, происходил и рост количества издательств, магазинов, росла продукция, но речь о другом.

То, что имелось в те самые годы Застоя – можно назвать не рынком покупателя, а рынком продавца. И это главный отрицательный результат как вообще административной командной экономики, так и книжно дела.

Рынок продавца основывался на приоритетном положении производителя (издательства) по отношению к потребителям (покупателям). Сначала решалось что надо издать (по разным идеологическим, культурным соображениям), а затем на этот товар книжная торговля начинала искать продавца. Поэтому по сути дела изучение спроса покупателей, которое имело место в эти годы, было связано с изучение отношения населения к уже изданным книгам, а не к тому, что следует издать. Естественно, что вся эта система была не эффективной.

Издательства «Прогресс» и «Радуга» работали в основном на экспорт. Директор вспоминал: «… мы издавали книги, которые по сути дела направляли в те страны, которые были признаны друзьями (Индия, Африка), все это было очень дорого, дотации были огромными… все это было под наблюдением центрального комитета КПСС и мы знали, что наша продукция, которая была так дорога (перевозки, транспортные расходы), дальше порта не пойдет, потому что внутри этого государства очень большие пошлины и они просто не принимают, это оставалось там же в порту, а потом просто сжигалось. Но мы выполняли свой интернациональный долг. В одной из южноазиатских стран из наших книг строили хижины…»

Так омертвлялись огромные суммы, которые можно было бы потратить на более хорошие вещи.

Самиздат

Типичное понятие советского времени и некоторых других стран тоталитарного режима.

Книжный дефицит

Книга советская была исключительно дешева и это обычно ставится ей в плюс, но за счет чего и какая книга? Очень дешевы были учебники и политическая литература – по сути дела это было доступно любой семье, но любая неоправданная дешевизна (дотации, несоответствие цен производственным издержкам) идет рука об руку с дефицитом. И книжный дефицит – явление просто легендарное. Уже начиная с 30-х годов (после перепроизводства 20-х) как только отрицаются рыночные механизмы и начинается дотация, так уже на протяжение многих советских десятилетий советская книга становится дефицитом. В 1973 году было выпущено впервые после журнального варианта («Москва») «Мастер и Маргарита» М.Булгакова. На Москву (Москнига – московская книготорговая организация, руководившая всеми книжными магазинами) было выписано по разнарядке Союзкниги – 2 пачки по 8 штук. А весь тираж пошел на экспорт.

Уже с конца 80-х годов начинает развиваться книжная торговля, первыми – букинистические магазины. Становится возможен взаимный обмен. Т.е. человек, которому необходима, допустим, Цветаева, приносит в магазин «Королеву Марго» и затем ждет, когда кто-то, кому нужна именно она, принесет Цветаеву. Стали открываться первые кооперативы.

В 1991-1992 году книжная торговля приобретает свой нынешний вид. В это время книжный бизнес был невероятно прибыльным, т.к. погашал создавшийся в стране книжный дефицит.

Возникало множество случаев контрафакции – пиратской перепечатки изданий.

.

Билет № 62.Книжное дело в России на современном этапе

На данный момент более 50% книг в России издаются в четырех крупнейших издательствах: АСТ, Эксмо (больше художественная литература), Просвещение, Дрофа (учебники).

Книжный рынок пересыщен, главная проблема не производство, а реализация книг. Среди крупнейших торговых сетей стоит выделить «Библио-глобус», «Дом книги» в Москве и Питере, многочисленные Интернет-магазины.

Свое место в истории развития формы книги занимает электронная книга.

Также серьезный прорыв произошел в полиграфии. Благодаря Настольной издательской системе книгу может выпустить один человек. Однако вместе с плюсами, есть и минусы – книга потеряла былую духовность.