2.7. Упражнение на постановку тире в простом предложении

Время мельница с крылом. (Есен.). Век изжить не рукой махнуть. (Посл.). Слово одежда всех фактов, всех мыслей. (М.Г.). Бедность не порок. (А. Остр.). Превосходная должность быть на земле человеком! (М.Г.). Производить эффект их наслаждение. (Л.). Книга источник знания. (Посл.). Правдоподобие положений и правда диалога вот настоящие законы трагедии. (П.). Его цель сделаться героем романа. (Л.). Пруд как блестящая сталь. (Фед.).

2.8. Упражнение на знаки препинания в бессоюзном сложном предложении

Лес рубят щепки летят. Чин следовал ему он службу вдруг оставил (Гр.). Увидел недостатки про себя не таи недостатки товарища недостатки твои (Маяк.).Прислушаешься птицы поют приглядишься сонные капли росы на траве и цветах (Сол.). Герасим схватил Муму стиснул в своих объятиях она в одно мгновение облизала ему нос глаза усы и бороду (Т.). Я не ошибся старик не отказался от предложенного стакана (П.). Тут открылась картина довольно занимательная широкая крыша опиравшаяся на два закопченных столба была полна народу (Л.). Я знаю в вашем сердце есть и гордость и прямая честь (П.). Всю дорогу до хутора молчали говорить мешала тряская езда (Ч.).Одно было несомненно назад он не вернется (Г.). Обычай мой такой подписано так с плеч долой (Гр.). Любишь кататься люби и саночки возить. Не нагнать тебе бешеной тройки кони сыты и крепки и бойки (Н.). Вдруг мужики с топорами явились лес зазвенел, застонал, затрещал (Н.). Посмотрит рублем одарит. Немудрено голову срубить мудрено приставить. (Посл.). В доме мало-помалу нарушалась тишина в одном углу скрипнула дверь послышались по двору чьи-то шаги на сеновале кто-то чихнул (Гонч.). Игнат спустил курок ружье дало осечку (Ч.). Я подошел к окну слепой мальчик шел по улице (Л.). Поверьте мне я так люблю Татьяну ми­лую мою (П.). Летом в лесу очень хорошо красочным ковром раскинулись всевозможные цветки везде обилие земляники и другой ягоды. Ямщик ударил лошади рванули. Молвит слово соловей поет. Сыр выпал с ним была плутовка такова (Кр.). Плохой плотник входит в лес все деревья дрожат. (Посл.). Спросишь горы перейдёшь не спросишь на равнине заблудишься. (Посл.)

2.9. Упражнение на знаки препинания в связном тексте

Расставьте знаки препинания в диктантах

Прилет зябликов

От прилета зябликов до кукушки проходит вся краса нашей весны тончайшая и сложная как причудливое сплетение ветвей неодетой березы. За это время растает снег умчатся воды зазеленеет и покроется первыми самыми нам дорогими цветами земля потрескаются смолистые почки на тополях раскроются ароматные зеленые листочки и тут прилетает кукушка. Только тогда после всего прекрасного все скажут Началась весна! А нам охотникам с прилетом кукушки весна кончается. Какая это весна если птицы сели на яйца и у них началась страдная пора.

С прилетом кукушки лес наполняется людьми. Выстрел какого-то баловника так действует что сразу теряешь нить мысли и убегаешь чтобы не привелось слышать другой. И то же бывает когда ранним утром по росистой траве вышел куда-нибудь и вдруг по следам на траве догадался что впереди тебя идет кто-то другой. Сразу сворачиваешь в другую сторону переменяя весь план только потому что заметил чей-то след на траве. Бывает зайдешь в глухое место сядешь на пень и думаешь: Лес все-таки очень велик и наверное в нем есть хоть аршин земли на который не ступала нога человека и на этом пне может быть еще никто никогда не сидел... А глаз бродя сам по себе открывает возле пня скорлупку яйца…

Я люблю от прилета зябликов когда еще не трогался снег в лесу ходить на кряж и чего-то ждать. Редко бывает совсем хорошо все чего-то не хватает. Но приходит наконец вечер когда развернется ранняя ива запахнет зеленой травой. Тогда оглянешься назад вспомнишь сколько зорь я прождал чтобы сотворился прекраснейший вечер.

(М. Пришвин, 249 слов)

Ледоход

С крыльца нашего была видна река Белая и я с нетерпением ждал когда она вскроется. На все мои вопросы о том когда мы поедем в Сергеевку взрослые обыкновенно отвечали А вот как река пройдет.

И наконец пришел этот желанный день и час. Торопливо взглянул Евсеич в мою детскую и тревожно-радостным голосом сказал Белая тронулась! Мать позволила и в одну минуту тепло одетый я уже стоял на крыльце и жадно следил глазам как шла между неподвижных берегов огромная полоса синего темного а иногда и желтого льда. Далеко уже уплыла поперечная дорога и какая-то несчастная черная корова бегала по ней как безумная от одного берега до другого. Стоявшие около меня женщины и девушки сопровождали каждое неудачное движение бегающего животного рев которо­го долетал до моих ушей жалобными восклицаними и мне его стало очень жалко. Река на повороте загибалась за крутой утес скрылись за ним до­рога и бегающая по ней чужая корова.

Вдруг две собаки показались на льду но их суетливые прыжки возбудили не жалость а смех в окружающих меня людях ибо все были уверены что собаки не утонут а перепрыгнут или переплывут на берег. Я охотно этому верил и позабыв бедную корову сам смеялся вместе с другими. Собаки не замедлили оправдать общего ожидания и скоро перебрались на берег.

Лед все еще шёл хрупкой сплошной неразрывной бесконечной глыбой. Глухой шум похожий по временам на скрип или отдаленный стон явственно долетал до наших ушей.

Полюбовавшись немного этим величественным и страшным зрелищем я воротился к матери и долго с жаром рассказывал ей все что видел.

(С. Аксаков, 247 слов)

Ночлег

Осенней ночью светлой и тихой я пешком возвращался с полевой охоты по сухим блестящим жнивьям пашням и проселкам и зашел ночевать на хутор одиноко стоявший в поле. Постоянно жил в нем только сторож а хозяин лишь порой наездом. Хутор имел вид пустынный чистое ровное поле гумно от жилья далеко а само жилье всего-навсего бревенчатый флигель да изба-сторожка.

Мужик вышедший на порог в накинутом полушубке долго не понимал спросонья что мне нужно потом повел меня во флигель. Вот тут и ложитесь сказал он вводя меня в просторную хозяйскую спальню где были только голые бревенчатые стены да широкая деревянная кровать без матраца с одной большой подушкой. И вот когда он вышел лег я на эту кровать покурил что-то подумал о чужой вовсе не известной мне жизни какого-то мещанина под кров которого привёл меня случай и стал забываться.

Невысокий месяц мирно светил в два большие окна напротив озарял кровать теплым золотистым блеском и все вокруг было так просто и прекрасно так безмолвно и спокойно...

Мог ли я подумать засыпая что так страшно будет мое пробуждение среди ночи? Я проснулся сразу от какого-то стука. Кто-то громко стучал ко мне снаружи в верхнюю половинку оконной рамы. Стук был так страшен что я вне себя вскочил на кровати. А вскочив увидел что за окном затемняя его стоял кто-то громадный черный длинный и покатый лез и стучал стараясь пробить верхние стекла.

Это была старая худая лошадь без присмотра шатавшаяся ночью по усадьбе. Она пришла к дому и стала чесаться об оконный наличник вытянув шею и стуча головой в раму.

(И.А. Бунин, 258 слов)

Смерть полководца

Окончив войну полководец совершил с государственными целями путе­шествие по Испании необыкновенная неутомимость сочеталась с его телес­ной немощью. Как всегда он был молчалив и бесстрастен лицом сер и худ. Но вот он внезапно лишился голоса почувствовал такую потерю сил что поспешили остановиться на первой встречной вилле.

Приняв ванну и подкрепляющее питье он остался один. Ложе его стоя­ло так что с одной стороны был перед ним вид на море поднимающееся за круглыми сосновыми верхушками а с другой на залив и туманно-зеленую бледность Альп безжизненно встававших к небу своими снегами подобно великим гробницам. Вечерело холодно туманилось. В пустынном просторе дремотно волнующего моря была безнадежность бесцельность печальная загадочность. Верхушки сосен чистых и холодных ясно видных сквозь стекла туго и звонко шумели. Когда он очнулся была уже черная ночь. Море шумело в ее тишине слышней и торжественней как бы приблизившись. Светильники текли и блистали их языки теперь золотые ясные с лазурным основанием дрожа тянулись вверх. И приподнявшись прислонясь к изголовью он остановил свой взгляд на стеклах черневших перед ним. Море шумело все ближе явственней и с ним мешался все усиливающийся хвойный шум. Он понял что час его близок. Сделав усилие он сел еще немного выше взяв с ночного столика все что нужно для писания стал медленно но твердо писать.

Он сделал последние государственные распоряжения и выразил некоторые из своих предсмертных мыслей. Он сказал так Имя мое переживет меня люди будут поклоняться моим золотым и мраморным изображениям может быть еще много веков ибо в человеке великом или хотя бы облеченным величием мы чтим сосредоточенность тех высоких сил что заключены в некоторой мере в каждом из нас. Он сказал что Сократ призывая человека к познанию "самого себя" имел в виду не познание особенностей пороков или добродетелей заключенных в человеке но искание и пробуждение того божественного что есть истинная суть человека. Когда же стало белеть за окнами пожелтели огни светильников и сплошною белизною окружила дом утренняя мгла шедшая с утихающего моря он лег и покрыл лицо своим походным плащом отдавшись участи всех смертных.

(И. Бунин, 320 слов)

Выздоровление

С юга двое суток дул теплый ветер на третий день ветер утих и пали над степью густые туманы засеребрились влагой кусты прошлогоднего ковыля потонули в непроглядной белесой дымке курганы буераки станицы шпили колоколен устремленные ввысь вершины пирамидальных тополей.

Туманным утром Аксинья впервые после выздоровления вышла на крыльцо и долго стояла опьяненная сладостью свежего весеннего воздуха. Преодолевая головокружение она дошла до колодца в саду поставила ведро присела на колодезный сруб. Иным чудесно обновленным и обольстительным предстал перед ней мир. Блестящими глазами она взволнованно смотрела вокруг по-детски перебирая складки платья. Повитая туманом даль затопленные талой водой яблони в саду мокрая изгородь и дорога за ней с глубоко промытыми прошлогодними колеями все казалось ей невиданно красивым все цвело густыми и нежными красками будто осиянное солнцем. Проглянувшись сквозь туман клочок чистого неба ослепил ее холодной синевой запах прелой соломы и оттаявшего чернозема был так знаком и приятен что Аксинья глубоко вздохнула и улыбнулась краешком губ незамысловатая песенка жаворонка донесшаяся откуда-то из туманной степи разбудила в ней неосознанную грусть. Это она услышанная на чужбине песенка заставила учащенно забиться Аксиньино сердце и выжала из глаз две скупые слезинки. Бездумно наслаждаясь вернувшейся к ней жизнью Аксинья испытывала огромное желание ко всему прикоснуться руками все оглядеть. Ей хотелось потрогать почерневший от сырости смородиновый куст прижаться щекой к ветке яблони покрытой сизым бархатистым налетом хотелось перешагнуть через разрушенное прясло и пойти по грязи по бездорожью туда где за широким логом сказочно залегало сливаясь с туманной далью озимое поле.

Несколько дней Аксинья провела в ожидании что вот-вот появится Григорий но потом узнала от заходивших к хозяину соседей что война не кончилась что многие казаки из Новороссийска уехали морем в Крым а те которые остались пошли на рудники.

Но попутчик до родной станицы нашелся наутро Аксинья окончательно выздоровевшая и как будто веселая попрощавшись с хозяевами покинула вместе с ним затерявшийся в степи поселок.

(М. Шолохов, 303 слова)

Язык и природа

Я уверен что для полного овладения русским языком для того чтобы не потерять чувство языка нужно не только постоянное общение с простыми русскими людьми но также общение с пажитями и лесами водами с пересвистом птиц и с каждым цветком что кивает головой из-под куста лещины.

Должно быть у каждого человека случается свое счастливое время открытий. Случилось и у меня одно такое лето открытий в лесистой и луговой стороне Средней России лето обильное грозами и радугами.

В это лето я узнал заново на ощупь на вкус на запах много слов бывших до той поры хотя и известными мне но далекими и непережитыми. Этих слов так много что трудно решить даже с каких начинать. Легче всего пожалуй с обозначений дождя.

Я конечно знал что есть дожди моросящие слепые грибные идущие полосами и наконец ливни. Но одно дело знать умозрительно а другое дело испытать на себе и понять что в каждом из них заключена своя поэзия свои признаки отличные от признаков других дождей. Тогда все эти слова определяющие дожди оживают крепнут наполняются выразительной силой. Тогда за каждым таким словом видишь и чувствуешь то о чем говоришь а не произносишь его машинально по одной привычке.

Если писатель работая не видит за словами того о чём он пишет то читатель ничего не видит за ними. Но если писатель хорошо видит то о чем пишет то самые порой даже стертые слова приобретают новизну действуют на читателя с разительной силой и вызывают у него те мысли чувства и состояние какие писатель хотел ему передать.

С дождями же связано много примет солнце садится в тучи дым припадает к земле ласточки летают низко облака вытягиваются по небу длинными прядями все это приметы дождя. А незадолго перед дождем хотя еще и не натянуло тучи слышится нежное дыхание влаги. Ее должно быть приносит оттуда где дожди уже пролились. Характерно что независимо от того какой будет дождь его как только он начинается всегда называют очень ласково дождичком.

(К. Паустовский, 320 слов)

Философ

Я возвращался домой пустыми переулками станицы месяц полный и красный как зарево пожара начинал показываться из-за зубчатого горизонта домов звезды спокойно сияли на темно-голубом своде и мне было смешно когда я вспомнил что были некогда люди премудрые думавшие что светила небесные принимают участие в наших ничтожных спорах за клочок земли или за какие-нибудь вымышленные права! И что же? Эти лампады зажженные по их мнению только для того чтобы освещать их битвы и тор­жества горят с прежним блеском а их страсти и надежды давно угасли вместе с ними как огонек зажженный на краю леса беспечным странником! Но зато какую силу воли придавала им уверенность что целое небо с своими бесчисленными жителями смотрит с участием хотя немым но неизменным! .. А мы их жалкие потомки скитающиеся по земле без убеждений и гордости без наслаждений и страха кроме той невольной боязни сжимающей сердце при мысли о неизбежном конце мы не способны более к великим жертвам ни для блага человечества ни даже для собственного нашего счастья потому что знаем его невозможность и равнодушно переходим от сомнения к сомнению как наши предки бросались от одного заблуждения к другому не имея как они ни надежды ни даже того неопределенного хотя и истинного наслаждения которое встречает душа во всякой борьбе с людьми или судьбою.

И много других подобных дум проходило в уме моем я их не удерживал потому что не люблю останавливаться на какой-нибудь отвлеченной мысли. В первой моей молодости я был мечтателем я любил ласкать попеременно то мрачные то радужные образы которые рисовало мне беспокойное и жадное воображение. Но от этого осталась одна усталость как после ночной битвы с привидениями и смутное воспоминание исполненное сожалений. В этой напрасной борьбе я истощил и жар души и постоянство воли необходимое для действительной жизни я вступил в эту жизнь пережив ее уже мысленно и мне стало скучно и гадко как тому кто читает дурное подражание давно ему известной книге.

(М. Лермонтов, 312 слов)

Путешественница

Лягушка попросила только что прилетевших уток взять ее с собой на юг утки согласились но тут же возразили так как не знали как доставить ее до туда. Позвольте мне подумать только пять минут сказала лягушка я сейчас вернусь я наверное придумаю что-нибудь хорошее.

И она шлепнулась с сучка на котором сидела в воду нырнула в тину и совершенно зарылась в ней чтобы посторонние предметы не мешали ей размышлять. Пять минут прошло утки совсем было собрались лететь как вдруг из воды около сучка на котором сидела показалась ее морда и выражение этой морды было самое сияющее на какое только способна лягушка.

Нашли хороший прочный прутик две утки взяли его в клювы лягушка прицепилась ртом за середину и вся стая поднялась в воздух. У лягушки захватило дух от страшной высоты на которую ее подняли кроме того утки летели неровно и дергали прутик бедная квакушка болталась в воздухе как бумажный паяц и изо всей мочи стискивала свои челюсти чтобы не оторваться и не шлепнуться на землю. Однако она скоро привыкла к своему положению и даже начала осматриваться. Под нею быстро проносились поля луга реки и горы которые ей впрочем было очень трудно рассматривать потому что вися на прутике она смотрела назад и немного вверх но кое-что все-таки видела и радовалась и гордилась.

А утки летели вслед за несшей ее передней парой кричали и хва­лили ее. Лягушка едва удержалась чтобы не поблагодарить их но вспомнив что открыв рот она свалится со страшной высоты еще крепче стиснула челюсти и решилась терпеть. Она болталась таким образом целый день несшие ее утки переменялись на лету ловко подхватывая прутик это было очень страшно не раз лягушка чуть было не квакала от страха но нужно было иметь присутствие духа и она имела его.

Вечером вся компания остановилась в каком-то болоте с зарею утки с лягушкой снова пустились в путь но на этот раз путешественница чтобы лучше видеть что делается на пути прицепилась спинкой и головой вперед а брюшком назад.

(А. Гаршин, 331 слово)

Учитель

Турбину шел двадцать четвертый год. Был он белокур очень высок ростом худ и от застенчивости очень неловок. Был он сыном сельского дьякона учился в семинарии но курса не кончил по бедности пришлось вернуться домой дома он все выписывал программы думая приготовиться то в юнкерскую то в учительскую школу. Кончил однако экзаменом на сельского учителя и рад был этому. Матери он не помнил а дьякон отличался болезненно-угрюмым характером лицо у него было как на старинных иконах темное деревянное фигура сухая сутулая говорил он глухим басом и все кашлял заправляя за ухо длинные косицы седых волос. Даже тон его был всегда один такой словно он старался вразумить растолковать образумить.

Однако проживши год одиноко Турбин стал вспоминать об отце с тоской и нежностью дни и ночи мечтал о поездке домой. Он все обманывал себя надеждами на будущее вот мол дай только это время пережить а там все пойдет прекрасно. Со всеми подробностями представлял он себе как приедет домой долго будет сидеть с отцом в первый вечер за самоваром в знакомой чистой и теплой хате задушевно будет говорить с ним до поздней ночи. Надо будет захватить с собой гитару думал Турбин.

Скоро наступила золотая осень. В барском парке прохваченном ночной сыростью на низах стояли холодные синие тени и пахло прелым листом и яблоками на полянах в солнечном блеске сверкали паутины и неподвижно рдели светло-золотые клены. Листья пригретые солнцем слабо колеблясь падали на темные сырые дорожки. Сад пустел и дичал далеко виден был в нем полураскрытый покинутый шалаш садовника. Учитель вставал еще при огне в ту неприязненную пору когда после мрачной дождливой ночи над грязными полями над колеями дорог полными водою недовольно начинал дымиться бледный рассвет. В этом сумраке учитель входил в класс и завернувшись в тулуп натягивая его на холодеющие колени садился за свой стол. Сперва он горячился напрягал все усилия говорить понятнее и сдержаннее потом только смотрел как сечет в окно косой дождь и тянутся обозы к заводу мужики шлепали по грязи накрывшись рогожами.