Синопсис

Позади заключительная глава исследования. Очень много вопросов пришлось отложить для более детального исследования, однако мне кажется, что удалось сформировать достаточно детализированное представление о quasi информационном обществе.

Мы столкнулись с феноменами, которые ставят под вопрос формирование информационного общества, но сами при этом являются результатом процессов информатизации и внедрения ИКТ в социальные практики. Вероятно, эти феномены также обладают и положительной обратной связью с внедрением достижений информатизации.

Это, во-первых, опережающее или, по меньшей мере, компенсирующее развитие манипулятивных технологий обработки и распространения социальной информации. Во-вторых, информационная перегрузка человека в условиях внедрения ИКТ во все сферы повседневной жизни. В-третьих, уменьшение степени информационной грамотности, требуемой для успешного осуществления информационно-коммуникационной деятельности. В-четвертых, это придание информационным продуктам статуса, скорее свойственного предмету роскоши, чем «основному ресурсу развития» цивилизации.

Можно признать, что около трети населения Земли живут в условиях Цифровой Эпохи, а оставшиеся две третьих находятся под всевозрастающим влиянием (можно сказать, что и давлением) цифровых технологий. В человеческой истории уже бывали локальные сообщества, когда значение социальной коммуникации, производимых обществом знаний – короче говоря, социальной информации, кардинально возрастало. Такие общества мы можем назвать «quasi информационными», поскольку по ряду причин они не отвечают критериям идеально-информационного общества. Достижим ли этот идеал? Вряд ли, но гуманизация quasi информационного общества и устранение многих препон на пути действительно кардинальных социальных преобразований, вызванных к жизни информатизацией возможно.

Современное quasi информационное общество имеет ряд существенных отличий. Во-первых, оно является производным от техногенной цивилизации, оно невозможно без поддержания высокого уровня производства техники. Во-вторых, оно является первым глобальным quasi информационным обществом, в отличие от многих своих исторических предтеч.

Мы пришли к выводу, что современное QIS определяют следующие атрибуты и сигнатур:

1. Коммуникационный и глобализационный аспект

1.1.А. Создание новых средств коммуникации и транспортировки и глобализация социально-экономических, политических и культурных процессов.

1.2.A. Формирование GIS и уникальной социокультурной ситуации непосредственной глобальной коммуникации.

1.3.S. Субъективное завышение значимости информации и постулирование ее статуса как важнейшего ресурса.

1.4.S. Перестройка системы задействованных каналов коммуникации: аудиовизуальная архаизация, дискриминация письменной культуры.

1.5.S. Информационная перегрузка.

1.6.S. Возможность сервисной и научно–технической специализации национальных экономик.

2.Научно-технический аспект

2.1.а. Научно-техническая революция и формирование нового технологического уклада «микрокосма».

2.2.a. Риск как характеристика социокультурного отношения к инновациям.

2.3.a. Формирование «инновационной эскалации»

2.4.S. Технократизм элит и приобретение техническими экспертами псевдоэлитарного статуса.

2.5.S. Замещающее биосферу развитие техносферы.

3. Экономический аспект

3.1.а. Капиталистический экономический уклад.

3.2.S. Образование автокаталитического цикла конкурентного внедрения инноваций.

3.3.S. Коммерциализация научно-технической и социальной информации.

3.4.S. Иррациональная модель «общества расточительства».

4. Социальный аспект

4.1а. Постстратификация общества.

4.2.S. Появление нового измерения глобального неравенства – информационного.

4.3.S. Преобладание сетевых иерархических структур над сетевыми–одноранговыми и номенклатурно-бюрократическими структурами.

4.4.S. Формирование нового «праздного класса».

4.5.S. «Удвоение» общества в технологической виртуальной среде (Интернет).

5. Политический аспект

5.1а. Профанация демократических институтов манипулятивным использованием технических и социальных ИКТ.

5.2.S. Глобальное разделение мира в зависимости от отношения к исследованиям в области новых технологий и правообладания ими.

5.3.S. Подмена интернет-демократии электронной бюрократией.

5.4.S. Использование ИКТ для установления мягкого контроля за гражданским обществом.

Культурный аспект

6.1.а. Доминирование массовой культуры, модель производства-потребления которой вписана в контекст «инновационной эскалации».

6.2.S. Дегуманизация культуры.

6.3.S. Архаизация процессов и продуктов культурного творчества, ренессанс мифологического и религиозного мировоззрения.

6.4.S. Глобализация культуры: преимущественный сценарий – гомогенизация по евроатлантическому образцу, вторичные сценарии – интеграция и конвергенция культур.

6.5.S. Замена теоретического универсального образования практическим узкоспециальным образованием, ориентированным на приобретение компетенций, связанных с созданием, внедрением и поддержкой инноваций.

Во втором и третьем параграфах заключительной главы мы рассмотрели большинство из перечисленных признаков, в том числе и в их взаимосвязях друг с другом. Картина, которая была нарисована, значительно утрирована. Я задался целью очертить рамки того общества, к которому мы идем в результате спонтанного развития информационной революции. А невзирая на все благие цели и пожелания государственных и корпоративных участников большинство мероприятий этой сферы сегодня по-прежнему сосредоточены на решении задач развития информационной и коммуникационной инфраструктуры. Это необходимые вещи, но оставлять на потом социальную адаптацию, изменение экономических механизмов и политические реформы нельзя.

Поэтому, конечно, третья глава оставляет тревожное ощущение. Чтобы его преодолеть в заключении работы я попытаюсь в дополнение к основным выводам также очень кратко дать эскизный портрет гуманистически-информационного общества на основе иных тенденций и феноменов современности, которым не нашлось места в этой главе. Увы, они не играют решающего значения в современной цивилизации, но хочется верить, что только пока.