2.3. Pis как манифестация глобальных намерений Преамбула

Провести демаркационную линию между наукой и идеологией в предметном поле «постиндустриально-информационной парадигмы» чрезвычайно трудно.

Во-первых, практически и этически невозможно осуществить это с указанием конкретных трудов: дескать, здесь – подлинное научные работы, а здесь идеологическая профанация науки, здесь – добросовестные заблуждения, а здесь – идеологические манипуляции.

Во-вторых, теория PIS не развивалась как научная концепция, которая затем была мифо- и идеологизирована. Она изначально включала в себя компонент социальной мифологии (например, связанный с заимствованиями из «альтернативного» коммунистического дискурса), так и компонент идеологический. Такую особенность можно назвать «родовой травмой», ведь, как мы установили, генезис PIS состоялся в условиях не только «холодной войны», но и «горячего мира» – конкуренции между странами капиталистического блока, далеко выходящей за рамки регламентированного «спортивного» состязания.

Мы примем синкретизм научного, футурологического, мифологического и идеологического в PIS как данность, от которой нельзя уйти. Но в самом конце XX и начале XXI в. концепция получает добавочную прививку идеологии, связанную с официальным признанием ее значения, включением ее отредактированных положений в программы развития многих государств и пр.

Как представляется, ситуацию с реидеологизацией PIS наиболее точно описал выдающийся российский культуролог Ю. М. Лотман: «История науки знает многие случаи, когда научные идеи, именно в силу мощности своего воздействия, превращались в тормоз науки, поскольку начинали обслуживать ненаучную функцию, превращаясь для части коллектива в религию»²⁶¹. Так, марксистские идеи, став научным коммунизмом, одновременно послужили и развитию социально-гуманитарных наук, и ограничили исследования определенным кругом тем и, по сути, единственным методологическим подходом. В определенном смысле, PIS повторяет этот путь. Как идеи одного из величайших философов, экономистов и социологов выродились до состояния вульгарного марксизма, так и мы сегодня можем уверенно сказать: наряду с научной концепцией PIS существует «вульгарный информационализм». В этом мы отчасти убедились на материалах двух предыдущих параграфов.

Сегодня концепция информационного общества стала своеобразным калейдоскопом – этот чудодейственный детский «прибор» способен показывать множество самых разнообразных картинок. Однако, если критически взглянуть на его устройство, то обнаружится, что стройная картина внутри него – во-первых, лишь оптическая иллюзия; во-вторых, состоит из набора одних и тех же элементов, которые образуют внешне новую конфигурацию при каждой встряске «прибора». В определенном смысле это и есть иллюстрирующая аналогия того, как идеологическая и научная компонента информационного общества дополняют друг друга: здесь весьма скромные теоретические и практические результаты, которые были достигнуты ее «отцами-основателями» многократно отражаются в зеркале политизированной риторики и многочисленных «социальных проектах» крупного бизнеса.

Изучение идеологического измерения концепции PIS необходимо хотя бы в аспекте его универсальной транснациональной манифестации. Здесь возможен и реально используется термин «декларация», однако автор склоняется именно к «манифестации» в силу совокупности значений термина «манифест», которая позволяет обозначить весь довольно разнородный объем смыслов транснационального проекта “PIS”:

1. Торжественный акт верховной власти, оповещающий население об издании законов чрезвычайной важности или об особо важных событиях в государстве²⁶² – таким манифестом является, например, «Окинавская хартия» или Тунисская программа для информационного общества.

2. Политическое воззвание, обращение, имеющее принципиальный, программный характер – таким манифестом является, например, государственная программа «Информационное общество» в России, программы строительства информационного общества оппозиционных партий и ряд научно-идеологических трудов.

3. Письменное изложение принципов творчества какой-либо литературной или художественной группы – в этом смысле “PIS” является изложением принципов научного творчества отдельных ученых и исследовательских групп, причисляющих себя к его сторонникам. Такой манифест накладывает определенные ограничения на свободу творчества, устанавливая рамки, в которых возможна реализация творческого потенциала и конечный набор форм возможных его результатов. Конечно, формального манифеста научного творчества информационалистов не существует. Однако корпус классических работ, прежде всего, приведенных в первом параграфе этой главы, вполне успешно выполняет аналогичную функцию.

4. Подробная опись товаров, погруженных на судно. Последний вариант значения также имеет, правда теперь уже метафорический, смысл в контексте нашей позиции. «Информационное общество» – это еще и подробная опись «товаров», которые должен производить и потреблять социум для объявления себя «информационным»; это технические устройства, наличие определенной технической информационной инфраструктуры, программное обеспечение и культурная продукция.

Анализируемая манифестация закреплена в ряде документов и реализуемых транснациональными институтами (ТНИ) программ: Окинавской хартии, Женевской и Тунисской программ, Программы ООН по преодолению цифрового неравенства и пр. Она универсальна в том смысле, что является следствием процессов глобализации (в аспекте унификации политических намерений). Она универсальна и в том смысле, что ее завоеванный парадигмальный статус делает ее интернациональной и мультиидеологической.