Глава 1. Пролегомены к изучению информационного общества

1.1. Между наукой и идеологией: возникновение концепции информационного постиндустриального общества Преамбула

В определенном смысле все теории современного общества являются одновременно опаздывающими и предвосхищающими. Наблюдение социальной реальности не может представлять собой взгляд на Землю из космоса (и даже эта метафора недостаточно точна, ведь с орбиты мы увидим лишь одно полушарие родной планеты). При наблюдении социальной реальности мы схватываем лишь отдельные ее фрагменты. И на это уходит столько времени, что образ, который мы конструируем и достраиваем, неполон и, к тому же, на момент осмысления, интерпретации, концептуализации и, наконец, публикации само описание уже не относится к актуальной социальной реальности.

Однако это рассуждение теряет свою правомочность, если мы примем в качестве базового методологического подхода социально-философского и исторического рассмотрения современности концепцию большей длительности. К какому бы феномену из дискурса инфомационного общества мы не обратились: будь то массовая коммуникация, глобализация, техногенная цивилизация или историческая современность – раз за разом оказывается, что его история длится дольше, чем кажется на первый взгляд. Некоторые частные примеры такой ситуации будут рассмотрены в третьей главе.

Если мы принимаем идею «большей длительности» относительно нескольких ключевых позиций, связанных с PIS (глобализация, формирование глобального информационного пространства, информатизация экономики и т. д.), то наше видение общества перестает быть опаздывающим в глобальном масштабе. Оно в действительности основано на явлениях, имеющих достаточно длительную историю.

Проблема информационного общества является сегодня одной из самых высококонъюнктурных в российской, да и, пожалуй, мировой гуманитарной науке. Она имеет как узкое прочтение: собственно «информационное общество» как прогноз или проект будущего состояния социума в среднесрочной перспективе; так и широкое прочтение: совокупность смежных футурологических концепций и концептуализаций современного состояния социума. В последнем варианте «постиндустриальное информационное общество» представляет собой универсалию в трактовке абеляровского концептуализма, которому, однако, не соответствует какой-либо «монолитный» феномен социальной действительности.

В силу исторических обстоятельств разграничить научно-теоретические концепции, живые социальные практики и политико-идеологические проекты в PIS чрезвычайно сложно. Любое такое разграничение будет условным, хотя бы потому, что научно-прогностическая теория постиндустриального общества Д. Белла (здесь и далее мы будем считать ее «первичной») возникла на базе уже существовавшей социальной практики государства благоденствия и, в свою очередь, породила новые политические, экономические и социальные программы развития.

На протяжении более чем сорока лет концепция информационного общества эволюционировала. Усилиями своих адептов она адаптировалась под меняющуюся⁸ социальную реальность (что чрезвычайно усложняет как концептуальное, так и феноменальное изучение PIS). Одновременно она преобразовывала эту реальность за счет обратной связи науки и социальной практики (хотя бы и в форме самоисполняющихся и самоликвидирующихся пророчеств). Непрерывная взаимная «подгонка» не могла не привести к проникновению в солидную социально-экономиче- скую концепцию (каковым было первое исследование пост­индустриализма, получившее широкую известность, за авторством Д. Белла) чуждых научному мышлению элементов: утопических, мифологических, идеологических. Впрочем, вопрос о проникновении этих элементов в концепцию постиндустриального информационного общества или же об их архетипичности, строительстве концепции на их мировоззренческой основе с привнесением элементов научного мышления пока остается открытым. В первой главе исследования и предпринята попытка проанализировать данную ситуацию.