Раздел III

Презрен за рубежом и не хозяин дома, В сети договоров запутавшись вконец, Утратил он доверие народа, Не говоря уж о его любви.

Томпсон

(1518 г.) Вскоре обнаружились весьма очевидные причины⁹, обусловившие расположение Джеймса к испанскому двору. Этот монарх придерживался очень характерного для него мнения, что в поисках подходящей невесты для своего сына, принца Уэльского Чарльза он не может довольствоваться никем иным, кроме особы королевского происхождения. Поэтому ему пришлось выбирать между французской и испанской династиями, но почему-то он склонялся в пользу последней. Посол Испании в Лондоне граф Гондемар, зная о пристрастии этого слабого монарха к коронованным особам, предложил в жены Чарльзу вторую дочь своего суверена и с целью сделать искушение непреодолимым, посулил за инфантой огромное приданное. Однако переговоры велись таким образом, что конца им не было видно. С тех пор, как они начались, прошло уже пять лет, а ни к какому решению стороны не пришли.

Отсрочка в этом деле была очень неприятна как для короля, которому грезилось огромное приданное испанской принцессы, так и для принца Чарли, который, будучи воспитан в духе романтических страстей, влюбился в свою воображаемую невесту заочно, еще ни разу не повидав ее. В этой обстановке томительного ожидания в голову Вильерса, который в течение ряда лет управлял королем, как марионеткой, пришла идея, достойная скорее рыцаря из средневекового романа, чем министра и государственного деятеля. Он предложил, чтобы принц посетил Испанию инкогнито и лично повидал принцессу. Желая завоевать расположение принца (и будущего короля), Бэкингем предложил ему себя в качестве спутника. Король же, вместо того, чтобы запретить столь глупую затею, дал на нее согласие. Приключения, которые выпали на долю принца и герцога в этом экстравагантном путешествии могли бы снабдить (и снабдили!) сюжетами не один роман. Чарльз изображал странствующего рыцаря, а Бэкингем _— сквайра. Тем не менее, предполагавшийся брак оказался расстроенным. О причинах этого историки умалчивают ¹⁰, но если верить романистам того времени, принц влюбился в Генриетту, дочь короля Франции Генриха IV Бурбона. Во всяком случае женился он именно на ней.

Легко предположить, что все эти неудачные переговоры и недостатки в управлении народ видел и правильно оценивал. К этому времени палата общин стала совершенно неуправляемой. Расточительство короля и его фаворитов так увеличили его потребность в деньгах, что он был вынужден продавать общинам одну свою прерогативу за другой. По мере того, как общины удовлетворяли его желания, они предъявляли ему все новые требования, и за каждой новой субсидией непременно следовала петиция о возмещении. Борьба между Джеймсом и парламентом росла и становилась все более яростной с каждой сессией. В конце концов претензии палаты общин достигли такой степени, что король забил тревогу, но зло, порожденное слабостью этого монарха пало не на него, а на его преемника, и это случилось позже.

Тем временем к домашним заботам прибавились и другие, не менее тяжкие, имевшие место в Германии и приведшие к опасным последствиям.