Примечание доктора Пиннока

Первые два раздела содержат мало информации о чем-либо, кроме интриги, связанной с Марией Стюарт. Однако не следует думать, что первые 18 лет царствования Елизаветы не содержат ничего более, достойного пера историка. Поэтому мы постараемся восполнить этот пробел следующим коротким хронологическим меморандумом:

В день Святого Варфоломея, 24 августа 1572 года во Франции произошло ужасное избиение протестантов _— обстоятельство, имевшее весьма пагубные последствия для шотландской королевы, поскольку многих из ее сторонников из числа протестантов отпугивала ее преданность религии, которая позволяет своим приверженцам совершать такие отвратительные злодеяния.

В 1573 году Елизавета без всяких дополнительных налогов, только путем экономии нашла средства выплатить все долги, накопившиеся за время царствования ее брата Эдуарда и сестры Марии.

В 1574 году в Англии настал такой неурожай, что пшеница продавалась по 6 шиллингов за бушель.

В 1577 году в Англию впервые были ввезены из Германии карманные часы.

В 1579 году вышла прокламация, приостанавливающая расширение города Лондона. Для того, чтобы обеспечить ее действенность, было постановлено, что в пределах 3-х миль от городских ворот запрещается строительство новых домов.

В том же году была основана Турецкая компания.

В 1580 году в Англии графом Арунделом были впервые заведены кареты. До этого королева совершала путешествия верхом на лошади , следуя за своим камердинером.

В том же году Фрэнсис Дрэйк, первый англичанин, совершивший кругосветное путешествие, возвратился из него на родину. Он привез из этого путешествия несметные богатства, захваченные им у испанцев. Многие придворные, трепетавшие перед мощью Испании, советовали Елизавете осудить и даже наказать отважного авантюриста. Но королева, высоко ценившая доблесть и соблазненная перспективой получать прибыли от военных трофеев, присвоила герою титул рыцаря и согласилась присутствовать на банкете, устроенном им в ее честь на борту корабля, совершившего столь знаменательное путешествие.

Раздел III

Но голоса ее очарованье К ней привлекло народа состраданье.

Коллинз

(1586 г.) Была ли Елизавета искренней в своем видимом нежелании казнить Марию? На этот вопрос, который часто задают ее противники, я не берусь ответить. Конечно, ее придворным пришлось пуститься на превеликие уловки, чтобы склонить ее к жестокой решительности, поскольку у них было слишком много веских причин опасаться Марии, взойди она когда-либо на английский трон. Поэтому страна полнилась всевозможными слухами о готовящихся заговорах, мятежах и восстаниях. Этими мнимыми угрозами министры Елизаветы держали ее в состоянии постоянной тревоги. Естественно, что она все время испытывала страх и неуверенность. Ее часто видели сидящей в одиночестве и что-то бормочущей себе под нос. Было видно, что она находится в очень затруднительном положении. В этой ситуации она вызвала однажды своего секретаря Дэвидсона и приказала ему секретно подготовить приказ о казни Марии. Она объяснила ему также, что намерена держать этот приказ у себя наготове на тот случай, если будет произведена какая-либо попытка освободить Марию силой и утвердить ее на английском троне. Она подписала этот приговор и велела отнести его к канцлеру, чтобы тот скрепил его печатью. Однако на следующее утро она послала к Дэвидсону одного за другим нескольких джентльменов, выражая пожелание, чтобы тот не ходил к канцлеру, пока она сама не повидает его. Когда же Дэвидсон сказал ей, что он уже передал приговор канцлеру и тот поставил на нем печать, королева выразила крайнее неудовольствие такой опрометчивой поспешностью. Но Дэвидсон, который, возможно, и сам желал, чтобы с Марией было как можно быстрей покончено, к тому времени уже представил приговор на обсуждение Совету, члены которого единодушно постановили немедленно привести приговор в исполнение. Дэвидсону же они обещали, что оправдают его поступок перед королевой. Роковой приговор был вручен Байэлу с тем, чтобы он передал его вельможам, намеченным в качестве главных исполнителей, а именно: графам Шрусбери, Дерби, Кенту и Кумберленду. В сопровождении двух палачей они направились в замок Фотрингей, чтобы выполнить порученное им кровавое дело.

Мария узнала о приезде ее палачей, когда ей приказали приготовиться к смерти к 8 часам следующего дня. В это роковое утро она оделась в единственное оставшееся у нее роскошное платье из шелка и вельвета, которое она берегла специально для этой торжественной минуты. Затем Томас Эндрю, помощник шерифа этого графства вошел в ее покои и объявил ей, что ее час настал и что он будет сопровождать ее к месту казни. Она отвечала ему, что она готова, и, попрощавшись со своими слугами, тронулась в свой последний путь в сопровождении шерифа и двух стражей. Голова ее была покрыта длинной полотняной накидкой; в руках она несла распятие из слоновой кости, всем своим видом обнаруживая душевную ясность и спокойное достоинство. Впереди нее шли вельможи и шериф, а ее мажордом Мелвилл держал шлейф ее платья.

Когда она приблизилась к сооруженному специально для этого случая эшафоту, покрытому черной тканью, Байэл вновь огласил приговор. Затем настоятель собора Питерборо Флетчер начал читать ей протестантские проповеди, которые она пожелала ему оставить при себе, поскольку она твердо решила умереть в католической вере. На месте казни собралось довольно много зрителей, отнесшихся к ней с жалостью и состраданием. Отчасти это объяснялось тем, что она все еще была очень хороша собой; несмотря на возраст и пережитые несчастья, ее красота была замечательной и в этот роковой для нее момент. Оба палача преклонили перед ней колени и попросили прощения за то, что им предстояло совершить. Она простила их, а также всех инициаторов казни и выразила надежду, что сама будет столь же легко прощена Создателем. Затем она дала торжественную клятву в своей невиновности, после чего ей завязали глаза, и она положила голову на плаху без малейших признаков страха или волнения. Она начала читать молитву и, когда она повторила обращение к Богу, палачи двумя ударами отсекли ей голову.

Размышляя о спорах, продолжающихся вот уже несколько веков по поводу этой истории, ни одну из сторон нельзя признать правой. Мэри запятнала себя преступлениями, которые заслуживают наказания. Но обрекла ее на смерть та, которая не имела права налагать наказание на равную себе.

Тем временем Филипп, король Испании, который давно уже замышлял разгромить Англию (причем его могущество позволяло ему надеяться на успех), начал приводить свои планы в исполнение. Главное, чем он прославился и что составляло конечную цель всех его предприятий, _— поддержка католицизма и искоренение Реформации всюду, где это было в его силах. Восстание в нидерландских провинциях еще сильнее распалило его ненависть к англичанам, которые давно сочувствовали восставшим и открыто оказывали им помощь. Поэтому он давно готовил вторжение в Англию с мощными силами. Во всех краях его необъятной империи слышался звон оружия; повсюду собирались средства и снаряжение для этой невиданной по масштабам экспедиции. Командующим флотом был назначен маркиз Санта-Крус, прославленный и весьма опытный моряк. Флот этот состоял из 130 кораблей, каждый из которых по своим размерам не имел себе равных в Европе. Герцог Пармский должен был командовать сухопутными войсками, из которых 20 тысяч солдат находились на бортах кораблей, а еще 34 тысячи, готовые к немедленному отплытию в Англию, ожидали сигнала к действию в Нидерландах. О каких-либо сомнениях в успехе этой экспедиции не было и речи. Свой огромный флот испанцы с гордостью называли "Непобедимой Армадой".

Ничто не может сравниться с теми страхом и оцепенением, которые охватили англичан при известии о том, что ужасная армада находится в море на пути к Англии. Небольшой флот из 30 военных кораблей _— вот и все, что можно было противопоставить испанцам в море. Сопротивление же на суше казалось вообще немыслимым, так как испанская армия состояла из отборных, прекрасно обученных, дисциплинированных и закаленных в боях солдат. Однако, хотя британский флот значительно уступал вражескому как по числу, так и по размерам кораблей, он намного превосходил его по скорости, маневренности и управляемости. Сноровка же и мужество британских моряков были в высшей степени превосходными. Командование флотом в ранге лорд-адмирала принял на себя лорд Говард (Хоуард) Эффингемский, вельможа великого мужества, весьма талантливый в военном деле, между прочим, католик по вероисповеданию. Под его началом находились наиболее прославленные моряки Европы: адмиралы Дрэйк, Хоукинс и Фробишер. Другой флот, состоявший из 40 английских и фламандских кораблей, под командой лорда Сеймура расположился на рейде Дюнкерка с целью перехвата возможного десанта герцога Пармского.

В то время как Англия готовилась к обороне, все протестантские силы Европы с трепетом ожидали исхода этого критического поединка, который должен был решить судьбу их религии.