Раздел II

Судьба войны капризная велит, Чтоб распрям положил конец Эдварда щит.

Диббин

(1265) Во время "Сумасшедшего парламента" принцу Эдуарду исполнилось 22 года. Надежды, возлагавшиеся на его способности, а главное, на его прямодушие и решительность, сделали его важной фигурой в урегулировании этого конфликта и, в известной мере, компенсировали слабость его отца. Уже в самом раннем возрасте он предоставил ряд весьма веских доказательств своего мужества, мудрости и твердости.

Сначала, когда к нему обратились с просьбой вмешаться, он не хотел, несмотря на самые горячие народные призывы, ответить согласием, так как прекрасно понимал, что источник конфликта кроется в непостоянстве и легкомыслии его отца. Однако, в конце концов, будучи вынужден согласиться, он созвал парламент, на котором король принял на себя прежние полномочия и власть.

Поскольку это было принято баронами как еще одно нарушение достигнутого соглашения (а до этого Генрих трижды нарушал Magna Charta и бароны трижды заставляли его ее подтверждать Ф. С.), разгорелась гражданская война, в ходе которой было условлено провести решающую битву в определенном месте. В этом сражении победу одержал граф Лестер, а король попал в плен. Впрочем, вскоре он был обменен на принца Эдуарда, которого бароны опасались в большей степени и оставили у себя заложником вместо его отца, гарантируя тем самым, как они считали, пунктуальное выполнение "Оксфордских Условий".

Несмотря на все завоеванные преимущества, Лестер не чувствовал себя полным хозяином положения, все еще опасаясь как происков королевской партии, так и союза против него иностранных государств. Поэтому с целью укрепления своей непрочной власти он был вынужден обратиться к средству дотоле совершенно не известному, а именно к органу, представляющему народные массы. Он созвал парламент, в который наряду с баронами, представлявшими его партию, и несколькими духовными лицами, не связанными непосредственной зависимостью с короной, он приказал выбрать по два рыцаря от каждого графства, а также представителей небольших городов _— бургов, которые ранее считались слишком незначительными, чтобы участвовать в законодательной власти. Этим было положено начало постепенному ослаблению феодальной системы и завоеванию народом определенных позиций.

Однако этот парламент оказался не столь послушным, как ожидалось. Многие бароны, которые и раньше не были твердыми сторонниками Лестера, стали открыто возмущаться его неумеренными притязаниями. Среди людей попроще было немало таких, которые считали, что смена хозяина к добру не приведет, и были сторонниками восстановления королевской власти. В этой крайне неблагоприятной для себя ситуации Лестер не счел возможным противостоять объединенной воле народа и решил сделать как бы по своей воле то, чему он не мог препятствовать: он освободил принца Эдуарда и ввел его в здание парламента, который единодушно одобрил освобождение принца. Но, хотя Лестер и завоевал этим некоторую популярность, он оказался достаточно умен для того, чтобы держать принца под наблюдением своих шпионов, которые следили за каждым шагом Эдуарда и старались расстроить его планы.

Тем не менее, принцу, который узнал о том, что граф Глостер собрал войско и находится в полной готовности выступить в его поддержку, удалось бежать из-под охраны и встать во главе своей партии. Последовало еще одно сражение, в котором армия Лестера, истощенная голодом в горах Уэльса, была едва в состоянии отражать яростные атаки юного Эдуарда, свирепый напор которых все нарастал. В этот ужасный день Лестер показывал чудеса храбрости и поддерживал боевой дух своего войска с двух часов дня до девяти вечера. Наконец, лошадь под ним была убита и он некоторое время сражался пешим, а затем, хотя он и просил пощады, на которую имел право по рыцарским правилам, его противники отказали ему в этом с варварством, обычным для времени, которое мы описываем.

Старый король, попав в самую гущу сражения, был ранен в плечо и не узнанный своими сторонниками, подвергся их нападению. При этом он чуть было не был убит одним из солдат, но закричав: "Это я, Генри Винчестер, ваш король!", был спасен кем-то из рыцарей. Принц Эдуард, услышав голос отца, мгновенно бросился к нему и переправил его в безопасное место. Вскоре среди убитых обнаружили труп графа Лестера, варварски искромсанный неким Роджером Мортимером⁴, и (верх бесчеловечной жестокости!) отправили его несчастной вдове покойного как доказательство победы королевской партии.

Победа оказалась решающей, и принц Эдуард, восстановив таким образом мир в королевстве, нашел положение настолько прочным, что смог "принять крест", т. е. отправиться в крестовый поход, что в те времена было делом величайшей доблести. Следуя этому решению, Эдуард отплыл из Англии с большой армией и высадился в Тунисе, где находился лагерь французского короля Людовика IX. Однако, к своему величайшему огорчению он узнал, что Людовик умер незадолго до его прибытия. Тем не менее, это печальное известие ни в коей мере не поколебало решимости и мужества принца. Он продолжал свой путь и благополучно прибыл в Святую Землю. Однако здоровье старого короля в это время пошатнулось и положение в государстве снова стало непрочным. Генрих засыпал сына письмами с просьбой вернуться как можно скорее. В конце концов, под гнетом государственных забот и собственной немощи король настолько ослабел, что не выдержав тягот небольшого путешествия из Сант-Эдмундса в Вестминстер, той же ночью скончался на 57-м году своего правления в возрасте 64 лет. Более долгий срок в истории Англии царствовал только Георг III. (Книга писалась в самом начале царствования Виктории, которой принадлежит рекорд продолжительности пребывания на английском троне. _— Ф. С.)

Прибыль от капитала, помещенного в Ост-Индию⁵ во время его правления, достигала 25, а иногда и 36%. В Англии отмечались случаи даже 50%. Не удивительно, что евреи, бывшие тогда единственными ростовщиками, вводились в искушение остаться в королевстве, несмотря на вопиющие вымогательства, которым они подвергались.

Генрих пожаловал привилегии городу Ньюкаслу, предоставляющие его жителям лицензию на добычу угля.

В Лондоне до этого времени дома были крыты соломой. При Генрихе III был издан указ, предписывающий крыть дома в столице только черепицей или шифером, в особенности те, которые располагались на лучших улицах. Таких, правда, было совсем немного по сравнению с сегодняшним днем, ибо на месте сердца города, Чипсайда, расстилалось поле, а главная часть столицы помещалась восточнее. От Темпл-Бар до города (тогда деревни) Винчестер на месте теперешнего Стрэнда протягивалась дорога, вдоль которой располагались дома вельмож вместе с примыкающими к ним садами, давшими позднее названия улицам, которые были там проложены. (д-р Пиннок)