Раздел III

Достоинства и грации полна, Красой, манерами всех превзошла она.

Поп

(1173) Радость по поводу удачного завоевания была велика, но заботы семейного характера отравили последние годы Генриха и насытили их драматическими событиями и тревогами. Одним из многих пороков, приписываемых этому монарху, была безграничная влюбчивость. Королева Элеонора, на которой он женился сугубо по расчету и которая была на 9 лет старше его, давно уже была ему не мила. Поэтому Генрих искал в других женщинах удовлетворения, которого он не мог найти у нее. Наиболее примечательной из его фавориток была Розамунда Клиффорд, более известная как Прекрасная Розамунда, очаровательные достоинства и смерть которой сделали ее героиней многих романсов и баллад того времени. Говорят, что она была самой красивой женщиной Англии и что Генрих любил ее долгой и преданной любовью.

Чтобы обезопасить ее от гнева королевы, которая, хотя и не отличалась супружеской верностью во время своего первого брака, но с годами стала бешено ревнивой, король укрыл Розамунду в лабиринте Вудстокского парка⁷, где он проводил в ее компании часы досуга и наслаждений. Нам не известно, как долго продолжалась эта тайная связь, но по-видимому, она скрывалась не так хорошо, чтобы королева в конце концов о ней не узнала. В легендах говорится о том, как Элеонора, выследив свою прекрасную соперницу в лабиринте по шелковой нити и, приставив к ее груди кинжал, заставила ее выпить яд⁸.

Правдива эта история или нет, но несомненно, что высокомерная королева, сама в молодые годы прославившаяся своими любовными интригами, на склоне лет терзалась ревностью и именно она стала сеятельницей вражды между королем и его сыновьями.

Молодому Генри, старшему сыну короля, внушалось, что он жестоко обделен отцом: ведь несмотря на то, что он был коронован в качестве королевского наследника и помощника, его не допускали к управлению государством. Его недовольство разделяли его братья Ричард и Джеффри, которых королева также побуждала предъявить свои права на предназначенные им земли. Королева Элеонора замышляла побег во Францию, где уже находились три старших ее сына (1173 г.), но при попытке осуществить это намерение была захвачена в костюме мужчины и подвергнута заточению в замке, длившемуся 16 лет вплоть до самой смерти Генриха.

Так, долгую, как казалось, перспективу счастья и благополучия полностью заволокло мрачными тучами. Едва сыновья стали взрослыми, они захотели разделить с отцом все доходы от его владений, а королева оказывала непокорным принцам горячую поддержку. Да и многие монархи Европы не стеснялись поддерживать их претензии и оказывать им помощь. Энергичным принцам потребовалось немного времени для того, чтобы их влияние на континенте стало достаточным для организации мощного заговора в их пользу⁹. Генрих, зная о том, насколько сильны в народе религиозные предрассудки, а возможно и сам, полагая, что причиной его неудач является гнев Божий, решил подвергнуть себя епитимье в раке Святого Томаса (так стали именовать Бекета после его канонизации) в Кентербери¹⁰. Как только он завидел издали Кентерберийский собор, он спешился и босиком прошел по всему городу, в то время как монахи хлестали его плетьми по спине. Потом распростерся перед ракой святого на камнях и провел так в посте и молитвах весь день и всю ночь. Наутро он получил отпущение грехов, а вернувшись в Лондон, узнал о том, что в тот же день его войска одержали победу над шотландцами.

С этого времени дела у Генриха стали поправляться. Бароны, участвовавшие в заговоре, были приведены в повиновение и сдали свои укрепленные замки. Через несколько дней в Англии царили мир и спокойствие. Молодой Генри, готовый уже во главе большой армии отплыть в Англию, чтобы примкнуть к восставшим, вынужден был отказаться от этой экспедиции. А через 9 лет он умер от лихорадки в Марселе в возрасте 26 лет, раскаявшись перед смертью в неподобающем поведении по отношению к отцу.

Поскольку этот принц не оставил потомства, наследником короны стал Ричард. Он рано обнаружил те же пылкие амбиции, которые искушали его старшего брата. В это время готовился еще один крестовый поход. Ричард не желал делить славы от этого предприятия ни с кем и не мог допустить и мысли о том, что соавтором его будущих побед станет его отец. Поэтому он вступил в сговор с королем Франции, который обещал ему поддержку в его честолюбивых планах. Генрих счел необходимым отказаться от намерения освободить Храм Господний и стал готовиться к войне против объединенных сил Франции и Ричарда (1189).

(Ричард даже принес вассальную присягу Филиппу, сменившему на троне Франции Людовика, забыв о том, что уже несколько раз клялся отцу в верности после неудачных мятежей и заговоров и получал прощение. На этот раз больной и одряхлевший Генрих потерпел несколько поражений и, теснимый своими противниками, был настигнут в Шиноне (во Франции) и принужден подписать мир на их условиях, одним из которых было прощение заговорщиков в Англии и предоставление им определенных привилегий. Первым в списке этих заговорщиков стояло имя его младшего сына Джона. _— Ф. С. по Диккенсу и Грину)

В конце концов было достигнуто соглашение, по которому Генрих был вынужден пойти на многие унизительные уступки. Но обиднее всего для него было открывшееся участие в заговоре его любимого младшего сына Джона. До сих пор восстания детей против короля не вызывали у него особых эмоций; он относился спокойно и к мысли об отречении, но теперь, когда в заговор против него оказалось замешанным самое любимое его чадо, чьи интересы были для него всего дороже, он впал в ярость и разразился самыми отчаянными проклятьями и ругательствами. Он проклял тот день, когда был рожден для столь жалко окончившегося существования, проклял своих неблагодарных детей и не снимал с них этого проклятья до самой кончины. Насколько раньше его сердце было открыто дружбе и любви, настолько теперь он возненавидел людей, считая их всех варварами и предателями. Не имея ни одного уголка в своем сердце, где бы он смог найти покой и отдохновение от конфликтов, он утратил прежнюю жизнестойкость. Разбитое сердце способствовало затяжной лихорадке, положившей конец его жизни и страданиям. Он умер в замке Шинон, близ Сомюра на 58-м году жизни и 36-м году своего правления, во время которого проявил все необходимые качества прекрасного политика, всю мудрость законодателя и все величие героя. Все эти замечательные качества были, правда, запятнаны жестокостью и вероломством, но эти пороки были свойственны всем Плантагенетам.

Помимо перечисленных сыновей у Генриха и Элеоноры было три дочери: Матильда, Элеонора и Джоан. Матильда была выдана замуж за герцога Саксонии Генриха Льва, одного из самых могущественных князей Священной Римской Империи, который, как позже и его сын, при поддержке Ричарда, а затем и Джона претендовали на императорскую корону. Именно потомки Генриха и Матильды с 1681 г. и по настоящее время занимают английский трон.

Другая дочь Генриха Элеонора в браке с королем Кастилии родила знаменитую Бланку Кастильскую, ставшую потом женой Людовика VIII и матерью Людовика Святого, одного из самых чтимых французских королей. До самой смерти Бланка оказывала решающее влияние на внутренние дела и политику Франции. По свидетельству историков и поэтов Людовик, даже будучи взрослым, уважал Бланку и побаивался ее. Так у Сорделя (1225-127О гг.):

"И французский король пусть отваги вкусит: Проворонил Кастилью _— отбить не вредит Он бы рад, но мамаша ему не велит. Из мамашиных рук до сих пор он глядит"

(Перевод В. Дынник)

Третья дочь, Джоан была женой короля Сицилии Вильгельма II.-- Ф.С.)