Дисморфоманический синдром.

Чуть меньше столетия назад из круга бредовых расстройств выделен дисморфоманический синдром. Хотя структура бреда, механизм бредообразования та­кой же, как при остальных видах бреда, видимо, в связи с распространенностью и тяжестью купирования дисморфоманический бред выделен в отдельный синд­ром. Имеется давняя путаница с понятиями дисморфофобия и дисморфомания. Под дисморфофобией следует понимать навязчивый страх в отношении собст­венной внешности, строения своего тела или его частей. Нам кажется, что нельзя считать дисморфофобию первой стадией развития дисморфомании. Это совершенно различные феномены, имеющие лишь сходное название. Человек испытывает страх за уже имеющийся или могущий развиться, ухудшиться со време­нем какой-либо дефект своей внешности — большой нос, форма ушей, узкий разрез глаз, короткая шея, малый рост, большая масса тела, кривые ноги, большие или маленькие, висячие или топорщащиеся молочные железы, большой или малень­кий половой член, короткие ноги, узкий лоб, висячий зад, неправильный прикус и т.д. и т.п. Дисморфофобия запрограммирована у многих людей, имеющих ак­центуированные или аномальные психастенические черты, по той простой при­чине, что особенности строения тела и его частей настолько индивидуальны и ва­риабельны, что зачастую совершенно не соответствуют существующим в общест­ве идеальным параметрам человеческого тела. Трудно представить себе молодую девушку, имеющую слегка лишнюю массу тела, чуть коротковатые ноги и широ­кие бедра, которая смотрит по телевизору трансляцию с подиума модного женского кутюрье, равнодушно взирающей на блестяще подобранные модели с длинными стройными ногами, узким тазом и небольшой грудью. Конечно же она будет испытывать в это время нормальное и оправданное неудовлетворение от особенностей своей внешности, внушаемое ей средствами массовой информа­ции. Но наша тема сегодня — дисморфомания — убеждение в наличии дефекта, уродства, аномалии собственного тела или его частей, замечаемые, обсуждаемые и осуждаемые другими людьми. Многие авторы относят к дисморфомании бредо­вую анорексию, и, на наш взгляд, это вполне оправдано, так как в ее основе ле­жит убеждение в уродливо излишнем весе и уродливых формах живота, ягодиц, ног, груди и т.д. Сама по себе анорексия — лишь внешнее проявление бредового пове­дения. Прежде чем начать разговор о собственно дисморфомании и клинических примерах, хочется вернуться к теме среды обитания души. Одним из самых ярких примеров патологической «одежды» души и является «среда обитания души» больного с дисморфоманией. Девочки и девушки с излишней, по их мнению, массой тела, используют специальные корсеты, пояса, медикаменты, техничес­кие снаряды для многочасовых упражнений. Этой же средой является туалет с унитазом, ставший на несколько лет «излюбленным» местом обитания девуш­ки, пользующейся огромными дозами слабительных средств. К этому же феноме­ну относятся наборы инструментов, специальные стамески, которые были найде­ны в письменном столе юноши, едва не приступившего к коррекции собственно­го носа. У другого 18-летнего парня в гараже были найдены непонятного вида полупружины, которые должны были соединяться болтиками и одеваться на соб­ственную, излишне короткую и уродливую шею с целью вытянуть ее по примеру давно описанного африканского племени.

Одна наша пациентка много лет назад, прежде чем обратиться к косметологам с просьбой и желанием приподнять ее грудь, изготовила и носила несколько месяцев специ­альные подвески, крючками приподнимающие чашечки лифчика, петлей охватывающие шею. В течение 5 лет у нее развивался дисморфоманический бред, интерпретативный, на­чавшийся якобы сверхценными идеями после вторых родов и кормления ребенка. Вполне ес­тественно, что молочные железы изменили форму. Она работала педагогом, и ей стало ка­заться, что ученики старших классов обращают излишнее внимание и бросают «красноре­чивые взгляды» на ее грудь. В течение месяца она изучала перед зеркалом в ванной комнате свою грудь и пришла к неутешительному выводу, что грудь действительно обезобразилась. Тогда она стала использовать изобретенные ею подвески. Не помогло, ученики стали не только поглядывать на нее, но и шептаться между собой. Она точно не слышала, о чем они шепчутся, но по «ехидным улыбочкам» понимала, что обсуждают изменения ее груди. Вот тогда она и начала хождение по косметическим салонам. Несколько операций желаемого результата, естественно, не принесли. Молочные железы торчали у женщины, как у вось­миклассницы, но она продолжала настаивать на новых операциях. В конце концов, косме­тологи догадались проконсультировать больную у психиатров.

Однажды довелось познакомиться с молодым человеком, которого родители боялись лечить у психиатров, но согласились однократно показать врачу.

Он был убежден в уродливости собственных ушей. По его мнению, они были заострены кверху и торчали, как у добермана или дога. В «одеждах» его больной души мы обнаружили прелюбопытный инструмент — маленькое зеркальце стоматолога, которое было вмонти­ровано в пиджачный карман, где обычно выглядывает кончик носового платочка. В это зеркальце «заднего вида» он наблюдал за реакцией посторонних людей, рассматривающих его уродливые уши.

В прошлой лекции мы рассказывали вам о конформном бреде у отца и сына. Так вот, у сына кроме бреда психического воздействия имелся еще бред дисмор- фоманический — он считал себя уродливо высоким.

Он действительно был стройным и высоким парнем. Но высокий рост, обычно прини­маемый мужчинами и юношами как достоинство, им воспринимался как уродство. Он считал, что окружающие смеются над ним, когда он головой подпирает крышу автобуса. Спокойно и серьезно он поведал нам, как готовится к отпиливанию своих ног, по 10 см с каждой, чтобы довести себя до «нормального роста».

А вот еще один замечательный случай. Студент медицинского института, будучи маленького роста, имел, по его мнению, маленький половой член, который через одежду рассматривали девушки с факультета, смеялись над ним и шушукались. После нескольких высказанных вслух огорчений на эту тему сокурсницы решили провести своеобразную «психотерапию» — поставили десяток парней и стали «через штаны» определять разме­ры мужского достоинства сокурсников. Они, видимо, желали сообщить парню утеши­тельные сведения, но он оценил это как насмешку и издевательство и убежал на чердак, где попытался повеситься.