Особенности слухового восприятия

В развитии здорового ребенка первого года жизни фор­мирование слуховой функции играет одну из основных ролей. К 7—8 неделям здоровый ребенок уже поворачи­вает голову в сторону звукового раздражителя, на 3—4-м мес. — это уже быстрый и точный поворот к источнику звука и адекватная эмоциональная реакция на него.

Как указывалось, часть наблюдаемых нами аутичных детей на первом, реже на втором году жизни ошибочно оценивались как глухие, так как не реагировали ни на звук, ни на обращение. В ряде случаев подозрение в глу­хоте отпадало только в связи с наличием у детей реак­ций страха на звуки бытовых приборов, шум в водопро­водных трубах и даже жужжание комара. Следует отме­тить, что иногда родители долгое время бессознательно держались за версию о глухоте, боясь услышать диагноз психического заболевания.

Патологическая сензитивность к звукам проявлялась не только в неспособности привыкания к ним, но, наобо­рот, в нарастании сенсибилизации. Возможно, в связи с этим некоторые дети к концу первого—началу второго го­да жизни переставали реагировать на громкие обраще­ния и отвечали только на тихие.

В слуховом восприятии, так же как и в зрительном, гиперестезия сочеталась с аутостимуляторным стремлением к самораздражению этой функции. Особенно харак­терным это было для аутичных детей второго года жизни: стремление к шуршанию целлофановыми пакетами, сминанию и разрыванию бумаги у самого уха, раскачива­нию скрипящих створок шкафа и т. д. Характерно, что и в аутостимуляторных действиях дети большей частью предпочитали достаточно тихие звуки.

У 46% аутичных детей первого года жизни и у 50% второго обращала на себя внимание любовь к музыке. В ряде семей серьезная классическая музыка становилась постоянным фоном, обеспечивающим возможность управ­ления поведением ребенка. Под звуки музыки его можно было уложить спать, переодеть, накормить. Четырехме­сячная девочка с отсутствием визуального контакта смот­рела на мать только тогда, когда та пела. Большинство этих детей обладали хорошим музыкальным слухом: двух­летний мальчик различал голоса певцов, многие сами воспроизводили достаточно сложную мелодию. Иногда песни были вплетены в поведенческие стереотипии. Де­вочка 1 г. 8 мес., когда ее расчесывали, тихо пела одну песню, когда обували — другую, когда купали — третью; разговорной речью она пользовалась очень мало. Харак­терная для РДА отставленность речевых реакций прояв­лялась часто в первом воспроизведении услышанных сложных мелодий спустя несколько дней и даже недель. Типично, что дети пели только для себя и никогда — по просьбе.

В конце первого—начале второго года жизни в воспри­ятии музыки иногда нарастал болезненный оттенок. Ре­бенок, очень любивший музыку до года, теперь при ее звуках зажимал уши, громко кричал.

Особенности других видов восприятия

У многих аутичных детей была изменена тактильная чувствительность: они были нечувствительны либо, наобо­рот, чрезмерно чувствительны к мокрым пеленкам, не любили, когда до них дотрагивались при причесывании, стрижке волос или ногтей. Многим, очевидно, были не­приятны одежда, обувь — они часто стремились раздеться, бегать голыми. Но, как указывалось, они нередко получа­ли удовольствие от ощущения расслоения, разрывания тканей и бумаги, пересыпания сыпучих материалов.

У части детей, возможно, было изменено вкусовое восприятие: они не переносили многих блюд и были стой­ко привержены одному-двум. Но в то же время могли есть или грызть несъедобное, как, например, двухлетний мальчик, который съедал косметические кремы.

На втором году жизни наиболее характерным для РДА является атавистический способ обследования окружаю­щего с помощью облизывания, обнюхивания, ощупывания.

Дистантные анализаторы (зрительный, слуховой), на­чинающие в норме преобладать во втором полугодии жиз­ни ребенка, многими аутичными детьми даже второго го­да жизни используются гораздо меньше.

У некоторых детей нельзя исключить снижения боле­вой чувствительности.

Суммируя патологию развития сенсорной сферы у аутичных детей первых двух лет жизни, можно отметить снижение или повышение и извращение разных видов чув­ствительности, использование восприятия в аутостимуля­торных целях, а также наличие ранних этологических форм перцепции.