Заградительный огонь{685}

Заградительный огонь имел целью создать на пути противника непроходимую зону поражения артиллерийскими снарядами и этим остановить его атаку, контратаку или подход резервов. Ширина указанной зоны зависела от количества имеющейся артиллерии, её расположения и обеспечения боеприпасами.

При прорыве укреплённой полосы противника артиллерия наступающего вела заградительный огонь в виде подвижного огневого вала, прикрывающего и увлекающего за собой вперёд атакующую пехоту. Применение заградительного огня требует чрезвычайно большого расхода снарядов вообще. Что же касается катящейся волны заградительного огня перед атакующей пехотой, то для образования такой волны необходимы огромные артиллерийские [346] средства (орудия и снаряды), которыми русская артиллерия не обладала за всё время войны.

«Наставление для борьбы за укреплённые полосы» 1917 г. (ч. II, § 206—226 и ч. III, § 73—97) не предусматривало деление заградительного огня на подвижный и неподвижный. Не только при прорыве, но и при обороне укреплённой полосы предусматривалась организация подвижного заградительного огня. Хотя при обороне и требовалось «наметить» как бы неподвижную, «заградительную полосу возможно ближе» к своей линии окопов, чтобы успеть предупредить движение противника, бросившегося в атаку (§ 80), но дальше (§ 93) указывалось, что вообще «на ближайшую неподвижную завесу» заградительного огня «надо смотреть как на обязательный минимум, даваемый всегда, когда не может быть надёжного наблюдения за движущейся целью», и что «в противном случае завеса становится подвижной, переходя с одного из подготовительных рубежей на другой сообразно обстановке».

В заградительном огне участвовала обычно лёгкая (горная) пушечная артиллерия, свободная от борьбы с неприятельской артиллерией, а также бомбомёты и миномёты, если хватала дальность их действия. Гаубицы 122-мм и 114-мм привлекались для прострела оврагов, долин с крутыми откосами и ходов сообщения. Гаубицы 152-мм применялись как исключение главным образом для морального воздействия. Прочие орудия вообще не должны были привлекаться.

План заградительного огня вырабатывался заблаговременно и совместно старшими общевойсковыми и артиллерийскими начальниками, основываясь на тщательном изучении на местности своих позиций и расположения противника, его тыла, подступов и вероятного расположения резервов.

При прорыве планом заградительного огня намечали рубежи, до которых должна последовательно доходить своя атакующая пехота, и впереди каждого такого рубежа намечали «полосы заградительного огня», причём эти полосы должны были охватывать избранный рубеж с тыла и с флангов. По мере захвата рубежей атакующими частями огонь переносился на последующие «заградительные полосы», отвечающие следующим намеченным к захвату рубежам. Во избежание поражения своих, между ближайшей границей заградительной полосы и линией намеченных к захвату пунктов должно быть не менее 400 шагов.

При обороне стремились к тому, чтобы заградительная полоса была расположена между своими окопами и окопами противника и возможно ближе к первой линии своих окопов — в 300—400 шагах впереди неё; при фланговом огне это расстояние может быть для гранаты всего 100 шагов и для шрапнели 150. При тесном сближении окопов для обстрела промежутков между ними прибегали к фланговому огню, к огню траншейной артиллерии, миномётов и бомбомётов. Недостаточное количество артиллерии на растянутом фронте обороны не давало возможности получить [347] сплошную полосу заградительного огня. В этом случае оборону менее важных или трудно доступных участков возлагали на перекрёстный или фланговый пулемётный огонь, на траншейные пушки и миномёты, имея в виду «дать сильный артиллерийский огонь только на важных участках».

Намеченные полосы заграждения делились на «батарейные участки». Во избежание организации длинной связи и ввиду возможности её нарушения в критический момент желательно было, чтобы каждая батарея стреляла перед собою. Обычно на батарею назначалось несколько «батарейных участков», расположенных по одному в разных заградительных районах, чтобы усилить огонь в том или ином районе, если батарея будет свободна на своём участке.

Согласно «Наставлению для борьбы за укреплённые полосы», в штабе ударного корпуса (при обороне в штабе дивизии) должна быть изготовлена и разослана во все батареи и штабы, до полковых включительно, схема заградительного огня с указанием батарей, обстреливающих соответственные участки. В штабе полка должны копировать соответственную часть схемы, чтобы каждый пехотный начальник, до ротного командира включительно, имел схему заградительной полосы, соответствующей его боевому участку.

Батареи заблаговременно пристреливаются по местным рубежам на своих участках. Пристрелку и заградительный огонь лёгкие батареи ведут шрапнелью и гранатой; артиллерия более крупных калибров стреляет преимущественно гранатой. Данные для стрельбы должны быть особенно точными для тех участков, где заградительная завеса проходит весьма близко к своим окопам. На случай закрытия дымом или газовым облаком точек отметки, на упорном брусе, укладываемом под сошник, делались отметки, дающие возможность направить орудия на тот или другой участок без точной горизонтальной наводки.

Заградительный огонь предлагалось открывать сразу «на поражение», проверяя попутно заблаговременно пристрелянные данные. Открытые участки рекомендовалось держать под редким одиночным огнём и лишь с появлением противника обрушиваться на него беглым огнём; закрытые участки днём или любые участки ночью предлагалось сразу обстреливать настолько сильным огнём, чтобы прекратить движение на этих участках.

Нормальным видом заградительного огня считалась стрельба «параллельным веером», т. е. ширина участка обстрела для батареи должна была равняться фронту батареи, но при недостатке батарей ширину участка разрешалось увеличить вдвое. Таким образом, при фронтальном заградительном огне на орудие давался участок от 30 до 60 шагов; при косом направлении огня на каждое орудие участок давался больше — от 60 до 120 шагов. Нормальной плотностью заградительного огня для лёгкой (горной) артиллерии считалось 2 разрыва на участке в 20 м. [348]

Участки заградительного огня, в целях непрерывности огневой завесы, должны были соприкасаться на флангах с соседними. Вследствие значительной протяжённости участков и недостаточного количества артиллерии обыкновенно не было возможности получить сплошную полосу заградительного огня и приходилось ограничиваться лишь усиленным обстрелом главных и наиболее опасных участков.

Для своевременного открытия заградительного огня от артиллерии требовались «безотказная связь и чуткая бдительность». Открытие заградительного огня должно было следовать не позже 3 мин. после подачи сигнала, а ночью при повышенной бдительности — не позже как через 1/2 мин.

Продолжительность и темп стрельбы при заградительном огне, которые могут оказаться необходимыми при выполнении поставленных задач, требовалось установить заранее и указать в плане. Продолжительность заградительного огня устанавливалась в минутах, но «Наставлением для борьбы за укреплённые полосы» определённо не подчёркивалось, что заградительный огонь, особенно при обороне, необходимо вести вспышками и что продолжительность каждой вспышки должна ограничиваться самым кратким сроком — 2—3 мин. В «Наставлении» имелось только неясное указание, что после открытия заградительного огня — на закрытых участках или ночью — следует «немедленно выяснить обстановку, чтобы регулировать скорость огня по потребности и своевременно его прекратить» и что «при несоблюдении этого условия получится громадный непроизводительный расход снарядов».

Заградительный огонь требовалось прекращать по указанию начальника того пехотного соединения, против участка которого огонь был открыт, или по приказанию артиллерийских начальников, убедившихся в том, что необходимость в огне миновала.

Признавалось, что миномёты и бомбомёты, ввиду медленности их стрельбы, могут служить лишь для усиления заградительной завесы, образуемой артиллерийским огнём. Обыкновенно огонь миномётов и бомбомётов сосредоточивался на определённых пунктах особой важности.

Беспорядочное применение заградительного огня, без соблюдения указанных правил, приводило к печальным результатам. Это подтверждается следующим приказом главнокомандующего армиями Западного фронта от 16 декабря 1916 г. № 975:

«В боях за Скробовские позиции 27 и 28 октября с. г.{686} заградительный огонь нашими батареями был открыт немедленно за началом артиллерийского огня противника.

Вместо того чтобы огонь большей части своих батарей направить против батарей неприятельской артиллерии, успешно обстреливавшей исключительно наши артиллерийские позиции и тыл атакованного участка от 6 до 10 час. и только после этого приступившей [349] к разрушению передовых окопов, наша артиллерия была занята бесцельной тратой огромного количества снарядов на заградительный огонь задолго до наступления неприятельской пехоты, начавшегося после 12 час.

По полученным донесениям, столь преждевременный заградительный огонь был открыт по настоятельному требованию начальников боевых участков, о чём были осведомлены и начальники дивизий.

Последствия известны: а) дорогостоящие снаряды и энергия артиллеристов растрачены совершенно непроизводительно; б) неприятельская артиллерия безнаказанно, спокойно выполнила свою задачу; в) неприятельская пехота задолго до своего наступления ознакомилась с планом и характером нашего заградительного огня и имела полную возможность учесть это при атаке; г) наша артиллерия дымом своих снарядов и поднимаемой ими пылью покрывала впереди лежащую местность в течение всей артиллерийской подготовки противника, не могла во многих случаях усмотреть начало атаки и в нужный момент продолжала заградительный огонь так же, как вела и раньше, независимо от того, где и как наступает неприятельская пехота.

В данном случае, как и всегда, понесённая нами неудача являлась последствием многих причин. Несомненно, однако, что одной из важнейших причин неудачи был описанный выше непорядок».

Русская артиллерия стала довольно широко применять заградительный огонь в 1917 г., руководствуясь изложенными выше указаниями «Наставления для борьбы за укреплённые полосы» (ч. II и III изд. 1917 г.). Особенно удачно применялся заградительный огонь во время июльской операции 1917. г. на русском Западном фронте (см. ч. VII, «Русская артиллерия на фронте 10-й армии»). По общему плану действий артиллерии, в эту операцию предполагалось вести заградительный огонь лёгкой артиллерии в период закрепления. По. более подробным планам действий артиллерии отдельных корпусов, определённо указывались: время ведения заградительного огня; рубежи по местным предметам, подлежащие обстрелу заградительным огнём; число и род орудий, назначаемых для ведения заградительного огня. Например, по плану артиллерии 1-го Сибирского корпуса заградительный огонь по определённому рубежу во время атаки должны были вести 48 лёгких орудий и 58 тяжёлых (последние из числа решавших задачи по разрушению); во II период боя на заградительный; огонь по северной опушке Богушинского леса назначались 12 тяжёлых и 24 лёгких орудия, а на заградительный огонь по южной опушке того же леса — 12 тяжёлых и 12 лёгких орудий. Приказом по артиллерии 38-го корпуса, участвовавшего в той же операции, предлагалось открывать заградительный огонь с началом атаки — по закрытым или пересеченным местам частым огнём, а по открытым местам редким огнём, но быть готовым ежесекундно перейти к беглому огню в случае появления цепи или колонны противника. Распоряжением полевого инспектора артиллерии подчёркивалась [350] чрезвычайная важность детальной разработки последовательного положения завес заградительното огня при атаке, особенно для того положения, которое займёт атакующая пехота и на котором она будет закрепляться в ожидании артиллерийской подготовки последующих укреплённых полос противника.

Во время операции артиллерия 20-го корпуса открывала заградительный огонь 21 июля всего на 12 мин., а 22 июля вела почти беспрерывно — вначале для поддержки своей наступающей пехоты, а затем по её требованию как для отбития, так и в ожидании контратак немцев. При атаке 22 июля артиллерия 1-го Сибирского и 38-го корпусов вела заградительный огонь некоторое время даже в виде подвижного огневого вала, сдвигая его перед своей наступающей пехотой и укрывая её дымом и пылью, поднимавшимися при разрывах снарядов. Но вообще русская артиллерия избегала вести подвижной заградительный огонь в виде катящейся перед наступающей пехотой огневой волны, так как не обладала требующимися для этого огромными средствами (орудиями и снарядами). Заградительный огонь в значительной мере помог русской пехоте почти без потерь взять опушки Новоспасского леса, Богушинский бугор, Фердинандов Нос и дойти до Попелевичского леса, где были расположены на огневых позициях неприятельские батареи.

Опыт войны указал: а) умело организованный заградительный огонь давал хорошие результаты, облегчая своей пехоте атаку и отбитие контратак противника; б) успех заградительного огня обеспечивается наличием большого числа орудий и огромного количества боеприпасов, а также внезапностью его применения; в) темп заградительного огня не должен носить характер «урагана»; необходима непрерывность разрывов артиллерийских снарядов на определённом рубеже или участке, и лишь в исключительных случаях, и притом на короткий промежуток времени, огонь может быть доведён до наибольшего напряжения.

«Наставлением для борьбы за укреплённые полосы» 1917 г. предусматривалось применение заградительного огня против танков (ч. III, § 98). Предполагалось, что пехота противника может пойти в атаку под прикрытием танков. В этом случае приближение последних к нашим окопам должно было «автоматически вызывать заградительный огонь гранатами». Предполагалось производить сосредоточение огня по танку, пока он находился в полосе заградительного огня. Но когда танк приблизится к нашим окопам ближе чем на расстояние заградительного огня, этот последний предполагалось обратить для встречи вероятного главного врага, следующего за танком, т. е. атакующей пехоты противника.

В отношении применения заградительного огня при контрударе противника в «Наставлении для борьбы за укреплённые полосы» 1912 г. (ч. II, § 223—226) имелись указания, что в этом случае заградительная полоса должна быть намечена в 400 шагах впереди окопов нашей первой линии. Причём если первая линия окопов [351] противника была ближе указанного предела, то неприятель мог оказаться вне заградительной полосы, но зато он ею отрезался от своего тыла.

Кроме плана заградительного огня впереди своих окопов, составляли план заградительного огня и на случай занятия противником различных участков нашей оборонительной полосы. Данные для стрельбы определяли по карте. В последнем случае рассчитывали главным образом на фланговый заградительный огонь, так как батареи, которые могли бы обстреливать занятые противником участки фронтальным огнём, едва ли могли иметь необходимые наблюдательные пункты.

При обнаружении наступления противника немедленно открывали заградительный огонь, а мортирная (гаубичная) и тяжёлая артиллерия обрушивалась (гранатами) на неприятельские окопы с целью уничтожения занимающего их противника; противобатарейная артиллерия обрушивалась на неприятельскую артиллерию, поддерживающую атаку. [352]