Отделение первое

КОРЕННЫЕ ЗАКОНЫ

ГОСУДАРСТВЕННОГО СОВЕТА

Статьи I – II

Архаичная и расплывчатая формулировка ст. I определяет основную функцию Государственного совета – обсуждение всех законопроектов и других важнейших государственных дел с точки зрения их соответствия ранее изданным законам. Совет предстает здесь как орган, не обладающий самостоятельной властью, исключительно совещательный. Причем ст. I не противоречит другим нормам «Образования», в которых говорится, что Совет должен обсуждать не только законы, но и подзаконные акты центральных органов управления, а также судебные решения и приговоры.

Совет должен был стать обязательной инстанцией обсуждения закона. Но фактически и после 1810 года многие законодательные акты обсуждались и принимались минуя его. В определенной мере этому способствовало и противоречие, содержащееся в самом «Образовании», § 30 которого прямо говорит о значительных исключениях из этого правила.

В ст. I, так же как и в Манифесте, для обозначения Государственного совета используется термин сословие. О значении его в дореволюционной юридической литературе высказывались различные мнения. Так, А. С. Алексеев и О. Эйхельман полагали, что М. М. Сперанский, именуя Совет сословием, придавал этому органу политическое значение, т. е. рассматривал его в качестве учреждения, в некоторой мере ограничивающего деспотизм монарха⁵¹ [См.: Алексеев А. С. Русское государственное право. СПб.. 1892, с. 290; Эйхельман О. Обзор центральных и местных учреждений управления в России и устава о службе по определению от правительства. М., 1890, с 6]. А. В. Романович-Словатинский даже вступил в полемику со Сперанским: «Наш Государственный совет неправильно назван Сперанским сословием. Он вовсе не составляет корпорацию с политической властью, выражаемой его большинством. Его персонал, подобно персоналу царской думы, неопределенен, совершенно зависит от усмотрения государя; он не представляет собою никаких сословий, никаких партий или общественных институтов с поручением или полномочием поддерживать их и за них ходатайствовать»⁵² [Романович-Словатинский А. В. Система русского государственного права, т. 1. Киев, 1886, с. 182].

Против такого толкования решительно выступал Н. М. Коркунов. Он указал, что в Своде законов, составлением которого руководил Сперанский, термин «сословие» вполне однозначно используется для обозначения любого юридического лица⁵³ [См.: Коркунов Н. М. О значении формулы «вняв мнению Государственного совета». – Юридическая летопись, 1892, № 12, с. 351–353], и в доказательство сослался на т. IX Свода, где сословиями называются церкви и монастыри, и т. X, где говорится: «Имущества частные суть все те, кои принадлежат частным лицам и сословиям лиц, как-то: компаниям, товариществам, конкурсам» (ч. 1, ст. 416). Он напомнил также, что сословием называли еще Совет при высочайшем дворе в царствование Павла I, когда он уж никак не мог иметь никакого политического значения.

Несмотря на очевидность приведенных фактических доказательств, точку зрения Н. М. Коркунова пытался опровергнуть В. Г. Щеглов. Для подтверждения того, что в первые годы XIX века под сословием понимали не юридическое лицо вообще, а политическое учреждение, ограничивающее власть императора, – прообраз парламента, он приводит высказывания некоторых сторонников сенатской реформы 1802 года, где Сенат именуется «почтенным сословием»⁵⁴ [Щеглов В. Г.Указ. соч., с. 475–478]. Но мнение об олигархических и конституционных планах «сенатской партии» столь же малоубедительно⁵⁵ [См. подробнее: Казанцев С. М. Сенатская реформа 1802 г. – Правоведение, 1980, №4], как и то, что термин «сословие» использовался в начале XIX века только для обозначения парламентского типа учреждений. Под сословиями тогда понимали если уж не любое юридическое лицо, то, во всяком случае, любое высшее коллегиальное учреждение.