Глава 2. Западничество и славянофильство о просвещении России как самостоятельной части мировой гуманитарной культуры. Просвещение России и Европы – общее и особенное

Во второй главе монографии автор показывает взгляды западников и славянофилов на европеизацию жизни страны и русского общества, начавшейся на рубеже XVII-XVIII веков, их рассуждения на столь глубокую и дискуссионную тему места России в международном пространстве. Кроме того, Беленчук старается сравнить две системы просвещения – передовую европейскую и русскую, оценить взгляды сторон именно на европейскую модель образования.

Так, славянофилы не отрицали того, что западноевропейское просвещение находится на более высокой ступени развития, но стоит ли его брать на вооружение и пытаться адаптировать в России? Славянофилы тут снова выбирают принцип «избирательности». Например, А.С. Хомяков утверждает, что нельзя полностью пренебрегать западноевропейской культурой, системой просвещения, но не стоит принимать её главный принцип – «примат знания». По мнению Хомякова, следует объединить два основных начала – веру и человеческий разум. Славянофилы настаивали не только на научном воспитании, но и на воспитании нравственном, полагая, что именно рост духовности в человеке, положительно нравственных качеств и есть главная цель просвещения. В этом и заключается главное различие между западной и восточной моделями просвещения: «Двигателем западного просвещения является личность, удовлетворение утилитарно-эгоистичным потребностям которой становится конечной задачей стремления человека. Средство – борьба, орудие – наука. Восточное же просвещение стремилось овладеть законами человеческого духа, положить предел развитию личного эгоизма и построить жизнь человека по закону любви». ³

Несколько другой точки зрения придерживался признанный западник Герцен, который не поддерживал ни европейскую систему просвещения, ни славянофильские воззрения национально-религиозного характера. Герцен описывал славянизм, как «моду, которая скоро надоест», как явление больше книжное, литературное, не имеющее действительной связи с реальностью. Герцен критиковал славянофилов за их мечтательность, за слепую веру в огромное будущее славян и отсутствие прогрессивности в текущий момент. В то же время, Герцену не нравился «выпускник» европейской формы просвещения – это личность замкнутая, односторонняя и самодовольная, когда как те же члены московских кружков 40-х годов представлялись ему людьми весьма неординарными, многосторонними, развитыми и чистыми. Вообще, многие западники под конец своей жизни отказывались от своих сугубо «западных» взглядов и зачастую начинали понимать славянофилов и принимать некоторые их тезисы: так было с Грановским и Чаадаевым, Герценом и Белинским, которые, побывав в Европе, разочаровались в ней.

В целом, соотношение европейского и русского в решении культурного вопроса и у славянофилов, и у западников было, за редким исключением, достаточно умеренным: славянофилы, вопреки общему мнению, не настаивали на обособленности страны, подчеркивая единство культурных начал, западники же многое подчерпнули из трудов славянофилов, соглашались с истоками развития двух культур, констатировали их самобытность и непохожесть.