I. Социально-политическое, экономическое и этносоциальное развитие сша второй половины XIX в.

Временной отрезок истории США, с окончания Гражданской войны в 1865 г. до второй президентской победы Г. Кливленда на выборах 1892 г., почти полностью укладывается в т.н. «Позолоченный век». Насыщенный экономическими и социально-политическими событиями и явлениями, он во многом повлиял на облик современного американского истеблишмента и большинства американских общественных движений.

Для экономики США после Гражданской войны характерны высокие темпы развития. Это касалось не только промышленности, но и сельского хозяйства: во-первых, новейшие научно-технические достижения, включая электричество, новые модели станков и машин, внедрялись в производство без стеснения старым оборудованием¹; во-вторых, на внутреннем рынке вплоть до конца 1880-х гг. действовали протекционистские тарифы, защищавшие и промышленность, и сельское хозяйство США от конкуренции с иностранными товарами. ²

В последней трети XIX в. темпы роста тяжелой промышленности превышали аналогичные показатели легкой промышленности. В 1880 г. на долю США приходилось 28% от всей мировой промышленной продукции, по выплавке чугуна, стали и добыче угля США уже в середине 1890-х годов обогнали Англию. Рост производства в металлургии, металлообработке, угольной и нефтяной промышленности поддерживался спросом на металл, топливо и машины со стороны расширявшегося железнодорожного строительства. Были построены четыре трансконтинентальные магистрали, вовлекшие в экономический оборот продукцию Запада. Тем самым завершилось формирование внутреннего рынка США. Длина железнодорожной сети с 1860 по 1880 г. увеличилась с 49 285 км до 150 086 км, при этом 54 тыс. км было сооружено в промежутке 1867 – 1873 гг., т.е. всего за 6 лет. К 1893 г. протяженность железных дорог в США составила 176 500 миль³. Железные дороги, потеснившие все другие виды транспорта, превратились в важный фактор структурных изменений в экономике. Сооружение железных дорог способствовало специализации промышленности и сельского хозяйства, повышению мобильности рабочей силы и капитала, снижению издержек производства и росту производительности труда, процессу урбанизации.

Промышленность США была хорошо защищена от конкуренции импортных товаров высокими пошлинами. Таможенная политика способствовала повышению цен внутри страны и росту капиталистической прибыли. Для притока иностранных инвестиций не существовало преград. К началу XX в. вложения иностранного капитала в США (преимущественно английского) достигли 3,4 млрд долл. Американцы активно выходили на мировой рынок в качестве экспортеров товаров. Уже с 1874 г. экспорт США превышал импорт. Американский экспорт в 60–90-х годах почти утроился вследствие роста эффективности промышленности и повышения конкурентоспособности американских товаров. Вместе с тем увеличение потребностей растущей промышленности в сырье вызвало расширение импорта примерно вдвое.

Экономическое развитие США в последней трети XIX в. прерывалось разрушительными кризисами перепроизводства в 1882–1883 и 1893гг. Наиболее тяжелым был кризис 1893 г., который сменился длительной депрессией. Только к 1897 г. промышленное производство в США вновь пошло в гору. Экономические кризисы были мощным ускорителем концентрации производства и централизации капитала, в результате которых в США возникали монополистические объединения в промышленности и банковском деле. Если в 70-х годах XIX в. монополии в промышленности были преходящим явлением, то в 80-е годы они заметно усилились и в конце 90-х годов превратились в одну из основ хозяйственной жизни страны.

Среди монополистических объединений в промышленности США в конце XIX в. по своему могуществу выделялись: нефтяной трест «Стандарт ойл оф Нью-Джерси», стальной трест Карнеги, сахарный трест, «Дженерал электрик компани» и др.

Общественность США посчитала монополизацию целых отраслей промышленности недопустимым нарушением принципа индивидуальной хозяйственной свободы и настояла на принятии в 1890 г.антитрестовского законодательства. Однако формулировки закона были столь нечеткими, что тресты легко обходили все запреты.

Экономическое развитие США «позолоченного века» сопровождалось увеличением численности американского населения. С 1860 по 1890 гг. американцев стало больше почти в 2 раза – с 31,4 млн до 62,6 млн чел.⁴ Большинство из них составляло местное население (от 86,8% в 1860 г. до 85,2% в 1890 г.), однако доля иммигрантов была значительной. Данные Бюро переписи сообщают об увеличении численности населения США, родившегося за рубежом, в 1890 г. более чем в 2 раза по сравнению с 1860 г. Их доля от общей численности населения США в том же 1890 г. составила 14,8% (13,2% в 1860 г.). 86,8% из общего количества иммигрантов составляли выходцы из Европы (91,9% в 1860 г.), а из них 78,8% являлись выходцами из Северной и Западной Европы (99,1% в 1860 г.), представлявшими страны «старой эмиграции». За ними шли выходцы из Канады (10,6% ) и Азии (1,2%, причем подавляющее большинство из Китая), хотя в 1860 г. последние ненамного уступали по численности иммигрантам из стран Латинской Америки (см. Приложение 1).

30,8% всех иммигрантов являлись мужчинами от 15 до 44 лет (35,9% в 1870 г.), т.е. практически каждые третий иммигрант являлся трудоспособным и рассчитывал на рабочее место. С учетом того, что при опросе в 1910 г. 57,8% от общей численности мигрантов 1890 г. прожили на территории США 19 лет и более, то это означает, что прибывавшие в Америку мигранты зачастую имели достаточно условий для постоянного проживания, включая приобретение гражданства через натурализацию (примерно 64,1% от общей доли иммигрантов в 1890 г.) (см. Приложение 2).

В работе З.С. Чертиной «Плавильный котел? Парадигмы этнического развития США» приводятся следующие теории по вопросу национального развития США, затрагивавшие помимо общих вопросов и отношение к иммигрантам: «англоконформизм», «плавильный котел» и «культурный плюрализм»⁵.

К первым по времени появления можно отнести англоконформизм и «плавильный котел». Англоконформизм, в соответствии с определением американского социолога М. Гордона, - это обобщенное понятие, используемое для объяснения различных точек зрения на ассимиляцию и иммиграцию; все они предполагают требование поддержания английских институтов (определенных американской революцией), английского языка и английских культурных образцов как господствующие и стандарт в американской жизни. Он был возведен в ранг государственной политики в конце XIX - начале ХХ века, когда в США прибывали потоком иммигранты из Южно- и Восточно-европейских стран, благодаря Э. Кабберли, М. Гранту, Г. Лауфлину, Г. Хиллу и др.. Но появилась эта теория гораздо раньше - в XVII в. в связи с английскими поселенцами, преуспевавшими в установлении своего образа жизни как доминанты. Согласно данной теории, в национальном единообразии виделся залог национального единства, государственно-территориальной целостности. На рубеже ХIХ-XX века к этой теории добавилась идея превосходства белой англосаксонской расы, распространенная среди националистических (нэйтивистских) организаций, таких как Ку-Клукс-Клан. Реализация англосаксонской модели развития американской нации реализовывалась путем американизации, включая овладение английским языком, принятие американского гражданства, а также усвоение американских привычек, стандартов и образа жизни. Культура иммигрантов рассматривалась как неполноценная из-за бедности и необразованности, несовершенства и «разрушительных ценностей».

В соответствии с другой теорией, «плавильным котлом», формирование американской национальной идентичности должно было идти по формуле «сплавления», «смешивания» всех народов, при этом предполагалось как их культурное, так и биологическое смешение. Сформулированная теоретическая концепция отрицала наличие каких бы то ни было конфликтов в обществе - социальных или этнических⁶.

Несмотря на достаточно раннее появление, во время Войны за независимость в XVIII в., настоящее теоретическое оформление она получила в трудах ведущего американского историка Ф.Дж.Тернера, таких как «Значение фронтира в американской истории», считавшего фронтир, пограничную территорию между Соединенными Штатами и индейскими землями, одним из основных факторов становления американской нации, не похожей на англосаксонскую, из множества народов, вынужденных преодолевать разобщенность и вражду через освоение диких земель. Сам термин «плавильного котла» получил распространение после выхода одноименной пьесы И. Заингуилла, в которой декларировалось достижение идеала этнической гомогенности нации (речь там шла опять-таки о выходцах из Европы).

Дальнейшее развитие эта теория в виде «городского плавильного котла» получила в работах основателя чикагской школы в области теории расовых отношений Р. Парка. Делая акцент на городском образе жизни, Р.Парк подчеркивал, что именно он собирает людей вместе. Он выдвинул модель четырехступенчатого развития процесса межэтнических взаимодействий в любом полиэтническом государстве: контакты, конфликты, приспособление и ассимиляция. Ассимиляция являлась конечным этапом в цикле межэтнических отношений, после которой возникало космополитичное общество, не зацикленное на своем этническом происхождении. Причем для Р. Парка ассимиляция представлялась таким процессом, в котором не только пришелец ассимилировался, адаптируясь к новым условиям рынка, но и принимающее его общество также менялось.⁷

Представители чикагской школы Парка (М. Гордон, А. Роуз, Г. Олпорт, Р. Вильямс, О. Клайнберг и др.) развили идею либерального ассимиляционизма, в соответствии с которой расы и нации дисфункциональны в индустриальных обществах, представляют наследие прежних эпох и в конце концов должны исчезнуть под влиянием урбанизации, индустриализации, модернизации. Корректировки в теорию "плавильного котла", по мнению З.С. Чертиной, вносились на протяжении всего ХХ в. Среди факторов, влияющих на ассимиляцию, выделялись религия (Р. Кеннеди), расовый фенотип (Л. Уорнер, Л. Сроул), язык (С. Стейнберг).

В 1920-е в противовес теориям, подразумевавшим ассимиляцию представителей других национальностей, профессором Гарвардского университета Г. Калленом была выдвинута концепция культурного плюрализма, подчеркивавшая устойчивость культурного своеобразия каждой иммигрантской группы. Несмотря на первоначальную утопичность теории и недооценивание ассимиляционного потенциала американского общества, с развитием общественных движений национальных меньшинств в США в 1960-70х гг. она приобретала все больше сторонников в академической среде (Д. Мойнихен, Н. Глейзер, Дж.К. Адамс, М. Новак, М. Селлер и многие другие), что в конечном итоге привело к формированию в 1990-2000-е гг. «новой политики» по отношению к представителям национальных меньшинств.

Однако вернемся в XIX в. Иммигранты 1860-1890-х гг. находили в США уже сложившиеся экономическую и социальную структуру, культурное единство, язык, менталитет, систему ценностей — все то, во что иностранцам предстояло так или иначе вжиться. Они все (группами или по отдельности) с самого начала становились элементами американской нации, и их история была историей самой этой нации. В то же время наблюдались следующие особенности их интеграции в американское общество: во-первых, этническая идентификация и самоидентификация иммигрантов с обозначением ими своей страны выхода и сосредоточение иммигрантов именно в городах с превращением в индустриальных наемных рабочих (вне зависимости от рода занятий на родине), начинавших трудовую и социальную жизнь здесь с низших ступеней. Так было и со «старыми», и с «новыми» иммигрантами, хотя «старые» в XIX в. легче включались в американскую жизнь, чем их последователи из-за нахождения стран Западной и Северной Европы на одном уровне социально-экономического развития с США.

Зарплата в США в 1860-1890 гг. была почти вдвое выше, чем в европейских странах, однако она росла достаточно медленно (на 42,1% с 1860 по 1890 гг.)⁸, а выработка была интенсивней. Кризисы 1873-1878 гг., 1882-1885 г. и 1890-1893 гг. разоряли мелких собственников и вызывали скачки роста безработицы. Поддержание темпов развития экономики осуществлялось за счет сокращения потребности в рабочем труде путем приобретения новой техники либо найма мигрантов за крайне низкую по американским меркам заработную плату.

На фоне продолжавшейся индустриализации и периодических экономических кризисов в США, как и в странах Старого Света, продолжали распространяться и развиваться рабочие объединения и союзы. Последствия тяжелого кризиса 1872-1874 гг. – высокая безработица, падение реальной заработной платы – было практически невозможно решить отдельными коллективами, требовалось принятие совместных решений и их дальнейшая совместная реализация. Более радикальные социалистические и анархистские объединения стремились к самостоятельному урегулированию стоявших перед рабочими проблем путем создания политических партий. Представители рабочих партий наравне с другими «третьими» партиями могли принимать участие в выборах, однако сохранявшаяся двухпартийная система пользовалась большим доверием и члены Демократической и Республиканской партий имели большее количество ресурсов. В результате уровень поддержки рабочих партий вплоть до ХХ в. оставался в основной массе населения очень низким. Единственным исключением можно считать участие Генри Джорджа в качестве кандидата на пост мэра Нью-Йорка в 1886 г., когда совместная деятельность нью-йоркских отделений различных рабочих организаций и Социалистической рабочей партии Америки обеспечили ему второе место.

Таким образом, во второй половине XIX в. экономика США характеризовалась высокими темпами развития как в сельском хозяйстве, так и в промышленности. Продолжавшаяся индустриализация, сопровождавшаяся внедрением новейших технических разработок, способствовала упрощению процесса производства и удешевлению продукции в том числе за счет привлечения большого количества неквалифицированной рабочей силы взамен квалифицированных рабочих, интенсификации труда с сохранением рабочего дня длительностью 10-12 и более часов и уменьшения темпов роста размеров заработных плат в различных отраслях, что негативным образом сказывалось на благосостоянии наемных работников, часть из которых входила в рабочие объединения. При решении конфликтов между бастующими рабочими, требовавшими 8-часовой рабочий день с сохранением заработной платы на предыдущем уровне либо с ее увеличением, сохранность рабочих мест для ранее работавших на предприятии людях, и работодателями американские власти и представители демократов и республиканцев оставались на стороне последних, что в конечном итоге вызывало необходимость в самостоятельном поиске путей решения представителями рабочего движения. Один из очевиднейших из них сконцентрировал внимания на мигрантах.