Глава 22. Про украинское сало и славянскую хитрожопость, а так же про возраст Горислава.

-А у вас строгий начальник? – возбуждённо подпрыгивая, спросил Никола.

-Когда как, - собирая остатки терпения, ответил Горислав.

-В смысле когда как? Начальник же либо строгий, либо нет, либо не очень, разве нет?

Удивление на этом юном кудрявом лице было столь искренним, а жёлто-зелёные глаза так наивно хлопали, что желание закопать украинского стажёра у Гори пропало напрочь.

-Я бы сказал, что не очень строгий, - подобрал слова Горислав, - Сергей Сергеевич из той редкой категории начальников, которых можно назвать нормальными. Это ж просто феномен, поэтому…

-Что поэтому? – опять удивился Никола.

-Слушай, как там тебя…

-Никола.

-Никола, да… Сколько тебе лет?

-Двадцать три с копейками. А это что, важно для обучения? – забеспокоился Никола.

Важно вообще-то это не было. Возраст шинигами практически теряет своё значение с тех пор, как ему дают наставника. Но Горислав вспомнил, что перед ним всё-таки… как бы это поприличней-то… очень молодой жнец, и что посвящать его во все развлечения здешних жнецов будет… несколько негуманно по отношению к нему самому… Вообще изначально Горислав хотел сказать, что «нормального» начальника они себе всем отделом выдрессировали с большим трудом, постепенно беря его с собой на все гулянки, но изнасиловать этой информацией молодой украинский мозг Горя просто не мог.

-Эм… Горислав Андреевич? – осторожно напомнил о себе Никола.

-НИКОГДА. НЕ НАЗЫВАЙ. МЕНЯ. ПО ОТЧЕСТВУ!!! – рявкнул Горислав.

-Больше не буду… - пискнул Никола, вжатый криком в ближайшую стену.

-Мне плевать, что ты молодой стажёр, а я один из опытнейших диспетчеров, мне начхать, что я старше тебя на шестьсот сорок лет – это НЕ ПОВОД называть меня по отчеству! Чтобы выжить в эти полгода стажировки, тебе первым делом нужно запомнить это правило. Усёк? – грозно спросил взбешённый Горислав, аккуратно отпуская воротник рубашки новенького.

Никола поспешно закивал, мечтая о глотке воздуха.

-Ну вот и отлично, - совершенно будничным тоном сказал Горя, отошёл от Николы и пошёл в кабинет, - дуй за мной.

Отойдя от внезапного напора старшего жнеца, Никола резвым зайчиком поскакал за временным наставником.

-А рабочий день у вас такой же, как у нас? А какая у Вас специальность? А почему…

«Молодой да гулящий», - сделал вывод Горислав, - «и редкостный балагур». Никола продолжать засыпать его вопросами, причём Горислав даже не успевал на них отвечать. Желание закопать вернулось. Причём в более извращённой форме – расчленить, каждую часть тела в отдельный холщовый мешок и закопать их ну очень далеко друг от друга. Желательно на разных континентах. Хотя тогда Горя опасался, что эта вечно улыбающаяся рожа станет преследовать его во снах.

-Вот, - махнул рукой жнец на стол у окна, зайдя в кабинет, - устраивайся поудобнее, Никола. Это твоё рабочее место на ближайшие шесть месяцев. Тесновато, конечно, но на одиннадцать столов кабинет не рассчитан, а все остальные столы заняты.

-А можно я его передвину? – попросил Никола, - А то у окна свет в глаза бить будет.

Скептически оглядев свободное пространство, значительно уменьшившееся с появлением одиннадцатого стола, Горислав ответил:

-Можно.

И с шоком стал наблюдать, как Никола с чисто славянской хитрожопостью в одиночку протащил стол через три узких прохода, в одном из них подпёр своей косой, чтобы ничего не упало, и поставил рядом с его столом.

-Вот! – снова улыбаясь во все двадцать восемь зубов, сказал Никола, - Можно же рядом с Вами? Вы ж мне наставника в мою стажировку замещать будете!

-Можно, - убитым голосом разрешил Горислав.

«Видимо, хрен я от этого ходячего оптимизма отделаюсь…»

-Я тогда мусорную корзину сзади нас поставлю, а то между нашими столами уже не поставишь, а так нам обоим удобно будет… Ой, я нечаянно, сейчас всё соберу!

-Не страшно, - сказал Горислав, не оборачиваясь, - в мусорке одни бумажки сейчас.

-Всё равно неловко! Опаньки! А это что такое?

С неохотой обернувшись, Горислав увидел, как Никола держит в руках пол-литровую пластиковую бутылку из мусорки и старательно принюхивается к горлышку. Его, Горислава, пластиковую бутылку, которую он вчера случайно притащил на работу вместо минералки.

-Хороооший самогон, - со знанием дела протянул Никола, снова принюхиваясь, - это лет десять практиковаться надо, чтобы такой гнать. Ваш? – спросил он у Гори.

-Ну мой… - буркнул Горислав.

На лице юного украинца нарисовалась пакостная ухмылочка.

- Долго ты там копаться будешь? – с внезапным приступом смущения спросил Горислав, - Давай выбрасывай и садись работать!

Никола послушно (!) выбросил бутылку и сел за стол. И тогда Горислав наконец-то понял, почему ему мерещился запах сала. Особого украинского сала, а не того дешёвого бреда, который продаётся на рынке. Кусок этого сала был у Николы с собой. Ну а про его улыбочку, когда он унюхал самогон, даже думать страшно было.

Почки Горислава горестно вздохнули и спели себе панихиду…

***

-Собирайся, - приказным тоном скомандовал Горислав, - шесть уже.

-Всё что ли? – обрадовался Никола, - А как же те шестеро грузчиков?

-Ты их души полчаса назад забрал, - сурово напомнил Горислав, - или забыл уже? А в итоговую квитанцию их кто за тебя вписывать будет, я?

Никола судорожно зашарил по столу.

-Не-не, такого ж быть не может, точно забирал, они ж даже в книжке смерти вычеркнуты…

Гориславу стало немного совестно за то, что он был так строг с этим ещё зелёным юнцом, но ничего поделать с собой он просто не мог. Три святые вещи для жнеца потому и святые, что без них он практически никто. И двух из них Горислав уже лишился – наставник погиб около века назад, а потенциальный стажёр – совсем недавно. А тут на голову свалился этот… Этот… Никола, чтоб его! Горислав очень не хотел, чтобы это кудрявое нечто было его стажёром вместо Вани, пускай всего лишь на полгода, но всё равно…

-Нашёл! – радостно воскликнул Никола, - Вот, Горислав, посмотрите!

Горя скорее для приличия пробежался глазами по запискам. Заполнены они были в принципе правильно, но слишком уж небрежно. А на одной из них было слишком много пятен от ручки.

-Вот эту перепишешь, - ткнул пальцем жнец, - слишком много пятен.

-Да эта ручка такая, заканчивается! – оправдался Никола.

-Значит, другую возьми. Пока ты здесь – за тебя отвечаю я. А пока за тебя отвечаю я – то и прилетать за твои косяки будет мне. А этого мне даром не нужно.

-Понял, понял. Всё исправлю, - поспешил заверить Никола.

-Тогда можешь идти, - сказал Горислав, надел куртку и собрался уже уходить, как его остановил Никола.

-Горислав, подождите, пожалуйста!

В руках у стажёра был относительно прямоугольный предмет, завёрнутый в фольгу.

-Чего тебе? – с недовольной миной вопросил Горя.

-Горислав, Вы только не поймите меня неправильно… Ну…

-Что ну?

-Ну Вы грустный такой, тухлый какой-то… В одиночку пить – это же не дело! – осмелев, сказал Никола.

Брови Горислава сдвинулись в одну суровую линию.

-Слыш ты, чернобыльский холодец, тебе жить надоело? – с угрожающими интонациями спросил Горислав, - Ты что себе позволяешь? Ты охренел?!

-Да я…

-НЕ ЛЕЗЬ. В МОЮ. ЖИЗНЬ.

-Да что Вы, Горислав, кто лезет? – искренне удивился Никола, - Я ж лезть даже не собирался! Я вот о чём… Вы извините, конечно, - тут стажёр понизил голос до шёпота, - я насчёт той бутылочки. Вы сами сказали, что самогон в ней Ваш был. Это же отменный русский самогон! Такой пьют либо на похороны, либо на большой праздник! А у меня есть кусок лучшего украинского сала… Вы ж меня понимаете?

-Конечно, как тут не понять, - усмехнулся Горислав.

Настроение стремительно ползло вверх.

-Ну и… Как Вы на это смотрите? – заговорщицки спросил Никола.

-Как как… Положительно, - задумчиво отозвался Горислав, - одно без другого не пойдёт, так что двум славянским душам грех не употребить эти продукты вместе.

-Вот это правильный настрой! – радостно сказал Никола, - Ну что, пойдёмте?

А что было дальше, Горислав уже не помнил...