3.2.1. Теория общества ч. Р. Миллза

Концепция менеджериального общества, при всей распростра-

ненности, имела своих критиков. Среди наиболее известных -

Чарльз Райт Миллз, один из известнейших американских со-

циологов XX в.

Ч. Р. Миллз в серии книг, увидевших свет в 50-е годы, опи-

сал общества середины XX в. Наиболее важными среди этих

книг следует считать его работы <Белые воротнички: американ-

ские средние классы> (1951 г.)^ и <Властвующая элита> (1957

г.)^. Не претендуя (и даже отказываясь от этого) на создание

целостной теории общества, Миллз, тем не менее, предлагает

разработки целого ряда ключевых социологических проблем

современного общества, которые, независимо от провозгла-

шенных им намерений, складываются в итоге в единую, цело-

стную теорию общества. Свою задачу в данном случае мы ви-

дим в том, чтобы представить реконструкцию теории общества Ч.

Р. Миллза, осуществленную на основе анализа его главных работ.

Критика теорий менеджериального общества

Рассмотрение теории общества Ч. Р. Миллза наиболее целесо-

образно начать с изложения его критики теории менеджериаль-

ного общества, в рамках которой предстают и его собственные

воззрения на трансформацию форм собственности, условий ее

^Mills C. W. White Collar. - N.Y., 1951.

^Миллз Ч. Р. Властвующая элита. - М., 1959.

98

функционирования, а также его воззрения на ряд социальных

процессов, связанных с появлением новых форм социальной,

политической и экономической организации - крупномасштаб-

ных корпораций.

Вслед за создателями концепции менеджериального общест-

ва Миллз признает тот факт, что по мере того как укрупнялся

бизнес, собственность каждого из предприятий приобретала все

более рассеянный характер, а власть собственников, непосред-

ственно участвующих в управлении, ослабевала. В результате

менеджеры современных корпораций частично заместили соб-

ственников в качестве центральных фигур большого бизнеса.

Они образуют экономическую элиту нового общества и во мно-

гом определяют ход вещей и судьбы других людей. Вместе с

тем, как считает Миллз, ситуация на верхних этажах современ-

ного бизнеса не столь однозначна. На высших исполнительных

постах в корпорациях, наряду с наемными менеджерами, при-

сутствует множество собственников. Собственники для Ч.

Р. Миллза - это люди, которые имеют законное право на опре-

деленную долю прибыли, люди, которые вправе ожидать, что

те, кто управляет предприятием, будут действовать в их инте-

ресах. А менеджеры - это люди, которые осуществляют функ-

циональный контроль за предприятием, те, кто управляет им.

Власть собственности в рамках предприятия, фирмы и эконо-

мики в целом носит непрямой характер, она осуществляется

через множество новых управленческих функций и тех людей,

которые их отправляют.

Само по себе такое положение дел не является чем-то но-

вым. На него, как считает Миллз, указывал еще Адам Смит,

когда писал о том, что собственники ничего не понимают в де-

лах и довольствуются получением дивидендов, которые им вы-

плачивают директора их предприятий. Вместе с тем именно в

XX в. факты несовпадения фигур собственника и менеджера

дали повод к интерпретации этих фактов (ошибочной, по мне-

нию Миллза) как революции менеджеров, к рассуждениям о

том, <что большой менеджмент> замещает <большую собст-

венность>, что ему суждено стать следующим <правящим клас-

сом>. Но, как подчеркивает Миллз, менеджер не экспроприиро-

99

вал собственника, а власть владельца предприятия над рабочим

и его воздействие на рынок не ослабели. Власть не отделилась

от собственности. Скорее, власть, обусловленная собственно-

стью, носит более концентрированный и явный характер, чем

само владение собственностью. Миллз приводит пример собст-

венников, которые контролируют восемь железных дорог стои-

мостью в 2 млрд. долларов, владея при этом акциями только на

20 млн. долларов. Таким образом получается, что владея 20 млн.,

они обладают властью, объем которой определяется в 2 млрд.

Власть, связанная с владением собственностью, носит де-

персонализированный и скрытый характер, но она не уменьши-

лась и не ослабела. Тем более нельзя говорить о том, что про-

изошла менеджериальная или какая-либо другая революция,

которая затронула бы каким-то образом основания института

частной собственности. Действительно, наряду с собственни-

ками в бизнесе и промышленности сформировалась огромная и

сложная бюрократия, но возможность - и в этом главное - дос-

тупа к управлению и к власти определяется владельцами собст-

венности. Держатель акций не желает, да и не способен осуще-

ствлять функциональный контроль над своей собственностью, а

власть менеджеров не зависит от того, являются ли они собст-

венниками. Но на основании всего этого нельзя делать заклю-

чения о том, что не существует функциональной связи между

собственностью и контролем над крупными корпорациями.

Считать, что такой связи нет, означало бы не принимать во вни-

мание правовые регуляции и социальные институты.

Собственность, подчеркивает Миллз, означает, что ее владе-

лец может применить насилие по отношению к тем, кто ею не

владеет. Будучи законным собственником, он может обратить-

ся, например, к полиции с тем, чтобы изгнать и наказать всяко-

го, включая прежних владельцев, их менеджеров, всех, кто не

владеет собственностью, но стремится захватить контроль над

нею. Даже если бы было верно, что власть собственников экс-

проприирована менеджерами, это не означало бы, что экспро-

приирована сама их собственность. Собственник может отпра-

вить в тюрьму любого менеджера, если сумеет доказать, что он

экспроприировал его собственность.

100

Изменение распределения власти между собственниками и

их менеджерами вовсе не разрушило класс собственников и не

уменьшило его власть. Все те структурные изменения, на кото-

рых зиждется понятие <менеджериальная революция>, пра-

вильнее будет понимать: 1) как модификации в распределении

операционального контроля в рамках класса собственников; 2)

как общую бюрократизацию отношений собственности.

В классе промышленных собственников произошли такие

изменения, которые делегировали фактическое отправление

власти организационным иерархиям, в силу чего предпринима-

тельская функция подверглась бюрократизации. Человек, зани-

мающий высшую позицию в бюрократии, действительно явля-

ется могущественным членом класса собственников (пусть со-

ответствующая собственность и не принадлежит ему лично).

Сам институт собственности дает ему право действовать. Он

действует так, как считает нужным в интересах института част-

ной собственности. Он чувствует свое единство - политиче-

ское, статусное и экономическое - с классом собственников и

его богатством.

Разделение между владением и контролем над собственно-

стью не уменьшает власти собственности, напротив, оно даже

может увеличивать ее, усиливать персонал, аппарат и подни-

мать статус непосредственных отправителей этой власти. Ме-

неджеры корпораций являются менеджерами, управляющими

частной собственностью. И если бы частная собственность бы-

ла бы упразднена, то их власть должна была бы опираться на

какую-то другую основу, она должна была бы иметь какую-то

другую санкцию. Многие из этих менеджеров могли бы сохра-

ниться в качестве менеджеров своих предприятий, но это уже

другая политическая история.

Утверждение, что менеджеры распоряжаются частной соб-

ственностью, означает, во-первых, что принципы, которыми

они руководствуются, связаны с устремлением к максимизации

прибыли. В этом отношении они отличаются от тех, кто распо-

ряжается общественной собственностью и руководствуется

возможностями бюджета. Во-вторых, это означает, что именно

институт собственности определяет тех, перед кем несут ответ-

101

ственность менеджеры. Миллз отмечает, что неизвестны слу-

чаи, когда бы менеджеры осознанно действовали вопреки инте-

ресам крупных собственников. Их действия - это действия в

интересах собственников и института собственности, что про-

является в их отношении к рабочим, в отношении к конкури-

рующим фирмам, правительству, в отношении к потребителям

продукта их компании.

Миллз подчеркивает следующее обстоятельство. Многие

владельцы акций и займов не обладают достаточными возмож-

ностями, чтобы влиять на отправление власти. Но это означает

лишь то, что менеджеры являются агентами владельцев круп-

ной собственности, крупных пакетов акций, а не владельцев

мелких пакетов акций. Менеджеры корпораций - это агенты

тех собственников, которые сконцентрировали в своих руках

наибольшую часть собственности. Их власть дана им организа-

циями, которые базируются на собственности как на системе.

Менеджеров нередко изображают как опирающихся на нау-

ку технологов или как экспертов-управленцев, которые пресле-

дуют определенные автономные цели. Однако они не являются

экспертами, руководствующимися исключительно соображе-

ниями технологии. Они руководствуются интересами собствен-

ности. Их внимание сосредоточено на финансах и прибыли, ко-

торые являются главными интересами собственников. Менед-

жеры, которые, как утверждается, узурпировали функции соб-

ственников, служат собственности с таким же или даже боль-

шим рвением, чем сами собственники.

По мнению Миллза, вопрос можно поставить следующим

образом. Осуществляют ли менеджеры предпринимательскую

функцию таким способом, каким бы это делали сами собствен-

ники? Менеджеры не могут делать этого иначе, поскольку со-

храняются институт частной собственности, власть собственно-

сти, а также функция предпринимателя. Эффективность менед-

жера по-прежнему оценивается на основании прибыльности

компании, которой он управляет.

Действительно, менеджеры лично не владеют той собствен-

ностью, которой управляют. Но отсюда нельзя делать вывода о

том, что они лично не принадлежат к классу собственников.

102

Напротив, в сопоставлении со всем населением, они образуют

определенный сегмент небольшого круга крупных собственни-

ков. В политической сфере ни один американский менеджер не

занимает позиции, противостоящие интересам института част-

ной собственности. У него такие же политические воззрения,

как и у всякого крупного собственника. В своем нынешнем ви-

де менеджер будет существовать не дольше, чем будет сущест-

вовать собственность как институт.

Таким образом, несмотря на то, что бюрократизация собствен-

ности влечет за собой распределение власти среди подчиненного

персонала, высшие чиновники корпораций в Америке образуют

чрезвычайно важный комитет по управлению делами и реализа-

ции общих интересов всего класса крупных собственников.

В той мере, в какой люди могут произвольно распоряжаться

своей собственностью или собственностью, которой они управ-

ляют в интересах собственников, они обладают властью над

другими людьми. Изменения в размере и распределении собст-

венности привели к увеличению власти единиц и, соответст-

венно, бессилию многих. Произошел сдвиг от широко распро-

страненной <предпринимательской собственности> к сузив-

шейся <классовой собственности>. Владение собственностью в

настоящее время означает, по Миллзу, гораздо больше, чем

власть над непосредственно обладаемыми вещами. Она означа-

ет власть над людьми, которые не владеют этими вещами. Эта

власть собственности осуществляет отбор тех, кто распоряжа-

ется, и тех, кто должен подчиняться.

Таким образом, Миллз, как и большинство социологов, ана-

лизирующих социальные трансформации, происходящие в об-

ществах XX в., указывает на фундаментальный характер транс-

формаций в сфере отношений собственности и условий ее

функционирования. Но в отличие от теоретиков менеджериаль-

ного общества, он не делает вывод об исчезновении частной

собственности и самого класса собственников. Он указывает на

факт концентрации собственности и появления акционерного

капитала как на фактор усиления как самого института частной

собственности, так и власти собственников (вспомним его при-

мер о возможности контролировать компанию стоимостью в 2

103

млрд., располагая пакетом акций в 20 млн.). По мнению Мил-

лза, власть института частной собственности и класса собст-

венников усиливается посредством механизма бюрократизации

власти, проистекающей из отношений собственности. Это проис-

ходит вследствие создания крупномасштабных организационных

иерархий, позволяющих модифицировать и ужесточать власть

собственников как класса и их контроль над обществом в целом.

Бюрократизация, и в силу этого усиление (а вовсе не исчез-

новение), власти частной собственности, формирование круп-

номасштабных иерархических структур, в рамках которых

управление осуществляется группами профессиональных

управленцев ради интересов частных собственников, а не ради

интересов общества (как это пытались доказать представители

<классического> варианта теорий менеджериального общества) -

эти два пункта являются главными в критике концепции ме-

неджериального общества, осуществленной Ч. Р. Миллзом. Эти

же моменты становятся и теоретическим основанием для разра-

ботки его собственной теории общества.

Теория корпоративного общества Ч. Р. Миллза

По мнению Миллза, американское общество середины XX в. -

это общество, описываемое как корпоративный капитализм.

Оно сложилось под воздействием процессов централизации в

сферах экономики, политики и информации, имевших место в

начале XX в. Социальная система этого общества - это сово-

купность крупномасштабных иерархических институтов и орга-

низаций, среди которых определяющими являются иерархиче-

ские институты государства, экономики и армии. Именно они

образуют орудия власти и имеют такое значение, какого эти

институты никогда не имели на протяжении всей истории. На

вершинах военной, экономической и политической иерархий

расположены пункты управления обществом, выявление кото-

рых и дает социологический ключ к пониманию функциониро-

вания всего общества в целом.

Все другие социальные институты оказались, по мнению

Миллза, на задворках современной истории и вынуждены под-

чиняться трем первым. Религиозные, просветительские (систе-

104

ма образования) и семейные институты не представляют собой

самостоятельных центров национальной власти, напротив, спе-

цифика этих децентрализованных сфер социальной жизни все в

большей мере формируется <большой тройкой>. <Семья, цер-

ковь и школа приспосабливаются к современной жизни; прави-

тельство, армия и корпорации формируют ее. И в процессе

формирования современной жизни они превращают эти более

слабые институты в орудия осуществления своих целей>^.

Внутри каждого из главенствующих институтов сущест-

вующая структурная единица - корпорация, организация - име-

ет громадные размеры, управление ею носит централизованный

и авторитарный характер. Эти особенности современных орга-

низаций и корпораций обусловлены современной техникой и

технологией: корпорации явились во многом результатом раз-

вития техники и технологии, а оформившись в качестве основ-

ных организаций общества, стали использовать ее как средство

осуществления своей власти.

По мере того, как эти три сферы, или три главных институ-

та, расширяются и централизируются, а последствия их дея-

тельности приобретают все больший размах, их взаимные связи

возрастают. Это существенный момент для понимания функ-

ционирования общества середины XX в. Прошло то время, ко-

гда, с одной стороны, существовала экономика, с другой - сфе-

ра политики, а с третьей - военная сфера, почти не влиявшие

друг на друга и существовавшие автономно. Последствия ре-

шений, принятых в каждой из этих областей, в настоящее вре-

мя столь велики и обширны, что они распространяются на все

общество, в силу чего существует стремление к координиро-

ванным директивным решениям. В обществах середины XX в.

пронизанная политикой экономика связана тысячью нитей с

военными институтами и их решениями. Государство вмешива-

ется в экономику, в которой господствуют корпорации, кото-

рые в свою очередь вмешиваются в вопросы управления государ-

ством. Именно такими связями образуется система социального

господства, которая определяет лицо обществ середины XX в.

^Миллз Ч. Р. Властвующая элита. - М., 1959. С. 27.

105

Так как каждая из трех областей сомкнулась с остальными, а

последствия принимаемых в них решений имеют тенденцию

стать всеобъемлющими, то руководящие деятели каждой из

трех областей - военные, менеджеры корпораций, руководите-

ли государства - сплачиваются воедино, образуя властвующую

элиту. Властвующая элита является таковой потому, что зани-

мает высшие позиции в важнейших социальных институтах.

Именно эти институты являются непременными основами вла-

сти, богатства и престижа и в то же время - орудием осуществ-

ления власти, обретения и сохранения богатства, реализации

самых высоких притязаний на престиж. Власть коренится в

этих институтах, только в них и только через них она может

быть устойчивой и значительной.

Опираясь на эти институты, выступая от их имени и исполь-

зуя современные организационные и технологические средства -

и прежде всего средства массовой информации и рекламы, -

современные элиты создают в обществе универсум централизо-

ванного, авторитарного манипулирования. Само социальное

управление обществом принимает характер авторитарного ма-

нипулирования. Именно этот контекст становится средой для

всех остальных массовых социальных групп - средних и низ-

ших классов.

Концентрация капитала и бюрократизация отношений соб-

ственности, формирование крупномасштабных корпораций и

организаций с их высокоиерархизированными управленчески-

ми структурами привели к оформлению еще одного процесса,

который, по мнению Миллза, также определяет лицо обществ

середины XX в. Речь идет об уходе в прошлое старых средних

классов и появлении новых средних классов. К указанным фак-

торам, приведшим к появлению новых средних классов, Миллз

добавляет также становление на территории США урбанисти-

ческой цивилизации, а также стандартизирующее влияние тех-

нологии и средств массовой коммуникации и информации. Эти

факторы и определили появление новой массовой социальной

группы, новых средних классов - классов белых воротничков.

Именно эти классы образуют основание и срединную часть со-

циальной пирамиды, тех иерархических структур, которые на-

106

полняют собою современные корпорации и крупномасштабные

организации. Профессиональные группы, образующие иерар-

хические структуры организаций, при всех своих различиях

обладают рядом общих характеристик, определяющих новый

средний класс как некую целостность. Группу <белых ворот-

ничков> нельзя адекватно определить исходя лишь из какого-

либо одного стратификационного измерения - профессиональ-

ной квалификации, функции, класса, статуса или власти. Эти

люди обычно размещаются где-то в середине каждого из этих

измерений. Их положение можно определить скорее в терминах

их относительных отличий от представителей других страт, чем

в каких-то абсолютных терминах.

Но при всех определениях следует помнить, что представи-

тели нового среднего класса не образуют <компактный гори-

зонтальный слой>. Они не выполняют какую-то одну основную

позитивную функцию, по преимуществу определяющую их.

Вместе с тем, их функции схожи с функциями старого среднего

класса. Они имеют дело с символами и с людьми, занимаются

координацией, регистрацией и распределением. Однако выпол-

няют они эти функции в качестве зависимых служащих, а не

свободных собственников. Используемые ими навыки и требуе-

мая для исполнения этих функций ментальность зачастую схожи с

навыками и ментальностью большинства наемных рабочих.

Если рассматривать ситуацию в терминах собственности, то

можно указать на их равенство наемным рабочим и отличие от

старого среднего класса. Как лишенные собственности и зави-

симые служащие, они не имеют каких-либо серьезных ожида-

ний, не имеют независимости, обеспеченной собственностью,

которой обладал старый средний класс. В терминах дохода их

классовая позиция не намного отличается от позиции наемных

рабочих. Уровень доходов этих групп - <белых воротничков> и

рабочих - в значительной мере совпадает, причем вполне от-

четливо наблюдается тенденция к ослаблению и других разли-

чий. Вместе с тем некоторые различия все же остаются. Пред-

ставляется важным тот факт, что группы <белых воротничков>

обладали и в общем по-прежнему обладают большим прести-

жем. Основания их престижа не слишком прочны и устойчивы,

107

но при всем том именно престиж по-прежнему позволяет отде-

лять <белые воротнички> от рабочих.

В сравнении со старыми средними классами иерархии <бе-

лых воротничков> представляют собой молодых бюрократов,

среди которых много женщин. Молодость, образование позво-

ляют отчетливо отделять миллионы офисных работников как

представителей нового среднего класса от представителей дру-

гих профессиональных групп. Массы белых воротничков

управляются людьми, которые, скорее, похожи на представите-

лей старого среднего класса и обладают многими социальными

характеристиками свободных предпринимателей, хотя уже и не

обладают независимостью, присущей в прошлом этим последним.

Таковы общие характеристики новых средних классов, или

классов белых воротничков. Однако, по мнению Миллза, выяв-

ление этих характеристик мало что дает для понимания об-

ществ середины XX в. Он считает наиболее адекватным рас-

смотрение и описание социальной ситуации, сложившейся в

американском обществе середины XX в., в психологических

терминах. Задача социальных исследований состоит в том, что-

бы описать сложившуюся экономическую и политическую си-

туацию с точки зрения ее значения для внутренней жизни и

карьеры индивида, описать общество как интерпретируемую

индивидом социальную рамку своего функционирования. В

этом плане он предлагал следующее видение.

Белые воротнички первыми (уже после Первой мировой

войны) утратили веру в устойчивость социальной системы в

силу девальвации социальной роли и значения высшего образо-

вания, защищавшего ранее человека от неустойчивости внеш-

него мира, в силу прокатившихся в конце 20-х - начале 30-х

годов серии экономических кризисов, прежде всего - Великой

депрессии. Страх перед безработицей, экономической депрес-

сией, имперсональным технологическим насилием уравнял но-

вые средние классы со всеми работающими по найму, в том

числе с промышленными рабочими.

Однако у класса белых воротничков нет общей событийной

истории (в отличие, например, от рабочего класса); у них нет

каких-либо общих интересов, реализация которых требовала бы

108

их объединения; у них нет какого-либо общего будущего, к ко-

торому бы они стремились. Их желания и надежды усреднены и

иллюзорны. Внутренне класс белых воротничков расколот и

фрагментирован, внешне - зависим от более мощных и значи-

тельных социальных сил. Как группа они не задевают никого,

как индивиды - не демонстрируют независимый образ жизни,

они типичные представители урбанистической массы, демонст-

рирующей типичные условия жизни в обществах XX века. Бе-

лые воротнички приносят с собою многие из тех психологических

проблем, которые характеризуют эти общества и эпоху в целом.

Представитель класса белых воротничков XX столетия не

является независимым человеком, каковым был фермер или

предприниматель XIX в. Он всегда, как это подчеркивает

Миллз, чей-то человек - человек корпорации, правительства,

армии и т. д. Уход с исторической сцены свободного предпри-

нимателя и появление зависимого наемного работника означает

уход со сцены независимого индивида и появление индивида с

психологией и мышлением <маленького человека>. В мире, ко-

торый определяется действием мощных и опасных сил, <белый

воротничок> становится обладателем всех сомнительных дос-

тоинств <маленького человека>. Он может находиться на дне

социального мира, но при этом, льстя себе, относить себя к

среднему классу. Он ничего не может поделать со своими бе-

дами и заботами. Он выглядит скорее жалко, чем трагично, бо-

рясь с жизнью и стремясь осуществить быструю карьеру. Он -

игрушка в руках сил, неподвластных его контролю, заставляю-

щих его делать то, общий смысл чего ему непонятен. Он попа-

дает в ситуации, в которых оказывается беспомощным. Белый

воротничок - жертва, маленький человек, он объект действий

других людей, но сам он пассивен. Он незаметно работает в

чужом офисе или магазине, никогда не говорит громко, никогда

не возражает, никогда не занимает твердую позицию.

У <белого воротничка> нет никакой своей культуры кроме

массовой культуры, в рамках которой он вырастает и функцио-

нирует, которая делает его столь манипулируемым. Ни одна

группа, ни одна организация не защищает его от манипули-

рующего и изолирующего воздействия массового общества.

109

Эта изолированная позиция делает <белых воротничков> лег-

кой добычей в руках различных средств массовой информации.

Их социальная среда - это контекст утраченного доверия к

внешнему миру и манипулирования со стороны массовой куль-

туры и средств массовой информации; они отчуждены от сво-

его труда, от своей личности, от индивидуальной рационально-

сти; они политически апатичны.

Но эти новые маленькие люди, сами того не желая, являются

авангардом современного общества. Миллз утверждает, что в

обществах середины XX в. рациональность приобрела новую

форму - ее носителями выступают не отдельные индивиды, а

социальные институты, которые благодаря бюрократическому

планированию и математически обоснованному предвидению

отбирают у индивидов и свободу, и рациональность. Плани-

рующие инстанции определяют порядок труда и стереотипизи-

руют дозволенные инициативы. Во всем этом процессе бюро-

кратической узурпации свободы и рациональности <белые во-

ротнички> образуют взаимозаменяемые части тех грандиозных

механизмов власти, которые связывают общество воедино,

обеспечивая его единство. Благодаря доминированию в обще-

стве <белого воротничка>, оно предстает как новый универсум

управления и манипуляции.

Таковы основные идеи и теоретические составляющие теории

общества Ч. Р. Миллза. Тезисно сформулируем ее содержание:

1. Начало XX в. - это эпоха трансформации частной собст-

венности и условий ее функционирования, появления акцио-

нерного капитала, крупномасштабных корпораций и организа-

ций. Результатом этих процессов становится бюрократизация

частной собственности, оформление ее как классовой, как кор-

поративной собственности класса, что фактически приводит к

усилению частной собственности и ее власти над обществом.

2. Указанные процессы привели к становлению крупномас-

штабных корпораций и организаций с их иерархизированной

бюрократической структурой, которые предстают как главная

форма социальной организации в обществах XX в. Именно они

110

ответственны за оформление новой социально-классовой и

профессиональной структуры, представляющей собою иерар-

хически упорядоченную, бюрократизированную пирамиду со-

циальных отношений. Наверху этой пирамиды располагается

объединенная элита, образуемая высшими группами главных

институтов общества середины XX в. - экономики, политики и

армии. Представители этой элиты владеют собственностью и

ключевыми управленческими местами. Ниже элиты стратифи-

цированным образом располагаются группы наемных служа-

щих - белых воротничков - лишенных собственности и выпол-

няющих различные профессиональные и управленческие функ-

ции. По уровню дохода эти группы близки промышленным рабо-

чим, но отличаются от них несколько более высоким престижем.

3. Такая социально-структурная организация общества ведет

к формированию специфического контекста бюрократизиро-

ванных отношений, всеобщему отчуждению и манипулирова-

нию посредством СМИ, возникновению и распространению

психологии <маленького человека>.

Выделенные здесь моменты образуют основу и суть теории

корпоративного капитализма в одной из самых ее первых вер-

сий, которая была разработана Ч. Р. Миллзом.