4.2. Теория массового общества х. Ортеги-и-Гассета

Хосе Ортега-и-Гассет, известный испанский философ, уделяв-

ший немалое внимание проблемам социологии, в работе <Вос-

133

стание масс>^ сформулировал получившую широкую извест-

ность теорию массового общества.

Облик и склад любой новой исторической эпохи, любого но-

вого общества - это, как указывает Ортега, всегда следствие

сдвига: или внутреннего - духовного, или внешнего - струк-

турного. В рамках этого подхода он выявляет и структурные, и

духовные причины становления массового общества. Если по-

пытаться социологически <ужесточить> концепцию массового

общества Ортеги-и-Гассета, то можно сказать, что она склады-

вается из трех блоков: общего диагноза эпохи, концепции соци-

ального характера и концепции кризиса государства. Именно

эти моменты ортегианской теории сохраняют, на наш взгляд,

наибольшую актуальность.

Массовое общество как новое социальное состояние

Теория массового общества у Х. Ортеги-и-Гассета имеет в рав-

ной степени систематический и критический характер. Он соз-

дает целостную теорию массового общества, сохраняя при этом

не только теоретическую, но и этическую дистанцию по отно-

шению к той реальности, которую он описывает. Обратимся

сначала к тому, что можно назвать описательной частью кон-

цепции Ортеги-и-Гассета.

Массовость проявляется в обществе самым различным обра-

зом. Эпоха масс - это эпоха гигантомании - в архитектуре, в

многотысячных общественных и политических мероприятиях, в

господстве вкуса ко всему крупномасштабному. Крупномас-

штабными стали условия жизни, они приобрели планетарные

размеры. Жизнь рядового человека вмещает события, происхо-

дящие на всей планете, <простой смертный привычно обживает

весь мир>, все пространство. Но мир вырос и во времени. Ар-

хеология, приводит пример Ортега, чудовищно расширила ис-

торическое пространство. Империи и целые цивилизации, о ко-

торых мы вчера еще не подозревали, входят в сознание, как

новые континенты. Экраны и журналы доносят эту незапамят-

^Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс // Избранные труды. - М., 1997. С.

43 - 163.

134

ную древность до глаз обывателя. К сказанному следует доба-

вить культ скорости, который ныне исповедуют все, культ дви-

жения, культ автомобиля и самолета.

Но еще более существенным, чем увеличение мира, является

то, что <в мире всего стало больше>. Всего, что можно приду-

мать, пожелать, создать, разрушить, найти, употребить или от-

вергнуть. Возможности выбора, самопроявления, потребления

расширились многократно. Фильмы и фотографии развлекают

рядового человека самыми недоступными ландшафтами, газеты

и репродукторы приносят ему новости о рекордах и достижени-

ях, технических новинках. Все это создает ощущение сказочно-

го всемогущества. <Я говорю, - подчеркивает Ортега, - не о

качестве жизни, а о ее напоре, о ее количественном или потен-

циальном росте. Я надеюсь таким образом точнее обрисовать

мироощущение современного человека, его жизненный тонус,

обусловленный сознанием небывалых возможностей>^.

Массовое общество - это многолюдное общество в самом

прямом смысле слова. Это общество растущего столпотворе-

ния, всеобщей переполненности. <Города переполнены. Дома

переполнены. Отели переполнены. Кафе уже не вмещают посе-

тителей. Улицы - прохожих. Приемные медицинских светил -

больных. Театры, какими бы рутинными ни были спектакли,

ломятся от публики. Пляжи не вмещают купальщиков. Стано-

вится вечной проблемой то, что прежде не составляло труда, -

найти место>^.

Такая внешняя многолюдность, массовость является самым

первым и внешним проявлением массового общества, которое

оформилось в XX в. Суть же явления состоит в полном захвате

массами общественной власти. Этот захват свидетельствует, по

мнению Ортеги, о серьезном кризисе европейских народов и

культур, который он именует <восстанием масс>.

Это <восстание> проявляется, во-первых, в том, что сегодня

массы достигли такого уровня жизни и благосостояния, кото-

рый прежде предназначался лишь для немногих. Это колос-

^Там же. С. 63.

^Там же. С. 43 - 44.

135

сальным образом расширило их материальные возможности.

Они довольно успешно овладевают и пользуются техникой, ко-

торая прежде требовала специалистов. При этом особенно важ-

но то, что они в равной мере успешно пользуются техникой не

только материальной, но также юридической и социальной. Во-

вторых, массы вышли из повиновения, не подчиняются ника-

кому меньшинству, не следуют за ним, не считаются с ним, а

вытесняют его и его замещают.

Определение массового общества, данное Ортегой в эссеи-

стической форме, выглядит следующим образом: толпа, воз-

никшая на авансцене общества, внезапно стала зримой. <Преж-

де она, возникая, оставалась незаметной, теснилась где-то в

глубине сцены; теперь она вышла к рампе - и сегодня она глав-

ный персонаж. Солистов больше нет - один хор>^. Ключевым

моментом для понимания того, что такое массовое общество,

является именно эта фраза: солистов больше нет - один хор.

Масса упраздняет меньшинство. Суть дела, как подчеркивает

Ортега, в уравнивании. Мы живем в эпоху уравнивания: урав-

ниваются богатства, культура, слабый и сильный пол, уравни-

ваются континенты.

Общество, как указывает Ортега, всегда было динамичным

единством меньшинства и массы. Меньшинство - это совокуп-

ность лиц, выделенных особыми качествами. Масса - не выде-

ленных ничем, это <средний человек>, <общий тип>, опреде-

ляемый совпадением мыслей, целей, образом жизни, который и

ощущает себя таким же, как все, и доволен этой своей неотли-

чимостью. Типологическое деление на меньшинство и на массы

не совпадает ни с делением на социальные классы, ни с их ие-

рархией. <Понятие <масса> ... не подразумевает рабочих и во-

обще обозначает не социальную принадлежность, а тот челове-

ческий склад или образ жизни, который сегодня преобладает и

господствует во всех слоях общества, сверху донизу, и потому

олицетворяет собой наше время>^. Это деление, скорее, этиче-

ское - деление на тех, кто требует от себя многого и сам на себя

^Там же. С. 45.

^Там же. С. 106.

136

взваливает тяготы и обязательства, и на тех, кто не требует ни-

чего и для кого жить - это плыть по течению, оставаясь таким,

как он есть, не силясь превзойти себя. Ортега сравнивает это

деление с двумя ветвями ортодоксального буддизма: Махаяной

(большим путем) и Хинаяной (малым путем). <Особенность

нашего времени в том и состоит, что заурядные, не обманыва-

ясь насчет собственной заурядности, безбоязненно утверждают

свое право на нее и навязывают ее всем и всюду>^. Приоритет

человека без примет и отличий превратился из общей идеи или

правового идеала во всеобщую психологическую установку.

Ортега называет следующие обстоятельства становления

массового общества. Во-первых, это причины демографическо-

го характера. За многовековой период своей истории население

Европы не превышало ста восьмидесяти миллионов человек, но

с 1800 по 1914 гг. оно выросло до четырехсот шестидесяти мил-

лионов. Людей объективно стало значительно больше. Во-вторых,

экономические возможности, материальная обеспеченность как

средних, так и низших слоев серьезно возросли. В-третьих, Ортега

указывает на социальный порядок и ощущение гарантированности

социального существования (что звучит несколько странно, если

вспомнить количество революций в Европе в XIX в., в том числе в

Испании). Структурную и идеологическую основу, причины

всех этих явлений составляют либеральная демократия, экспе-

риментальная наука и промышленность. Два последних факто-

ра Ортега объединяет в одно понятие - <техника>.

Социальный характер человека в массовом обществе

Психологический портрет сегодняшнего массового человека

составляют две черты - беспрепятственный рост жизненных

запросов и, следовательно, безудержная экспансия собственной

натуры, с одной стороны, и врожденная неблагодарность ко

всему, что облегчает ему жизнь. Обе черты составляют, по

мнению Ортеги, черты избалованного ребенка. Инфантилизм -

это основное качество социального характера и всей культуры

массового общества.

^Там же. С. 48.

137

Инфантилизм и безответственность в качестве отличитель-

ных характеристик человека и культуры массового общества

выделяются многими теоретиками массового общества, но Ор-

тега в этом отношении был одним из первых, и именно на де-

монстрации и артикулировании этих характеристик строится

его критика массового общества. Инфантилизм и безответст-

венность, глубинное непонимание основ цивилизации, в рамках

которой существует массовый человек, его посредственность и

безудержная жажда потребления - вот основные инвективы в

адрес массового общества и массового человека.

Средний человек, воплощающий тип социального характера

в массовом обществе, не видит в цивилизации ни глубокого за-

мысла, ни искусного воплощения, для сохранения которого

нужны огромные усилия. Он не понимает основ, научных и

технических, на которых строится цивилизация. Он способен

только на то, чтобы домогаться благ от этой цивилизации.

Власть в обществе, пишет Ортега, захватил новый тип челове-

ка, равнодушный к основам цивилизации. И происходит это в

те дни, когда техника достигла расцвета, а люди наперебой

спешат воспользоваться тем, что создало научное знание. Но

это ничего не значит, ведь и варвар <способен глотать аспирин>

или <водить автомобиль>. <Те люди, - подводит итог Ортега, -

что готовы завладеть Европой, ... - это варвары, которые хлы-

нули из люка на подмостки сложной цивилизации, их породив-

шей. Это - <вертикальное одичание> во плоти>^.

Новый мир, который окружает человека, не понуждает его к

самообузданию, не ставит перед ним запретов - он бередит его

аппетиты, которые, в свою очередь, растут бесконечно. Это

очень опасный путь развития. Тип социального характера, тип

человека, условия его жизни и его мироощущение, обрисован-

ные Ортегой, знаменуют собой не торжество новой цивилиза-

ции, а лишь инфантильное отрицание старой. В этом процессе

отрицания старой цивилизации и следует искать структурные

причины кризиса.

^Там же. С. 92.

138

Национальное государство

как форма существования массового общества

По мнению Ортеги, наблюдающийся упадок духа массового

человека, как это ни странно, происходит не от недостатка сил

и способностей, а как раз наоборот - от ощущения избыточной

силы, которая натыкается на роковую, ограничивающую эту

силу стену. Роковые стены - это политические границы совре-

менных государств. Подлинные трудности коренятся не в той

или другой, внезапно возникшей экономической или социаль-

ной проблеме, а в том, что форма общественной жизни стала

тесной для заключенных в ней экономических возможностей.

Суть дела в несоответствии между размахом сегодняшних воз-

можностей и размерами политического устройства, внутри ко-

торого они вынуждены существовать, национальными грани-

цами, которые до сих пор разграничивают Европу. Националь-

ная принадлежность воспринимается как бремя. Все разом ста-

ло большим, а отжившие структуры прошлого остались карли-

ковыми и мешают росту. Впервые упершись в национальные

границы, европеец ощущает, насколько его экономические, по-

литические, интеллектуальные запросы, его жизненный размах,

несоизмеримы с этими границами.

Ортега предлагает новую концепцию государства, отличную

от расхожих в то время. Он пишет: <Государство начинается с

того, что принуждает сосуществовать группы, природно разоб-

щенные. И принуждение это не голос насилия, но побудитель-

ный призыв, общее дело, предложенное разобщенным. Госу-

дарство, прежде всего, - план работ и программа сотрудничест-

ва. Оно собирает людей для совместного дела. Государство - не

общность языка или крови, территории или уклада жизни. В

нем нет ничего материального, инертного, предварительного и

предельного. Это чистый динамизм - воля к совместному делу -

и потому у государственной идеи нет никаких природных ог-

раничений>^. Государство демократично по самой своей приро-

де, более глубокой и значительной, чем внешние формы прав-

ления. Государство призвано преодолеть различия языка, крови

^Там же. С. 143.

139

или территории. Государство вообще крайне редко совпадало с

изначальной общностью крови и языка, в отличие от того, что,

например, утверждают нацистские или фашистские режимы,

олицетворяющие для Ортеги массовое общество и массового

человека.

Необходимо отбросить идеологии радикально-национа-

листического толка и отважиться видеть разгадку национально-

го государства в том, что ему присуще как национальному го-

сударству, в самой его политике, а не в посторонних началах

биологического или географического свойства. Государство,

каким бы оно ни было - первобытным, средневековым или со-

временным, - это всегда приглашение определенной группой

людей других людских сообществ к совместному осуществле-

нию какого-то замысла. Замысел всегда заключается в органи-

зации нового типа общественной жизни. Государство и про-

грамма жизни, программа человеческой деятельности и поведе-

ния, - понятия неразделимые.

По мнению Ортеги, наступает пора, когда <Европа> может

стать национальной идеей. В строительстве Европы как велико-

го национального государства видит он единственное, что мо-

жет противостоять национализму, коммунизму, нацизму, фа-

шизму - явлениям, в которые <отливается> массовое общество.

Теория массового общества у Х. Ортеги-и-Гассета очевидным

образом предстает как развернутый диагноз совершенно опре-

деленного этапа в развитии европейской цивилизации. Этот

этап является результатом социальных трансформаций, осуще-

ствлявшихся в Европе в XIX в. - становления либеральной де-

мократии, а также того развития науки и техники, которое оп-

ределило облик обществ XX в.

Ортегианская теория массового общества, общий диагноз

эпохи, концепция социального характера массового человека и

концепции кризиса национального государства как формы ор-

ганизации социальной и экономической жизни строится в пер-

вую очередь на основе наблюдения за различного рода евро-

пейскими экстремистскими политическими идеологиями, дви-

140

жениями и режимами - фашизмом, коммунизмом, различными

вариантами национализма. Именно эти идеологии и движения,

вобравшие в себя массового человека, адекватные ему, его соз-

нанию, его жизнепроявлениям, стали, по мнению Ортеги, са-

мым очевидным проявлением кризиса национального государ-

ства и западной цивилизации в целом.

Созданная Ортегой-и-Гассетом концепция массового обще-

ства, столь четко поставившая во взаимную связь эти явления,

так или иначе легла в основание всех последующих социологи-

ческих исследований тоталитарных режимов. Все теории тота-

литарного общества - Х. Арендт, К. Мангейма и других - соз-

давались во многом на основе теоретической схемы массового

общества, как она представлена у Х. Ортеги-и-Гассета.