Февраль, до 13‑го

С. обращается к Р. В. Болеславскому с просьбой найти в Нью-Йорке интермедии Сервантеса на русском языке.

Февраль 15

По приглашению компании киноартистов «Фэмоз плейере» посещает съемку картины «Мистер Бокэр» из жизни французского королевского двора времен Людовика XV.

«Нас встретили артистки и артисты, наряженные в великолепнейшие костюмы и повели в тот уголок ателье, где как раз репетировали сцену входа короля к маркизе Помпадур. Две очаровательнейшие актрисы снимались в женских ролях: Луиза Уилсон и Биби Дэьиэльс. Всех покоряющий Валентино, необыкновенно интересный артист Шерман (Людовик XV), прелестная мадам Валентино — все окружили К. С. Конечно, тотчас же было сделано несколько снимков: К. С. в современном костюме среди фижм и кафтанов актеров. Потом всех нас попросили пройти также “на сцену”, т. е. в построенный зал Версаля. И сняли группу всех нас, перемешавшихся с артистами фильма».

Письмо О. С. Бокшанской к Вл. И. Немировичу-Данченко. Архив Н.‑Д., № 3362/13.

{411} «Подошедший к Константину Сергеевичу любезный, но важный господин, оказавшийся одним из ассистентов продюсера, обратил его внимание на подлинность материалов костюмов, которые заказывали в Лионе или покупали во дворцах Луары, на обувь, сшитую мастерами Ханана (самая дорогая фирма обуви в мире, на парики, изготовленные в Париже, на подлинные у некоторых дам драгоценности, для охраны которых среди исполнителей есть переодетые в придворных детективы… Я старался по мере моих сил точно переводить его слова. К. С. плохо слушая меня, внимательно смотрел на актеров, репетировавших при полном съемочном свете какую-то сцену представления королю новой придворной дамы. Потом, перебив меня и американца, как-то странно сердито фыркнул и сказал довольно громко: “Отвратительно”…

… Самым красивым и нарядным среди них был знаменитый Рудольф Валентине. И именно он вызвал наибольший гнев, вернее сказать, неприятие Константина Сергеевича. Он даже не сумел (а может быть, не захотел) натянуть на лицо свою формальную, “мундирную” улыбку, а сердито глядя на кружева и вышивки кино любовника, заговорил о необходимости прежде всего научиться носить костюм, чувствовать его на себе, чувствовать себя в нем… Тут появился Сергей Львович Бертенсон, который сумел как-то вывернуться и перевел слова Константина Сергеевича так, что они не прозвучали обидно.

… Константин Сергеевич, охотно принимая знаки внимания, получал удовольствие от фимиама и лести, но своего отношения к увиденному не изменял и по дороге в гостиницу и особенно на другой день во время репетиции он подробно, сердито и с пародийным показом говорил о том, как ужасно американские актеры носят костюм. … Говорил о том, что походка, осанка, манера решают внешний образ, определяют эпоху и стиль гораздо больше, ярче и убедительнее, чем ткани, ленты и бриллианты…»

Из воспоминаний В. В. Шверубовича. Рукопись.

Вечером играет роль Крутицкого.

Февраль, после 15‑го

Получает фотографию группы актеров и режиссера фильма «Мистер Бокэр» с надписями:

«На добрую память великому гению. Биби Дэниольс».

«Господину Константину Станиславскому учителю искусства с большой преданностью.

Рудольф Валентине»).

«С искренней благодарностью за Ваше чудесное посещение.

Сидней Опкотт».

{412} «Как я рада, что Вас встретила. Искренно.

Лоис Уилсон».

«Во время гастролей в Америке мы ездили как-то на съемки одной картины и там снялись с артистами. Когда эту фотографию увидел хозяин отеля в Нью-Йорке, где мы жили, он с трепетом в голосе спросил меня: “Кто же Вы, m‑r Станиславский, что можете позволить себе сидеть в присутствии Рудольфа Валентине? Прошу Вас, подарите мне эту фотографию. Повешенная в холле, она будет привлекать ко мне новых клиентов. Подумайте, у меня жил человек, перед которым не осмеливался сидеть сам, сам Рудольф Валентино! Такая фотография! Это же бизнес!”»

Рассказ С., записанный О. С. Соболевской в августе 1927 г.