«Фантастические пьесы» ор. 12 (8 пьес)

1. Вечером

2. Порыв

3. Почему?

4. Причудливые образы

5. Ночью

6. Басня

7. Сновидения

8. Конец песни

Творческая задача «Фантастических пьес» — раскрыть мир внутренней жизни человека, мир его чувств.

Идея цикла была, очевидно, подсказана Шуману творческой практикой его любимого писателя Гофмана, создавшего некоторые романы в виде серии новелл, которые рассказывают друг другу собравшиеся.

Каждая из восьми пьес цикла — выражение глубокого сосредоточенного лиризма, он проявляется в бурно-драматических вспышках («Порыв», «Ночью»), в просветленной созерцательности («Вечером»), в фантастических видениях («Сновидения») и в тонком остроумии сказочных образов («Причуды», «Басня»), так же как и в лирико-философском раздумье («Отчего?») или в обращении к песенности («Последняя песня»).

Названия пьес дают основания группировать их по некоторым общим признакам. Например, «Вечером», «Ночью» указывают на связь с картинами или явлениями природы; «Порыв», «Сновидения», «Причуды», «Отчего?» передают различные психологические состояния; «Басня», «Последняя песня» вносят элемент эпичности, повествовательности. Но, несмотря на различие заголовков, определяющих художественный образ, все они носят яркий индивидуальный отпечаток собственной фантазии художника. Так, по поводу «Последней песни» — заключительной песни цикла — Шуман писал Кларе Вик: «...в конце все разрешается веселой свадьбой, однако в заключение снова приходит тоска, да еще — по тебе, и здесь словно звучат одновременно свадебные и похоронные звоны». Эти слова подтверждают и автобиографический смысл многих страниц шумановской музыки, в том числе и тех, где автор отталкивается от воплощения объективных картин внешего мира.

«Крейслериана» ор. 16 (1838) (8 номеров)

Написанная в период разгара «борьбы за Клару», «Крейслериана» — подлинная исповедь любящего сердца художника. Именно этот психологический подтекст и оказывается скрытым «нервом» музыкального развития, внутренним стержнем цикла.

Внешние приметы цикличности выражены относительно слабо. Но явно ощутима внутренняя связь между отдельными номерами как звеньями единого лирического повествования.

«Крейслериана» – программное произведение, имеющее литературную основу. Ею стал сюжет писателя-романтика Эрнеста Теодора Амадея Гофмана. Гофман, сам музыкант, начал свой литературный путь с «Крейслерианы», а последним, так и не завершенным романом стали «Житейские воззрения кота Мура вкупе с фрагментами биографии капельмейстера Иоганнеса Крейслера, случайно уцелевшими». Композитор Крейслер у Гофмана – идеалист, живущий только искусством. Крейслер, как и все романтики, был влюблен, гениален, непризнан; как и все романтики, он не склонялся перед авторитетами и был убежденным неудачником, человеком с причудами: поэты его обожали, обыватели презирали. Этот образ близок Шуману, в «Крейслериане» он создал музыкальный портрет Крейслера, воплотил его видения и грезы. Музыка получилась такой же радикальной и гипертрофированно романтической как и ее безумный герой.

Так же как романтические поэты уподобляли душевную жизнь человека стихии огня и воды, их непредсказуемости и спонтанности, так и Шуман воплотил страсти и грезы поэта, рисуя в своей музыке то бурное пламя, то водный поток, то вольный ветер.

«Крейслериана» удивила многих, даже жену композитора. Об этом произведении Клара Вик говорила: «Как прекрасна эта вещь, как много здесь юмора и в то же время таинственности. Меня изумляет твоя душа, все новое в ней». Эти слова еще раз наталкивают на мысль о том, что мировосприятие Шумана было загадкой и для него самого, и для самых близких людей.

Для этого произведения характерно сквозное развитие. Наиболее ощутимое, выразительное значение приобретает не движение к цели, развязке, финалу, а сам процесс чередования, смены образов, прерывистости и напряженности.