Синдром уходов и бродяжничества

Данный синдром, весьма разнородный по генезу, но до­вольно однообразный по внешним проявлениям, выража­ется в повторяющихся уходах из дома или школы, интер­ната или другого детского учреждения с последующим бродяжничеством, нередко многодневным. Синдром встре­чается в возрасте от 7 до 17 лет, но наиболее часто в пре- пубертате [Stutte Н., 1960], преимущественно у мальчи­ков. По данным von Harnack (цит. по Н. Stutte, 1960), он встречается у 0,5% школьников 10—11 лет.

Как показывают работы ряда авторов [Лапидес М. И., 1964; Коссова Е. А., 1971; Иванова Ф. И., 1972; Каспаро­ва С. А., 1974; Большаков А. Г., 1981; Stutte Н., 1960], формирование данного синдрома психопатологически раз­лично и отчетливо зависит от особенностей личности, ситуа­ционных факторов и нозологической принадлежности синд­рома. Особое значение имеют личностные особенности. Так, у детей и подростков с преобладанием астенических, эмоционально-лабильных, сенситивных черт характера пер­вые уходы связаны либо со сверхценньтми переживаниями обиды, ущемленного самолюбия, представляя собой реак­цию пассивного протеста, либо со страхом перед наказа­нием или тревогой по поводу какого-либо проступка («им- пунитивные побеги», А. Е. Личко, 1979). При психическом инфантилизме с эмоционально-волевой незрелостью на­блюдаются преимущественно уходы из школы и прогулы, обусловленные боязнью трудностей, связанных с учебой. При преобладании аффективно-возбудимых и гипертим- ных черт характера у подростков уходы связаны с реакци­ями эмансипации [Личко А. Е., 1979]. У подростков с ши­зоидными чертами в основе мотивации уходов лежит стремление избежать общения с людьми [Большаков А. Г., 1981]. Первые уходы и побеги у подростков с истероидны- ми чертами связаны с осознаваемым или неосознанным стремлением привлечь к себе внимание, вызвать жалость и сочувствие, добиться удовлетворения желаний («демон­стративные побеги», А. Е. Личко, 1979). Перечисленные варианты начальных уходов и побегов можно отнести к группе реактивных.

Другим типом мотивации начальных уходов является «сенсорная жажда», т. е. потребность в новых, постоянно меняющихся впечатлениях, а также сочетающееся с ней стремление к развлечениям [Сухарева Г. Е., 1959; Ивано­ва Ф. И., 1972]. Уходы, связанные с такой мотивацией,

встречаются в основном у детей и подростков с преобла­данием эмоционально-волевой неустойчивости. Непосред­ственным поводом к уходу могут стать впечатление от приключенческого кинофильма, телепередачи или книги, случайно услышанное сообщение о каком-либо происше­ствии неподалеку (драка, автомобильная авария, пожар и т. п.).

Дети и подростки чаще убегают вдвоем или небольшой группой, могут уезжать далеко, в другие города, в поисках приключений, для розыска кладов и т. п.

Третьим типом являются «безмотивные», т. е. не имею­щие содержательной мотивации, уходы. В их основе ле­жит либо изменение настроения (дисфория или депрессив­ный сдвиг с неосознанным стремлением уйти от стесняю­щего режима, из привычной обстановки), либо нарушение влечений с импульсивным («неодолимым)» стремлением к уходу. Импульсивные уходы, связанные с патологией вле­чений, называют дромоманией, или пориом а н и - ей (греч. dromos — бег, poreia — путешествие и mania — безумие)¹.

В формировании синдрома уходов и бродяжничества немалая роль принадлежит неблагоприятным микросоци- альным факторам. Так, 84% детей и подростков с этим синдромом в наблюдениях А. Г. Большакова (1981)' росли в неблагополучных, в том числе неполных, семьях. Развер­нутый синдром уходов и бродяжничества характеризуется более или менее стойким стремлением к бродяжничеству, обычно в одиночку. Дети и подростки во время своих блуждений, нередко многодневных, ездят на транспорте, заходят в магазины и другие общественные места, ночуют в подъездах, подвалах, на чердаках, как правило, домой самостоятельно не возвращаются. Их приводят работники милиции, родственники, посторонние лица. Дети подолгу не испытывают усталости, голода и жажды, что свидетель­ствует о важной роли патологии влечений в генезе синд­рома.

Синдром уходов и бродяжничества, как правило, ведет к микросоциально-педагогической запущенности и различ­ным формам асоциального поведения (хулиганские по­ступки, мелкое воровство, сексуальные действия, алкоголи­зация)', что связано с негативным влиянием окружения, а также отрывом от семьи и школы. Длительное бродяж­ничество, кроме того, способствует появлению неискренно­сти, лживости, стремлению к примитивным удовольствиям, отрицательному отношению к труду, оппозиции к любой регламентации поведения. Бродяжничество часто стано­вится источником патологического формирования лично­сти по аффективно-возбудимому, неустойчивому и псевдо- шизоидному типу.

После 14—15 лет проявления синдрома постепенно сглаживаются, причем у одних подростков личность не ме­няется, у других обнаруживается микросоциально-педаго- гическая запущенность с делинквентным поведением, а в части случаев, как указывалось выше, происходит психо­генное патологическое формирование личности.

Синдром уходов и бродяжничества в основном встреча­ется при пограничных состояниях, включая ситуационные личностные реакции протеста, депрессивный невроз, пси­хогенные патологические формирования личности, форми­рующиеся истинные психопатии, резидуально-органические неврозо- и психопатоподобные состояния. Синдром неред­ко наблюдается у детей и подростков с пограничной интел­лектуальной недостаточностью и дебильностыо [Кова­лев В. В., 1979; Большаков А. Г., 1981]. При всех перечис­ленных формах патологии динамика синдрома может про­ходить 3 этапа: 1) психогенная реакция ухода (в связи с психотравмирующей ситуацией или «сенсорной жаждой») ;

2. этап привычных, фиксированных уходов, в основе кото­рых лежит патологический стереотип поведения и опреде­ленное усиление влечений (однако не импульсивных);

3. этап импульсивного непреодолимого стремления к ухо­дам и бродяжничеству (т. е. этап истинной дромомании)'. Третий этап синдрома наблюдается относительно редко, в основном у подростков с выраженными патологическими чертами личности неустойчивого, аффективно-возбудимого и особенно эпилептоидного типов при формирующихся пси­хопатиях и резидуально-органических психопатоподобных состояниях. В последнем случае уходы и бродяжничество проявляются на фоне психоорганического синдрома с де­фектом высших свойств личности, снижением критики и расторможением примитивных влечений. У детей и под­ростков с интеллектуальной недостаточностью уходы не­редко связаны с невозможностью усвоения школьной про­граммы или подражанием другим сверстникам. Синдром ухода и бродяжничества иногда возникает у больных ши­зофренией. В этом случае он либо связан с аутистической тенденцией к одиночеству, либо обусловлен нарушением влечений. Синдром развивается на эмоционально холод­ном фоне с отгороженностью, «разлаженным», неадекват­ным ситуации поведением во время бродяжничества. Не­

редко бывают рудиментарные продуктивные расстройства: страхи, тревога, настороженность, обманы восприятия.

Синдром уходов и бродяжничества необходимо отгра­ничивать от внезапных побегов и блужданий как парок­сизмальных проявлений амбулаторных автоматизмов при эпилепсии и эпилептиформных состояниях. В этих случа­ях ребенок уходит внезапно, при сумеречном помрачении сознания, различных автоматизированных действиях (оде­вание, раздевание, перебирание пальцами и т. п.). Кроме того,, у больных часто имеются судорожные и малые при­падки.

В связи с ведущей ролью нарушений влечений и эле­ментарной эффективности в психопатологии синдрома ухо­дов и бродяжничества мы рассматриваем его как выраже­ние аффективного уровня нервно-психического реагиро­вания.

Возникновение бродяжничества в подростковом возрас­те, которому свойствен более высокий, эмоционально-идеа- торный уровень реагирования, по-видимому, объясняется психической незрелостью таких подростков. В пользу это­го говорят данные А. Г. Большакова (1981), согласно ко­торым в 44% из 176 случаев бродяжничества у детей и подростков была ретардация физического созревания, а акселерация отмечена лишь в 5;% наблюдений.