Логический анализ художественного текста: эссе

Художественный текст выражает ценностно-эстетические установки автора, но при этом его логическое нормирование подчинено точности, непротиворечивости, последовательности, доказательности мышления. Авторское произведение, художественный текст многосубъектен и содержит уникальное поле аргументации.

Проза и поэзия – два типа искусства слова, различные по способу организации письма и речи художественной, являются предметом логического анализа не только с точки зрения формы, но и содержания.

Логический анализ прозы художественной в жанрах литературной сказки и романа Г.Гессе «Игра в бисер» показан в пособии на примерах учебных эссе. Едва ли не в большей степени предметом осмысления и логической интерпретации является поэзия.

Эссе учебное – творческая аналитическая работа, в данном случае философское сочинение, в ходе создания которого объединяются авторские позиции писателя и студента-исследователя. Для эссе характерны небольшой объем и свободная композиция. Однако рекомендованная структура эссе предполагает экспозицию сюжета выбранного художественного текста, реконструкцию характерных для него логических форм (концептов и тропов, высказываний и выводов), рассмотрение логических особенностей художественного дискурса. Выявление тропов по сходству (метафора, гипербола, эпитет, аллегория), по контрасту (оксюморон, литота), по смежности (метонимия, синекдоха) позволяет раскрыть единство и различие понятийности и образности, изучить языковое воплощение логических форм.

Круг авторов, творчество которых может составить предмет учебного эссе, примерно следующий.

Проза художественная: Гоголь Н.В., Салтыков-Щедрин М.Е., Достоевский Ф.М., Толстой Л.Н., Чехов А.П., Зощенко М., Бунин И.А., Соловьев В.С. Булгаков М., Ильф И., Петров Е., Аксенов В., Довлатов С., Акунин Б., Пелевин В., Токарева В., а также Г. Гессе, О. Генри, А. Кристи, Сент-Экзюпери де, А. Конан-Дойл, Э. Хемингуэй. Поэзия: Пушкин А.С., Лермонтов М.Ю., Анненский И., Тютчев Ф., Блок А., Есенин С., Пастернак Б., Ахматова А., Вознесенский А., Евтушенко Е., Бродский И., Окуджава Б., а также И. Гёте.

К примеру

Логический анализ художественного текста: эссе по роману г.Гессе «Игра в бисер»

Введение. Среди крупнейших романистов ХХ века швейцарский мыслитель, который писал на немецком языке, лауреат Нобелевской премии (1946) Герман (Hesse) Гессе (1877 – 1962) – один из самых гармоничных по стилю письма автор. Свое творчество он называл «биографией души», «попыткой рассказать историю своего духовного развития». Одна из основных тем произведений писателя, в том числе романа «Игра в бисер», — судьба художника в обществе и место подлинного искусства в мире. Актуальность логического анализа романа «Игра в бисер» (1943), философски насыщенного художественного произведения, объясняется попыткой реконструкции основных понятий повествования о вечных вопросах бытия. Выражается в необходимости новых размышлений о духовном поиске человека, в какой бы культурной эпохе он ни жил.

Роман-утопия «Игра в бисер» представляет собой интеллектуально-ироническое разоблачение бессмысленности ухода художника от жизни в мир эстетических ценностей. В названии сочинения скрывается горькая ирония писателя, ведь «игрой в бисер» (нем. die Perlen vor die Säue werfen), т.е. бесплодным, пустым занятием, названы духовные устремления ученых, их неудачные попытки интерпретировать традиционные ценности религии, философии, искусства. Евангельская заповедь «не метать бисер перед свиньями» также означает нежелательность напрасных разговоров и доказательств, бессмысленность диалогов с теми, кто не способен или не хочет понять смысла рассуждений о главном.

Цель эссе – выявить логические составляющие художественного дискурса в романе Г.Гессе «Игра в бисер». Цель достигается с помощью решения следующих задач: рассмотреть логическую форму текста романа-утопии Г. Гессе; раскрыть основные концепты и тропы трехчастного повествования об «игре в бисер»; показать относительность антитез высказываний романиста о нравственных противоречиях бытия; определить логические особенности художественного стиля текста.

Объектом эссе является рема романа Г. Гессе «Игра в бисер». Выбор объекта исследования обусловлен неизменной актуальностью темы духовных исканий человека. Предмет эссе – лингвистически ориентированный логический анализ художественного произведения Г. Гессе.

Экспозиция сюжета. Структура романа трехчастна и включает в себя вводный трактат как очерк истории страны Касталии и Игры в бисер; жизнеописание главного героя Кнехта; произведения самого Кнехта. Действие романа происходит в далеком будущем. Во вводной части излагается предыстория страны Касталии, в которой узнается критика массового общества XX века. Название страны происходит от мифического Кастальского ключа на горе Парнас, у вод которого бог Аполлон водит хороводы с девятью музами, олицетворяющими виды искусства. Касталийский историк, за которым скрывается Г.Гессе, «документально» излагает события и приходит к убеждению, что потребительская культура исчерпала себя и стоит на грани крушения. В этой ситуации лучшие представители интеллектуальной элиты объединились для сохранения традиций духовности и создали государство в государстве — Касталию, где избранные играют в бисер. Касталия становится некоей обителью духовности, существующей с согласия технократического общества. Основное её назначение – педагогическое: воспитание интеллектуалов, свободных от духа прагматизма. Вместе с тем, страна зависит от конкретной власти.

Центральное место в жизнеописании героя занимает конфликт Иозефа Кнехта (нем. – слуга, раб) и Плинио Дезиньори (лат. – господин). Противопоставление образов задается уже самой символикой их имен, но одной из простых истин Г.Гессе является демонстрация относительности всяких антитез. Ученые сближаются, почерпнув многое из нравственного мира друг друга, причем Кнехт нередко исполняет роль Дезиньори. Произведения самого Кнехта раскрывают три варианта его жизненного пути, из которых он выбирает первый – принесение себя в жертву ради будущего. Касталийский Орден, Магистром которого является герой, это общество хранителей истины. Они отказываются от семьи, от собственности, от участия в политике, чтобы никакие корыстные интересы не могли повлиять на процесс таинственной «игры со всеми смыслами и ценностями культуры» как стремлением к истине. Кнехт, достигнув совершенства в игре духа, ощущает разочарование, покидает страну и становится наставником сына своего друга. Купаясь с ним в горном озере, Кнехт погибает в ледяной воде — так гласит легенда, по утверждению летописца, ведущего повествование. Логично предположить, что с помощью своего ухода, а не посредством профессиональной деятельности, главный герой выполняет свою педагогическую миссию.

Тропы и концепты «Игры в бисер». Логический замысел романа раскрывается в его ключевых метафорах. Метафора Касталии олицетворяет собой нежизнеспособную созерцательную духовность в бурном круговороте жизни, однако интригой романа является не утопия страны, а предельные вопросы человеческого существования. Бессмысленная Игра воспроизводится вопреки мрачной действительности, потому что жизнь прозрачна и весела. В этом выражается философское открытие Г.Гессе.

«Не там глубина мира и его тайн, где облачно и черно, глубина в прозрачно-веселом. Веселость эта не баловство, не самодовольство, она есть высшее знание и любовь, она есть приятие всей действительности, бодрствование на краю всех пропастей и бездн, она есть доблесть святых и рыцарей, она нерушима и с возрастом и приближением смерти лишь крепнет»¹.

Сравнительные тропы образуют и следующие базовые определения. «Нравственность – это всякий классический жест культуры, это сжатый в жест образец человеческого поведения» (с. 50). Увы, «ни к рациональности, ни к нравственности счастье не имеет никакого отношения, оно есть нечто по сути своей магическое» (с. 174).

Концепт человека духовного также раскрывается через светоносный смысл жизни и веселость. «Поэт, который в танце своих стихов славит великолепие и ужас жизни, музыкант, который заставляет их зазвучать вот сейчас, – это светоносец, умножающий радость и свет на земле, даже если он ведет нас к ним через слезы и мучительное напряжение. И когда целые народы и языки пытаются проникнуть в глубины мира своими мифами, космогониями, религиями, то и тогда самое последнее и самое высокое, чего они могут достичь, есть эта веселость» (с. 282).

Концепт антиидеала человека, напротив, далек как от «веселости», так и от интеллектуальной честности. «В высших учебных заведениях полным‑полно фаустовских натур, несшихся на всех парусах в открытое море наук и академической свободы и терпевших всяческие кораблекрушения из-за необузданного дилетантства; сам Фауст – классический пример гениального дилетантства и его трагизма» (с. 105).

Концепт добродетели имеет своим смысловым содержанием служение людям и истине. «Даже если ты не шел, а тебя вели, добродетели все же продолжали существовать и сохраняли свою ценность и свое волшебство, они состояли в том, чтобы говорить «да», а не «нет», повиноваться, а не отлынивать, в том, чтобы принимать на веру жизнь и это самообольщение, эту блестящую иллюзию самоопределения и ответственности» (с. 336). «В безопасный путь посылают только слабых» (с. 80).

Концепт музыкальной гармонии проясняет смысл бытия. «У совершенной музыки есть свое основание. Она возникает из равновесия. Равновесие возникает из правильного, правильное возникает из смысла мира. Музыка покоится на соответствии между небом и землей, на согласии мрачного и светлого» (с. 38).

Антитезы высказываний в романе Г.Гессе. В относительности контрастов кроется одна из самых глубоких для романиста истин. Так, главные персонажи романа (Кнехт и Дезиньори) взаимодействуют в поисках истины, не сливаясь с общественной иерархией и сохраняя «аромат индивидуума». Таковы все герои Касталии. «Для нас герой и достоин особого интереса лишь тот, кто благодаря природе и воспитанию дошел до почти полного растворения своей личности в ее иерархической функции, не утратив, однако, того сильного, свежего обаяния, в котором и состоят ценность и аромат индивидуума» (с. 25).

Антитезы материальной и духовной жизни, власти и служения, учителя и ученика пронизывают повествование и показывают единые цели всех противоречий. «Ведь не ученику должен служить учитель, а оба должны служить духу. Любое содействие ученику, который способен блистать, но не способен служить, означает, по сути, ущерб служению, своего рода измену духу» (с. 410).

Относительность антитезы созерцания и деятельности образует концептуальный замысел романа Г.Гессе. «Мы не должны убегать ни из vita activa (лат. – жизнь деятельная) в vita contemplativa (лат. – жизнь созерцательная), ни из второй в первую, а должны странствовать от одной к другой, чувствуя себя в обеих как дома и в обеих участвуя» (с. 213).

Логические особенности художественного дискурса в романе Г. Гессе «Игра в бисер» выражаются в трехчастной форме повествования; в новой картине мира («прозрачной веселости»), для которой характерны бодрость духа, высшее знание и любовь; в ключевых метафорах; в стремлении примирить и сгладить противоречия.

Осуществленный в романе синтез различных религиозных и философских учений показывает, что ни одно из них не может быть ни главным, ни подчиненным. Писатель стремится к тому, чтобы сказанное в его книгах захватывало читателя и без вспомогательных знаний, было простым и явным. Основной конфликт в «Игре в бисер» состоит в утверждении права личности вновь и вновь постигать смысл жизни и подчинять ей свою судьбу. Выясняется первостепенность духовных исканий, которые олицетворяет игра, а не материальных ценностей. «Мировая история – это гонка во времени, бег взапуски ради наживы, власти, сокровищ. А свершение в области духа, культуры, искусства – это нечто прямо противоположное, это каждый раз бегство из плена времени, выход человека из ничтожества своих инстинктов и своей косности в совсем другую плоскость, в сферу вневременную, божественную» (с. 248 – 249). «Прозрачный и ясный» Г. Гессе предлагает своим читателям нечто гораздо более трудное, чем готовые ответы.

Таким образом, какими бы серьезными и даже пугающими ни были вопросы, которые автор ставит перед читателями, и какими бы опасениями ни был терзаем Г. Гессе, основное настроение его «радостно-таинственной книги» (Т. Манн) об Игре в бисер – это бодрость духа, возвышенная любовь и магия счастья.

К примеру