Московский государственный университет

Имени м.В. Ломоносова

Исторический факультет

Византийская «футурология»: предсказательная магия и астрология в XII-XIV вв.

Доклад по истории средних веков

студента 2 курса д/о,

гр. 204 Камалиева Р.Р.

Руководитель семинара

и преподаватель: доктор исторических наук, доцент Шукуров Р.М.

Москва, 2016

Содержание

Введение --------------------------------------------------------------------------------С.3-7

Обзор источников--------------------------------------------------------------------С.8-13

Историография----------------------------------------------------------------------С.14-27

Реалии Византии XII-XIV вв., мировоззрение, обычаи и нравы жителей_____ империи-------------------------------------------------------------------------------С.28-33

Предсказательная магия, как значимая составляющая менталитета и________ исторического процесса в Византии--------------------------------------------C.34-42

Астрологические предсказания и их место в византийской истории----C.43-47

Сопоставление магии и астрологии. Выявление ключевого различия между ними-----------------------------------------------------------------------------------С.48-50

Заключение---------------------------------------------------------------------------С.51-52

Источники--------------------------------------------------------------------------------С.53

Список использованной литературы (основной перечень)------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------С.54

Введение.

Одной из неизменных черт людей всех времён и народов является желание обрести возможность заглядывать в будущее, извлекая из этого максимальное число преференций и попросту удовлетворяя своё любопытство. Люди по природе своей зачастую боятся неизвестного, а основным источником неизвестного как раз и является будущее: сколько страшных тайн и опасностей, возможно смертельных, оно может таить в себе? Естественным выглядит желание предотвратить их, найти тот или иной выход, а знание того, как же могут развиваться события в последующем, являются надежным «козырем» в сопротивлении гипотетическим рискам. Отсюда также проистекает стремление не только преодолевать пространство, но еще и глядеть сквозь время. Все это является подходящей почвой для развития прорицания и различных способов осуществления прорицания и пророчествования, к примеру, гадания, одного из наиболее распространённых методов, а также астрологических прогнозов, долгое время (а многими и поныне) считающимися научными. «У всех народов земного шара, [даже] при самой низкой степени культуры, мы находим гадание, и притом это гадание уже носит религиозный характер, раз у народа есть представление о божестве, как существе высшем, а стало быть, таком которому доступно то, что мало доступно человеку, в данном случае – будущее»¹, - отмечает М.Сперанский, составитель «Памятников древней письменности и искусства».

Действительно, как европейская, так и восточная история богата множеством эпизодов и целых периодов, тесно связанных с прорицателями и пророчествами, как следствие, обширно число «пророческих» сочинений, в частности, библейские книги пророчеств (книги пророков Исаии, Иеремии, Иезекииля, Даниила в Ветхом Завете, книга Откровение Иоанна Богослова в Новом и др.), книги Сивилл, написанные гекзаметром на древнегреческом языке, прорицания Бегоис (Вегойи) у этрусков, пророчества Мухаммеда в исламе, и еще множество писаных и представленных только в устной традиции собраний пророчеств, одно перечисление которых заняло бы колоссальное место, да и лишило бы всякого смысла употребленное мной вводное сочетание «в частности», которым я и ограничил себя в перечислениях. Такое изобилие пророческой литературы недвусмысленно свидетельствует о крайне высоком интересе к данной «парапсихологической» сфере, начиная с древнейших времен, зари цивилизации, не угасшем и поныне (на чём чуть подробнее остановлюсь в следующем абзаце повествования). В большинстве случаев объекты этого интереса – «ошибки разума», происходящие из-за неосведомленности, отсутствия полноценных представлений о картине мира, желания домыслить, суеверности, фанатичной религиозности, порой связаны с определёнными корыстными мотивами или, скажем, безумием (как в случае с иудейским царём Саулом), однако всё это не делает тему менее интересной (а, в особенности, не делает менее актуальной), также стоит подчеркнуть, что иногда из, казалось бы, предельно примитивных и суеверных построений, вырастают космогонические, философские учения, не достаточно основательные, но не лишённые некого обаяния. «Опираясь на переосмысленное стоиками учение Гераклита о мировом огне и на идеи платоновского диалога "Тимей", Посидоний в последний раз за всю историю античной мысли предпринял попытку построить всесторонне разработанный натурфилософский образ мира. По размаху замысла, по широте эрудиции попытка эта заставляет вспомнить Аристотеля, хотя по способности к трезвой научной самопроверке Посидоний стоял гораздо ниже. Он в изобилии привлекал данные естественных наук (особенно географии и астрономии, которыми сам серьезно занимался), но перерабатывал этот материал в угоду умозрительным представлениям мистического, подчас оккультно-магического свойства. В центре стояла доктрина о таинственной акаузальной связи всех вещей – о "всемирной симпатии", одушевляющей природу. Вселенная Посидония – живой организм, аналогичный человеческому организму, проникнутый трепетными истечениями тончайшего огня, и каждая часть этого организма наделена отзывчивой чуткостью к судьбам других частей. Исходя из этих допущений, можно было философски обосновывать астрологию,  гадание  и прочие виды популярного суеверия»², - читаем мы в статье С.С.Аверинцева «Эволюция философской мысли». Далее Аверинцев отмечает, что отголоски доктрины [Посидония] «всемирной симпатии» мы можем встретить у Гёте и Шеллинга, Новалиса и Тютчева, Юнга и Манна – таково, можно даже сказать, благотворное влияние учения, возникшего из мистических корней, связанных с пророческими традициями. И уже один этот пример, который вовсе не является исключением из правил, а, обратно, ярко иллюстрирует общую закономерность, даёт неподдельное представление о значимости затрагиваемой тематики.

Как я и обещал ранее, отмечу в общем-то тривиальный факт, который настолько плотно опоясывает нас всех сегодня, что о нем уже мало кто задумывается, что называется, со стороны – а именно, насколько же традиция пророчествования, оккультной футурологии влияет на нас сегодня. Имена Нострадамуса, Эдгара Кейси, Вольфа Мессинга, Ванги не сходят со страниц газет (пусть даже в основном «жёлтых»: масскульт, как ни печально, - неотъемлемая часть современной культуры и жизни в целом) и экранов телевизоров. Периодические издания могут обойтись без выкладок по прогнозу погоды, но прогнозы другого рода, астрологические, точно будут содержать – гороскопы сплошь и рядом, чуть ли не любимое чтиво «домохозяек» и даже вполне себе солидных граждан, которые также пристрастились к этой заманчивой тенденции, приманивающей возможностью заглянуть как в ближайшее будущее, так и за далёкие горизонты. Ну а, допустим, Павел Глоба – нынче не менее публичное и медийное лицо, чем многие из артистов эстрады и героев спорта. Не говоря уже об астрологах и экстрасенсах, якобы работающих на правительственные структуры. Вписывается это в квазинаучное направление «Нью Эйдж» - «культуру нового века», где бок о бок соседствуют с верой в прорицания также «факты» (полагаю, кавычки еще как уместны) об энергетических полях, детях индиго и таком вроде бы совсем уж фольклорном (но не тут-то было) и наивном «элементе», как русалки (то что сам «грешен» и многому доверяю, оставлю за скобками этой претендующей на серьезность подхода работы). К тому же, «недавно «Левада-центр» решил разобраться, к кому россияне чаще обращаются в минуту душевной смуты. И выяснил, что вовсе не к психологам, а к экстрасенсам, целителям и ворожеям. Их услугами хоть раз в жизни воспользовались 20% опрошенных, тогда как к психотерапевтам обратились в два раза меньше…», сообщается на сайте ВЦИОМ в разделе «Публикации»³. Как пел В.С.Высоцкий: «Нам бермуторно на сердце и бермудно на душе…».

Выходит, пусть даже с критических позиций, без знаков Зодиака и завораживающих персоналий великих провидцев и шарлатанов мы не можем обойтись в наше время… Так разве справедливым было бы обделять вниманием эту область в отношении наших далёких предков? Вряд ли. Так я и не буду обделять и возьмусь за её рассмотрение. Впрочем, как уже удалось установить, если подходить к вопросу в наиболее общем свете, он окажется до неприподъёмности широким, а текст окажется столь же бездарно пространным, как нравоучительные речи Фомы Фомича Опискина в повести Ф.М.Достоевского «Село Степанчиково и его обитатели». Посему стоит ужаться, что и я сделаю, очерчивая более строгие рамки - рассмотрение «футурологии» (значит, и гаданий, пророческой литературы, отношения к ним в обществе) в Византии, преимущественно в период XII-XIV вв., который затрагивают источники, на каковые я буду ориентироваться.

Приведённая тематика отчасти относится к граням потусторонним и сверхъестественным, соприкасается с теми духовными пластами, доказывать или опровергать которые не в моём праве, поэтому целью моей работы, думается, будет не толкование пророчеств Восточной Ромеи, а сбор изречений и фактов из ряда источников, которые дадут примеры по рассматриваемой теме; выяснение отношения византийцев, современников написания прорабатываемых нами источников, к изучаемым явлениям, мотивов, по которым они обращались к определённым способам «футурологии» с успешными или же тщетными попытками приоткрыть занавес пред загадками грядущих лет; желательно, предельная систематизация (упорядочения) обнаруживаемых фактов и мнений, распределение их по категориям – за критерий беру деление не сословное, так как обычно одно явление воспринималось и схоже сразу несколькими сословными группами, а на магическое или астрологическое, а также последовательно отстаивая необходимость проведения подобной границы для истории византийской «футурологии». Отдельно буду приводить примеры-иллюстрации из каждого источника – сочинений Хониата, Пахимера, Григоры. Интерес к знатным и приобщенным к плодам науки сословиям, правителям и представителям духовенства, в контексте моей темы отнюдь не выглядит случайным: «Гадания вообще играли немалую роль в глазах даже наиболее образованных людей Византии. Константин Порфирородный в «Церемониях», I, 407, указывает, какие книги должен иметь император с собою в походе на врага: во-первых, это круг Священного Писания и церковных книг; во-вторых, книги по тактике, военному делу, истории; в-третьих, «Снотолкователь» Артемидора, «Книга происшествий», где объясняется, что значит для будущего то или иное событие… Сам император был автором подобной книги, чем он даже гордился…»⁴. Помимо этого, считаю нужным рассмотреть обнаруженные «футурологические» примеры с точки зрения их генезиса, учитывая, что византийская культура – культура «дигенис», «двурождённая», включающая как эллинские, так и семитские, христианские истоки. Структуру же основной части, вероятно, подразделю на общее описание эпохи, представлений людей того времени (с отсылкой к амбивалентности культуры, античному наследию), отдельные главы посвящу таким стоящим особняком разновидностям «футурологии», как магия и астрология (зачем – уже указал выше). В некоторых случаях в работе (что можно проследить уже по введению) обращаясь не только к научному стилю русского языка, но и к другим, и делаю это намеренно, для того чтобы вкупе с научным характером, который априори носит данная работа, к ней не прикреплялась излишняя сухость и ознакомление с ней не было бы скучным для рядового, неподготовленного читателя, при этом не теряя и свой вес для специалистов.

Список целей и задач, которые ставлю перед собой при выполнении исследования, представлю также в виде компактного структурированного списка, «разбитого» по пунктам:

• 1) Сбор изречений и фактов из источников, которые позволят проиллюстрировать тему и составят фактологический базис;

• 2) Демонстрация значения «футурологии» для византийской истории;

• 3) Доказательство актуальности выбора темы в свете современности;

• 4) Выявление различий и сходств предсказательной магии и астрологии, ключевых составляющих византийской «футурологии»;

• 5) Рассмотрение основных характеристик и особенностей «футурологии» в Византии, аспектов, связанных с их генезисом;

• 6) Выявление на протяжении работы специфических черт восприятия явления авторами каждого из трех основных источников, используемых в работе (Хониат, Пахимер, Григора);

• 7) «Демонстрирование» главных черт магии и астрологии и их сопоставление не только в средневековой Византии, а в целом, что необходимо для более точного постижения и отображения тематики доклада.