5. 1.2. Образ оружия.

Наряду с такими персонажами как Карл, Роланд, Ганелон и Оливье, одним из важных образов является оружие. Оно помогает раскрыть читателю героев, а также познакомить с порядками средневекового рыцарства.

Например, Дюрандаль – имя меча Роланда, происходящее либо от прил. «dur» - «твердый», либо от гл. «durer» - «быть прочным, устойчивым». Это имя может дать характеристику и самому Роланду. Оно может означать его верность и устойчивость своему королю, Карлу, а также своей религии – христианству, Родине – Франции, и всему французскому народу. Непоколебимость и верность своим идеалам. Роланд обращается к мечу как к живому существу:

«О Дюрандаль булатный, меч мой светлый,

В чью рукоять святыни встарь я вделал:

В ней кровь Василья, зуб Петра нетленный,

Власы Дениса, божья человека,

Обрывок риз Марии-приснодевы.

Да не послужит сталь твоя неверным.

Пусть лишь христианин тобой владеет,

Пусть трус тебя вовеки не наденет!

С тобой я покорил большие земли.

Судьба Дюрандаля остается неясной. Ответ дает «Карламагнуссага», черпающая , вероятно, из какого - нибудь французского источника. Карл посылает сначала одного, затем пять славнейших рыцарей, чтобы они взяли из рук мертвого Роланда и принесли меч ему. Они тянут меч, но рука Роланда не разжимается. Тогда Карл молится, и меч сам выпадает из руки. Карл снимает с меча рукоять ради заключенных в ней святых мощей, а клинок бросает в воду, «ибо он знал, что никто не достоин носить его после Роланда».

Конечно же, это еще не все. Например меч Балигана, эмира, носит имя Пресьоз – букв.: «драгоценный», что может указывать на высокое положение Балигана.

Не все мечи поддаются буквенному переводу со старофранцузского языка. Например, меч Ганелона - Морглес

Если говорить, об военных обычаях той поры, то следует сказать, что меч побежденного переходил в руки победителя.

1.3. Образ религии

Образ религии является самым значимым из всех. Сей образ даже важнее образа персонажей, поскольку они следуют в основном именно из соображений религии.

Стоит сказать, что вероятно сказитель крайне плохо знал порядки мусульман. Например, Альгалиф ( букв: «наместник пророка») – титул арабских государей. Но певец, видимо, совершенно не понимая этого слова, делает «альгалифа» дядей и вассалом мелкого арабского царька в Испании.

Автор смешал в один котел все, что враждебно католическому христианству в целом: как язычество (Марсилий и его народ поклонялись богу Аполлену, т.е. Аполлону). Да и сам Марсилий носит имя с привязкой к язычеству – Марс – римский бог войны. Хотя сам он исповедует ислам, что не сочетается с язычеством.

Я предполагаю, что автор допустил данные ошибки в произведении специально, дабы подчеркнуть, кто здесь – враг, а кто здесь друг. Мусульмане, в контексте «Песни о Роланде», показаны более невежественными и заблуждающимися людьми, нежели христиане. В конце, жена Марсилия, Браммимонда, меняет религию. Это произошло в следствие того, что она уже начала сомневаться в правильности своей веры.

А теперь разберем христианство. Здесь автор постарался описать ее в более выгодном и ярком ключе. Например, Роланд и 12 пэров может послужить аллюзией на Иисуса Христа и 12 апостолов. Да и сам Роланд – рыцарь-вассал христианской веры. Да и в самом произведении неоднократно подчеркивается покровительство Господом Карла и Роланда. Характерно насыщение всего рассказа идеей религиозной борьбы с мусульманством и особой миссии Франции в этой борьбе. Эта идея нашла свое яркое выражение в многочисленных молитвах, небесных знамениях, религиозных призывах, наполняющих поэму, в, как уже здесь было выше отмечено, очернении «язычников» - мавров.

На дошедшую до нас редакцию «Песни о Роланде» оказала явное влияние пропаганда первого крестового похода, увлекшая весьма широкие слои населения Франции. Но в основе самой ранней формы эпического предания о Роланде (которая до нас не дошла, но которую мы можем с некоторым вероятием реконструировать) лежит та же самая идея крестового похода, только в другом, более старом и ограниченном варианте ее, заключавшемся не в завоевании Палестины, а в оказании помощи испанским христианам, притесняемым маврами, и в конечном изгнании последних из Испании.

Если подвести итог, то в произведении проведена черта между христианством и верованиям, чуждым ему, между Добром (христианство и верная служба своему сюзерену) и Злом (язычество, мусульманство и отречение от своего сюзерена).