¹ Заключение по материалам расследования о нарушении социалистической за- конности бывшим сотрудником УНКВД Свердловской области, а впоследствии быв- шим начальником Кизеловского ГО НКВД и бывшим начальником УНКВД Перм- ской обл., мл. лейтенантом гос. безопасности Шаховым Дмитрием Александровичем. 5.02.1955 // ГОПАПО. Ф. 641/1. On. 1. Д. 12837. С. 516 об.

" См.: Протокол допроса свидетеля Чернякова Григория Федоровича, г. Молотов. 18.01.1956 // Там же. Д. 11912. С. 246.

3 См.: Справка по архивно-следственному делу № 980732 по обвинению Шахо- ва д. А., / Там же. Д. 11908. Т. 1.С. 168.

Можно предположить, что на основании полученных списков Свердловское УНКВД разметило территорию области, выделив те районы, по которым планировалось нанесение основного удара, в том числе Коми-Пермяцкий округ, Ворошиловский район (Бе- резники, Соликамск, Губаха), Пермь и прилегающие к ней города и поселки. Под прицельный огонь попали те районы, где были рас- квартированы трудовые поселенцы, занятые в промышленности, строительстве, на транспорте, в лесном и сельском хозяйстве. Имен- но туда позднее отправятся оперативные группы и следственные бригады из Свердловска.

3. Сценарий «кулацкой операции»

Летом 1937 г. начальник Свердловского управления НКВД, ко- миссар ГБ 3-го ранга Д. M. Дмитриев «дал директиву начальникам городских и районных отделений НКВД», согласно которой «ап- паратом УНКВД вскрыта в Свердловской области руководимая право-троцкистами контрреволюционная повстанческая органи- зация, которая [...] создана по принципу формирования воинских частей, делится на корпуса, роты, взводы со штабом контррево- люционных повстанческих организаций в гор. Свердловске»¹. Организация располагает вооружением, которое до поры до вре- мени хранится на складах Осоавиахима. «Дмитриев предложил следствие по делам арестованных кулаков вести в направлении выяснения их принадлежности к повстанческой организации, — пересказывал содержание летней директивы Н. Я. Боярский — в 1937 г. помощник начальника Свердловского УНКВД, — [...] особо подчеркнул, что именно кулаки являются основными кадрами по- встанческих формирований на Урале»².

В августе того же года Д. M. Дмитриев рапортовал Н. И. Ежову: «По показаниям арестованного бывшего полковника генштаба Эйт- нера, бывшего члена бюро обкома ВКП(б) Яна, бывшего начальника Камского пароходства Кандалинцева и допросам арестованных ку- лаков устанавливается существование Уральского повстанческого штаба — рабочего органа подготовки вооруженного восстания. Штаб был создан блоком уральских троцкистов, правых, эсеров, белоофи- церской организацией и представителем крупной повстанческой ор- ганизации митрополитом Петром Холмогорцевым [...] По решению штаба область была разделена на 6 повстанческих округов, во главе которых стояли повстанцы-руководители [...] По другим показаниям было создано семь повстанческих округов. Первичными повстанче-

скими соединениями являлись взводы, организация которых сосре- дотачивалась в колхозах»¹.

Для того чтобы убедить Москву в разоблачении разветвленного военного заговора, одних показаний было мало. Руководство Сверд- ловского УНКВД нуждалось в вещественных доказательствах, а именно в списках повстанцев и складах оружия. Дмитриев требовал от руководителей следственных бригад любой ценой найти списки участников повстанческих формирований, нужные для организации показательного судебного процесса. Приходилось их сочинять зад- ним числом или использовать бумаги, составленные совсем по ино- му поводу. В Кудымкаре в кабинете арестованного секретаря райко- ма ВКП(б) Я. А. Ветошева «нашли список стахановцев, принудили этого секретаря дать показания, что это список участников органи- зации, потом всех этих стахановцев посадили, а затем, как повстан- цев, расстреляли»². С оружием поступали проще. Шашки и винтовки изымали со складов Осоавиахима, грузили в автомобили и отправ- ляли в Свердловск, в хозяйственный отдел УНКВД. Из того же Ку- дымкара так было переправлено около трех тонн оружия. «Фактов обнаружения и изъятия оружия в складах-тайниках я не помню», — рассказывал спустя 18 лет Г. Ф. Коньшин, перевозивший со склада на склад казенные ружья³.