Раздел 4. Славяне на рубеже I–IV в. Н.Э.

Самые ранние сведения о славянах в античных письменных источниках относятся к сравнительно позднему времени – к первым векам нашей эры. Эти данные весьма отрывочны, а в географическом отношении не конкретны. Для исследования проблемы происхождения и этногенеза ранних славян они имеют вспомогательное значение, но тем не менее, нельзя преуменьшать их роль.

Labor omnia vincit.

Вергилий

4.1. Славяне в античной историографии

Развернутое упоминание славян в античных письменных источниках относят к “Естественной истории” Гая Плиния Старшего (24–79 гг.). В данном труде говорится о некоем племени венедов, обитающем рядом с сарматами, скифами и хиррами: “Некоторые передают, что она (Энингия – мифический остров или полуостров, который комментаторы отождествляют с Висло-Одерским междуречьем ) населена вплоть до реки Висулы сарматами, венедами, скифами и хиррами, что залив называется Килипен и остров в его устье Латрис, затем другой залив, Ланг, пограничный кимбрам”.

Своим именем славяне в античных источниках не называются. Античные авторы знают венедов, и имеются все основания считать, что под этим этнонимом скрываются славяне.

Для исследования проблемы этногенеза славян существенное значение имеет сочинение готского епископа Иордана, жившего в VI в. “Getica” была закончена в 551 г. Труд посвящен истории готов, начиная с того времени, когда они расселялись в устье Вислы, покинув Скандинавию, и кончая серединой VI столетия. В процессе изложения автор делает ряд экскурсов в историю славян.

Данные Иордана позволяют установить связь между славянами и венедами античных писателей. По Иордану, венеды суть славяне. Он сообщает: “Между этими реками [Тисой, Олтом и Дунаем] лежит Дакия, которую наподобие короны, ограждают скалистые Альпы [Карпаты]. У левого их склона, спускающего к северу, начиная от места рождения реки Вистулы [Вислы], на безмерных пространствах расположилось многолюдное племя венедов”. Эта информация как бы подчеркивает сведения античных авторов о том, что древнейшей областью венедов был регион, связанный с бассейном Вислы.

Иордан прямо свидетельствует, что “многолюдное племя венетов” (в его время оно было известно под разными названиями:) “...все же преимущественно они называются склавенами и антами” или “...ныне известны под тремя именами: венетов, антов, склавенов”. Косвенным подтверждением служит и то, что вплоть до настоящего времени соседи славян – германцы и прибалтийско-финские народы – называют славян венедами.

Впервые этноним венеды встречается в “Естественной истории” Плиния, погибшего при извержении Везувия в 79 г. н.э. Автор называет венедов в числе племен, соседящих на востоке с группой германских племен – ингевонами: “...земли до реки Вистулы обитаемы сарматами, венедами, скифами, гиррами” [14, с. 29].

Впервые мысль о том, что в данном контексте речь идет о славянах, высказал В. Суровецкий (1824). Сопоставив данные Плиния со сведениями Иордана (который, относит венедов к славянам) и названиями славян в финских и германских языках, он посчитал венедов Плиния древнейшим упоминанием собственно славян. Никакой аргументации, кроме фонетической близости этнонимов, В. Суровецкий не предложил. Тем не менее, его точку зрения приняли столь авторитетные ученые, как П. Шафарик и Л. Нидерле, и вскоре она стала весьма популярной в кругах славистов. Предлагались даже славянские этимологии этого этнонима. Одним из немногих усомнившихся в тождестве венедов Плиния и древнейших славян был А.А. Шахматов.

К концу I в. н.э. относятся известия о венедах Тацита. Рассказывая о племенах, живших восточнее германцев, он называет певкинов, венедов и финнов. “Венеды переняли многое от певкинов, ради грабежей рыщут по лесам и горам, какие только существуют между певкинами и финнами”. Певкины во времена Тацита занимали северную часть Нижнего Подунавья. Финны – финские племена, заселявшие в тот период обширнейшую территорию лесной полосы Восточной Европы от Прибалтики до Урала. Где между финнами и певкинами локализуются венеды, сказать невозможно.

Тацит колебался, относить ли венедов к сарматам или к германцам. С одной стороны, венеды многое заимствовали из нравов и образа жизни певкинов, которые сильно перемешались с сарматами путем браков, с другой – они “сооружают себе дома, носят щиты и передвигаются пешими, и притом с большой быстротой, все это отмежевывает их от сарматов, проводящих всю жизнь в повозке и на коне”.

Несколько конкретнее этногеографические сведения автора второй половины II в. н.э. Клавдия Птолемея, использовавшего не дошедшее до нас сочинение географа I в. н.э. Марина Тирского. Согласно Птолемею венеды – одно из крупнейших племен Европейской Сарматии, пределом которой на западе была р. Висла (Вистула). У ее истоков начиналась уже территория германских племен. С юга Сарматию ограничивали Карпатские горы и северный берег Понта (Черного моря), а с севера – Венедский залив Сарматского океана (побережье Балтийского моря).

Клавдий Птолемей, в частности, писал о локализации венедов следующее: “Европейская Сарматия окружена с севера Сарматским океаном вдоль Венедского залива... а занимают Сарматию очень большие народы – венеды вдоль всего Венедского залива, выше Дакии – Певкины и Бастерны; по всему берегу Меотиды – Языги и Роксоланы; далее за ними внутрь страны – Амаксовии и Скифы-Аланы”.

Клавдий Птолемей уточняет географические данные о различных этносах: “И меньшие народы населяют Сарматию: по реке Вистуле ниже венедов гитоны, затем финны, затем сулоны; ниже них фругудионы, затем аварины у истока реки Вистулы; ниже этих омбрионы, затем анартофракты, затем бургионы, затем арсиэты, затем сабоки, затем пиенгиты и биессы возле горы Карпата. Восточнее названных, снова ниже венедов, суть галинды и судины и ставаны вплоть до аланов... И снова побережье Океана вдоль Венедского залива последовательно занимают вельты, выше них осии, затем еще севернее карбоны, восточное которых кареоты и салы, за ними и гелоны, и гипподы, и меланхлены; за ними агафирсы, затем аорсы и пагириты; за ними савары и боруски вплоть до Рипейских гор”.

И.Н. Данилевский, обобщая сообщения таких авторов, как Иордон, Плиний, Тацит и Птолемей по проблеме этногенеза славянства, сделал заключение, что “рассуждения, позволяющие связать приведенные тексты со славянами, логичны и потому кажутся убедительными, ибо:

1) Иордан прямо утверждал, что предками славян были венеды;

2) венеды, по упоминаниям Плиния, Тацита, Птолемея, жили в Повисленье;

3) бассейн Вислы – центр славянских земель в историческую эпоху; именно здесь концентрировались древнейшие бесспорно славянские археологические памятники, на это же указывает и языковой материал;

4) следовательно, можно принимать за аксиому, что венеды античных источников – славяне”.

Профессор Седов В.В. акцентирует внимание на том, что на Певтингеровой карте (конец III – начало IV в. н.э.) венеды обозначены в двух местах. Один раз венеды-сарматы локализованы южнее Балтийского моря и северо-западнее бастарнов, второй раз – рядом с гетами и даками, между Дунаем и Днестром. По-видимому, это не две отдельные венедские области, а скорее всего свидетельство об обширности территории расселения венедов.

Поскольку Певтингеровы таблицы отражают сведения о дорогах времени римского императора Августа, обозначение венедов в двух местах обусловлено пересечением их территории двумя путями, один из которых соединял земли венедов с областью бастарнов, а другой – с регионом даков.

В.В. Седов резюмирует, что информация о венедах в письменных источниках первой половины I тысячелетия н.э. этим и ограничивается. На основе данных Плиния, Тацита и Птолемея можно полагать, что в первых столетиях нашей эры славяне обитали между Балтийским морем и Карпатами, в бассейне Вислы, а может быть, и в более восточных районах. В III–IV вв. н.э. их территория расширяется, охватывая области Поднестровья.

По данному аспекту проблемы вызывает интерес точка зрения Ф.В. Ше­лова-Коведяева, который отмечает, что венеды упомянуты Плинием в контексте архаичных, неясных и полусказочных представлений. Их окружают племена, существование которых в бассейне Вислы весьма сомнительно. Поэтому и само присутствие этнонима венеды в “Естественной истории” не может, считает Ф.В. Шелов-Коведяев, рассматриваться в качестве бесспорного доказательства их реального обитания в Повисленье в середине I в. н.э. Ученый пишет: “Характерно, что Плиний поместил упоминание венедов в полусказочный контекст: он понимал, что венеды побережья Северного Океана – один из элементов древних легендарных представлений, а не живой, современной ему реальности. Прочных оснований для отождествления их со славянами текст Плиния не дает” [24, с. 29 ].

Н.М. Карамзин, рассматривая проблемы становления славянства и анализи­руя труды историков древности, отмечал: “Может быть, еще за ньсколько вьков до Рождества Христова под имьнем Венедовъ извьстные на восточныхъ берегахъ моря Балтійскаго, Славяне въ то же время обитали внутри Россіи; может быть, Андрофаги, Меланхлены, Невры Геродотовы принадлежали къ ихъ племенамъ многочисленнымъ. Самые древніе жители Дакіи, Геты, покоренные Траяномъ, могли быть нашими предками: сіе мньніе тьмь вьроятнье, что въ Русскихъ сказкахъ XII стольтія упоминается о счастливыхъ войнахъ Траяновыхъ въ Дакіи, и что Славяне Россійскіе начинали, кажется, свое льтосчисленіе отъ временъ сего мужественнаго Императора. Замьтимъ еще какое-то древнее преданіе народовъ Славянскихъ, что праотцы ихъ имьли дьло съ Александромъ Великимъ, побьдителемъ Гетовъ. Но Историкъ не долженъ предлагать вьроятностей за истину, доказываемую только ясными свидьтельствами современниковъ” [11, т. I , гл. 1, с. 18–19].

И слово вещее – не ложно.

В. Соловьев