14. Духовные оды (научные) м.В. Ломоносова

Великий русским ученый-просветитель Михаил Василье­вич Ломоносов внес большой вклад в развитие русской лите­ратуры. Он познакомил русского читателя с достижениями европейского классицизма и своим поэтическим творчеством заложил основы развития многих жанров. Но, безусловно, из­любленным жанром самого Ломоносова была ода (от греч. ode — песнь) — стихотворение восторженного характера в честь какого-либо лица, значительного, торжественного события. Этот лирический жанр, как и многие другие, пришел в евро­пейскую, а затем и русскую литературу из античной поэзии. Всего Ломоносовым было написано 20 од. Традиционно оды принято подразделять на следующие типы: победно-патриотическая,торжественная (похвальная), философская духовная и анакреонтическая.

Духовные оды составляют значительную часть его поэтического наследия.. Почему Ломоносов обратился к этому жанру и что нового внес в него с позиции естествоиспытателя, изучающего законы природы.

Но Ломоносов во многом переосмыслил этот хорошо зна­комый русской литературе его времени жанр, наполнив его новой проблематикой. В его творчестве духовная ода стано­вится особым жанром научно-философской лирики. В этих произведениях ученый, выражая веру в науку и человеческий разум, восхищается природой как Божественным творением. По еще важнее для развития русской литературы было то, что именно в духовных одах Ломоносова, в отличие от торжест­венных, наиболее отчетливо проявляются лирические эмоции и авторская личность. Не случайно именно здесь превалирует высказывание от первого лица, тогда как в торжественной оде выражающей общенациональное содержание, употребляется местоимение «мы».

Для духовных од Ломоносова характерен широчайший диапазон проблем. Писатель задастся разнообразными нравст­венно-философскими вопросами, размышляет о роли и месте человека и науки в мироздании, о совершенстве природы как Божественного творения. При этом Ломоносов отличается от православных писателей прошлого тем, что он не чуждается «свободного философствования». Будучи глубоко верующим человеком, он отвергает «стеснение сферы науки религией».

Да хвалит дух и мой язык

Всесильного Творца Державу,

Великолепие и славу…

О, Боже мой, коль Ты велик!

 

Одеян чудной красотой,

Зарей Божественного света,

Ты звезды распростер без счета

Шатру подобно пред Тобой.

 

Покрыв водами высоты,

На легких облаках восходишь,

Крилами ветров шум наводишь,

Когда па них летаешь Ты.

Другим библейским источником, на который опирается Ломоносов, стала«Книга Иова», также входящая в Ветхий Завет (им написаны переложения глав 38, 39, 40 и 41 из этой книги). Интересно то, что в Книге Иова Ломоносова не столько привлекает бурный протест человеческой души против дисгармонии жизни, пламенные вопросы Иова, обращенные к Всевышнему о причине бед и несчастий, постигших этого праведника. Такая тематика будет потом подробно разработа­на в творчестве Ф. М. Достоевского. В духовной оде Ломоно­сова, «выбранной из Иова», выражено преклонение и удивле­ние перед мудростью и всемогуществом Создателя вселенной:

Кто море удержал брегами

И бездне положил предел,

И ей свирепыми волнами

Стремиться дале не велел?

Несколько иначе традиция жанра духовной оды преломля­ется в двух оригинальных одах, не имеющих библейского ис­точника — «Утреннее размышление о Полей ем величестве» и «Вечернее размышление о Божием величестве при случае великого северного сияния». Эти произведения навеяны на­учными занятиями поэта астрономией и физикой и представ­ляют собой опыты создания научной картины мира поэтиче­скими средствами. В «Вечернем размышлении...» поэт-ученый выдвигает научную гипотезу об электрической приро­де северного сияния. В «Утреннем размышлении...» рисуется научно-достоверная, как ее себе представляли в XVIII веке, картина солнечной поверхности:

Тогда б со всех открылся стран

Горящий вечно Океан.

Там огненны валы стремятся

И не находят берегов;

Там вихри пламенны крутятся,

Борющись множество веков,

Там камни, как вода, кипят,

Горящи там дожди шумят.

В этих одах появляется образ человека-исследователя, он по­добен титану-первооткрывателю, который вопрошает Творца:

Творец, покрытому мне тьмою

Простри премудрости лучи,

И, что угодно пред Тобою,

Всегда творити научи.