Иисус Христос и Закон Моисея

Если Иисус — исполнитель ветхозаветного откровения, то как Он относился к центральной части этого откровения, к закону Моисея? С одной стороны, были люди, усматривавшие в учении Иисуса нарушение закона (Мф. 5:17). Они и сами могли жить беззаконно. Иисус, напротив, осуждал «беззаконие» постоянно (см. Мф. 7:23; 13:41; 23:28; 24:12). С другой стороны, были законники, представленные книжниками и фарисеями, которые вместо того, чтобы смотреть в корень этических принципов закона, окружали закон мелочными подробными инструкциями. Их мнимая «праведность» (слово, характерное для Матфея) не позволяла им обрести Царство Небесное (Мф. 5:20).

Иисус пришел, чтобы «исполнить» закон и пророков (Мф. 5:17). Пророки предвещали это «исполнение», предвещал его и закон: «Все пророки и закон прорекли до Иоанна» (Мф. 11:13). Иисус — Тот, Кого предвещал закон; закон нашел в Нем свое исполнение. Следовательно, теперь закон следует истолковывать и применять только в связи с Тем, Кто единственный имеет право заявить: «а Я говорю вам» (Мф. 5:22,28,32,34,39,44) и учит как власть имеющий, а не как книжники (Мф. 7:28 и далее).

Матфей указывает на близость Иисуса к закону и на доскональное знание Им закона в «антитезах Нагорной проповеди» (Мф. 5:17-48). Многие из ученых, анализируя этот важный отрывок, спорят, являются ли шесть ссылок Иисуса на разные нормы этики в Мф. 5:21-47 подкрепляющими закон (как кажется из Мф. 5:17-19) или Иисус нарушает границы закона (как кажется из Мф. 5:20).

Однако, это мнимая проблема. Иисус принес «Царство Небесное», т.е. новые отношения с Богом, которые превосходят внешнее соблюдение законнических правил (Мф. 5:20). Некоторые из примеров в Мф. 5:21-47 показывают, что Иисус призывает не к слепому повиновению, а к более глубокому пониманию сути Божией воли, принципов поведения и отношений, лежащих в основе постановлений ветхозаветного закона. В некоторых случаях (а именно, в Мф. 5:31-32, 33-37, 38-42) видно, что сами по себе постановления больше не могут служить непосредственными указаниями на каждый день «как себя вести». В основу повседневного поведения должен быть положен принцып любви (Мф. 5:43-47), как сумма всего учения закона и пророков (Мф. 7:12; 22:35-40; см. также Мф. 19:19).

Итоги шести антитез Нагорной проповеди подводятся во всеобъемлющем требовании: «будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5:48). Таким образом, «исполнение» закона — это не некий новый закон, а новые отношения с Богом.

Но хотя подобный подход предполагает, что «закон» больше не имеет значения, Матфей все же настаивает, что «беззаконие», как бы оно ни выражалось в плане духовном, может привести человека к погибели (Мф. 7:21-23). В Мф. 7:15-27 говорится о «делах» как признаке подлинного ученичества, и значительная часть Евангелия от Матфея (в частности, «Нагорная проповедь») посвящена этическим требованиям новой жизни в Небесном Царстве. В Мф. 5:18-19 говорится, что ни одно из правил ветхозаветного закона не утратило своего значения, хотя после «исполнения» их роль могла измениться.

Поэтому часто говорят, что Матфей демонстрирует явно «консервативное» отношение к закону. А в Мф. 23:3, 23 кажется, что даже принимаются книжнические традиции, не подкрепленные Ветхим Заветом (хотя в других местах, таких как Мф. 5:21-47 и Мф. 15:1-20, они не менее категорично отвергаются).

Скорее всего, Матфей старается избрать золотую середину между соблюдением правил закона по букве и отмене их в свете «исполнения», «завершения» закона во Христе. Власть закона как слова Божьего, данного Израилю, рассматривается и толкуется в свете власти Того, Кто может провозгласить: «А Я говорю вам», так как в Нем «все исполнилось» (Мф. 5:18).