Глава 3.

Сакрализация королевской власти

в период раннего Средневековья.

§ 3.1. Сакрализация королевской власти у франков.

Сакрализация верховной власти – широкое явление в средневековой эпо-хе. В данном параграфе мы постараемся рассмотреть отражение представле-ний о сакральном характере королевской власти в хрониках раннего средневе-ковья по истории Франкского государства.

Важнейшими источниками по данному вопросу являются: «История франков» Григория Турского, «Хроника Фредегара», «Книга истории фран-ков», «Жизнеописания Карла Великого». Также нами с целью сравнительного анализа будет использована «Германия» Тацита.

Необходимо указать, уже Тацит заметил, что, в отличие от военных вож-дей, избираемых на время за их личную доблесть, королей германцы брали из определенных знатных родов: а это бесспорно следует понимать в том смыс-ле, что некоторые роды считались наделенными сакральным могуществом, передающимся по наследству.

«Хроника» Фредигара, проистекавшая из монастырской среды, тяготев-шей к позднеантичной культуре, ведет род Меровингов от троянского царя Приама. «Первым царем у них был Приам. Когда Улис обманом захватил Трою им пришлось покинуть свою родину. Затем их царем стал Фриг…они разделились на две части, затем еще на две части…их королем стал Франк» . Отсюда народ стал именоваться франками.

Во времена Троянской войны некий «Хлодион со своей женой останови-лись на берегу моря. В полдень женщина отправилась купаться. Зверь Непту-на, похожий на квинотавра овладел ею» . В последствии она родила сына (от зверя или человека не известно). Ребенка нарекли Мерровеем. Именно по его имени короли франков стали называться Меровингами. Они стали приписы-вать себе сверхъестественную силу и способности. Однако, необходимо заме-тить, что в подобном случае речь не идет о перенимании черт животного в об-лике королей, а лишь о мощи.

У франков связь с прославленным, известным своими подвигами родом дополняет характеристику и увеличивает значимость отдельного представите-ля рода. «Героические качества в значительной степени оказываются не инди-видуальными, а родовыми» .

Далее следует раскрыть аспект, кроющийся в наименовании королей Ме-ровингской династии «длинноволосыми королями». «Длинные волосы», тра-диционный атрибут франкской династии (все прочие люди достигшие зрелого возраста были коротко стрижены), по всей вероятности, изначально служили символом сверхъестественного происхождения франкских королей; или вер-нее, поначалу предполагалось, что именно в этих никогда не подстригавшихся волосах и содержится чудесная мощь, которой наделены представители из-бранного рода; франкские reges crinite (длинноволосые короли) … Однако у Тацита находим отрывок иного содержания. Он сообщает, что хотя и не у всех германских племен, но повсеместно у хаттов существует обычай отпускать волосы и бороду. И они клянутся ходить так до того момента, когда омоются кровью врагов, либо не стригут волос и бороды никогда и в любой битве по-дают пример всем своей отвагой.

Что же касается длинных волос у франков, то они не только осознанно не стригут волос, но и стремятся сохранить их даже ценой собственной жизни. Примером тому может служить следующий сюжет. После смерти старшего из сыновей королевы Хродехильды, его братья заметили чрезмерную заботу ко-ролевы о внуках. Сделав вывод о том, что детей готовят в правители королев-ства, Хильдеберт и Хлотарь решили отстранить племянников и предложели выбор королеве Хродехильде. «Прикажешь ли ты обрезать им волосы и оста-вить их в живых (двух малолетних наследников) или же обоих убить? И коро-лева выбирает второе, т.е. умерщвление. Возможно длинные волосы явля-лись символом королевской принадлежности, власти и здесь, вероятно, ещё идет сопоставление с библейским Самсоном, потерявшим вместе с волосами и силу, дарованную Богом. Необходимо заметить, что длинные волосы, как ат-рибут избранности, характерен лишь для франков.

Носители длинных волос обладали различными чудесными способностя-ми: предвидение, целительство и т.д. Обратимся к описанию Павлом Дьяко-ном одного чудесного события, связанного с именем короля Гунтрамна. Вот что он сообщает. Миролюбивый и добродетельный король Гунтрамн во время охоты в лесу утомился. Будучи в компании самого преданного из слуг он за-снул. «и вот изо рта (короля) выполз мелкий зверек – какое-то пресмыкаю-щееся и принялся метаться вдоль берега прозрачного ручейка, что тек побли-зости. Слуга на чьих коленях спал король, достал свой широкий меч из ножен и положил его вдоль этого ручейка, пресмыкающееся вскочило на меч и пере-бралось на другой берег, и спряталось в нору, прошло какое-то время, оно появилось вновь, возвратилось по мечу и снова юркнуло королю в рот…» Проснувшись, король рассказал у чудесном ведении «как перешел по желез-ному мосту какую-то реку, спустился в пещеру, расположенную под горой, где было много золота…» . Слуга пересказал что видел. В итоге вместе они нашли огромный клад. Таким образом, не многочисленные сведения о чудес-ных возможностях Меровингов подчеркивают исключительность представи-телей династии.

Далее о деяниях того же короля сообщает «История Франков» Григория Турского. В книге девятой, в рассказе о короле Гунтрамне, сыне Хлотаря I, читаем: «Верные ему подданные повсюду рассказывали, что какая-то женщи-на, у которой сына трепала четырехдневная лихорадка, так что находился он в тяжелом состоянии, приблизилась в толпе народа сзади к королю, незаметно оторвала бахрому от королевской одежды, положила ее в воду и дала выпить сыну. И тот час лихорадка оставила его, и он выздоровел». Далее Григорий Турский сообщает, что часто слышал об обращениях к королю и к имени ко-роля за помощью в исцелении, принося покаяния в своих преступлениях. Од-нако, стоит отметить что Григорий Турский принадлежал к числу поклонни-ков Гунтрамна, отсюда все что описывает автор подлежит сомнению. Гун-трамн слыл целителем. Его одежда, различные сопутствующие вещи «пропи-тывались», «перенимали» чудесную способность и могли излечивать сами по себе. Это относится к выше приведенному отрывку «Истории Франков». Но было ли это лишь личным достоянием Гунтрамна, либо передавалось через родственные связи? Григорий Турский сообщает массу сведений о предках, братьях, дядьках короля-чудотворца, которые обладали массой добродетелей, однако целителями не являлись, ибо по своей сути не были «святыми». Здесь речь идет об исключительности представителя королевского рода.

Принятие христианства способствовало закреплению за королевским ро-дом определенных сакральных качеств. Римско–византийская традиция при-несла с собой перелом во взгляде на власть над народом. Обращение к Рим-ской Империи, а затем церкви вывели само понятие «королевской власти» на качественно новый уровень. Произошло заимствование не только христиан-ской традиции, обрядов, но и титулатуры, столь богатой терминами, указы-вающими на сакральный характер правителя.

Однако, первоначально введение христианских обрядов сопровождалось использованием языческих и полухристианских элементов. Так при крещении короля Хлодвига, упоминается принесенный святым Римигием священный елей . Происхождение это обряда могло быть связано с древней германской традицией. Еще Тацит указывал, что германцы посвящали Богам не храмы и святилища, рощи и леса. Можно предположить, что священный елей был взят именно из такого места. А далее он использовался в различных обрядах наряду с кольцами, крестами, мечами и т.д.

Главным и первостепенным в церковных действиях является крещение. Но в отличии от всего населения над королем обязательно должны были про-водить некий дополнительный обряд, выделявший представителя «власти Бо-га на земле». В VII-VIII веках в варварских королевствах возникло миропома-зание. В Византии, напротив, оно было введено очень поздно и, бесспорно, в подражание чужестранному образцу. «Во времена Карла Великого византий-цы от души смеялись над этой церемонией, смысла которой не понимали; они рассказывали - с очевидной издевкой, - что папа «помазал» франкского импе-ратора маслом «с головы до ног». Но необходимо заметить, что к помаза-нию прибегали и в обряде крещения. Тогда по образцу помазания на епископ-ство или другую духовную должность королей с Карла Великого стали «под-вергать» конфирмации – божественному помазанию. Интересен тот факт, что король мог подвергаться миропомазанию неоднократно. Это связано с поло-жением лица в момент помазания и изменением данного положения со време-нем. Например, Карл Великий принимал этот обряд неоднократно. Первый раз это произошло в 754 году еще при жизни Пипина III Короткого (отца Кар-ла). При благословлении и помазании Пипина на престол папой римским Стефаном II, понтифик по просьбе короля помазал и его сыновей Карла и Карломана. Братья «к которым, по божественной воле, перешло наследование царством» , таким образом, закрепили за собой трон. После смерти отца бра-тья вновь совершили помазание в 768 году, когда получали во владение свои части Франкского королевства. Последняя конфирмация состоялась в 771 го-ду, после смерти Карломана. По мнению Успенского, это повторение (пома-заний) обнаруживает ориентацию на Ветхий Завет. По-видимому, Карл сопос-тавлял себя с царем Давидом, который как полагали был помазан трижды «Беда Достопочтенный говорит, что Давид был помазан сначала как царь, за-тем как царь иудейский (Южного царства) и, наконец, как царь Иерусалима и всего Израиля» . В этом прослеживается специфика мировоззрения средне-векового человека. Беспрекословное подчинение христианским традициям, вера в Бога привели к идее очищения человека через помазание. Таким обра-зом, каждый раз производя ритуал Карл очищался от прошлого и входил на трон в совершенно ином, обновленном качестве.

В то же самое время с этим обрядом слился другой обряд, имеющий иные истоки и еще более подчеркивающий богоизбранность короля. 25 декабря 800 г. в базилике Святого Петра в Риме папа Лев III, провозглашая Карла Велико-го императором «он принял имя Императора и Августа» , и «возложил на голову его императорскую корону» . Здесь необходимо отметить заимство-вание титула римских императоров, чья власть была священна и заимствова-ние символа власти – короны. Вероятно, это был золотой обруч, похожий на те, которые вот уже несколько лет заменяли византийским императорам диа-дему - тканевую повязку, расшитую жемчугами и драгоценными камнями, ка-кую носили некогда Константин и его ближайшие преемники. Можно пред-положить, что такая золотая сияющая корона, либо диадема на голове короля, при определенном освещении могла восприниматься как нимб. Таким обра-зом, можно говорить о возможном искусственном толковании королевской власти как сакральной.

Принимая христианство франкские короли надеялись не только усилить свою сакральность, но и одерживать с помощью Иисуса Христа победы над своими врагами. Подобная традиция прослеживается еще со времен Хлодвига, который поклялся принять христианство если одержит победу в бою. В «Хро-нике Фредегара» содержится рассказ об этом. «Король Хлодвиг отправился воевать против алеманов…убежденный королевой…он поклялся стать хри-стианином, если вернется с победой…и король возвратился невредимым» . Далее подобное находим в описании войны с Аларихом. Здесь король уже полностью полагается на Бога и Священное писание. Он говорит: «Отправ-ляйтесь [в базилику Св. Мартина], может быть вы отыщите в святых писаниях знамение победы». Нужный псалом был найден. Король с войском двинулись к реке Вьене, но не найдя брода [вода разлилась из-за дождей] остановились на ночь на берегу. «Пока была ночь, он стал молить Господа указать ему путь. Когда настало утро, по воле Господа олень удивительных размеров проследо-вал перед ними…» и указал им брод. И здесь мы видим взаимодействие Бо-га и его «наместника на земле» короля, который должен защищать народ и ве-ру.

Таким образом, в важнейших источниках дошедших до нас от раннего средневековья по истории Франкского государства и отражающих взгляды их авторов мы находим различные свидетельства сакрализации королевской вла-сти. В синтезе языческого и христианского начал произошло формирование понимания королевской власти не только как избранной по происхождению и собственным заслугам, а как предопределенной и охраняемой Богом. Это по-влекло за собой рождение новых народных легенд об избранности и чудо-творном могуществе королей. Таковыми были: способности к предвидению, заключающиеся в видениях, снах, различных знамениях; военные победы; це-лительство. Король возлагая руки и произнося молитву исцелял больных зо-лотухой, проказой и т.д. Однако чудотворная мощь, которую люди приписы-вали царям, считалась, как правило, направленной на достижение всеобщего благополучия, благоденствия всего племени, а не отдельных его представите-лей; задача царей заключалась в том, чтобы вызвать дождь или обеспечить хороший урожай, а вовсе не в том, чтобы облегчать индивидуальные страда-ния. Со временем «личное» постепенно выходит на первый план. И здесь ко-роли – чудотворцы занимают свое место. Ситуация в обществе регулирует но-вые явления. По–видимому данные представления были широко распростра-нены во франкской среде и служили одной из основ власти верховных прави-телей.