8. Затянувшееся детство или раннее взросление

Антропологи утверждают, что социокультурные условия определяют направление развития подростка и сильно влияют на то, насколько доброжелательно его принимает общество взрослых. Для получения статуса взрослого нужно не только отделиться от родителей, но и установить личную идентич­ность и принять на себя новые общественные роли. В современном обществе юность стала пролонгированным этапом развития: момент ее окончания точно не установлен, а права и обязанности индивида на этом этапе часто соче­таются вопреки логике или расплывчаты. Совсем иначе дело обстоит в прими­тивных обществах, где вступление во взрослую жизнь происходит сравнитель­но рано и четко отграничено обрядом инициации.

Исследования показали, что подростки получают чувство удовлетворения тогда, когда могут сами управлять своей жизнью, имеют возможность выби­рать и нести ответственность за собственное поведение. Это именно то, что характерно для взрослости. В современных индустриальных обществах процесс взросления несколько запаздывает.

Антропологи подвергают сомнению основные положения всех теорий, в которых выделяются возрастные этапы развития ребенка и подростка (таких, как теории Фрейда, Эриксона, Пиаже и Селмана,). Мид, например, обнаружила, что на островах Самоа процесс взросления ребенка относительно непре­рывен и при переходе от одного возраста к другому не происходит никаких резких изменений. Общество не ожидает от детей, юношей и взрослых раз­личных форм поведения. Им никогда не приходится резко изменять свой образ мыслей или действий; взрослым не надо забывать все, чему их учили в детстве, поэтому юность не является периодом резких перемен или перехода от одной модели поведения к другой. Этот принцип преемственности можно проиллюстрировать тремя примерами из ра­бот Бенедикт и Мид.

Пример первый. Роль ребенка в примитивных обществах сопряжена с ответственностью, в то время как в западной культуре ребенок никакой ответственности не несет.

В примитивных обществах дети довольно рано научаются ответственно­сти. Работа и игра часто включают в себя одни и те же виды деятельности; например, «играя» с луком и стрелами, мальчик учится охотиться. Его взрос­лая «работа» охотника является продолжением детской «игры» в охоту. В за­падной культуре все происходит наоборот: вырастая, дети должны принять на себя совершенно другую роль; они переходят от безответственной игры к ответственной работе и должны совершить этот переход довольно быстро.

Пример второй. Подчиненная роль ребенка в западной культуре контрастирует с его доминантной ролью в примитивном обществе.

В западной культуре ребенок, становясь взрослым, должен отказаться от своего подчиненного положения и принять его полную противоположность — доминирующее положение. Мид показала, что жителей Самоа в детстве не учат подчинению и не ожидают, что, став взрослыми, они вдруг станут доминировать. Напротив, шести- или семилетняя самоанская девочка доминирует над своими младшими братьями и сестрами, а старшие сиблинги (кровные братья и сестры) в свою очередь доминируют над нею. Чем старше она становится, тем больше доминирует и учит дисциплине других детей и тем меньше остает­ся людей, доминирующих над нею (родители никогда не пытаются доминировать над детьми). Когда она становится взрослой, она не испытывает конф­ликта между доминантным и подчиненным статусами, который переживают юноши и девушки в западном обществе.

Пример третий. В примитивных культурах сексуальные роли детей и взрослых мало отличаются друг от друга, в то время как в западной культуре они существенно различны.

Мид указывает на то, что при переходе от детства к взрослости самоан­ская девочка фактически не ощущает изменения своей сексуальной роли. В детстве ей предоставляется возможность экспериментировать и познако­миться с сексуальными отношениями, на которые не накладывается почти никаких запретов (за исключением табу на инцест). Поэтому к тому времени, когда она становится взрослой, ей очень легко принять свою сексуальную роль в браке. В противоположность такому подходу, в западной культуре детская сексуальность вообще отрицается, а сексуальность подростков подавляется; секс считается для них опасным злом. Когда подростки достигают половой зрелости, они должны забыть свои прежние установки и запреты и стать сек­суально реагирующими взрослыми.

Демонстрируя непрерывность процесса развития ребенка в некоторых культурах, контрастирующую с дискретностью этого процесса в западной культуре, антропологи и некоторые психологи выражают со­мнение в универсальности возрастных этапов развития для всех культур. Только те общества, где подчеркивается дискретность поведения (один тип поведения в детстве и другой — во взрослом возрасте), относятся к категории «обществ с возрастной градацией».

Антропологи отрицали неизбежность «бури и натиска» в юности, счи­тая, что их можно избежать, если свести к минимуму расстройства, связан­ные с физиологическими изменениями, и обратить особое внимание на пра­вильную интерпретацию этих изменений. Хорошим примером может послу­жить формирование отношения к менструациям. В одном племени детей учат, что во время менструации девочка опасна для племени (может распугать дичь или иссушить колодец,); в другом племени это состояние считается благом (де­вочка может увеличить запасы пищи в племени или жрец, прикоснувшись к ней, получает благословение богов). Девочка, которую учили положительно­му отношению к менструации, будет реагировать на нее и действовать не так, как та, которую учили, что менструация — это проклятие богов. Итак, стрес­сы и тревоги, связанные с физиологическими изменениями пубертатного пе­риода, могут возникать в результате определенной культурной интерпрета­ции этих изменений, а не за счет каких-либо всеобщих биологических тен­денций.

Антропологи описывают многие характерные для западной культуры ус­ловия, способствующие возникновению разрыва между поколениями, но от­рицают неизбежность такого разрыва. Современный мир с его быстрыми социальными изменениями, плюралистическими системами цен­ностей и техническим прогрессом кажется подростку столь сложным и непред­сказуемым, что он затрудняется установить для себя стабильную систему ко­ординат. Кроме того, раннее физиологическое созревание в сочетании с необ­ходимостью длительного образования приводит к тому, что в течение многих лет происходит формирование и ассимиляция групповой молодежной куль­туры, ценности, традиции и нравы которой могут вступать в конфликт с ми­ром взрослых. Мид считает, что следует осла­бить тесные семейные связи, чтобы предоставить подросткам больше свободы делать собственный выбор и жить своей собственной жизнью. Конфликт меж­ду родителями и детьми и возникающее в связи с ним напряжение можно све­сти к минимуму, если не требовать от детей полного конформизма и зависи­мости и терпимее относиться к индивидуальным различиям внутри семьи. Кроме того, Мид считала, что следует принимать молодежь во взрослое общество в более раннем возрасте. Поступление на оплачиваемую работу, даже при неполном рабочем дне или неделе, может обеспечить боль­шую финансовую независимость. Обзаведение детьми лучше отложить на бо­лее позднее время, но эта рекомендация не относится к сексуальным отноше­ниям или вступлению в брак. Юношам и девушкам следует предоставить боль­ше прав в социальной и политической жизни общества. Эти меры могли бы способствовать устранению некоторых разрывов в процессе культурного кон­диционирования детей, растущих в западном обществе, и обеспечить более плавный и легкий переход от юности к взрослости.