Вопрос 2: “Уа, балам, өтірікпен шынның арасын өлшедің бе?”- “сынок мой, измерил ли ты расстояние между правдой и ложью?”

Ответ : “Өлшедім, ата. Отірікпен шынның арасы төрт-ақ елі” –“Измерил, дед. Расстояние между правдой и ложью составляет всего четыре пальца руки” и приложил пальцы руки между глазом и ухом.

Вопрос 3 : “Ақыл кімнен шығады, асыл неден шығады, қанат неден шағады, санат неден шығады, ағат неден шығады – осыларды білдіңбе?” – “уснил ли для себя: откого исходит разум, где покоятся ценности, откуда вырастают крылья, как происходит осознание цели, как рождается глупость?”

Ответ : “Меніңше ақыл жастан шығады; асыл тастан шығады. Тату болса: бірі құйрық, бірі – жал , қанат соған шығады; халқы ұшін қарттар кам жесе, санат содан шығады; Өнерсіз болса бозбала, ағат содан шығады” –“Насколько я представляю: разум присущ молодости и исходит от нее; драгоценности вырастают в камнях; там где бывают «в дружбе» хвост и гривы, появляются крылья; если старшее поколение думает и заботиться о своем народе – это и есть осознание цели.”

Приведем еще один пример об умственной способности Казыбек бия. Когда он был в зените славы, встретился с правителем Жунгарии, соседнего ханства, которого лично знал в прежние годы. Правитель спросил его: “сколько у тебя сыновей?” Казыбек ответил: “у меня полутора сыновей”. Правитель был удивлен: “Что значит полутора сыновей? Слышал что у тебя пятеро сыновей”. Би объяснил, что у него действительно пятеро сыновей, но только один из них по имени Бекболат может быть полезен народу и годится в предводителя и его считаю цельным сыном, а остальные годятся в пастухи и в мужья – всех их не беру в учет и они не представляют цельного мужчину- его половину.

Казыбек би в юности и взрослые годы не раз встречался с Толе бием, который был намного старше его по возрасту, а главное уже он был знаменитым бием. Учиться у него искусству бия-судьи и получить его “бата” – “благословение”считалось верхом учебы и признания. В литературе описывается одна из таких встреч, когда Казыбек би уже был опытен и мог наравне вести диалог. О том как проходила беседа между ними, о тех тайнах мысли, которые были доступны им, как разгадывали мысли друг друга, выраженные необычным образом, в иносказательных формах свидетельствуют следующие эпизоды. Однажды, юный, но набравший некоторого жизненного опыта Казыбек би сказал отцу, что он хочет поехать к мудрому Толе бию, жаждет повидаться с ним и послушать его сказания. Несколько лет тому назад он был у Толе бия и тогда получил его “бата” – “благословение”на бийскую профессию. Теперь Казыбек би хотел совершенствоваться, проходить дополнительные школы у титулованного Толе бия. Его отец Келдыбек вначале приостановил сына словами: - Толе би - великий деятель, ты еще молод, можешь оказаться в неудобном положении, не поняв его замысловатых, завуалированных мыслей. Казыбек би настоял на своем. Эта его встреча состоялась. После взаимных приветствий и распросов, первым начал Казыбек би. Он спросил Толе бия:

-Алысыныз қандай? – Какова ваша дальность?

-Алысым жақын болды. – Дальность стала близкой, -ответил Толе би.

-Тәттіңіз қандай болды? – Какой стала Ваша сладость?

-Тәттім шырын болды. – Сладость стала разжиженной.

-Несиеңіз қандай? – Каким стал кредит доверия?

-Несием орынды болды, көбейіп жатыр. - Кредит доверия оказался исправным, размножается.

После того, как Казыбек би вернулся к себе, его спутники, бывшие с ним вместе в ауле Толе бия, просили его раскрыть содержание диалога с Толе бием, которое не было понято ими. Казыбек би дал следующее объяснение ответам Толе бия: когда он сказал «Дальность стала близкой» имел в виду ослабление зрения; под словом «Сладость стала разжиженной» дал понять, что «сон стал редким», под понятием «Кредит доверия оказался исправным, размножается» - этим он выразил мысль, что его дети исправно заботятся о нем и сами имеют своих детей.

За особые судебные дарования и заслуги Казыбек би при жизни его именовали «казып айтқан Қазыбек»- «доходящий до последней истины Казыбек би»

Эйтеке би сын Байбека, был Тобе бием – верховным бием Младшего жуза. Он происходил из племени Алшын, родился в зажиточной и просвещенной семье, в долине между известными в Центральной Азии городами Самарканда и бухары. Хронологически он жил в период с середины ХVII века до начала второй четверти XVIII века. По некоторым данным, до 12 лет находился в воспитании деда Акша, провозглашенного местными казахами – кочевниками своим ханом. Ближайщим родственником к нему приходился и Жалантос батыр правивший Саракандом в течение нескольких десятилетий. Дед возлагал на юного Айтеке большие надежды и с семи лет приобщил его для стажировки к ханскому управлению, к приемам иностранных гостей. Айтеке обучался вместе с внуками правителя Жалаңтоса в религиозной школе в Бухаре и освоил арабский, персидские языки. Как указывает один из авторитетных исследователей, знаток народного устного творчества Абуталиев Н. в 25 лет Айтеке би стал признанным бием в роде Торткара, а в 30 лет был признан и избран Тобе бием – верховным бием – суьей во всем Младшем жузе, объединившем 29 родов, входивших в четыре поколения – Алим, Байула, Жетиру и Кетен.

Судя по записям, сделанным по свежим рассказам наследников и знатоков истории культуры казахских-кочевников, Толе би, Казыбек и Айтеке би, которым принадлежала ведущая роль во всеказахских и региональных народных собраниях, созываемых ханами или по инициативе сообщества биев, нередко и их самих, временами встречались между собой, поскольку проблемы взаимоотношений трех жузов - Старшего, Среднего и Младшего -, а также обсуждение и решение общеказахских вопросов всегда были актуальными. Их отношения были настолько уважительными и что, даже живя в дали друг от друга, через специальных гонцов и посланников делились новостями политической и хозяйственной важности, обменивались подарками.

Их встречи вдвоем, тем более втроем, в гостях, на приемах по разным случаям или в ауле одного из них превращались в экзотические массовые праздники, собирали много людей. Источники сообщают, что на одной из первых встреч Толе би и Казыбек би при людях обратились Айтеке бию, приехавшему из-за далека с игриво-испытательным вопросом: «Жақсы жігіт деп, нағыз жігіт деп кімді айтады?» - «Кого называют хорошим мужчиной и кого настоящим мужчиной?», на что Айтеке би ответил: «Хорошим мужчиной называют того, кто исправно выполняет свою мужскую обязанность. А настоящим мужчиной называют того, который признает над собою власть правдивого слова и сам покоряет других правдивыми словами» («Көзге ілінген жігітті жақсы жігіт дейді. Тура созге басын иген, өзінің дұрыс созіне басқаныңда басын игізген жігітті нағыз жігіт дейді»). Оставшись удовлетворенными два популярных бий задали еще несколько вопросов: “Ақылдың шегі барма?” –“Где кончается разум?”, на что Айтеке би ответил: “Там, где начинается гнев кончается разум”. На вопрос: “Жауменен құш сынасар алдында неше серігің болу керек?”- “Сколько у тебя должны быть спутника перед поединком с врагом?”- Последовал ответ : “Разум, хороший конь и стальная кольчуга” ответил Айтеке би.

Сохранилось предание о том, что Толе би перед смертью наказал одному из сыновей: после его кончины отвести и передать его личную трость, с которой он не расставался в последние годы, Айтеке бию как последний памятный дар от него. Это был жест особого уважения. Сын Толе бия, прибыв со свитой в аул Айтеке бия не стал заезжать в аул и возвел временный шатер недалеко от аула, надеясь на то, что сам Айтеке би выйдет к ним, чтобы выразить соболезнование, поскольку Толе би был намного старше Айтеке бия. Прошел день и два, Айтеке би не вышел к ним. Тогда свита сама снялась с мест, и заняла отведенную юрту в ауле Айтеке бия. При встрече с Айтеке бием происходил следующий диалог:

Сын Толе бия с обидой и упреком произнес: – “Отец скончался. Он был старше вас, как по возрасту и по старшинству, считал себя и старшим твоим братом. Не повинуясь вековой традиции вы неизволили первым явиться в нашу свиту и выразить свою скорбь” Айтеке би следующим образом обосновал свое поведение:

-У тебя был веский повод думать так. Ты прав и в том плане что Толе би был твоим отцом и отцом народа и я питавщий к нему особое уважение первым должен был прийти к тебе и выразить глубокое соболезнование по поводу кончины твоего отца. Но ты упустил одно важное обстоятельство: Не ты стал сиротой, ибо у тебя есть скорбящий старший брат, как я, а я - настоящая сирота, ибо у меня нет старшего скорбящего брата по поводу кончины Толе бия. В этих условиях, следуя нашей традиции ты должен был первым явиться с соболезнованием ко мне. Присутствовавшие сочли доводы Айтеке бия основательными.

Айтеке бию приписывают прощальные слова сказанные им в виде ответа пожеланиям молодежи услышать из его уст. Об итогах своей жизни: “Менің өмірім өзгенікі, өлім ғана өзімдікі болды”-“Моя жизнь принадлежала другим (т.е. народу), а мне принадлежала собственная смерть”.

IV

Популярность была и должностью и титулом для бия, ибо он был в первую очередь общественной фигурой. Каждый би хотел быть популярным в своей среде и вне нее. Был только один путь достижения популярности – это завоевание шаг за шагом доверия и доверительного отношения к нему общественности. Пройти этот путь должен был в первую очередь сам.

Выдвижение или повышение по бийской лестнице, пытаться занять более высокие ее ступени было мечтою каждого бия, особенно тех из них, которые имели успехи в общественном признании. Существовал освященный вековой традицией порядок, в рамках которого происходило общественное признание дарования бия. Среди них институт получения «бата» - «благословение» от опытных, признанных старцев – биев считался наиболее «документальным». Как правило, прежде чем дойти до опытнейших биев и предстать перед ними молодой би проходил «экзамены» более меньших фигурантов. По данным известного исследователя устного творчества народа и собирателя фольклорных материалов Торекулова Н. Толе би получил «бата» - «благословение» от знатнейших во всем Среднем жузе старцев – биев: от девяностолетнего Жетес бия и столетнего Анет бия. Об Анет бие в свою эпоху и поздние времена говорили: «Әнет бабам - арғынның ер ағасы, әрі би, әрі төре, ел ағасы»-«почтенный Әнет – старейший из рода Аргын, он би, и предводитель во власти, и покровитель народа».

Личностные данные и достоинства биев в общественных и политических измерениях нередко выдвигали их в военное время в организаторов и предводителей вооруженных ополченцев и дружин. Это выражено в народном уставе: «Қабырғадан қар жауса-атанменен нарға құш, ел шетіне даумен қоса жау келсе – қабырғалы биге құш» - смысловой перевод: «Если возникнет необходимость сняться с кочевьев при глубоком и бушующем снегопаде, то тяжесть испытания падает на отборного верблюда, и, если возникнет одновременно тяжелый конфликт между своими родичами или наступить время надо защищать границы земли от врага, то тяжесть испытания падает на бия». По документальным данным Толе би не раз участвовал в сражениях под г. Ташкентом и дважды в течение 12 лет состоял его правителем.

Три бия, признанные Тобе-биями- верховными биями в трех казахских землях: Төле би в Старшем жузе, Казыбек би- в Среднем жузе, Әйтеке би- Младшем жузе олицетворяли народную судебную власть и мудрость, стабильность и целостность Земли Казахской. На одном из всеказахских собраний биев, созванных Тауке ханом в годы надвигающейся опасности для свободы Казахстана, в начало XVIII –века в окрестностях г.Туркестана, на урочище «Култобе», Әйтеке би произнес следующие слова: «Біз қазақ бір биенің Құлыны едік, Тұлпар болып оза шабайық. Біз бүкіл қазақ – бір ұяның балапаны едік; қанаттанып сұңқар болып самғаиық. Біз бұкіл қазақ – бір тоғайдың ағашы едік, орман болым жасылданайық , жайқалайық. Біз бүкіл қазақ –бір шаңырақ, бір қазан, бір төрлік дастархан болып атамекенді түгел қамтиық»¹- «Мы казахи –подобно жеребенкам от одной кобылицы, ставшие тулпарами должны в гонке времени опережать других. Мы казахи – выросли цыплятами из одного гнезда и с окрепшими крыльями, как сокол должны взвиться вверх. Мы казахи, как деревья одного урочища и должны зеленеть и колоситься как лес и быть им. Мы казахи –живущие в единении под одной крышей, обслуживаемые с одного котла, да станем единым и общим домом для всей земли нашей».

Сохранились в памяти народной прощальные их слова, сказанные ими перед отъездом в свои земли после завершения собрания биев Казахии, созванного Тауке ханом в Туркестане, на котором было принято «Большое правовое уложение»- «Жеті жарғы». Перед многочисленной толпой, пришедшей прощаться с ними, Толе би пожелал, чтобы борьба за сохранение целостности кочевых просторов казахов и их единства оставалась главнейшей нашей задачей. Казыбек сделал основной акцент на то, чтобы жители трех жузов жили без конфликтов и в согласии. В свою очередь Айтеке би сказал: если каждый из нас будет мнить себя, что он происходит из большего или многочисленного рода, потому и более знатен, чем другие, в одиночку хочет и именует себя бием, пренебрегая общностью народа, то нам, всем грозит гибель.

Приписывают самому Абылай хану (1771-1781 период ханства) слова о том, что «Батыр қол бастайды. Қол бастайтын батыр болу да қымбат; көсем жол бастайды, жол бастайтын косем болуда қымбат; шешен сөз бастайды, бәріненде ел тағдырын шешетін шешен болу қымбат» - «Батыр предводитель воинов, - быть батыром трудно и почетно; вождь определяет стратегию движения, - быть вождем трудно и почетно. Оратор – это торжество слова. Быть оратором ценнее среди всех других профессии, ибо от него зависит решение судьбы народа».

Из изложенного можно сделать следующие важные выводы:

1. В установке «Адал би - әділ-би» -«Воспитанный в честности би – справедливый би-судья», ставшей как бы идеологической программой обеспечения стабильности и целостности казахского кочевого средневекового общества, не навязанной, а выросшей на почве законов выживания самого общества, заложена общекультурная мораль. Она гласит: Судья – особая фигура с культом высокой нравственности у которого справедливость и честность представляют его внутреннее убеждения. Казахские бии-судьи добивались этого.

2. В судах должна торжествовать культура разума – это первое кредо бийского судебного процесса. Весь механизм процесса должен вести к этому. «Дау сұрай келдіңдерме? Ақыл сұрай келдіңдерме?» - «Пришли конфликтовать или пришли в поисках разума?»- это было первым предупредительным жестким словом бия-судьи, обращенным иногда к разъяренной толпе тяжущихся. Этим самым давалось знать, что цель суда – полагаться на разум и прийти к разумному, а следовательно справедливому общему решению.

3. Поведенческая установка для судей-биев о том, что «Тура биде түған жоқ, түғанды биде иман жоқ» - «У справедливого бия нет родственника, а судья-би, отступивший от этого основного правила теряет святость сана», следование которой являлось безусловным для судей-биев, имеет общецивилизационное значение для стран и народов всех времен.

В этой статье мы ограничились кратким изложением биографий становления трех великих казахских биев-судей XVII –XVIII веков, вошедших в историю народа как носители и эталоны мудрости и справедливости. Они - эти бии говорили о себе как верные продолжатели высоких нравственных и народно-правовых идеалов Майкы бия (1105-1225 гг.). В свою очередь, их современники и потомки, отправлявшие судебные функции по традиционным нормативным правилам, говорили о себе как правопреемников идей, дел и заветов трех великих биев-судей - Толе бия, Казыбек бия и Айтеке бия.