Московский Патриархат

Кузбасская митрополия

Кузбасская православная духовная семинария

Кафедра библейско-богословских дисциплин

студент пастырского отделения

диакон Сергий Сизов

ДИПЛОМНАЯ РАБОТА

Концепт «тело человека» в письменном наследии свт. Игнатия (Брянчанинова), епископа Кавказского

научный руководитель

священник Василий Мокрицкий

___________________________________ подпись Работа допущена к защите Заведующий кафедрой кандидат богословия иеромонах Андрей (Чудинов) ____________________________ подпись «___» _________________ 2015 г. Работа защищена на Ученом совете с оценкой «_____________________» Председатель Ученого совета Митрополит Кемеровский и Прокопьевский ___________________________/АРИСТАРХ/ подпись «___» _________________ 2015 г.

Новокузнецк

2015

Оглавление

Введение…………………………………………………………….…...3

Глава 1. Учение о теле человека в его отношении к душе

и духу ……………………………………………………………….….13

Глава 2. Учение о естестве падшем и о естестве

обожженном…………………………………………………………....20

2.1.Учение о падшем естестве………………………………....21

2.2.Учение об обоженом естестве..……… ………………….. 30

Глава 3. Учение о телесном состоянии человека в молитве……......34

Выводы…………………………………………………………………..47

Заключение……………………………………………………………...49

Библиографический список……………………………………………52

Введение

Актуальность темы определяется критической значимостью для современного мира концептов тела и телесности, которые становятся одними из ключевых оперативных понятий культурного словаря постмодерна, что в свою очередь вызывает необходимость исследования концепта тела в святоотеческой культуре для обличения антихристианской направленности современного соматического дискурса.

Постмодернизм - это посттелесная культура. Она является таковой не только по причине отсутствия в ней традиционного понимания тела, характерного для христианской культуры, но и отсутствия даже его модернистского толкования, распространенного в первой половине ХХ века. Классическая герменевтика тела, пройдя через культурную матрицу эпохи модерна, включающую в себя психоанализ Зигмунда Фрейда, философию Фридриха Ницше, литературные труды Франца Кафки, Джеймса Джойса, Жана Поля Сартра, русских символистов и футуристов и других писателей ХХ века, оставила традиционную аксиологию, базирующуюся на гуманистических предпосылках, в стороне, превратившись в неопознанное пространство, черный ящик, который приобрел новые значения в постмодернистском контексте.

Эти значения (это слово мы употребляем во множественном числе для того, чтобы подчеркнуть принципиальную несводимость концепта «тело человека» в сфере постмодерна к единому образу) определяются множеством факторов, среди которых как современные реалии общества потребления, так и переосмысление творческого наследия предшествующих эпох. В частности, русский философ Сергей Сергеевич Хоружий утверждает, что одна из причин парадигмального сдвига мировой философии определяется ее отходом от эссенциалисткой модели, которая становится невозможной с открытием сетевой реальности, не обладающей эссенциальным ядром: «Философское продумывание виртуалистики требует выхода за пределы эссенциального философствования, дискурса сущности. Оно возможно лишь в такой философии, которая устраняла бы тотальное господство начал сущности, формы, причины, цели и обладала бы принципиально иными концепциями возникновения, события и явления: более обобщенными и менее жесткими, освобожденными от эссенциального телеологизма и детерминизма и не предполагающими устойчивого наличествования»¹. Переработка же письменного наследия предшествующих эпох отличается от классической текстологии своей шизотипической герменевтической моделью², которая, исключая бинарную логику, работает по конъюнктивному типу, что, говоря иными словами, предполагает единовременное сосуществование всех возможных пластов реальности, а, значит, и возможность ответа да/нет на один и тот же вопрос одним человеком. Это же предоставляет читателю пространство абсолютной интерпретации, неограниченную власть над текстом и соответственно упраздняет любой канон, освобождая культуру постмодерна от интеллектуальной тирании предшествующих эпох, а значит и наследия телесной герменевтики.

Тело становится одним из центральных инструментов новой реальности, которая проявляет себя соматически. На улицах города, в телевизоре и сети Интернет мы наблюдаем не только множество тел (наиболее «неприкрыто» тела выглядят на рекламах всяческих бытовых приборов и неодушевленных предметов, где, казалось бы, все внимание должно быть уделено устройству, а не человеку), но и телесный способ подачи текста, телоцентризм в фармацевтике, индустрии развлечений, области знаний и других проявлениях человеческой культуры. Известный теоретик постмодернизма Жан Бодрийяр пишет, что «осязание утрачивает для нас свою сенсорную, чувственную значимость («осязание — это взаимодействие разных чувств, а не просто контакт кожи с объектом»), зато оно, пожалуй, становится общей схемой коммуникации — но уже как поле тактильной и тактической симуляции, где сообщение [message] превращается в «массаж», обследование-ощупывание, тест. Повсюду вас тестируют, щупают [on vous teste, on vous tâte], это «тактический» метод, сфера коммуникации “тактильна”»¹, указывая этим на телесный характер подачи информации и на ее цель, то есть опять же тело.

Фитнес, bodybuilding (англ. построение тела), многочисленные программы о здоровье, обилие порнографии и сексуальных девиаций ясно иллюстрируют телоцентричность современного общества. На смену духовных практикам приходят практики прежде всего телесно-ориентированные, вроде движения за здоровый образ жизни, гимнастики, йоги и пр.

Само слово «телесность» выделяется в постмодернистской культуре в особую лексему, указывающую на неразличимость психических проявлений человека от телесных и их амбивалентность, что является закономерным продолжением психоаналитической традиции, возращенной, к слову, на фундаментально противоположных христианской антропологии исходных предпосылках. Так, например, словарь терминов постмодернизма определяет телесность как «понятие постструктурализма и постмодернизма, не получившее однозначной терминологической фиксации, именуемое по-разному у различных теоретиков. Является побочным следствием общей сексуализации теоретического и эстетического сознания Запада и служит одним из концептуальных обоснований деперсонализации субъекта. Если классическая философия разрывала дух и плоть, конструируя в «царстве мысли» автономный и суверенный трансцендентальный субъект как явление сугубо духовное, резко противостоящее всему телесному, то усилия многих влиятельных мыслителей современности, под непосредственным воздействием которых и сложилась постструктуралистско- постмодернистская доктрина, были направлены на теоретическое «сращивание» тела с духом, на доказательство постулата о неразрывности чувственного и интеллектуального начал»¹.

Также особым понятием предстает и «тело без органов», которое иллюстрирует диалектичный процесс избавления тела от содержания с одной стороны, сделав его предельно телесным, с другой же стороны является попыткой внушить телесности семантическую бесконечность, которая состоит в отсутствии видимого предела телесных проявлений. Так характеризует новая философская энциклопедия этот концепт: «Тело-без-органов — это не тело-объект, если оно и существует, то по другую сторону от общепринятого представления о телесной реальности, вне собственного образа и телесной схемы (пространственно-временных и топологических координат), вне анатомии и психосоматического единства. Введение техники картографического описания преобразует первоначальные наброски понятия тела-без-органов, которые мы находим в текстах А. Арто: оно теряет антропоморфный характер репрезентации, размещается в поле действия интенсивных величин, или аффектов. Тело живет посредством интенсивных состояний, аффектов, в них оно проявляется. Определенному качеству, степени интенсивности соответствует определенное экстенсивное движение “элементов” тел: то быстрое, то медленное, то мгновенное, сверхбыстрое, то сверхмедленное. Индивидуальная форма тела распадается на конфигурации (планы) широты (длительность интенсивности — повышение/понижение) и долготы (спинозистские различия тел по их медленности и быстроте, покою и движению). Неуместно представление о теле-без-органов как об имеющем “место” вовремени и пространстве: оно абстрактно, ибо является принципом сцепления в одной уникальной картегетерогенных и всегда микроскопических элементов (“частичных объектов”) становящейся “материи”»².

Сетевая реальность упраздняет телесную активность, создавая для человека виртуальное тело, в то время как его реальное тело находится в пассивном положении. Тело реализует себя как текст (понимая под таковым и всякую совокупность символов вообще), который в виртуальной реальности начинается от кода интернет страницы и заканчивается постмодернистскими экспериментами с художественной прозой, которая вся выражает телесные отправления и является рупором тела. Об этом пишет, например, современный прозаик Виктор Пелевин в своих романах S.N.U.F.F. и Любовь к трем цукербринам, где главные герои живут в мире-утопии, почти всю жизнь проводя в виртуальном пространстве¹². Эксперименты с помещением сознания человека в виртуальную реальность и конструирование виртуального тела активно ведутся и по сей день, так что одним из последних на данный момент открытий в этой области стал шлем oculus-rift³, позволяющий пользователи видеть себя изнутри трехмерного виртуального пространства, в отличие от классической позиции наблюдателя, находящегося напротив монитора.

Границы тела стираются и в буквальном смысле: теперь человек может сменить пол, пересадить органы, удалить конечности и это все, не говоря о распространенных пирсинге или татуировках, является, в том числе, когнитивной деятельностью по познанию тела, по его новому очерчиванию и самосознанию, потому что старое тело ушло и его больше нет для постмодернистской герменевтики. Постчеловек обладает посттелом, которое необходимо исследовать с помощью разрушения, повторяя логику маленького ребенка, познающего устройство своих игрушек. Телесный код подвергается разложению и уже более не представляет того «трагического инструмента»⁴), о котором писал митр. Иоанн Зизиулас (под трагическим инструментом митр. Иоанн понимает неудобоизменяемую телесную природу, которая обрекает нас на смерть). Это значит, что последняя преграда на пути всепоглащающей неопределенности постчеловечества начинает упраздняться, потому как именно тело представляет собой наиболее жесткий код, антропологический канон.

Очевидно, что такой дискурс телесности противостоит православной культуре, которая видит тело целесообразно созданным Богом, отличным от души и духа, благим, иерархичным и онтологичным. Мы утверждаем, что современная антропология разнится с православной по большинству ключевых вопросов, что в очередной раз констатирует враждебность современной культуры Церкви и необходимость научной работы в направлении диалога этих двух ценностных сфер. Возникает необходимость исследовать православное святоотеческое богословие с большим вниманием, чтобы найти ответы на возникающие у современности вопросы о теле и отстоять глубину и истинность христианского учения о человеке.

Святитель Игнатий (Брянчанинов) - один из ярких выразителей православного богословия, который является не только знатоком святоотеческой традиции, но и практиком умной молитвы и духовного делания, почему нам особенно важен его опыт в осмыслении феномена тела. Основанием богословских взглядов святого Игнатия, помимо глубокого опыта богообщения, является аскетическая литература отцов восточного монашества и содержащееся в ней «учение, повторенное всеми Отцами, учение, что единственный путь ко спасению - последование неуклонное наставлениям святых Отцов»¹. Святитель Игнатий много места в своих трудах посвятил описанию человека и его тела, которое является особенно важным в духовной жизни, так как владение телом - неотъемлемое условие успешного аскетического подвига на пути богопознания, более того, человек спасается с телом и последнее выполняет огромную роль в спасении.

«Достойна глубокого рассматривания и удивления связь между телом и духом человеческим»² - пишет святой Игнатий. Богословское наследие святого почти полностью состоит из опытных наставлений в духовной жизни, которые хотя и живо соотносятся с догматикой, но почти никогда не вдаются в рассуждения о ней. В связи с этим и учение о теле рассматривается автором аскетических опытов не абстрактно и теоретически, но практически, непосредственно из духовного опыта, о чем и сам Он неоднократно говорит, приводя в пример ощущения своего физического естества во время молитвы.

Контент-анализ, проведенный по письменному наследию русского иерарха показал, что лексемы, однокоренные словам «тело» и «плоть», встречаются в его трудах более тысячи раз. Почти каждое его поучение содержит тот или иной фрагмент, затрагивающий образ телесного бытия подвижника и это притом, что отдельные главы посвящены собственно телу и душе. Все это, разумеется, обусловлено неизбежной связью души и тела в молитве и духовном делании вообще.

Ценность писаний святителя Игнатия также состоит в их систематичном изложении духовных вопросов, которое органично вписывается в церковное предание, раскрывая его с точки зрения православного подвижника.

Учение святителя о телесной природе ангелов, выраженное в споре со святым Феофаном Затворником, в данной работе затрагиваться не будет, как не имеющее отношение к человеческой телесности. Думается, что такой труд может быть темой для еще одного диплома, но едва ли сможет вместиться в одну из глав настоящего документа.

Объектом исследования является творческое наследие святителя Игнатия (Брянчанинова), епископа Кавказского.

Предметом исследования является концепт «тело человека» в творчестве кавказского святителя.

Когда мы говорим о концепте, то имеем в виду его культурологическую дефиницию, широко характеризующую семантику словоформы в ее соотнесенности к человеческой и, в частности, православной культуре. Иными словами, под концептом мы понимаем совокупность значений слов «тело человека» в отношении православного предания.

Цель работы: рассмотреть учение о теле человека, содержащееся в творениях святителя Игнатия, систематизировать его и описать внутреннюю логику, которая связывает соматические характеристики в трудах иерарха.

Цель реализуется через решение следующих задач:

1. Рассмотреть учение святителя Игнатия о душе и теле вообще, их связи, их падшем и обожженном состоянии в частности.

2. Рассмотреть учение святителя о теле во время молитвы.

3. Сделать выводы, кратко описав основные тезисы, найденные в творениях святителя.

Анализ источников: на данный момент творчество святителя Игнатия Кавказского становится все более популярным в среде православных людей, тома его сочинений переиздаются каждый год, пишутся докторские, кандидатские, дипломные и курсовые работы по творчеству этого святого. Все это происходит, в частности, благодаря протоиерею Алексию Мороз и профессору Московской духовной академии Алексею Ильичу Осипову, которые в своих лекциях и книгах много ссылаются на труды святителя Игнатия ввиду его глубокого внутреннего опыта, связанного с обширными внешними знаниями и знанием святоотеческой письменности. Также на труды этого святого ссылаются и менее известные оппоненты профессора А.И. Осипова, например иерей Георгий Максимов¹ и С.М. Масленников².

Труды кавказского епископа представляют собой ценный материал еще и в связи с возвращением русского богословия к патристической традиции, после так называемого «западного пленения»³, что выражается в наши дни в активной работе по исследованию трудов святых отцов, заметное место среди которых занимает и святитель Игнатий, не только как выразитель, но и как систематизатор духовного опыта.

Обладая талантом духовного писателя, святой Игнатий оставил после себя обширное письменное наследие, которое входит в 8 томов его сочинений. В этих томах поднимаются вопросы аскетики, литургики, экзегетики, догматического и сравнительного богословия, патрологии. Мы в данном дипломе исследовали все 8 томов полного собрания его сочинений, выписывая самые характерные и значимые высказывания о физическом естестве человека. Разумеется, многие цитаты остались вне настоящей работы по причине обильности писаний кавказского подвижника.

В настоящее время концепт «тело человека» в научной сфере все более активно исследуется, что говорит о возрастающем интересе к человеческой телесности. Интерес к святоотеческой антропологии тоже возрастает. Так, например, в 2004 году А.А. Крыловым была написана кандидатская диссертация на тему «Концептуальный анализ текста: На материале "Слова о смерти" святителя Игнатия Брянчанинова», однако в то же время мы не находим работ, которые сходным образом повествовали бы о святоотеческой антропологии, рассматривая концепт тела в творчестве Игнатия (Брянчанинова). Поэтому мы утверждаем, что настоящая работа является первой работой, которая рассматривает концепт «тело человека» в творчестве святого Игнатия.

В настоящей работе были использованы методы эмпирического научного исследования, выражающиеся в отборе фактов и установлении связей между ними и методы теоретического исследования, выраженные в анализе отобранного материала.

Материал исследования: собрание сочинений свт. Игнатия (Брянчанинова) в 8-ми томах.

Структура работы: работа состоит из введения, трех глав, вывода, заключения и списка библиографии.