Заключение.
В 2008 и 2009 годах большинство политиков и экономистов прогнозировало скорое завершение кризиса. Однако были и такие, кто говорил о его долговременном характере. В частности, российский экономист Михаил Хазин оценивал продолжительность кризиса в 5-8 лет. Кеннет Рогофф писал в 2013 году: «В тот период времени общее мнение заключалось, конечно, в том, что уверенное „V-образное“ восстановление было не за горами… Я считал иначе, опираясь на исследование, которое легло в основу моей книги в соавторстве с Кармен М. Рейнхарт в 2009 году „На этот раз все будет по-другому“. При тщательном изучении предыдущих глубоких финансовых кризисов появляются причины беспокоиться о том, что спад занятости будет катастрофически глубоким, а восстановление — невероятно медленным».
В 2009 году прогнозы национальных правительств относительно последствий кризиса для собственных экономик в большинстве случаев были более оптимистичны, чем об экономиках других стран и мира в целом, и чаще всего назывались конец 2009 или начало 2010 года.
В 2011—2012 годах всё больше и больше экономистов стали говорить о продолжительном характере кризиса. Особенно подчёркивается, что кризис далёк от завершения и он продолжает развиваться.
Предположения российских специалистов о том, когда кризис завершится, сильно разнятся: от нескольких месяцев (Дворкович), до нескольких десятилетий (Кудрин, Ершов). Аналогично разнообразные, хотя и не столь радикальные, прогнозы дают и зарубежные авторы. Причины разброса в том, что государственные деятели, с одной стороны, опасаются негативных настроений и даже паники среди участников рынка, в том числе потребителей, и стараются успокоить людей оптимистичными прогнозами и уверениями, что «Всё под контролем». С другой стороны — приходится оправдываться за принятие непопулярных мер, что легче делать на фоне пессимистических прогнозов. Кроме того, многие политологи и СМИ хотят просто поднять рейтинг публикаций хлёсткими апокалиптическими предсказаниями.
Как отмечал влиятельный китайский учёный Ли Шэньмин в своей статье в 2012 году: «Мировая экономика вступила в длительную полосу рецессии. С глобальным распространением неолиберализма волна приватизации ведет мировую экономику в тупик. Американская элита, составляющая 1 % населения, прибрала к рукам почти 1/4 национального дохода. Бедных в мире становится все больше, и они продолжают беднеть. Богатых — меньше, и они только богатеют. Обеднение происходит почти во всех странах».
В 2015 году многие международные экономические организации (такие как Всемирный Банк, Международный валютный фонд и ОЭСР) в ходе исследования глобальных экономических процессов сошлись во мнении, что кризис 2008 года, сильнейший сбой в работе глобальной капиталистической экономики, продолжает углубляться. Спустя пять лет, в 2014 году, согласно докладу “Плачевное состояние семейных финансов” (The Precarious State of Family Finances) независимой некоммерческой организации The Pew Charitable Trusts, большинство (70 %) американских семей характеризуются “напряженным финансовым положением” с точки зрения доходов, расходов или общего благосостояния.
Таким образом, финансовый кризис 2008—2009 годов оказался первой стадией мирового экономического кризиса 2008—2012 годов.