Политическая мысль средневековья

Политическая мысль средневековья

Сепаратизм суверенных полисов рухнул под напором варваров. На их развалинах образовалось множество раздробленных феодальных княжеств и городских коммун, представлявших две тенденции общественного развития - аристократическую и демократическую. Носители этих тенденций противостояли друг другу в политической борьбе. Объективные потребности социального прогресса требовали преодоления политической и экономической раздробленности, прекращения феодальной междоусобицы, приносившей беды и страдания простым гражданам. Интеграция общих и частных интересов могла происходить путем концентрации политического господства в руках сильной королевской власти. Однако абсолютизм монархов порождал ответное стремление к суверенитету со стороны феодалов и городских коммун, тяготившихся могуществом сильной центральной власти. К тому же в столь сложные взаимоотношения участников тогдашнего политического процесса вмешивалась церковь, стремившаяся достичь гегемонии над светской властью.

Все это объясняет причину того, что в Средневековье политическая мысль развивалась, концентрируясь в основном вокруг анализа трех противоречивых, но взаимосвязанных проблем: во-первых, обоснования необходимости усиления абсолютной власти монархов; во-вторых, поиска средств ограничения сильной центральной власти; в-третьих, определения приоритета характера власти - духовной или светской.

В Средневековье политическое знание существовало в религиозно-этической форме. Политическая мысль развивалась усилиями богословов, что отражало уровень влияния христианской морали на общественные отношения. Христианская религия и церковь сложились в эпоху глубокого кризиса римского общества. Потребности духовного доминирования над людьми требовали единой монотеистической религии. Уже при Константине христианство было признано государственной религией (конец IV в.). Тогда церковь стала составной частью аппарата политического господства, но церковная иерархия была подчинена деспотической власти императоров. И все же, христианская политическая мысль стремилась подчеркивать превосходство церковной власти над светской. Это было обусловлено теоцентричностью христианского мировоззрения, в котором Бог выступает в качестве исходного и конечного пункта человеческих суждений и действий.

Так, Аврелий Августин (354 - 430) утверждал, что природа и человек полностью зависят от Бога: именно Он создал универсальный порядок, частью которого является общество. В то же время подчеркивалось, что олицетворением божественной воли и мудрости выступает государство в лице монарха, которому предписано реализовать божественный промысел. На земле власть монарха абсолютна и наделена моральным авторитетом и непререкаемостью. Император и государство заботятся о всех и являются гарантами христианской справедливости и гражданского спокойствия на земле. В силу этого христианская мораль требовала беспрекословного подчинения государственной власти и лояльности по отношению к ней.

Однако, начиная с V в., отсутствие в Западной Европе сильной светской власти способствовало росту влияния римских епископов, которые с тех пор присвоили себе титул главы церкви - папы. Ставший в 103 г. папой под именем Григория VII, монах Гильдебрант посвятил свою деятельность тому, чтобы освободить церковь от подчинения светской власти и утвердить папскую теократию - господство папы над королями и императорами, чему должны были способствовать и крестовые походы.

С этого времени претензии католической церкви не только на духовное, но и на политическое господство заметно возросли. Идеологическим обоснованием претензий церкви на политическое господство стали идеи Фомы Аквинского (1226 -1274). Гегемонию религиозной власти он обосновывал божественным характером королевской власти, которую благословляет церковь. Только поэтому власть монарха должна пользоваться авторитетом. Однако при несоблюдении монархом заповедей христианской морали, при злоупотреблении властью Фома Аквинский отстаивал право подданных на неповиновение и даже цареубийство.

Следовательно, светские правители не должны забывать, что их власть имеет пределы, указываемые римско-католической церковью. Но процесс формирования централизованных национальных государств и развитие с XIV в. рыночных отношений окончательно разрушили претензии папства на политическое государство. Более того, Реформация обосновала активную и творческую сущность самостоятельного индивида, вдохнула веру в его преобразующие способности через создание протестантской этики. Начался процесс секуляризации (освобождения общественного и индивидуального сознания от влияния религии) и разделения сфер государственной и церковной властей.

Формирование централизованных национальных государств заметно укрепило могущество королевской власти. Природа королевской власти, ее авторитет на Западе, в отличие от Востока, основывались больше на моральном лидерстве, на первенстве святейшей особы, чем на подчинении. Отношения между королем и аристократией строились на основе договора (контракта), в котором оговаривались права и обязанности каждой из сторон. Фундаментом подобных отношений были такие'ценности, как достоинство личности, ее право на свободный выбор.

Договорный характер отношений между правителями и правящим классом стал сдерживающим фактором на пути расширения абсолютистского централизма, своего рода прототипом ограниченного конституционализма. Контрактная система была средством распределения властных полномочий и способом взаимного удовлетворения требований различных сил. Именно таким образом утверждалась идея общего блага. Примером договорных отношений может служить английская Великая Хартия вольностей (1215), в которой были провозглашены права и свободы аристократии. Позднее договорные отношения стали распространяться и на отношения между монархом и гражданами.

Потребность в обосновании авторитета и позитивного характера верховной власти монарха была закреплена в политической теории концепцией суверенитета французского юриста Ж. Бодена (1530 - 1596). Смысл концепции состоит в принадлежности всей полноты власти государству в лице короля.

Суверенитет королевской власти позже был подтвержден церковью. Римский папа Лев ХШ провозгласил: «Власть тех, кто правит, будучи выражением власти Бога на земле, приобретает особое достоинство, стоящее выше человеческого».