43. Место производительных сил и производственных отношений в формационной концепции

Согласно формационному подходу, представителями которого были К. Маркс, Ф. Энгельс, В.И. Ленин и др., общество в своём развитии проходит через определённые, сменяющие друг друга этапы – общественно-экономические формации – первобытнообщинную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую и коммунистическую. Общественно-экономическая формация – это исторический тип общества, основанный на определённом способе производства.

Согласно формационному подходу в развитии общества существует закономерность: производительные силы развиваются быстрее, чем производственные отношения. Совершенствуются средства труда, знания и навыки человека, занятого в производстве. Со временем возникает противоречие: старые производственные отношения начинают сдерживать развитие новых производительных сил. Для того чтобы производительные силы имели возможность развиваться дальше, необходима замена старых производственных отношений новыми. Когда это происходит, меняется и общественно-экономическая формация.

44. Почему мир техники характеризуется противоречиями в понимании его значения для человечества?

Если история техники исследует изменяющиеся технические объекты, то философия техники ищет их внутренние смысловые связи, формирующие их единство. Главная задача этой дисциплины – «исследование техническою отношения человека к миру». Как правило, выделяют два направления философии техники:

1) инженерное – обращает внимание в основном на причины формирования искусственного мира (возможности технической деятельности человека, её закономерности и т. п.), при этом подчёркивает искусственную сущность технических объектов как результатов целенаправленной активности людей (и, следовательно, показывает расширение возможностей человечества по ходу технического прогресса);

2) гуманитарное – обращает преимущественное внимание на значимость техногенных факторов в человеческой жизни (воздействие технологического развития на социальные структуры и культурные процессы).

Её вопросы, касающиеся человека, можно поставить таким образом.

1. Имеет ли человек право переделывать окружающий мир и формы собственной жизни? Каковы критерии позитивного направления этих переделок и границы, за которыми следует отложить проекты до приращения знаний?

2. Какое место человечество занимает в природе: можно ли считать его эволюционным авангардом саморазвивающейся Вселенной (тогда вносимые им изменения оправданы необходимостью развиваться, несмотря на издержки) или человек – «возмутитель спокойствия», которого следует вернуть в природные рамки? А может быть, имеет место сложное сочетание обоих тенденций?

3. Каков путь от сознательно поставленной человеком цели (в любой области его деятельности) к её воплощению в материальной или социальной форме и насколько изменяют первоначальную цель социокультурные факторы?

4. Где находится основа природопреобразующих действий человека – в его воле (тогда для изменения привычных способов жизнедеятельности достаточно воспитательных мероприятий), в безличных социальных процессах (тогда придется изменять общество, чтобы новый социум произвел новые пути природопользования) или в процессах самоорганизации космоса (тогда вмешательство людей в разворачивание технической реальности минимально)?

5. Как соотносится борьба техники и природы с тем естественным отбором, который считается наукой двигателем эволюции? Быть может, защищая вымирающие биологические виды и разрушаемые экосистемы, мы идем против законов природы? А если эти законы и нас самих запланировали к вымиранию, можно надеяться на «антиприродное» продление существования человечества?

6. Каковы связи между индивидуальным и коллективным техническим сознанием? Что может сделать отдельный человек (тем более – философ, не обладающий ни политическими, ни финансовыми возможностями) для того, чтобы его предостережения выслушали, а его предложения приняли к рассмотрению? Или его участь – оставаться неуслышанным, подобно моралистам?

7. Можно ли называть техническим любое целенаправленное действие, ведущее к цели с помощью искусственных приспособлений, или у нас уже есть и другие алгоритмы деятельности, от техники принципиально отличные, на которые можно опереться в борьбе с экспансией технической реальности?