Имагинация

Понятие имагинации принадлежит оригинальному мысли­телю, Я. И. Голосовкеру и определяет воображение как твор­ческий созидающий акт, способный непосредственно воздействовать на окружающий мир с силой не менее «матери­альной», чем у физических действий.

Созданное воображением и в воображении — не есть фик­ция, а является реальностью, способной влиять на ход событий и даже изменять их в ту или иную сторону.

Например, образ князя Андрея Болконского в романе «Война и мир» перестает быть литературным персонажем и обретает самостоятельную жизнь.

Имагинативное творчество человечества — мощный и не­обходимый стимул для самореализации и самоадаптации. Это то, что рождается в недрах Я и выходит за пределы Я. Таковы мифы, которые, обладая собственной системой измерений, помогают человеку ориентироваться в индивидуальной много­мерности.

Сам по себе процесс воображения никогда не является бес­плодным, потому что он в любом случае оставляет след. Даже если вы, как Манилов, строите несуществующие мосты, все равно вы заполняете пространство реальной продукцией своих фантазий.

Фантазия, как и сновидение, — это творчество бессозна­тельного. А бессознательное — это атомная энергия нашей психики.

Ментация

Перед тем как рассмотреть значение этого понятия, позво­лю себе некоторое отступление.

Наш бесшабашный язык, способный на различного рода компромиссы и уловки, благодаря обилию суффиксов, позво­ляет нам изобретать красивые неологизмы, не выходя за рамки приличий. Один из таких щедрых подарков — суффикс -ция. Вовремя внедренный в модное слово, он помогает произвести впечатление броской точности и в то же время — многозначи­тельности. Более того, такое слово, теряя значение, обретает значимость. Недаром фикция заканчивается этим самым суф­фиксом.

Итак — ментация. Ментальный — значит умственный. В более широком понятии — идейный. Сейчас чрезвычайно по­пулярным занятием стало говорить о ментальности, ментали­тете от отдельных индивидуумов до целых народов. Мне, признаюсь, к стыду своему, плохо предсталяется, что же такое ментальность. Я лично склонен использовать з употреблении прямое значение этого понятия, идущее от латинских корней, и воспринимать его как термин, выражающий процессы мыс­лительной сферы. Тогда при подобном подходе слово «мента­ция» лишается своего фиктивного оттенка и занимает свое место. Обозначает оно в таком случае способность мысли об­ретать статус материального субстрата и концентрацию со­знания на подобной точке восприятия.

Любую мысль можно абстрагировать от себя и представить ее существующей в пространстве и времени как независимую категорию. Можно эту самую мысль вообразить на расстоянии вытянутой руки или в любом другом локусе пространства, например — зависшей над головой на высоте нескольких мет­ров. Подобный процесс я определяю как ментацию.

Взрыв пространства

Если вы долго идете по лесной тропинке среди густых за­рослей и вдруг совершенно внезапно выходите на открытую светлую поляну, совершенно неожиданно с вами начинает происходить нечто фантастическое, и вы невольно вспомина­ете «Алису в стране чудес». На какое-то мгновение появляется ощущение ирреальности — будто мир покачнулся, чуть-чуть сместился и приоткрыл одно из своих многочисленных измере­ний. То, что с вами произошло, "произошло благодаря тому явлению, которое художники назвали «взрыв пространства» — неожиданному изменению перспективы. Понятие взрыва здесь точно и уместно, потому что в вашем сознании тоже происходит взрыв, который способен вывести вас к состоянию Сатори — состоянию просветления, выхода за пределы обы­денных границ и клише, когда пробужденная интуиция выры­вается потоком из недр личности и наполняет ваше существо.

В такую ситуацию вы можете попасть не только в лесу. Бродя, например, узенькими, кривыми улочками по старому городу, вы будто попадаете в таинственный лабиринт словно бы ожившего пространства и, когда вас вынесет на централь­ную площадь, вы физически почувствуете мгновенный взрыв и какое-то молниеносное движение в своем сознании.

И в том и в том случае вы попадаете из одной перспективы в другую.