2. Опыт обучения л. Бриджмен, е. Келлер и о. Скороходовой

Первая известная нам слепоглухонемая, в обучении которой был достигнут необыкновенный по тому времени успех, - Лора Бриджмен. Ее талантливым учителем был директор училища для слепых в американском городе Бостоне Самуил Гридли Хоув, в прошлом участник движения Гарибальди. Он начал обучение восьмилетней Лоры в 1837 году. Очень живое, эмоциональное и подробное описание впечатлений от встречи в доктором Хоувом, Лорой Бриждмен и еще одним слепоглухонемым учеником Хоува Оливером Кэсуелом оставил человечеству Ч. Диккенс в «Американских заметках».

До специального обучения у Хоува Лора Бриджмен, ослепшая и оглохшая в возрасте около двух лет, получила начальное психическое развитие в семье. Мать всячески поощряла ее стремление ощупывать, изучать окружающие предметы, следить за движениями рук, занятых по хозяйству. Поэтому Хоув в обучении Лоры использовал ее знания об окружающих предметах и их функциональном назначении. Он начал не с нуля, а обозначал знакомые Лоре предметы повседневного обихода наклеенными на них этикетками. На этикетках выпуклыми буквами были написаны названия предметов. Хоув давал Лоре ощупывать и соотносить написанное на этикетках с реальными предметами. Затем из разрезных букв Лора сама научилась составлять названия требующихся ей предметов, которые тотчас же ей подавали в качестве актуального подкрепления. Обучение на раннем этапе напоминало дрессировку.

Наконец, Хоув стал обучать Лору дактильно-контактному общению, письму и чтению выпуклыми буквами. Однако высокой степени интеллектуального развития Лора не получила и всю жизнь прожила на положении приживалки. Правда, она научилась искусно шить и вязать.

Другим подопечным доктора Хоува был слепоглухонемой мальчик Оливер Кэсуелл. До трех лет и четырех месяцев мальчик развивался нормально. Потом он заболел скарлатиной; через месяц потерял слух, еще через несколько недель потерял зрение, а еще через полгода потерял речь.

К сожалению, занятия с мальчиком успеха не имели: то ли это из-за того, что сам Хоув не мог с ним заниматься и передал его другому учителю, то ли потому, что примененный в самом начале обучения метод обозначения предметов при помощи дактильных букв был преждевременным. У Лоры до начала обучения ее словам была довольно развитая жестовая речь, у Оливера же, насколько можно судить по скудным данным, жестов было мало. Кроме того, характер начала обучения Лоры (наклеивание этикеток со словами на предмет) был той удачной педагогической находкой, которая обеспечила установление прочной связи слова с обозначаемым этим словом предметом. Дактильные же слова, после которых показывались соответствующие предметы, труднее связываются с предметами, особенно если в процессе обучения игнорируется жестовая речь. А жестовая речь при обучении Оливера не просто игнорировалась, а, как показывают записи Хоува, с ней боролись, ее запрещали. Это является непростительной ошибкой в обучении слепоглухонемых.

В литературе о Хоуве обычно отзываются как о человеке, который изобрел способ обучения слепоглухонемых. Действительно, он впервые соединил воедино рельефную азбуку слепых и пальцевый алфавит глухонемых и, таким образом, собрал необходимый инструментарий для обучения слепоглухонемых грамоте. Если сейчас необходимость использования того и другого при обучении слепоглухонемых кажется само собой разумеющейся, то в тех условиях, когда считалось вообще невозможным обучение слепоглухонемых, это было действительно большим открытием в педагогике аномальных детей.

В 1887 году, началось обучение другой американской слепоглухонемой Елены Келлер, ослепшей и оглохшей в возрасте около полутора лет. Ее учителем была Анна Сулливан, сама в прошлом слепая, но прозревшая после операции, воспитанница школы Перкинса для слепых. В пьесе Уильяма Гибсона «Сотворившая чудо» довольно подробно показан процесс воспитания Елены Келлер. Но еще до Анны Сулливан большую роль в первоначальном психическом развитии Елены сыграла маленькая негритянка Марта, дочь прислуги. Марте, которая была на три года старше Елены, приходилось помогать матери по хозяйству, а Елена всюду сопровождала Марту, подражая ее действиям, принимая участие в общих играх. Именно в общении с ней усвоила Елена элементарные поведенческие навыки, познала функциональное назначение предметов обихода.

Это сотрудничество вызывало необходимость в средствах общения, и они возникли на базе совместной предметной деятельности детей. Так что к тому времени, когда Анна Сулливан принялась за обучение Елены, у ребенка почти полностью была сформирована человеческая психика, имелся запас естественных жестов, обеспечивающий элементарное общение.

Важно отметить, что уроки, отведенные для усвоения Еленой словесной речи, занимали почти весь период бодрствования. Однако урочная система не приносила желаемого успеха. Лишь коренная перестройка обучения, включавшая живое словесное общение ребенка с родственниками в естественной предметной ситуации, позволила формировать речевое общение девочки.

Елена Келлер получила высшее образование, затем степень доктора философских наук, стала известной общественной деятельницей США. Ее книга «История моей жизни», посвященная анализу развития слепоглухонемого, издана почти на всех языках мира.

Анализируя истории воспитания и обучения Лоры Бриджмен и Елены Келлер, можно отметить следующее. При их воспитании ни Самуил Гридли Хоув, на Анна Сулливан не занимались первоначальным развитием слепоглухонемых – самым интересным, трудным и специфичным процессом, т.е. изначальным формированием человеческой психики. В обоих случаях это было сделано до них в результате благоприятного стечения обстоятельств.

Хотя и Самуил Гридли Хоув, и Анна Сулливан обучали воспитанников словесной речи на базе конкретной практической деятельности, педагоги не желали этого замечать, а свои успехи связывали с внезапным озарением воспитанников по воле всевышнего.

Однако, несмотря на опыт обучения Лоры Бриджмен и успехи Елены Келлер, предубеждение о необучаемости слепоглухонемых оставалось. Обучение тех или других слепоглухонемых объявлялось особым, выдающимся случаем, объясняемым гениальностью ученика. Обучаемые слепоглухонемые считались вундеркиндами; то, что они овладевали грамотой, расценивалось, как казус, в который многие просто не верили. Педагогика слепоглухонемых, как специальная отрасль дефектологии, за рубежом не возникла. Отдельные правильные, иногда талантливые находки практиков, обучающих слепоглухонемых, так и остались отдельными находками и не превратились в систему.

Во время оккупации Харькова гитлеровцы устроили в школе слепых штаб, а всех слепоглухонемых, за исключением О.И. Скороходовой и Маши Сокол, находившихся на каникулах, вывезли в инвалидный дом под Харьковом. При пожаре инвалидный дом сгорел, а вместе с ним погибли слепоглухонемые. Лишь после войны в 1947 году И.А. Соколянский возобновил в Москве работу со слепоглухонемыми в организованной им при Научно-исследовательском институте дефектологии АПН СССР лаборатории слепоглухонемоты, которой он руководил до 1960 г. Здесь было продолжено обучение О.И. Скороходовой и начато обучение Юли Виноградовой.

О.И. Скороходова в детстве (5 лет) в результате перенесенного менингита полностью потеряла зрение, а затем постепенно и слух. Когда девочке было 10 лет, она попала в специальную школу-клинику для слепоглухонемых детей в Харькове, которой руководил профессор И.А. Соколянский. Она получила среднее образование, которое продолжала после войны в Москве, в Институте дефектологии. В 1947 г. была издана ее книга «Как я воспринимаю окружающий мир», сразу же завоевавшая автору признание ученых и широкого круга читателей. В 1954 году публикуется вторая книга О.И. Скороходовой «Как я воспринимаю и представляю окружающий мир». В 1961 г. Ольга Ивановна Скороходова защитила диссертацию, стала кандидатом психологических наук. В 1972 г. в издательстве «Педагогика» выходит ее третья книга – «Как я воспринимаю, представляю и понимаю окружающий мир». Все три книга объединены единым замыслом, удачно реализованным автором – раскрывают особенности познавательной деятельности слепоглухонемых.

К деятельности И.А. Соколянского в области слепоглухонемоты относится и изготовление первых в мировой практике специальных технических средств. Им сконструирован телетактор прямой связи, брайлевский телефон, разработана конструкция читальной машины, сконструирован механический коммуникатор и другие приборы.

6