Вопрос 3.

Нотариусы при осуществлении своих публично-правовых функ­ций оказывают гражданам и юридическим лицам колоссальную юридическую помощь. Например, количество совершенных в 1999 г. нота­риальных действий в России «в общей сложности составило 32 милли­она. Это на 11 миллионов больше, чем в 1998 г.»¹⁰. При этом в одной лишь Москве за 1999 г. было совершено 8 млн 400 тыс. нотариальных действий (за 1998 г. их было совершено 5 млн 400 тыс.¹¹). Вполне естест­венно, что такой значительный рост числа выполняемых нотариаль­ных действий влияет и на рост числа судебных дел по заявлениям о со­вершенных нотариальных действиях или об отказе в их совершении, а также по искам об оспаривании нотариальных актов.

В настоящем параграфе рассмотрим судебную практику по наибо­лее типичным гражданским делам, связанным с нотариальной деятель­ностью.

1. Анализ судебной практики показывает, что чаще всего нотариусы выносят обоснованные постановления об отказе в совершении нотари­альных действий. При рассмотрений заявлений об отказе судебные ор­ганы не находят в действиях нотариусов ошибки и оставляют эти заяв­ления без удовлетворения. Типичным примером является следующее судебное решение.

Рассмотрев жалобу на отказ нотариуса выдать свидетельство о праве на наследство по завещанию, поданную в соответствии со ст. 271 ГПК РСФСР 1964 г., Красносельский районный суд Санкт-Петербурга отка­зал в ее удовлетворении по следующим основаниям. Завещание, по кото­рому заявительница претендовала на наследство, было составлено в больнице за несколько дней до смерти завещателя и не соответствовало требованиям законодательства, предъявляемым к таким документам.

Оно было написано от руки самой заявительницей в одном экземпляре.

Вместо удостоверительной надписи по установленной форме на завеща­нии была сделана запись о том, что дежурный врач отделения больницы (а не дежурный врач больницы, как предусмотрено в законе) заверил подпись завещателя, а главный врач больницы заверил подпись дежур­ного врача отделения. В завещании слова «завещание составлено в пол­ном здравии и в моем присутствии. Личность завещателя установлена, дееспособность проверена» написаны рукой лица, в пользу которого за­вещание составлено, и не там, где предполагается, а до подписи завещате­ля. Дата составления завещания исправлена (как установил суд, лицом, которому завещано имущество) после смерти завещателя. Завещание не . зарегистрировано в книге регистрации завещаний. До рассмотрения дела в суде она даже не была заведена в больнице. При таких обстоятельствах суд посчитал обоснованным отказ нотариуса выдать заявителю свиде­тельство о праве на наследство (дело № 2-1424 за 1991 год из архива Красносельского суда Санкт-Петербурга).

2. В середине 90-х годов очень часто оспаривались в арбитражном суде исполнительные надписи нотариусов, совершенные ими на доку­ментах, по которым должниками и их поручителями допускались просрочки платежей по кредитным операциям кредитных учреждений. При этом юридические лица предъявляли иски о признании не подле­жащими исполнению исполнительных надписей нотариусов не только к кредитным учреждениям¹², но и к самим нотариусам, в связи с чем, на­пример, Президиумом Высшего Арбитражного Суда РФ было вынесе­но такое постановление от 19 мая 1998 г.:

«Акционерный коммерческий банк «Аяр» обратился в Арбитраж­ный суд Республики Марий Эл с иском к нотариусу, занимающемуся ча­стной практикой, о признании не подлежащей исполнению исполни­тельной надписи нотариуса». Решением от 13.11.95 иск был удовлетво­рен. Постановлением апелляционной инстанции от 05.01.96 решение оставлено без изменения.

Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации решение Арбитражного суда Республики Марий Эл и постановление апелляционной инстанции отменил и производство по делу прекратил по следующим основаниям:

«В соответствии со статьей 49 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате возникший между заинтересованными лицами спор о праве, основанный на совершенном нотариальном действии, рас­сматривается судом или арбитражным судом в порядке искового произ­водства.

Согласно статье 22 Арбитражного процессуального кодекса Россий­ской Федерации спор о признании не подлежащим исполнению испол­нительного или иного документа, по которому взыскание производится в бесспорном порядке, отнесен к экономическим спорам, подведомствен­ным арбитражному суду при условии, что такой спор возник между юри­дическими лицами, гражданами, осуществляющими предпринимательскую деятельность без образования юридического лица и имеющими статус индивидуального предпринимателя, приобретенный в установ­ленном законом порядке. Частный нотариус к числу граждан-предпринимателей не относится, в связи с чем споры с участием нотариуса в ка­честве стороны по делу арбитражному суду неподведомственны».

В судебной практике России нередки споры о признании недейст­вительными сделок (договоров), совершенных от имени лиц, которые не понимали значения своих действий и не могли ими руководить, ког­да совершали сделки и удостоверяли их у нотариусов. Суды признают недействительными сделки, совершенные лицами хотя и дееспособны­ми, но находившимися в момент их совершения в таком состоянии, когда они не были способны понимать значение своих действий или руководить ими. По иску опекуна в соответствии с п. 2 ст. 177 ГК РФ может быть признана судом недействительной и сделка, совершенная гражданином, впоследствии признанным недееспособным, если дока­зано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен по­нимать значение своих действий или руководить ими. Например:

Фрунзенский районный суд Санкт-Петербурга, рассмотрев дело по иску Борисовой, действующей в качестве опекуна недееспособного Сер­геева, о признании договора купли-продажи квартиры, заключенного с Кримицким, недействительным и о выселении Кримицкого, установил следующее. Сергеев являлся нанимателем однокомнатной квартиры.

2 декабря 1993 г. он приватизировал квартиру, а 8 декабря 1993 г. продал ее Кримицкому по балансовой стоимости. 29 июня 1995 г. по решению Советского райнарсуда г. Рязани Сергеев был признан недееспособным. Опекуном Сергеева, стала его сестра Борисова. Выступая во Фрунзен­ском суде как законный представитель Сергеева, она пояснила, что еще в мае 1993 г. во время пребывания ее брата в отпуске на их родине она заме­тила странности в его поведении: он мог заплакать или смеяться без при­чины, путать имена сестер, брата, не узнавал их, были нарушены движе­ния и речь. В 1994 г. в очередной отпуск Сергеев не приехал. Борисова в связи с этим направила ему телеграмму, на которую он не ответил. Тогда в июне 1994 г. она сама приехала в Санкт-Петербург. При встрече Серге­ев ее не узнал. Из беседы с братом ей удалось узнать, что его квартира приватизирована. Сергеев дал ей номер телефона с указанием фамилии Наумова, который оказал содействие в приватизации квартиры. Впо­следствии из телефонного разговора она выяснила, что это номер теле­фона ответчика Кримицкого, который заявил ей, что купил квартиру у Сергеева, оказывает ему помощь, кормит. В июне 1994 г. Борисова увезла брата в Рязань и по направлению врача поместила в областной психонев­рологический диспансер. По показаниям допрошенных свидетелей, про­живавших в одном доме с Сергеевым, а также работавших с ним в одной организации, суд установил, что еще весной 1993 г. Сергеев был сильно избит, после чего в его поведении произошли перемены: он перестал ори­ентироваться в деньгах, выходил на работу в выходные дни, стал неопря­тен, не узнавал тех, с кем вместе работал. С октября 1993 г. Сергеев дли­тельное время находился в болезненном состоянии, имел больничные листы. В ноябре 1993 г. ему была установлена третья группа инвалидно­сти. Учитывая бедственное материальное положение Сергеева, строи­тельная организация, где он работал, в конце 1993 г. и начале 1994 г. ока­зывала ему материальную помощь. Нотариус, допрошенный в суде, по­яснил, что при удостоверении договора купли-продажи между Сергее­вым и Кримицким у него не возникло предположений в непонимании

Сергеевым значения своих действий или в неспособности руководить своими действиями. Вместе с тем в августе 1994 г. Сергееву была уста­новлена вторая группа инвалидности, а в феврале 1995 г. судебно-психи­атрическая экспертиза дала заключение, послужившее основанием для признания Сергеева недееспособным. Кроме того, по определению Фрунзенского суда была проведена судебно-медицинская психиатриче­ская экспертиза, которая дала заключение о том, что на момент соверше­ния сделки, 8 декабря 1993 г., Сергеев был лишен возможности понимать значение своих действий и руководить ими. Оценив в совокупности до­бытые по делу доказательства, суд признал договор купли-продажи квартиры недействительным и выселил Кримицкого из спорной кварти­ры. Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского го­родского суда, рассмотрев кассационную жалобу. Кримицкого на это ре­шение, оставила его без изменений, а жалобу без удовлетворения¹³.

Весьма нередки в судебной практике и дела об оспаривании завеща­ний после смерти завещателей. Эта категория дел рассматривается в су­дах, как правило, по многу лет. Наследники по закону или по ранее со­ставленному завещанию оспаривают завещания, чаще всего ссылаясь на то, что завещатель на момент совершения своего завещания находился в таком состоянии, когда уже не понимал значение своих действий, либо не подписывал завещание, реже — по другим основаниям, а иногда и по всем возможным для оспаривания сделок основаниям вместе , как вид­но из материалов одного приведенного ниже судебного дела.

В 1994 г. в Смольнинском федеральном суде Центрального района Санкт- Петербурга было заведено гражданское дело по иску о признании завещания недействительным. Единственная наследница по закону — родная сестра умершей (1914 г. рождения) оспаривала завещание, совер­шенное за три года до открытия наследства, и удостоверенное еще госу­дарственной нотариальной конторой в 1991 году. Истец просила суд на­значить почерковедческую экспертизу «с целью определить, принадле­жит ли завещателю подпись на завещании», а также посмертную судеб­но-психиатрическую медицинскую экспертизу «для определения, была ли ее сестра психически здоровой тогда, когда она забыла упомянуть» ее в своем завещании. Кроме того, она претендовала на наследство и в каче­стве обязательного наследника (как иждивенец).

В связи с тем, что оплачивать почерковедческую экспертизу истец департамента, дело приняло затяжной характер. Только в 1999 г. была проведена (бесплатно) посмертная судебно-психиатрическая медицин­ская экспертиза для определения психического состояния завещателя на момент составления завещания. Каких-либо официальных медицинских данных о наличии у умершей психических заболеваний экспертам пред­ставлено не было. Из-за отсутствия достаточной информации экспертам не представилось возможным дать в своем заключении экспертную оценку психического состояния наследодателя на день составления заве­щания.

Судом было установлено, что между истцом и её умершей сестрой был глубокий конфликт. Конфликтные отношения тянулись в течение почти десяти лет до смерти завещателя. Оценив все собранные по делу за шесть лет судебных разбирательств доказательства, суд отказал истцу в удовлетворении заявленных требований. При этом показания свидетеля со стороны истца (врача психиатра — профессора, являвшегося другом истца и утверждавшего в суде о наличии у наследодателя психического расстройства еще задолго до составления завещания), не повлияли на оценку судом всех собранных по делу многочисленных доказательств.

Это решение суда вступило в законную силу в октябре 2002 г.

И, конечно же, нередко оспариваются в судах выданные нотариуса­ми свидетельства о праве на наследство. Но если исходить из того, сколько ежегодно таких нотариальных актов выдают нотариусы (на­пример, в 1999 г. нотариусы России выдали 1 005 981 свидетельство о праве на наследство ), то число споров по ним окажется очень незначи­тельным.

Свидетельства о праве на наследство признаются недействитель­ными, чаще всего, когда наследники, заявившие о праве на наследство, скрыли от нотариуса наличие у наследодателя других наследников, реже, когда нотариусы по небрежности заводят два наследственных дела на имя одного и того же наследодателя. Большинство же споров о наследовании возникает по поводу раздела наследства.