Вопрос 19: Характеристика основополагающих принципов функционирования со­временного государства.

Вопрос о принципах правового государства и критериях их выделения на любом этапе развития правового государства является одним из важнейших в теории государства и права. Анализ традиции всех разработок, посвященных идее правового государства, позволяет говорить, что с правовым государством на различных этапах его развития связываются такие характеристики, как верховенство права, принцип разделения властей, защита прав и свобод личности, взаимная ответственность государства и личности и т.д.

С течением времени, однако, происходит изменение государства и, как следствие, изменение характера права. Вследствие этого ряд признаков принципиальных, например, для характеристики правового государства буржуазной эпохи, сегодня либо дополняется другими, либо перестает характеризовать существо современного правового государства. Так, принцип разделения властей выделялся в качестве узлового в эпоху буржуазных революций. При этом данный принцип предполагал разделение властей по социально-классовому признаку: исполнительная ветвь власти сосредоточивалась "в руках" одного слоя (класса), законодательная ветвь власти - другого. Данная концепция изложена в работах Ш.-Л. Монтескье, который утверждал, что основная цель разделения властей - избежать злоупотребления властью; разделение и взаимное сдерживание властей являлось главным условием для обеспечения политической свободы в ее отношениях к государственному устройству. Однако сегодня принцип разделения властей содержательно иной; существо современного правового государства он вряд ли способен отразить в полной мере, поскольку в современных условиях принцип разделения властей реализуется не на основе социально-классовых разграничений, а на основе скорее функциональной направленности, профессиональной специализации различных областей власти. Это объясняется изменением характера общественных отношений и, как следствие, возникновением новых сфер управления, что, в свою очередь, приводит к дифференциации власти не по социальному признаку, а по принципу компетентности. Неслучайно сегодня говорят о наличии не трех классических ветвей власти, а о заметно большем их количестве.

Существующая в теории государства и права традиционная совокупность принципов правового государства не позволяет в полной мере оценить современное правовое государство как некую реальность, они теперь задают лишь формальную характеристику государства. По нашему мнению, правовое государство на современном этапе своего развития имеет иное содержание.

Принципы правового государства не действуют сами по себе, а находятся в тесной связи друг с другом. В своей совокупности принципы правового государства образуют систему, в которой можно различить некоторое основополагающее начало. Поскольку содержание принципов правового государства в конечном счете обусловливает организацию и деятельность правового государства, постольку выделение смыслообразующего принципа правового государства с теоретико-правовой позиции имеет большое значение.

На наш взгляд, узловым принципом правового государства, определяющим его сущность на современном этапе, является принцип правомочности государственного аппарата (именно правомочности, а не правосубъектности). Такая постановка вопроса требует определенной коррекции существующего понятийного аппарата, используемого в теории правового государства. Для этого прежде всего необходимо обратиться к установлению содержания понятий государственного аппарата и государства.

Государственный аппарат, как известно, в теории государства и права определяется как система органов, с помощью которых осуществляется государственная власть. Структуру государственного аппарата составляют органы законодательной власти, органы исполнительной власти, судебные органы и органы прокуратуры и т.д. <1>. Подобное определение вполне приемлемо и даже достаточно при характеристике государства вообще. Но для характеристики правового государства этого мало. -------------------------------- <1> См. подробнее: Общая теория государства и права. Академический курс: в 3 т. Изд. 2-е, перераб. и доп. / Отв. ред. проф. М.Н. Марченко. Т. 1. М.: ИКД "Зерцало-М", 2002. С. 259 - 270. По нашему мнению, государственный аппарат есть субъект правоприменения. Все органы государственного аппарата являются применителями права, а не его творцами. Они по своей природе должны быть лишены правосубъектности.

Что значит быть субъектом права? С одной стороны, это значит иметь возможность вступать в правоотношения, иметь и осуществлять права и юридические обязанности. В этом смысле государственный аппарат также может быть формально-юридически рассмотрен как субъект права. Но с другой стороны, быть субъектом права - это значит быть источником права. И в этом втором смысле государственный аппарат таковым не является, поэтому его правосубъектность как минимум является ограниченной. И только тогда, когда правосубъектность в применении к государственному аппарату приобретает вид правомочности (или уполномоченности), можно назвать действительное государство правовым, а установленное право считать нетождественным законам. Говоря о том, что правовое государство - это государство, в котором государственный аппарат обладает не властью и правом, а полномочиями, правомочиями, следует различить право и правомочие. Правомочность - это наделенность правом, т.е. предоставленность, делегированность права, а не способность действовать по произволу, это обозначение компетенции, или юрисдикции. Ошибка часто состоит в фактическом неразличении права и правомочия, невнимании к их принципиальной разнице и, как следствие, в подмене правомочия правом.

Государственный аппарат по своей природе не обладает ни законодательной, ни исполнительной, ни судебной властью, но включает в себя законодательные, исполнительные, судебные и иные органы, в которых эта власть материализована.

Как только государственный аппарат, становясь субъектом права (т.е. фактически его творцом), начинает отождествлять себя с государством, ему (как организатору) оказываются фактически подчиненными все основные ветви власти (законодательная, исполнительная, судебная); они становятся властью государственного аппарата. Государственный аппарат задает формы организации всех ветвей власти, устанавливает конкретные процедуры их деятельности. В свою очередь, они, становясь государственными, перестают быть институтами гражданского общества. А там, где государственный аппарат приобретает функции государства, то есть становится носителем политической власти (иными словами, собственником государства), там действительного правового государства быть не может, или в таком государстве сохраняются лишь формальные признаки правового государства. Поэтому государство не перестает быть правовым, если указанные метаморфозы четко отслеживаются обществом и поддаются коррекции; если же этого не происходит, государство теряет правовые свойства.

Как известно, государство есть форма политической организации общества. Следовательно, его должно рассматривать как институт гражданского общества. Только в таком случае приобретает смысл принцип ограничения деятельности государственного аппарата, в том числе в правоприменительной деятельности и, тем более, в правотворчестве. К слову, ведомственное нормотворчество далеко не правотворчество, но лишь вторичные нормативные акты, которые принимаются в развитие положений закона. Обратимся к российскому опыту. Государственная Дума в России, конечно же, относится к институтам гражданского общества. В отличие от многих европейских стран, где парламентские традиции складывались веками, в России первое представительское учреждение парламентского типа (в новейшем понимании этого термина) было созвано лишь в 1906 г. Дважды разгоняемая, Государственная Дума просуществовала около двенадцати лет, вплоть до падения самодержавия. Создание в начале XX в. первой Думы фактически свидетельствует о допуске народа к законотворческой деятельности, поскольку это были, при всей их ограниченности, выбранные народом органы власти, имевшие право контроля над некоторыми сторонами управления государством. До создания Государственной Думы законотворцем выступал лишь сам самодержец (суверен в западном смысле). Стало быть, в условиях парламентаризма субъектом права становится общество; государственный аппарат приобретает второстепенный, исполнительный характер.

Реальная возможность борьбы институтов гражданского общества, образующих правовое государство, с государственным аппаратом и есть тот индикатор, по которому можно судить о типах правового государства в различных исторических, культурных аспектах, в различных странах. Например, английский парламент является самостоятельным, и чем более он самостоятелен, тем более формальна существующая монархия. Идея правового государства - это идея государства, не отчужденного от общества, а выделенного из него, поэтому государство не может рассматриваться как отчужденный от общества механизм. Государственный же аппарат, как показывает история, по крайней мере европейская и российская, всегда отчужден от общества. И отчужденность возникает тогда, когда субъект сам для себя оказывается объектом.

Но отчуждению подвергается и само государство, когда оно начинает относиться к государственному аппарату как к тому, что ему противопоставлено, самостоятельно от него и его же самого организует.

Следовательно, только там, где государственный аппарат не отчужден от государства, где он не обладает никакой другой способностью, кроме деятельности на основе полномочий, только в таком случае можно относить государство к числу правовых. Но как только происходит отождествление государства с его отчужденной формой (государственным аппаратом), принципы правового государства становятся декларативными.

Итак, в противопоставление отчужденным государству и государственному аппарату, идея правового государства носит не формальный, а содержательный характер; не формальные признаки превращают государство в правовое, а некие содержательные конкретизации того, что является формально одинаковым для всех государств. Идею правового государства в контексте принципа правомочности государственного аппарата можно рассматривать как способ легитимации государственной власти. Представляется, что выделение в качестве смыслообразующего принципа правового государства принципа правомочности государственного аппарата позволит разрешить целый ряд проблем, связанных с реализацией принципов правового государства. Так, в случае построения системы принципов правового государства на основе принципа верховенства права неизбежно возникают вопросы о содержании этого права, об источниках, субъектах этого права. По нашему мнению, необходимо говорить о характере права, а не о наличии этого права и способности государства жить согласно этому праву и ему подчиняться. Государство создает такое право, которое отвечает его интересам. А для этого законодательная власть начинает подчиняться государственному аппарату, становится его элементом.

Также следует отметить, что верховенство права на современном этапе развития является признаком всех современных государств, поскольку существование любого современного государства строится на юридической основе. Но от этого, однако, далеко не все современные государства оказываются правовыми. Наконец, как только правовое государство сложилось, так сказать, зафиксировалось, закономерно и постепенно начинается его "дрейф" в сторону неправового государства. Дело в том, что правовое государство - явление высокодинамичное, а мера значимости права в государственной и общественной жизни очень подвижна и трудна для определения. Чем государственная структура устойчивее, надежнее, тем устойчивее, надежнее и привычнее общественный правопорядок, тем более защищено общество. Но при этом мы наталкиваемся на противоречие: прочное государство рано или поздно переходит в свою противоположность, и поэтому правовое государство - это государство, опирающееся на право, которое позволяет эти изменения учитывать. И здесь, на наш взгляд, скрыта сложность превращения идеи правового государства в реальность. Но при этом обостряется противоречие между содержанием и формой в праве.

Итак, узловая проблема теории правового государства сегодня - это проблема отчуждения государственного аппарата от государства и присвоения государственным аппаратом функций государства. Выделение в качестве смыслообразующего принципа современного правового государства принципа правомочности государственного аппарата позволяет охарактеризовать содержание и развитие правового государства на современном этапе. При этом следует отметить, что принцип правомочности государственного аппарата не противопоставляется принципам правового государства в целом, а как бы представляет собой их новую грань.