3.Жизнь и деятельность в.Н.Татищева. Роль в.Н. Татищева в становлении системы профессионального обучения на Урале

• «Наук и дел, великих труженик»

Россия богата гениями. Часто они были не поняты или даже гонимы. Не обошла эта судьба и великого человека – Василия Никитича Татищева, жизнь которого тесно связана с Уралом.

Ж изнь Василия Татищева – это целая эпоха. Василий Никитич был одним из «птенцов гнезда Петрова», но в отличие от многих других «птенцов», проявлял честность и принципиальность во всех делах. Таким он оставался до конца своей жизни. Широта интересов мыслителя поражает исследователей его творчества: историк, философ, экономист, географ, юрист, лингвист, археолог, палеонтолог, педагог, политик, публицист, математик, инженер, артиллерист. Он был первопроходцем, по следам которого шли другие. Мы, живущие на Урале, должны знать имена людей, дела которых тесно связаны с нашим краем. Одно из таких имен - Василий Никитич Татищев. Он заслуживает того, чтобы о нем помнили!

Дворянский род Татищевых происходит от князей Смоленских. По семейному поверию, их предок Василий Юрьевич, сын князя Юрия Соломерского, 600 лет назад служил наместником в Великом Новгороде. Гипотеза происхождения фамилии такова: когда литовцы пошли на Псков, то горожане решили выставить против них тысячу воинов. Но собралось лишь девятьсот. И Василий Юрьевич привёл на подмогу сотню вооруженных новгородцев, добавив тем самым дружину до «тыщи». И стал после этого писаться Дотыщевым, потом – Татищевым. От этого новгородского наместника великого князя пошли две ветви Татищевых – московская и псковская.

С XVI века Татищевы не занимали ведущих мест при дворе. Однако Игнатий Петрович, умерший в 1604 году, достиг звания государева казначея. Матвей Васильевич Татищев в 1582-1584 годах был воеводой в Гдове. В то же время воеводой в Изборск был направлен другой Татищев – Иван Иванович.

Дед будущего историка Алексей Степанович, родившийся в Москве, в 1659 году стал воеводой в Ярославле. Был небогат. Его Сын Никита Алексеевич, получивший обширные знания в геодезии и фортификации, и вовсе оказался беспоместным. Лишь по ходатайству ему удалось наследовать часть состояния представителя псковской ветви Татищевых – Василия Петровича, умершего в 1б8о году и погребенного в Псково – Печерском монастыре. Так отец будущего историка попал в разряд псковских дворян, получив небольшие имения в старинном пригороде Пскова Выборе и в сельце Бородках Островского уезда. К этим владениям позднее добавились скромные наделы земли в Подмосковье.

«Здесь будет город возведен!» – сказал Великий Петр и построил на пустом болотистом месте один из красивейших городов мира (Петербург). Думали ли о будущих городах его сподвижники, отправляясь в далекие таежные края открывать земельные богатства, строить заводы? Не могли не думать. В.Н. Татищев говорил о себе: «Все, что имею, чины, честь, имение, и главное над всем – разум, единственно по милости его величества (Петра I) имею: ибо, если бы он в чужие края меня не послал, к делам знатным не употреблял, а милостью не одобрял, то бы я не мог ничего получить».

Деятельность Василия Никитича Татищева очень многогранна. В большей степени он известен как горный инженер и чиновник-администратор, но также он проявил себя и как просвещенный ученый – историк, юрист, географ, этнограф, лингвист, математик, естествоиспытатель, педагог.

Родился В.Н. Татищев 19 апреля 1686 года в семье прислужника царского двора, и сам в 7 лет определен на службу стольником Прасковьи Федоровны, жены царя Иоанна Алексеевича – брата Петра Великого.

Окончил Московскую артиллерийско-инженерную школу Якова Брюса. Имел пристрастие к математике, географии, горному делу. С 18 лет – с 1704 по 1717 г. – принимал участие в Северной войне со шведами. В Швеции впервые увлекся историей.

В 1720 г. командируется в Сибирскую губернию, «на Кунгур» и в прочие места для отыскания руд и постройки горных заводов. Три года проводит Татищев в Зауралье, упорно трудясь над упорядочением горного дела, устраивая училища в казенных заводах, основывая центр их управления – Екатерининск (Татищев не признавал иностранного названия – Екатеринбург), вступая в борьбу за право владения с частными заводчиками.

В.Н. Татищев принимал деятельное участие в строительстве Егошихинского завода. Завод и населенный пункт строились по заранее составленному плану, автором которого считался В.Н. Татищев. Он прибыл на Егошихинский завод в июне 1723г. И хотя он пробыл здесь всего несколько месяцев, его по праву можно назвать родоначальником Егошихинского завода, предшественника города Перми. Здесь он сделал некоторые распоряжения относительно построек, сам снял план местности, составил проект укреплений при Егошихинском заводе, ездил осматривать рудники.

В 1724 г. В.Н. Татищев командируется в Швейцарию для изучения горного дела и приглашения, ученых в задуманную Петром Первым Академию наук.

После Петра, в последующие царствования Екатерины I и Павла II, Татищев занимает скромное место члена монетной конторы и выдвигается на политическом поприще при воцарении Анны Иоанновны.

С 1734 по 1737 гг. жизнь Татищева вновь связана с Уралом: он назначается начальником Уральских горных заводов. С 1741 по 1745 гг. Татищев – губернатор астраханский.

Он изучает «инородцев», географию местности, усердно занимается наукой, работает над «Историей России». Татищев подготовил первую русскую публикацию исторических источников, вводя в научный оборот тексты «Русской правды», «Судебника» 1550 г. с подробным комментарием, положил начало развитию в России этнографии, источниковедения, обобщающий труд по отечественной истории, написанный на основе многочисленных русских и иностранных источников.

В.Н. Татищев составил первый русский энциклопедический словарь. Философские взгляды, вся литературная деятельность Татищева, включая и труды по истории и географии, преследовала публицистические задачи: польза обществу была его главной целью. Татищев был сознательным утилитаристом. Мировоззрение его изложено в его «Разговоре двух приятелей о пользе наук и училищ». Основной идеей этого мировоззрения была модная в то время идея естественного права, естественной морали, естественной религии, заимствованная Татищевым у Пуфендорфа и Вальха. Высшая цель, или «истинное благополучие», по этому воззрению, заключается в полном равновесии душевных сил, в «спокойствии души и совести», достигаемом путём развития ума «полезною» наукою. К последней Татищев относил медицину, экономию, законоучение и философию.

Большой вклад в развитие отечественного образования и педагогической мысли внес организатор горнозаводских школ В.Н. Татищев.

Система философско-педагогических воззрений В.Н. Татищева представленная в труде «Разговор двух приятелей о пользе наук и училищ», созданном в 1733 г. и опубликованном только в 1887 г. Основное содержание трактата составляет обоснование и утверждение постулата о созидательной роли просвещения и науки. Высшей и истинной ценностью («увеселением») для каждого гражданина и для общества В.Н. Татищев считал «разум и способность к приобретению добра», которые, по его мнению, без научения, без привычки или искусства приобретены быть не могут: чтобы человек «разумен был, надобно ему прежде учиться».

Повторяя Сократа, главное назначение наук и образования В.Н. Татищев видел в том, «чтоб человек мог себя познать ...». С помощью науки и искусства разумный человек, по В.Н. Татищеву, «удобнейшую понятность, твердейшую память, острый смысл и беспогрешное суждение приобретает».

Разделяя все науки на нужные, полезные, «щегольские или увеселяющие», «любопытные или тщетные», «вредительные». В.Н. Татищев к первым относил знание языка, домостроение, медицину, нравоучение, законоучение, логику, владение оружием; вторым – письмо, грамматику, «инородные» языки, арифметику, геометрию, механику, архитектуру, физику, астрономию, историю, географию.

Предложенная В.Н. Татищевым классификация предметов обучения получила негативную оценку П.Ф. Каптерева, который писал, что автор в своем труде «сваливает в одну кучу наук и науки собственно, и искусства, и языки, и гимнастические упражнения, и научные гадания, и просто волшебство, причем распределяет их на группы, с точки зрения приносимой ими пользы или вреда». Здесь П.Ф. Каптерев допускает, на наш взгляд, ошибку: понятие «наука» он, по-видимому, рассматривает в значении, которое В.И. Даль в своем словаре определил как «полное и порядочное собранье умозрительных истин, какой-либо части знаний; стройное, последовательное изложенье любой отрасли, ветви сведений», тогда как у В.Н. Татищева наука – это всякое ремесло, уменье и знание. При этом В.Н. Татищев не предлагал установления единого для всех содержания образования: по его мнению, «нужные» науки в том или ином объеме должен освоить каждый грамотный человек, тогда как «полезные, щегольские и любопытные» должны изучать те, кому они пригодятся в профессиональной деятельности. Так, по его словам, «врачам анатомия, химия и ботаника суть нужные; но богословам, политикам и историкам ни мало не нужно».

Для распространения грамотности В.Н. Татищев предлагал «по всем губерниям, провинциям и городам учредить» училища, при этом он считал необходимым руководство работой училищ поручить тем, кто проявляет довольное искусство в науках, а наипаче ревностное.

При этом «малые училища», устроенные в виде пансионов «для самых младенцев на 50 персон», должны были стать основным фактором распространения грамотности в стране.

Последние пять лет жизни В.Н. Татищев провел в своем подмосковном селе. Он предвидел свой конец. Накануне своей смерти В.Н. Татищев поехал верхом в приходскую церковь, находящуюся в трех верстах, куда приказал явиться и «мастеровым людям с лопатками». Отслушав литургию, указал священнику, где на погосте лежат тела его предков, избрал порожнее место и приказал рабочим готовить для себя могилу. Хотел сесть на лошадь, да оказался не в силах. Отправился домой в коляске, приказав священнику назавтра приехать к себе для исповеди.

В это время Татищев при очередной смене власти испытывает немилость императрицы Елизаветы Петровны (дочери Петра I) за поддержку Анны Иоанновны, принявшей трон при помощи гвардии, и находится под домашним арестом. Дома его встретил царский курьер, объявивший, что он не виновен, и вручил ему орден св. Александра Невского. В.Н. Татищев поблагодарил государыню, орден же не принял, сообщив, что приближается конец его жизни. На следующий день он исповедовался у прибывшего священника и при чтении молитвы скончался. Когда хотели снять с тела мерку для гроба, то столяр объявил, что по велению покойного гроб уже сделан, ножки для которого покойный сам точил. Умер В.Н. Татищев в возрасте 64 лет.

Профессор Петербургского университета, академик Петербургской академии наук К.Н. Бестужев - Рюмин, возглавлявший 1878–1882 гг. Высшие женские курсы, названные его именем, высоко оценил Татищева как историка: «Пушкин назвал Ломоносова первым русским университетом; название это в значительной степени может быть применено и к первоначальнику русской исторической науки – Татищеву». Д.А. Корсаков, профессор Казанского университета, характеризует В.Н. Татищева следующим образом: «Практичность во всем, и в делах и в воззрениях, полное отсутствие идеализма, мечтательности и глубокое понимание сущности вещей, находчивость, умение всегда ко всему приноровиться, необыкновенно здравое и меткое суждение всем и тонкая здравая логика – вот отличительные черты интеллектуального и нравственного образа Татищева ... Будучи, одушевляем высокими стремлениями общественного служения и умственного подвига на благо ближнему, Татищев на практике и в жизни заявил себя самодуром и лихоимцем. Достоинства Татищева составляют отличительные черты русского человека вообще; недостатки являются характеристическими чертами времени, в которое жил и действовал Татищев».

Интересно пишет о Татищеве, его отличительной черте характера – самодурстве, жестокости и лихоимстве замечательный советский писатель Валентин Пикуль:

«С утра на Дворе монетном залили металлом, расплавленным горло трем фальшивомонетчикам. Двое сразу умерли, а третьему металл, дымясь, через горло прошел насквозь и в землю вытек...

– А все отчего? – сказал Татищев. – Все оттого, что деньгу нашу легко подделать. Надобно деньги выпускать не лепешками, а шариками, как горох. Тогда фальшивых менее станется, ибо круглую монету подделать трудней без ущербу ей в качестве фабричном...

В деньгах Татищев докой был — недаром при Монетном дворе состоял. Вот и сегодня пришли скупщики серебра, ударили перед ним в четыре тысячи червонцев. Да еще руку Татищева поцеловали:

– Уж ты прими, кормилец наш, на зубок себе. Да зато не волокитничай, когда серебришко в монеты перестукаешь...

Татищев взятку захапал, а себя извинил словами из писания священного: «...делающему мзда не по благодати, а по делу!» Мол, беру за труды свои... Василий Никитич был казнокрадец удивительный, из особой воровской породы – ученой! При Петре Первом он даже составил особый регламент, по каким статьям можно брать взятки: «1) Ежели за просителя работал после полудня, чего делать по службе не обязан, ибо в жалованье не ставится; 2) Ежели дело не тянул справками и придирками и 3) Ежели решил дело тяжебное не в очередь, а скоро и честно, в выгоду просителя и отечеству не в убыток...»

– Разумная любовь к самому себе, – утверждал Татищев, – уже есмь самая великая добродетель, и филозофия сии слова утверждает...

Монетное же дело, которым он ведал, расхлябалось: шатко время было – оттого и деньга в народе шатка.

Теперь новое дело выдумали: рублевики чеканить.

– Оно бы и неплохо, – доказывал Татищев канцлеру Головкину, – да вот беда: мужику нашему рублевик и во сне не приснится. А коли мелкие деньги изъять в расходе, так мужик наш завсе из финансов государственных выпадет. Ведь на рубль только богатый человек торговать может, а простолюдинам мелкая деньга необходима... Копейка там, осьмушка опять же — мелочь по рукам ходит, рубли собирая!

Мудрому совету Татищева не вняли: решили чеканить серебро крупно – богатым это удобнее (копить легче), а мужику совсем гибель. Так-то вот сидел Василий Никитич и рассуждал о деньгах, когда навестил его.

Итак, 1720 г. Татищев по указу Петра I направляется на Урал «для осмотру рудных мест и строения заводов». Он работал не только много, но и усердно. Именно на Урале Татищев формируется как разносторонний государственный деятель и ученый-энциклопедист. Здесь он проявил незаурядный педагогический талант, написав ряд произведений, которые представляют большую ценность для педагогической науки. Это, в первую очередь, «Разговор двух приятелей о пользе науки и училищах», «Записка об учащихся и расходах на просвещение», «Духовная», «Инструкция учителям школ при уральских заводах», «Учреждение коим порядком учителя русских школ имеют поступать». Многие положения из этих трудов нашли непосредственное воплощение в организации и деятельности школ Урала.

В начале своей деятельности на Урале В. Н. Татищев столкнулся с отсутст-вием квалифицированных работников и спе­циалистов горного дела. В своем докладе в Берг-коллегию он в марте 1721 г. сообщал, что заводских специалистов на Урале мало, но если поискать и поучить детей местных жителей, то можно быстро подготовит необходимые рабочие кадры. В.Н.Татищев добровольно берет на себя обязанности главного организатора начального и профессионального образования на Урале. Его административная и педагогическая деятельность переплетается в единое целое.

По инициативе В.Н. Татищева были открыты арифметические и словесные школы в г. Кунгуре, на Алапаевском и Уктусском заводах, позднее в Екатеринбурге. Это были первые светские школы на Урале, в которых обучались 'дети заводских служащих, мастеровых, рабочих и приписных крестьян. В 1721-1722 гг. Татищев предпринял попытку открыть школы во всех слободах, приписанных к горным заводам. Планировалось открытие десяти школ. Татищев составляет наказ: «Здесь, на заводах, и в каждой слободе особно, построить избы с сеньми и зделать по потребности красныя окошка, поставить столы и лавки, и в оных обучать робят. Собрать со всех заводов детей церковных и приказных служителей и обучать их читать, писать, ариф­метике, геометрии и черчению; по желанию родителей принимать в школу и де­тей лиц других сословий». Так в 1725 г. в Екатеринбурге открылись две школы – словесная и арифметическая, в которых проходили курс обучения почти сто человек.

Татищев открыл на Урале новый тип школ – горнозаводские, сочетавшие тео­ретические занятия с работой на рудни­ках и заводах. Это было новшеством не только в России, но и в Европе.

Возникновение специальных учебных заведений было необходимостью. В 1735 г. только в Екатеринбурге было открыто пять горнозаводских школ разного типа: словесная, арифметическая, латинская, немецкая и «знамено­ванная» (т.е. черчения и рисования). Среди учащихся немецкой горноза­водской школы преобладали дети дворян, заводской администрации, в ла­тинской школе обучались главным образом дети духовенства и иностранцев. В словесной школе был выделен класс пения; в арифметической наиболее способ­ные ученики от геометрии переходили к тригонометрии, маркшейдерству, про­бирному делу или геодезии; в латинской и немецкой изучались языки, история и география; в знаменованной – рисование кистью и пером.

Он разработал программы обучения, воспитания и профессиональной подготовки учащихся, включая практические занятия. Общее образование, по мысли В.Н. Татищева, должно было предшествовать профессиональному. Поэтому в горнозаводских школах после начального обучения изучались те предметы, которые были необходимы для данного производства. В содержание профессионального обучения входили такие предметы, как геология, механика, архитектура и другие «нужные, полезные» науки. Так, знания, которые ученики получали в школе, органически увязывались с их будущей практической деятельностью.

На Урале начался процесс становления грамотного высококвали­фицированного слоя рабочих и техников.

Школы уральских казенных заводов, открытые по инициативе В.Н. Татищева, положили начало созданию системы горнотехнического образования на Урале.

В.Н. Татищев решал и проблему педагогических кадров. Больным вопросом для школ XVIII в. было отсутствие учителей. На первое время Татищев предложил использовать в качестве учителей местных церковных дьячков. Ведь церкви имелись во всех крупных селах, в каждой были дьячки, обязанные по должности знать грамоту. Предусматривался строгий контроль за выполнением учительских обязанностей со стороны горной администрации и, прежде всего, самого Татищева: «Ежели дьячок, который не будет прилежно обучать, об оном немедленно нам доносить, ежели ж мы будем в отдалении, то оного с опщего вам всем совета отставить, а на его место определить другого».

Татищев контролировал деятельность открытых школ, выписывал из столицы лучших учителей, закупал для школ методическую литературу и приборы. Помимо этого, он внимательно следил за работой и успехами учеников. В.Н. Татищев подчеркивал важность образования для всех сословий, в том числе и для крестьян: «Я же рад и крестьян иметь умных и ученых».

Татищев предлагал открыть школы и для детей крепостных крестьян, в которых бы обучались как мальчики, так и девочки: до десяти лет чтению и письму, а от десяти до пятнадцати лет – различным ремеслам. По мнению просветителя, школы должны быть без различий «для мужских и женских персон». Он выступал против строгих телесных наказаний, которые предусматривали уставы начала XVIII в. в России. Он полагал, что наказывать нужно «не столько битьем... более стыдом... яко стоя у двери... или не-колико часов излишне перед другими в школе удержать». В.Н. Татищев считал, что любое учебное заведение обязательно должно иметь библиотеку. Это он четко отразил в «Записке об учащихся и расходах на просвещение». Он дарит в «пользу заводских школ» значительную часть своей личной библиотеки, более 600 книг.

Свой главный труд «Историю Российскую» Татищев довел до 1577 года, проработав над ней около 30 лет. В конце 1730-х гг. была создана первая редакция «Истории», которая вызвала замечания членов Академии наук, в 40-е он переработал ее и составил всего четыре части труда, надеясь довести работу до воцарения Михаила Федоровича, однако завершить «Историю» Татищев не успел. Сохранились подготовительные материалы к повествованию о событиях XVII в. Несмотря на обещания Академии наук издать «Историю», Татищев не увидел ее опубликованной, она вышла в свет в 60-80-е гг. XVIII века довольно большим тиражом в 1200 экземпляров, а последняя утерянная часть только в 1848. Уже в XX в. вышло академическое издание «Истории Российской», труды Татищева по географии и этнологии, опубликованы его письма.

«Историей» Татищева в рукописи пользовались М.В. Ломоносов, Г.Ф. Миллер, И.Н. Болтин, высоко ценила труд Татищева Екатерина II, но достоянием широкого читателя «История» не стала. Она была слишком громоздка, достаточно сыра, написана тяжелым языком. Однако значение этого произведения для русской исторической науки огромно: впервые было составлено систематическое научное описание русской истории, предложена ее периодизация, сделана попытка философского рационалистического осмысления событий русского прошлого. Своим трудом Татищев заложил традиции русской исторической науки начинать исследовательскую работу с собирания и изучения исторических источников. На страницах «Истории» Татищев представил тот корпус источников, без которых научный труд по истории России стал невозможен. Он использовал собранные им основные летописные памятники, Степенную книгу, акты и сочинения иностранцев, подготовил к публикации Русскую Правду и Судебник 1550.

Труд Татищева подвергался самой суровой критике и в XVIII в., и в последующие времена, до сих пор окончательно не решен вопрос о подлинности и достоверности так называемых «татищевских известий» – свидетельствах, как будто бы извлеченных Татищевым из не дошедших до нас летописных памятников. Однако это не может изменить места Татищева в истории отечественной культуры педагогики его роли «отца русской исторической науки».