Школа-коммуна «Красные Зори»

Тут проходила молодость, как песня,

Воспитана на дружбе и любви,

Давайте вместе позовем: «Воскресни!

Бессмертно в нашей памяти живи».

Школа «Красные Зори» с 1919 по1941-й год располагалась на территории великокняжеского поместья «Михайловка», до революции принадлежавшего младшему сыну Николая Первого, великому князю Михаилу Николаевичу и его потомкам.

С лово «красный» – как свидетельствует словарь живого великорусского языка В. И. Даля – может иметь разные значения; красивый, нарядный, парадный, ласковый, добрый. Все будет зависеть от контекста. Но в облике школы «Красные Зори» все эти значения чудесным образом слились в единое целое. Школа для ее воспитанников стала символом Прекрасного, вмещающим все лучшие понятия.

Каждое утро, едва рассветало, на полях, прилегающих к поселку, появлялся всадник. Пришпоривая коня, он стремительно объезжал окрестности и худощавой фигурой, какой-то внутренней одержимостью, проявляющейся в каждом движении, напоминал Дон-Кихота. Да это и был настоящий Идальго в своем устремлении к прекрасной мечте, всегда жившей в его воображении. Он хотел, чтобы у каждого человека была» полная чаша жизни», чтобы человек находился в постоянном контакте, гармонии с людьми и природой, составлял единое целое со всем окружающим миром.

Игнатий Вячеславович Ионин (а речь идет именно о нем) родился 19(31) декабря 1893 г. в селе Ропша недалеко от Санкт-Петербурга. Его молодые годы зеркально отразили судьбу лучших представителей этого поколения, смысл жизни которых заключался в беззаветном и трагичном служении России, ее людям. В 1916 г. с выпускного курса естественного отделения Петербургского университета он, выполняя свой патриотический долг, поступает в офицерскую школу морской авиации в Баку, где его и застал Октябрьский переворот. В 1918-1919 гг. Игнатий Вячеславович служил в Красной Армии, откуда был демобилизован по состоянию здоровья. Затем мучительные поиски своего педагогического кредо, преподавание в школе им. Л.Н. Толстого в Петрограде.

Но главное дело его жизни началось 21 ноября 1919г., когда сразу же после неудавшегося наступления армии Юденича Ионин с 27 детьми и двумя воспитателями начинает свою педагогическую Робинзонаду. Он основывает школу-колонию (коммуну) в селе Стрельня в апартаментах бывшего Михайловского дворца.

Впоследствии Ионинская школа-коммуна, получившая символичное название «Красные зори», стала одним из самых заметных и известных в 20-30-е годы воспитательных учреждений подобного типа. Значительное количество делегаций, отечественных и зарубежных, посещали школу-колонию.

«Каждому – все» – был максималистский принцип И.В. Ионина, и это «все» включало в себя самые различные стороны жизни, в том числе труд, приносящий радость, прежде всего самому работающему и делающий его счастливым. Организатор «Красных зорь» являлся не только энтузиастом, а и рачительным хозяином, умелым организатором, блестящим педагогом первым, воплотившим те идеи и достижения, которые потом совершенно несправедливо будут связываться только с именем Макаренко.

К несчастью, как и сотни тысяч соотечественников, в 30-с годы Ионин был незаслуженно отстранен от любимого дела и забыт. В сентябре 1937 г. Игнатий Вячеславович и группа его сподвижников были арестованы. Ионин умер в больнице одного из северных островов Архипелага ГУЛАГ 19 февраля 1939 г. Неспешная его реабилитация пришла только в 1990 г.

Промозглым ноябрьским днем 1919 года молодой биолог, выпускник петроградского университета, бывший военный летчик, Игнатий Ионин привез в великокняжескую усадьбу «Михайловка» 27 обездоленных ребят в возрасте от 5 до 16 лет. Приютились в доме садовника. Сурово молчал казавшийся без света мрачным дворец, тревожно шумели деревья огромного парка, в удивлении застыли бронзовые статуи на аллеях.

Да и было от чего: никаких условий для нормальной жизни и учебы не было – ни продовольствия, ни керосина, ни дров, ни мыла, не говоря уже о партах, книгах и тетрадях. В течение многих месяцев источником освещения в помещении служили свет горящей свечи и... лучина.

Однако было нечто более важное в характере молодого педагога: любовь к жизни, к детям, оптимизм, умение преодолевать жизненные невзгоды, умение крепко стоять на земле, быть ее хозяином, умение созидать будущее.

Первых воспитанников И.В. Ио­нии пригласил в усадьбу со словами; «Дальше поедет тот, кто не боится тру­диться». И в дальнейшем одним из главных лозунгом в коллективе был ло­зунг: «Кто не работает – тот не ест». Показательно, что в школе не существо­вало ни одного вида наказаний за не­добросовестный труд, что очень всегда удивляло многочисленных иностранных гостей. Настолько был здоров мораль­ный климат коллектива, что, как при­знавались воспитанники, было просто стыдно идти обедать вместе со всеми, если ты не работал. Так воспитанница В.П. Гусарова вспоминала, что она «не знала другой школы, где труд был столь созидательным и интересным».

Организация труда была продумана так, чтобы у детей оставалось достаточно времени учиться в школе, заниматься в кружках, участвовать в общественной ра­боте, в научно-исследовательской работе, результаты которой отмечались даже на ВДНХ

в Москве, выезжать в город в те­атры и музеи, ходить на многочисленные экскурсии, главная из которых – экскур­сия выпускников школы в Крым.

Проблема новеньких тоже реша­лась очень просто. Когда прибывало много новых ребят, И.В.Ионин заду­мывал какие-нибудь большие дела, где новички в общем деле на общую пользу сразу включались в жизнь коллектива, принимая его нормы и традиции. Так, например, он сломил сопротивление са­мых отпетых хулиганов, поручив им в прудах развести элитную форель, а для этого эти пруды нужно было еще вы­чистить. Надо было видеть, с каким эн­тузиастом они принялись за работу, так как вдохновлял их своим примером сам заведующий. Все в колонии помнили, как однажды И.В. Ионин первым в бе­лоснежном костюме зачерпнул навоз для удобрения поля, назвав его при этом «черным золотом». После этого всем остальным ничего не оставалось, как последовать его примеру.

Как ни странно, но в послереволюционные годы, в отличие от наших дней, умели отдавать детям не только хорошее, но лучшее из имеющегося. Поэтому во многих дворцах Стрельны, Петергофа, в дачных усадьбах Лигова летом располагались так называемые детские колонии (это слово тогда употреблялось в значении «поселение»). Детей вывозили из города, из его грязных и тесных жилищ, на природу. Здесь в течение лета дети отдыхали, набирались сил, учились по облегченной программе, трудились, совершали экскурсии, занимались музыкой, читали, купались. Так как среди детей было много сирот, которым было возвращаться некуда и не к кому-то предпринимались попытки организовать проживание детей в условиях загородных колоний круглый год. Так в ноябре 1919 года началась история школы «Красные Зори», а вынужденно прервалась она осенью 1941 года, когда Стрельну заняли фашисты.

Каждый прожитый детьми и педагогами год, тем не менее, был ступенью лестницы яркого педагогического успеха, притом, что трудностей было очень много и самых разных. В 1925 году в маленький, но уже окрепший коллектив школы влили 300 казавшихся неуправляемыми детей-сирот из нескольких расформированных детских домов. Постоянно приходилось противостоять давлению различных теоретико-педагогических уклонов в образовании, как-то определяться и лавировать в самой концептуальной нестабильности педагогики тех неспокойных лет.

То же почувствовал американский философ и педагог Джон Дьюи, посетивший школу в середине 20-х годов. «Я никогда не видел более счастливых детей», – вспоминал он.

Именно в умении погрузить детей в состояние полноценной радости, в переживание счастья и заключается феномен школы «Красные Зори». В этом главный секрет ее успеха.

Ш кола была организована и жила так, что все было подчинено воспитанию прекрасных чувств в душах детей, формированию благородного стержня их характеров, приобретению опыта достойных поступков, которые взыскательно, но с любовью оценивались с позиции безусловного авторитета взрослых, учителей и воспитателей, с точки зрения друзей-сверстников и, одновременно, в процессе самоанализа (у многих краснозорьцев имелась привычка вести личный дневник).

Педагогическую общность, ро­дившуюся в Красных Зорях, по праву можно назвать самоор­ганизую-щейся, так как можно просле­дить этапы ее самоорганизации от мо­мента зарождения до этапов адаптации, самоконтроля, са­моорганизации, самовыражения и само­реализации.

На первом этапе (адаптации) в сентябре 1919 г. И.В.Иониным были написаны тезисы, в которых он описал модель будущей школы, а ребята вклю­чались в жизнь коммуны через общепо­лезный труд и самообслуживание, когда выжить – было задачей всех. На втором этапе (саморегуляции) с октября 1920 г. на общих собраниях ребята пытаются наладить работу органов самоуправле­ния, начиная с этого года, школа строит свое учебное хозяйство, налаживается быт и обучение.

На третьем этапе (самоорганиза­ции) с 1923 г. школа представляет из себя уже сложную иерархически устроенную систему «общей жизни», организован­ную через систему самоуправления, со­стоящую из совета бригадиров, соби­рающегося каждый день; классных де­журных по отраслям, выбираемых на не­делю; комиссий: агрономической, учеб­ной, библиотечной, бельевой, санитар­ной; сети ячеек: литературно-издатель­ской, библиотечной, комсомольской и др. Через ячейки и разные дежурства проходили практически все воспитанни­ки. Это являлось хорошей школой вос­питания навыков общественной работы, воспитывало вкус и интерес к ней, вос­питывались навыки к самоорганизации, аккуратности, исполнительности и от­ветственности за порученное дело. На всех участках ребята сами планировали, организовывали, управляли и сами учи­тывали результаты своей деятельности.

Закономерен и четвертый этап (са­мовыражение), с 1925 г. в таком дина­мично развивающемся, возглавляемом мудрыми наставниками коллективе хо­зяйство начинает приносить доход и у ребят появляется все больше времени и возможностей после работы и учебы.

Уникальность Красных Зорь как педагогической системы заключалась не только в том, что в ней усилиями педа­гогов родилась живая самоорганизую­щаяся педагогическая общность, но и в том, что в школе та­лантливые и самоотверженные педаго­ги, каждый из которых помимо своего учебного предмета вел еще и занятия в научных кабинетах и кружках дополни­тельного образования, проявились все компоненты жизнедеятельности такой общности: «базисные», конструирую­щие компоненты: деятельность, обще­ние, организация, глубинные ценност­но-смысловые отношения; «надстроеч­ные», вторичные компоненты, произ­водные от организации деятельности и отношений – общественное мнение, цен­ности, идеалы и эталоны поведения коллектива, его самочувствие и тради­ции; компоненты, связанные с самой личностью.

Сердца детей открывались любви. В великолепии окружающей природы – пышные северные леса, парки, берег Балтийского моря – душа напитывалась высокой красотой и романтикой. Происходил мощный процесс насыщения человека необходимыми «впечатлениями бытия» (выражение К.Д. Ушинского). Важно, чтобы этот процесс произошел вовремя. «После уже поздно пользоваться ими, когда сердце утратит свою детскую мягкость, а рассудок станет между человеком и природой, – предупреждал великий педагог. – Странно, что воспитательное влияние природы, которое с такой живостью выражается почти в каждой... истинной биографии, так мало оценено в педагогике.... Зовите меня варваром в педагогике, но я вынес из впечатлений моей жизни глубокое убеждение, что прекрасный ландшафт имеет такое огромное воспитательное влияние на развитие молодой души, с которым трудно соперничать влиянию педагога; что день, проведенный ребенком посреди рощи и полей, когда его головой овладевает какой-то упоительный туман, в теплой влаге которого раскрывается все его молодое сердце для того, чтобы беззаботно и бессознательно впитывать в себя мысли и зародыши мыслей, потоком льющиеся из природы, что такой день стоит многих недель, проведенных на учебной скамье».

К ажется, что этот пробел решительно взялись устранить педагоги «Красных Зорь». Не по картинкам, а воочию дети наблюдали ежедневно величественные восходы и закаты солнца, «пышное природы увяданье» осенью, замирали в восторге от зимней сказки, радовались первой весенней травке, созерцали роскошь летнего цветения лугов...

Но дети в «Красных Зорях» могли не только созерцать роскошную красоту родной природы, но и активно преображать окружающее их жизненное пространство. Забота о птицах, о деревьях парка, о цветниках, поддержание прудов – все это многообразие дел укрепляло живое, деятельное начало в каждодневных привычках и характере ребенка. Требовал охраны, заботы, ухода и шедевр архитекторов А. Штакеншнайдера и Г. Боссе – великокняжеский дворец с его зеркальными залами, узорными паркетами, лепными украшениями, хрустальными люстрами и дорогой мебелью. Природой, дворцом нельзя было не любоваться. Но дети постоянно проникались убеждением, что настоящая любовь – это не столько созерцание, потребление красоты, но забота о сохранении и преумножении ее.

Так постоянный, интенсивный бытийный труд по облагораживанию окружающего жизненного пространства, по самообслуживанию, интенсивные занятия спортом (лыжи, велосипед, футбол, волейбол, плавание и т.д.), закаливание, экскурсии, походы – все это возрождало к жизни и облагораживало самые глухие души, «выпрямляло», способствовало расцвету неповторимой индивидуальности каждого ученика. Так исподволь шел процесс укоренения впечатлений ребенка в почву родной культуры, пробуждалась любовь к своей школе, к родной земле, к Родине.

Школа кипела жизнью! Школа цвела радостной дружбой, взаимной любовью и уважением всех ко всем. «У нас была полная чаша жизни! – вспоминают краснозорьцы. Принцип Ионина был: «Каждому – все!».

Все – это полноценный учебный процесс и всевозможные виды трудовой и творческой активности. Можно было выбрать занятия в кружках юных библиотекарей, газетчиков, голубеводов, пчеловодов, пожарных, спортсменов, стрелков, радистов, яхтсменов, музыкантов симфонического оркестра и оркестра народных инструментов, хоровиков, фотолюбителей. Сама школа представляла собой по сути целый городок со своими пекарней, водокачкой, электростанцией, прачечной, мастерскими (столярной, швейной, слесарной, сапожной), парком сельскохозяйственных машин, обширными угодьями. Хозяевами всего были дети!

Главной при этом являлась разнообразная агрохозяйственная деятельность. Начиналась она с ударной трудовой вахты 1-го мая 1920 года, когда силами воспитанников и взрослых были вскопаны первые шесть десятиметровых грядок для посадки овощей с помощью ... столовых вилок. Другого инвентаря, к сожалению, тогда раздобыть не удалось. Со временем в школе появились свои сенокосы, парники и теплицы, пасека, огороды, фруктовый сад, пруды с рыбой. К 1931 году учебное хозяйство школы развернулось уже на ста гектарах, а доходы от него выразились в сумме шестьдесят тысяч рублей в год, и это — без единого рубля вложений.

Сельское хозяйство, ведущееся на хорошей научной основе, являлось той универсальной средой, которая могла обеспечить всестороннее развитие личности ребенка, укрепить его здоровье, развить волевую сферу, дать на всю жизнь огромный заряд бодрости, энергии, пробудить родники чистых чувств.

Поэтично рассказывают краснозорьцы в книге воспоминаний «Повесть о «Красных Зорях» о своем птичнике: «Рядом с лазаретом была оранжерея, в которой находился инкубатор. Учащимся 4-х и 5-х классов было поручено ухаживать за цыплятами, дежурить у инкубатора... Они делали это с радостью, так как здесь прогуливались красные род-айленды, рябые, похожие на кукушек плимутроки, белые крупные виандоты, изящные, с гребешком набекрень, всегда настороженные минорки, а также индийские бегуны».

Учебные планы школы были про­работаны так, чтобы учебное хозяйство стало конкретным материалом для ос­воения основ наук и политехнизации образования. Так, например, чтобы со­хранить внутреннюю логику естество­знания, как предмета в учебном плане школы, классы последовательно при­креплялись к отдельным отраслям хо­зяйства сроком на год: 4-й класс – пти­цеводство, 5-й класс – огородничество, 6-й класс – животноводство и рыбовод­ство, 8-й класс – кормодобывание и учет, а девятиклассники занимались общей организацией хозяйства. Вся эта система дополнялась сетью научных ла­бораторий и кружков по направлениям деятельности и способствовала форми­рованию у детей постоянной потребно­сти в непрерывном совершенствовании своих знаний, что и предполагал прин­цип политехнизации образования.

Благодаря такой разнообразной структуре деятельностей и органов са­моуправ-ления в колонии перед педаго­гами не стояло вопроса, как исполнить поставленную перед ними заведующим цель «переделать разрушительный ин­стинкт воспитанников в созидатель­ный». Ребята все делали сами по само­обслуживанию и организации жизни колонии, а если происходили сбои, то взрослые личным примером всегда по­могали. Педагоги в колонии были осо­бенные, как отмечали все воспитанники. И.В. Ионин, принимая на работу педа­гога, всегда спрашивал: «А что вы умее­те еще делать, чему можете научить ре­бят кроме своего предмета?»

При школе, кроме птичника, содержалось небольшое стадо буренок, свой табун лошадей. Дети с удовольствием ухаживали за ними. Кони использовались не только в хозяйственных работах, но и для занятий всех желающих вольтижировкой. Старшие краснозорьцы так преуспели в этом, что даже снялись в художественном фильме «Федька», где они изображали конных партизан. Этот фильм краснозорьцы без устали смотрели бессчетное число раз – так же, как вся страна смотрела «Чапаева». «Как могли мы раньше жить, не соприкасаясь с животными, не зная и не чувствуя их доброе и доверчивое отношение к людям?» – над этим не раз задумывались взрослеющие ребята.

Наладив огромное хозяйство, директор школы И.В. Ионин ни на йоту не уклонился в сторону приоритетности решения чисто утилитарных задач, он все время старался сделать хозяйство школьным, то есть подчинить разнообразную хозяйственную деятельность, прежде всего учебным и воспитательным целям школы. Он вслед за Ушинским считал, что «труд есть единственное доступное человеку на земле и единственно достойное его счастье». Поэтому в его школе-хозяйстве труд не был довеском в виде еще одного школьного предмета, но являлся основой многоплановой радостной и бодрой жизни коллектива. «В этом смысле «Красные Зори» 30-х годов, пожалуй, куда ближе к модели школы будущего, чем множество школ сегодняшних», – писала «Комсомольская правда» в одном из декабрьских номеров в 1985 году. Эту позицию мы, краснозорьцы и друзья школы, полностью разделяем и сейчас.

До сих пор в Стрельне летом в первое воскресенье июля проходят встречи краснозорьцев, с которыми можно пообщаться и лично убедиться в их личностных качествах и педагогических достижениях Красных Зорь как событийной педагогической общности.

На русской почве эти идеи соеди­нения всестороннего образования с производительным трудом начали раз­вивать социалисты-революционеры Н.Г. Чернышевский, Д.И. Писарев и др. В послереволюционной России специ­альным постановлением Совета народ­ных комиссаров все учебные заведения были переданы Народному комиссариа­ту просвещения. В выработке новой об­разовательной политики молодого Со­ветского государства большую роль сыг­рали А.В. Луначарский и Н.К. Круп­ская, опиравшиеся на опыт педагогов подвижников, детских психологов и пе­дологов. В 1920 г. Наркомпрос опублико­вал учебный план единой трудовой шко­лы, который имел отличительные осо­бенности по сравнению с учебными пла­нами школ дореволюционной России:

• разносторонний состав учебных предметов, включающий гуманитарные, физико-математические и естественные науки;

• большое количество учебных часов на язык и литературу, математику и естественные науки;

• значительное количество часов на физическое воспитание.

Школы труда и красоты, школы труда и жизни – наивернейшее средство для гармоничной «наладки» всех сторон человека в единстве его духовной и физической чувств.

«Благодаря труду, через труд, через умение и мастерство человек проявляет себя как самая мудрая сила природы, – размышлял спустя годы о секретах успешной педагогики В.А. Сухомлинский. – Воспитание детского коллектива – это, по сути, поиски радостей труда. Радость труда ни с чем не сравнима. Ее не поставишь в ряд с радостью, которую дают человеку экскурсии, спорт, игры, художественная литература, музыка. Если дети на собственном опыте не постигли радости труда, – все другие виды деятельности как средства формирования коллектива остаются бессильными».

Школа – колония развивалась как живой организм, росла, крепла, мужала, осуществляя на практике смелые педагогические и хозяйственные идеи ее основателя. К 1932 г. она превратилась настоящий агропедагогический комбинат, включавший в себя детский дом, где проживало 400 воспитанников, среднюю дневную и вечернюю школы, агропедтехникум, дом отдыха.

«Красным зорям» принадлежали 140 га земельных угодий, парниковое хозяйство, специализированные фермы, конюшня, пасека, столярная, слесарная, сапожная мастерские, учебно-производственные кабинеты, собственная электростанция, трактор. Большой доход приносили животноводство, рыболовство, разведение цветов на продажу, в том числе за границу. Самоуправление и хозрасчет творили чудеса. Ни о какой обезличке и уравниловке не было и речи.

В распоряжении питомцев Ионина находились библиотека из 9 тысяч томов, оборудованные спортивные площадки, несколько лодок и даже прекрасная белоснежная яхта.

Одной из устойчивых традиций школы «Красные Зори» было ориентировать выпускников на продолжение образование в высшей школе (заметив, что это выглядело совсем не модным среди молодежи 30-х годов). Интеллектуальное развитие являлось устойчивой доминантной школы и закономерным результатом функционирования педагогической системой в целом. Это было закономерным следствием высокой квалификации педагогов; они умели сочетать классические методы обучения с новым методом проекта. Это было и следствием многообразной трудовой и творческой активности школьников. Вот статистические данные на начало 30-х годов из отчета директора. Из 356 выпущенных «Красными Зорями» молодых людей «комсостав РККА – 3, агрономов – 14, учителей – 10, инженеров – 7, ветеринарных врачей – 5, медицинских работников – 2, астрономов – 1,научных работников – 3, работников сферы искусств – 4,в настоящее время учатся в вузах 26, в техникумах –18»

Время продолжило и расширило отчетные данные первого директора. Среди выпускников Красных Зорь – ученые, руководители, журналисты, поэты, инженеры, народные депутаты, военные, композиторы, строители, артисты кино, артисты цирка, спортсмены, скульпторы. Высшее образование не было самоцелью. Каждый за годы учебы в школе мог отчетливо осознать свои таланты и развить именно их. Так, лауреатом Государственной премии стал краснозорец, главный строитель ледокола «Ленин» В.И.Червяков, создателем комплекса звукотехнического оборудования для Кремлевского Дворца съездов стал выпускник школы И.Г. Гордиенко. Но где бы не несли свою трудовую вахту питомцы школы, они везде проявляли себя настоящими гражданами своей страны, прекрасными профессионалами, людьми долга и чести.

Это качество с особой силой проявилось в годы Великой Отечественной войны, когда многие преподаватели и выпускники школы ушли на фронт добровольно. В боях на Невской Дубровке погиб последний директор школы Н.С. Лесков, также ушедший на фронт добровольно.

Д жон Дьюи, возвратившись в США, в ряде номеров периодического издания «New-Repablik» опубликовал свои впечат-ления от поездки в Россию. Вот что он, в частности, писал о школе «Красные Зори»: «Существование детских приютов для детей-сирот есть заурядное явление во всех странах, но нигде мне не приходилось встречать таких счастливых детей.

Мы... застали детей за работой; они занимались садовод-ством, ухаживали за пчелами, были заняты ремонтом зданий, уха-живали за цветами в оранжереях, построенных и обслуживаемых группой когда-то самых отчаянных и грубых сорванцов – мальчи-шек, делали простые инструменты и агрокультурные орудия.

В моей памяти запечатлелось не то, чем именно они занимались, а то, как они работали и как они относились к своим занятиям.

У меня не хватает литературного таланта, чтобы описать это, но я уверен, что если бы дети, находящиеся в самых лучших семейных условиях, провели такую же работу, то это было бы замечательным достижением, не имеющим прецедента в моем долголетнем опыте.

Когда я учитываю уму не постижимую историю этих беспризорников, то прихожу в восторг, ибо это дает мне понятие о способностях того народа, у которого такие дети» («New-Repablik», ноябрь-декабрь 1928 год).

Семья начинается с любви, крепится любовью, но нужно помнить, что это не только светлое и горячее чувство, но в определенном смысле образ жизни человека, организующим началом которого является устойчивое состояние личной Ответственности за все, происходящее вокруг. Оно прививалось краснозорьцам также и через прекрасно отлаженную систему самоуправления. В этом плане страницы книги В.И. Ионина «Школа колония «Красные Зори», выпущенной в комитете народного образования Ленинграда в далеком 1933 году, на самом деле не имеют срока давности – так живо, интересно, свежо и в высшей степени профессионально они написаны. Это своего рода руководство к действию всем педагогам и руководителям школ, желающим воспроизвести хотя бы фрагменты этого уникального опыта. Книга содержит историю становления педагогической системы школы, ее традиций, дает описание системы самоуправления и педагогического руководства ею. Для современных педагогов это настоящие золотые россыпи педагогики побед, любви и успеха.

Умение преодолевать трудности, одерживать морально-нравственные жизненные победы является отличительной чертой краснозорьцев. Жизнь много раз ставила их перед необходимостью сдавать такие экзамены. Тучи беды сгустились над «Михайловкой» уже в конце 30-х годов. Директору школы И.В. Ионину было предъявлено обвинение в измене Родине, и он был арестован. На открытом показательном суде, который проходил во Дворце работников просвещения (бывшем Юсуповском дворце), он не признал себя ни в чем виновным и был приговорен к расстрелу. Но краснозорьцы обратились с ходатайством о восстановлении чести своего директора к М.И. Калинину, и приговор Ионину был заменен 10 годами исправительных работ в лагерях под Ташкентом. Там он, к сожалению, вскоре скончался, хотя успел прислать несколько писем в школу и семье. Реабилитирован Игнатий Вячеславович Ионин за отсутствием состава преступления. Это было осуществлено по инициативе воспитанников школы.

С ледующим испытанием, куда более серьезным для краснозорьцев, как и для граждан всей нашей страны, была начавшаяся в 1941 году Великая Отечественная война. Из среды выпускников школы вышли генералы, адмиралы, офицеры, военные врачи и рядовые, а также партизаны. Все они героически сражались с захватчиками и внесли каждый свой вклад в дело народной победы в великой и кровопролитной войне. При этом героизм был свойствен и подросткам, переживавшим ужасы блокады в Ленинграде. Известно, что 14-летняя девочка, член кружка юннатов Люся Кузнецова, эвакуированная из «Красных Зорь» вместе с другими детьми в Ленинград, находясь на грани смерти, сохранила селекционные семена пшеницы, которые были зашиты в ее матрасе. В 1943 году она вывезла их по дороге жизни на Большую землю, проявив редкие выдержку и чувство долга.

Сейчас ощущается новая беда – угроза забвения блестящего педагогического опыта. Краснозорьцы и здесь проявляют редкую настойчивость и организованность. Они постоянно, в течение всех сложных перестроечных лет, обращались в различные властные инстанции (в городское управление милицией, к губернатору, в Государственную думу РФ в середине 90-х годов) с просьбой обратить внимание на существование педагогического опыта, память о котором они несут по жизни как святыню, и способствовать его воспроизведению в новых исторических условиях. В 1996 году был выпущен, к сожалению, совсем маленьким тиражом, сборник воспоминаний краснозорьцев о своей школе «Повесть о «Красных Зорях». Дневник выпускницы школы Ксении Гурьевой «Красные Зори мои» сохранил для истории ее сын в память о горячо любимой матери. В газете «Петергофский вестник» в течение целого ряда лет (конец 90-х годов) помещал прекрасные публикации о школе профессор Московского университета дружбы народов имени Патриса Лумумбы Александр Константинович Федоров, также выпускник школы.

Так через всю жизнь несут краснозорьцы редкий дар – чувство личной ответственности за судьбу своей Родины, своего народа и делают все от них зависящее для преумножения добра в мире. Символичны в этом плане регулярно происходящие краснозорьские встречи в усадьбе «Михайловка». Ежегодно, летом, несмотря на капризную балтийскую погоду, неуклонно устремляется под сень родных стен цепочка пожилых людей, идущих поклониться своей любимой школе.

Конкретными фак­торами преодоления принципа распада и формирования жизни на прочных он­тологических основаниях являются:

• в сфере природного существо­вания – овладение человеком процесса­ми собственного поведения и формиро­вание его отношений к природе и миру;

• в сфере социально-культурной жизни – осуществление принципов эти­ческого отношения к человеку;

• в сфере духовно-нравственной жизни – осуществление своей представленнос-ти перед высшими ценностями бытия через посредничество культуры его народа,

• в сфере религиозной церковной жизни – достижение личностью сверхъестественной Божественной благодати.

Все первые три сферы бытия были актуализированы и задействованы в Красных Зорях в процессе образования воспитанников, только для четвертой в революционное время не было места. Академик РАО И.II. Иванов, анализи­руя опыт Красных Зорь, сказал, что «это был прорыв в наше будущее».

Можно сделать вывод о том, что в Красных Зорях усилиями педагоги­ческого коллектива школы, возглав­ляемого И.В. Иониным, была создана уникальная по своей эффективности и результатам (система «общей жизни» и личности воспитанников) событийная педагогическая общность, во­плотившая в своей практике боль­шинство лучших отечественных тра­диций воспитания и новейших педа­гогических идей и достижений в обра­зовании как зарубежных, так и отече­ственных, до сих пор, по нашему мне­нию, еще не превзойденная по своим достижениям.

Справедливо говорят: каково образование сегодня, таков лик страны завтра. Думая о будущем, нужно иметь в виду все ценное в педагогическом опыте, что прошло испытания временем, стало классикой отечественной образовательной культуры. Думается, что прекрасный образ школы «Красные Зори» может послужить верным ориентиром в пространстве будущих педагогических свершений.

Замечательно то, что дети-сироты были не только «выпрямлены» и обогреты «Зорями», но и получили здесь возможность проникнуться культурой и радостью семейных отношений.

Существует вполне справедливое мнение, что любви нельзя научить – ею нужно проникнуться, наполниться. Так же приобретается и семейное чувство. Если ребенок не пережил счастья быть членом хорошей, дружной семьи, то во взрослом состоянии это может стать фактором, определяющим его внесемейность, индивидуализм, привычку жить в одиночестве. Но ведь дети, особенно в подростковом возрасте, страстно мечтают о дружбе, о любви, хотят иметь много верных друзей. Школа «Красные Зори» дарила им крепкую дружбу на всю жизнь и с учителями, и со сверстниками.

Дети в «Красных Зорях» жили в окружении целого сонма вполне благополучных семей педагогов, семей обслуживающего персонала, семей жителей окрестных деревень Викколово, Краколье, потому что в школе со временем стали учиться дети и окрестных жителей. Все семьи были открыты для детей-сирот. Режим общения всех со всеми был достаточно свободным и доверительным. Вокруг колонии никогда не существовало ограды, и практически не было случаев побега воспитанников. Более того, в ряде случаев взрослые ребята из семей работников колонии переходили жить в интернат, чтобы больше находиться среди друзей.

И.В. Ионин, принимая нового педагога на работу, всегда спрашивал его: «А что вы еще умеете делать, кроме преподавания своей учебной дисциплины?» Делал он это намеренно, потому что считал необходимым так организовать рабочее время педагогов, чтобы они проводили с детьми не одни только дежурные часы на уроках. Ему как директору было важно, чтобы педагог был разносторонней личностью и мог увлечь детей еще и занятиями в каком-нибудь кружке. Таким образом, учителя в «Красных Зорях», кроме урочной работы, обязательно участвовали со своим воспитательским классом и в сельскохозяйственных работах, и во внеурочной деятельности по интересам. Для становления сознания детей-сирот являлось чрезвычайно важным осознавать, что взрослый человек готов без остатка отдавать им свое время и силы – так, как это делают настоящие живые отец и мать. Кому-то это покажется, наверное, слишком хлопотным и трудоемким делом. Но здесь можно только констатировать вечную истину о том, что все значительное в жизни имеет дорогую цену.

Общая с воспитателями столовая, близкое размещение жилых помещений, совместный труд и продуманный досуг – все это надежно объединяло коллектив школы – и детей, и педагогов – в единое целое. Формировалась общинного типа большая дружная семья. Родина, столько благ предоставившая человеку, входила в сознание ребенка именно как Родина-мать.

Поразителен тот факт, что проникнутые большой взаимной родственной ответственностью, педагоги-краснозорьцы не потеряли ни одного подростка из тех, что переживали блокаду на улице Песочная в Ленинграде, и ни одного ребенка из тех, что были эвакуированы в Ярославскую область.

Как правило, у взрослых выпускников «Красных Зорь» формировались свои ладные, дружные семьи росли дети.

«Красные Зори» считалась прекрасной школой, интерес к ней был огромен. Начали приезжать делегации отечественных и зарубежных педагогов Ребята умело вели экскурсии, свободно и с достоинством общались с гостями. Как свидетельствуют факты, только летом 1931 года школу посетило 4000 экскурсантов, из которых 240 были иностранцы. В школе побывали представители из Англии, Франции, США, Германии, Японии, Турции.

Таким образом, коллектив педагогов и воспитанников «Красных Зорь» зарекомендовал себя в международном масштабе как уникальное историко-педагогическое и культурное явление.