6.Дж.Стоунер – «сдвиг риска»,

Из андреевой

В 1961 г. Дж. Стоунер показал, что групповое решение включает в себя в большей мере момент риска, чем индивидуальные решения. В эксперименте испытуемым (группы по 5—7 человек) предлагался набор дилемм для выбора одной из них: либо той, где высока вероятность успеха, но низка его ценность («синица в руке»), либо той, где вероятность успеха низкая, но зато привлекательность — ценность — высока («журавль в небе»). Примеры дилемм: перейти — без гарантий — на новую, высокооплачиваемую работу или остаться на старой, среднеоплачиваемой, но зато без риска; сыграть среднему шахматисту в престижном турнире и предпочесть почетное поражение или совершить рискованный ход, за которым может последовать грандиозный успех или полный провал. Члены групп сначала индивидуально выполняли задания, а затем проводили групповую дискуссию и решение принимали коллективно. Было выявлено, что во втором случае «рискованная» альтернатива выбиралась гораздо чаще.

7.И.Джаннис – «группомыслие»

8.М.Шериф – межгрупповое взаимодействие. Власть ситуации

Целью трех поставленных Шерифом экспериментов (Sherif & Sherif, 1953; Sherif, White & Harvey, 1955; Sherif и соавторы, 1961) была демонстрация того, что межгрупповая враждебность и не­гативные оценки не являются неизбежным следствием самого факта существования различных социальных группировок. На­против, Шериф и его коллеги настаивали на том, что враждеб­ные чувства и действия возникают из межгрупповой конкурен­ции за ограниченные ресурсы, а также из других реальных или кажущихся конфликтов интересов. Более того, когда действия одной группы начинают в большей степени способствовать, а не препятствовать достижению целей, преследуемых другой груп­пой, то групповые аттитюды могут перестать быть враждебными.

Для проверки этого ситуационистского тезиса Шериф и его соавторы в течение нескольких лет брали на себя труд по органи­зации летнего лагеря, в котором они имели возможность экспе­риментировать с «объективными» отношениями между группа­ми, фиксируя затем изменения, происходящие в чувствах и дей­ствиях участников разных групп по отношению друг к другу. Основные параметры трех наиболее известных из проведенных ими экспериментов были схожими. Участники лагеря — мальчи­ки в возрасте 12 лет, белые, американцы, принадлежащие к сред­нему классу, до приезда в лагерь друг друга не знавшие, — рас­пределялись для проживания в одном из двух домиков. В ходе начальной фазы исследования взаимодействие между двумя груп­пами, сформированными путем такого разделения, было сла­бым. Каждая из групп предавалась занятиям, типичным для лю­бого американского летнего "лагеря, организованного для детей среднего класса (вырабатывались определенная внутренняя иерар­хия, групповая символика, ритуалы, жаргон и другие нормы должного поведения). В ходе следующей фазы исследования меж­ду двумя группами устраивалось несколько состязаний (по бейс­болу, футболу, поиску сокровищ и перетягиванию каната) с перспективой получения коллективных трофеев и индивидуаль­ных призов (например, перочинных ножиков), присуждавших­ся членам победившей группы. Проигравших не ожидало ничего, кроме ощущения рухнувших надежд и уныния.

После того как соревнования завершались и их влияние на аттитюды мальчиков было установлено, наступала третья фаза эксперимента. Вместо того чтобы соревноваться за награды, ко­торые одна группа могла завоевать исключительно за счет дру­гой, обе группы не только оказывались перед целым рядом об­стоятельств, в которых они преследовали общую «из ряда вон выходящую» цель, но и обнаруживали, что эта цель могла быть достигнута исключительно в результате межгруппового взаимо­действия. В наиболее показательном случае обе группы, выехав вместе за пределы лагеря, обнаруживали, что грузовик, который вез их, сломался. В результате они могли вернуться в лагерь к обеду только в том случае, если бы удалось каким-нибудь образом заве­сти грузовик. Это они и сделали, принявшись все вместе тянуть за веревку, привязанную к переднему бамперу машины. (Для этого они использовали — и вовсе не случайно — веревку, служившую им ранее снарядом при перетягивании каната!)

Результаты этого кратковременного, но побуждающего к да­леко идущим выводам полевого исследования были ясны и убе­дительны. Несмотря на то что физическое разделение обитателей лагеря с самого начала на две группы вело к возникновению дружеских отношений внутри каждой из них, порождая даже склонность ставить собственную группу в чем-то выше другой, оно не стало причиной установления между двумя группами враж­дебных отношений. Стремление унижать и враждебность по от­ношению к членам противоположной группы начинали прояв­ляться только в условиях соревнования за ограниченные ресурсы. Посредством неформального наблюдения и ряда умно сплани­рованных небольших экспериментов, поданных в форме игры, исследователям удалось показать, что норма мирного сосуще­ствования начинала ослабевать с началом состязаний и посте­пенно улетучивалась по мере возрастания накала борьбы. Обе группы редко упускали возможность ввязаться в перебранку, умалить способности друг друга и даже вполне открыто проявить агрессивность. Ко времени окончания соревнований члены обе­их групп утверждали, что они не хотят больше ничего делать вместе. В то же самое время возрастала внутригрупповая солидар­ность, равно как и авторитет физической силы.

Короче говоря, соревнование между группами явилось доста­точным условием для усиления межгрупповой враждебности. Хотя культурные и внешние физические различия между группами могли усиливать уже имеющуюся враждебность. Шериф заключил, что подобного рода различия не являются необходимым условием для ее возникновения.

По мнению Шерифа, не менее важно было показать, что меж­групповой конфликт может быть ослаблен путем постановки неор­динарных целей и организации совместных мероприятий с целью их достижения. И вновь неформальные наблюдения и мини-экспе­рименты раз за разом демонстрировали изменение взаимных чувств и развитие дружеских отношений между недавними соперниками и даже врагами. Однако Шериф счел нужным особо отметить, что подобные изменения к лучшему не были ни мгновенными, ни неизбежными (в ходе первых совместных мероприятий устранить разделение по принципу «мы — они» не удалось).

Шериф не мог также удержаться от замечания, что чисто информационные кампании (даже те, что основывались на при­зывах к соблюдению моральных принципов) неизменно терпе­ли неудачу в отношении ослабления враждебности. Служившие паузами между соревнованиями воскресные церковные службы, в ходе которых особый упор делался на проповедь братской люб­ви, необходимости прощать врагов и стремиться к сотрудниче­ству, не имели никакого эффекта. Мальчики покидали церковь с торжественным видом, а затем, спустя буквально несколько минут, возвращались к своим постоянным заботам о том, как нанести поражение или подчинить себе ненавистную группу со­перников. И лишь изменение характера существовавшей между группами реальной взаимозависимости смогло инициировать со­ответствующее изменение аттитюдов и поведения их членов.