Лекция 3. Акты и организация канцелярий в странах Западной Европы

1. Организация канцелярии римских пап и ее акты.

2. Канцелярия франкской династии Меровингов и ее дипломы.

3. Канцелярия Каролингов и ее акты.

4. Организация канцелярий в Германии и их акты.

5. Развитие актов в Англии.

6. Организация канцелярий польских князей и королей и их акты.

Первой по времени создания канцелярией Западной Европы была канцелярия римских пап, организация и документы которой послужили моделью для канцелярий всех остальных католических стран. Двор римского папы был организован по образцу двора римских императоров и поэтому римские понтифики держали свои архивы, как и императоры в scrinia (коробках).

Папа Юлий I (337 – 353) реорганизовал папские архивы, а папа Дамасус (366 – 384) построил папскую канцелярию на холме Латеран.

Акты папской канцелярии прошли в своем развитии четыре периода:

1. от зарождения папской канцелярии до вступления на престол в 1048 г. папы Льва IX. За первые 700 лет оригиналы папских актов не сохранились. Но копии актов находятся в канонических трудах и регистрах. Многие из копий фальшивки (например, “Константинов дар”), а другие не транскрибированы полностью оригинальными словами. Наиболее ранним оригинальным документом является фрагмент письма папы Адриана I от 778 г. Далее документы идут сериями и до начала XI в. они написаны на папирусе. Интересно, что наиболее поздний документ на папирусе был создан в папской канцелярии в 1022 г., а наиболее ранний на пергаменте – в 1005 г. Наиболее ранние документы канцелярии – это письма-послания пап, носившие названия litterae, epistola, pagina, scriptum и иногда decretum. Все послания пап делились на 4 группы: 1) Письма или послания: обычная корреспонденция пап с лицами всех рангов и социального положения. В эту группу включаются также конституции (более поздний термин) или решения по вопросам веры и дисциплины, и энциклики, в которых давались указания епископам всей католической церкви или церкви отдельной страны; 2) декреты – это письма, провозглашавшиеся папами по собственному побуждению; 3) декреталии – это решения по вопросам церковной администрации и дисциплины; 4) рескрипты (preceptum, auctoritas, privilegium) – это пожалования по требованию просителей.

2. От вступления на папский престол Льва IX в 1048 г. до вступления на папский престол Иннокентия III в 1198 г. В начале этого периода формулы папских актов принимают более определенную форму и фиксируются. А при папе Урбане II (1088 – 1099) основные формулы становятся стереотипными. Точно разграничиваются акты с постоянным или длительным действием (bullae majores – великие буллы (или привилегии) и временным действием (bullae minores – малые буллы). Постоянной практикой в этот период становится введение в субскрипцию (часть, где содержатся подписи) великих булл кардиналов в качестве свидетелей. При папе Викторе II эта практика утверждается. Затем при Иннокентии II (1130 – 1145) подписи трех церковных иерархических групп были выстроены по рангам. В центре, под подписью папы ставили подписи кардиналы-епископы, слева – священники, справа – диаконы.

3. От вступления на папский престол Иннокентия III в 1198 г. до вступления на престол папы Евгения IV в 1431 г. Иннокентий III реорганизовал папскую канцелярию, вследствие чего формулы актов были более точно зафиксированы, определения в актах стали более строгими, правила и прецеденты в составлении документов более постоянными. Были начаты серии регистров (актов-пересказов) папских документов, которые существуют до сих пор. В XIII в. постепенно малые буллы вытеснили великие, которые издавали лишь в исключительных случаях и прекратили выдаваться после “авиньонского пленения пап” в 1309 г. Издание великих булл случайно возобновилось в настоящее время в виде самых торжественных актов bullae consistoriales – актов, действующих в консистории. Интересно, что термин булла, произошедший от названия папской, свинцовой печати, фактически не использовался до XIII в. Широко использовавшиеся в этот период малые буллы делились на два вида: tituli, которые даровали благосклонность папы, провозглашали его наставления приговоры и решения, и mandamenta – исполнительные документы (в т. ч. указы, декреты, назначения на должности.

Со времени вступления на папский престол Евгения IV в 1431 г. до настоящего времени. В период понтификата Евгения IV наряду с tituli и mandamenta, которые существуют до нашего времени как обычные документы, широко распространились brevia. Brevia – это апостолические письма, касающиеся личных дел папы или администрации светских владений, а также индульгенции – грамоты отпущения грехов. Brevia писались “италийской рукой” (курсивом) на тонком белом пергаменте с указанием в верхней части листа имени папы: Eugenius papa IIII. Они складывались и запечатывались печатью Рыбака (sub anulo Piscatores). Постепенно brevia вытеснили из широкого употребления mandamenta.

Второй по времени создания была канцелярия франкской династии Меровингов V – VIII вв., от деятельности которой сохранилось около 90 подлинных дипломов, из которых 37 в оригинале. Наиболее ранний оригинальный диплом датируется 625 г. Наиболее ранние дипломы были написаны на папирусе, и лишь в конце VII в. папирус был вытеснен пергаментом. Все дипломы Меровингов – это письма, которые удостоверялись подписью короля, рефендария (чиновника, который хранил королевскую печать), оттиском королевской печати, а в отдельных случаях подписями прелатов и важных персон. Интересно, что подпись короля была обычно автографом. Но если король был неграмотен или очень молод, его подпись заменяла монограмма писца.

Акты Меровингов были двух видов: 1) пожалования, в которых король даровал подарки, благосклонность, иммунитеты, и подтверждения, которыми эти дарения подтверждались. Эти акты назывались praeceptum, praeceptio, auctoritas, т.е. также как и четвертая группа актов папской канцелярии первого периода. Некоторые из этих актов создавались по полной форме, т.е. с преамбулой и обширной финальной клаузулой, другие писались менее строго и формально. 2) приговоры (judicia) – записи судебных решений короля, которые писались без преамбулы и финальных клаузул, подписывались рефендарием и запечатывались королевской печатью.

На смену Меровингам во Франции в середине VIII в. пришла династия Каролингов, дипломы ранних представителей которых мало отличаются от дипломов Меровингов. Некоторые изменения в канцелярии Каролингов произошли лишь при Карле Великом, который разработал монограмму с буквами своего имени (C[arolus] M[agnus]), воздвигнутыми на кресте. Эта монограмма, подпись канцлера и оттиск печати удостоверял акт. При Карле Великом была введена новая формула датировки – слова datum (для времени) и actum (для места) создания акта. Дипломы писались на римском курсиве, который был очень запутан при Меровингах, но улучшился при Каролингах. В последние годы правления Карла Великого (800 – 814) была проведена реформа письма, в результате которой был введен более четкий курсив. Архаичный же стиль Меровингов сохранился только в приговорах, которые издавались частной канцелярией дворца – учреждением более консервативным в своих методах составления акта, чем имперская канцелярия.

При сыне Карле Великого Людовике Лысом (814 – 840) диплом Каролингов принял окончательную форму. Людовик изменил монограмму, которая строилась не на кресте, как у Карла, а на букве Н – первой букве его имени Hludovicus. Эта монограмма послужила образцом для последующих монархов с именем Людовик.

Служащими канцелярии Каролингов были исключительно представители церкви (как в последующем в польской королевской канцелярии). Главой канцелярии при Каролингах был канцлер (а не рефендарий как при Меровингах), чей титул происходил от должности мелкого чиновника Римской империи cancellariusa, который исполнял функции швейцара или пристава и размещался у решетки ворот (cancelli) при базилике (церкве) или суде. Подпись канцлера как хранителя архива была необходима на королевских актах. Дипломы при Каролингах составлялись нотариями, которые являлись хранителями традиций канцелярии и формул, из которых составлялись акты. В IX в. по примеру королевской канцелярии титул канцлера появился во французском епископстве Вьен, а в Х в. – в епископствах Безансон и Бурж.

Если в IX в. документы составлялись очень тщательно, то в Х в. в связи с упадком династии Каролингов наблюдается регресс в деле составления актов. При ранних Капетингах (с 987 г.) в составлении документов царила путаница, и лишь при Людовике VI в 1108 г. формулы актов были приведены к определенным правилам.

Во Франции с VI в. появился обычай ставить печать на завещаниях (тестаментах), а с конца IX в. епископы и архиепископы во Франции использовали собственные печати.

Интересно отметить, что акты имперской канцелярии в Германии следовали образцам каролингских дипломов с небольшими изменениями вплоть до правления императора Фридриха Барбароссы (1152 – 1190).

В Южной и Юго-Восточной Германии в IX – X вв. использовались libri traditionum – книги, в которые заносилось только содержание акта без обязательных формул. Эти книги о минувших правовых действиях собирались получателями документов.

С 920-х гг. в Германии распространился обычай у сильных светских и церковных феодалов привешивать печать к актам. С 927 печать имел баварский князь Арнульф, с 937 г. – его брат Бертольд, с 948 г. – кельнский архиепископ, с 955 г. – трирский архиепископ, с 976 г. – майнцкий архиепископ, перед 988 г. – гамбургский архиепископ, перед 991 г. – зальцбургский архиепископ. А с начала XI в. все германские епископы пользовались собственными печатями. Их примеру последовали церковные капитулы (например, капитула г. Мюнстера в 1130 г.) и монастыри. Вслед за ними печати стали применять светские князья: саксонские, баварские, чешские, каринтийские, лотарингские, а на рубеже XI – XII вв. даже германские графы.

По примеру Франции титул канцлера появился в Кельнской епископской канцелярии в X в., затем в канцелярии епископа Меца, Туля и Вердена. В немецких светских канцеляриях титул канцлера появился лишь в XIV в., а до этого их возглавляли нотарии и пронотарии.

С 1035 г. появился единый руководитель – канцлер в папской канцелярии, которая служила образцом для канцелярий Венгрии, Чехии и Польши. В Венгрии должность канцлера встречается с 1146 г., а в Чехии канцлер упоминается в 1158 г., когда император Фридрих Барбаросса дал королевскую корону Владиславу.

В Англии акты делятся на: дипломы англо-саксонского периода и дипломы периода после нормандского завоевания в 1066 г. Англо-саксонские короли заимствовали стиль своих дипломов из канцелярии своих французских соседей, вводя некоторые модификации, которые придавали документам национальные черты. Королевские хартии писались в основном на латыни, и лишь иногда на англо-саксонском языке и начинались с преамбулы (exordiuma). В ранний период преамбула была более простой, позднее в ней начали преобладать длинные, сложные, торжественные предложения. После преамбулы следовала диспозиция, в которой объяснялся мотив пожалования (доброта души жалователя). Затем шли финальные клаузулы, в которых содержалась санкция против нарушений акта. В ранних дипломах в datum указывались день и месяц (часто по Римскому календарю) создания акта, год индикта, год воплощения (Христа после его принятия римской церковью), а позже и год, в котором король вступил на престол. Завершали хартию подписи королей и важных персон, которые удостоверяли акт. Интересно, что подписи были выполнены рукой писца, и перед каждой из них стоял крест. Особенностью хартий были подробные описания границ пожалования земель, выполненные на англо-саксонском языке.

Интересную эволюцию прошел титул англо-саксонских королей. Короли некоторых королевств Гептархии называли себя rex (по латыни – царь). Со времени же Этельстана (825 – 840) они приняли фантастические титулы: rex et primicerius, rex et rector, gubernator et rector, monarchus и особенно греческие basileus, basileus industrius. Вместо названия Британия в титулах часто использовался термин “Альбион”. Начиная с VII в. сохранилось около 200 копий англо-саксонских королей. Часть из них это оригиналы. Но большинство современные и более поздние копии, дошедшие до нас в составе картуляриев. Среди копий есть и подделки.

Хотя и существуют доказательства использования печатей одним из королей Марсии, в целом англо-саксонские короли не удостоверяли документы печатями. Только последний из них Эдуард Исповедник (род. 1002, король в 1042 – 1066) пользовался большой печатью, скопировав этот обычай на континенте.

Вскоре после норманнского завоевания в 1066 г. англо-саксонские традиции составления хартий исчезают. Вильгельм Завоеватель принес с собой традиции канцелярии римских пап, которой следовала и канцелярия французских Капетингов. Дипломы Вильгельма английского периода отличаются от его нормандских дипломов добавлением титула rex Anglorum в подписи. При короле Генрихе II (род. 1133, король 1154 – 1189) проявилась тенденция упростить акты и более короткая, менее церемониальная форма дипломов вытеснила более торжественные акты. Со времени правления Джона (Иоанна Безземельного) (род. 1167, король 1199 – 1214) более простые акты приняли свою окончательную форму. Их можно разделить на три группы: 1) хартии; 2) жалованные грамоты (патенты писем), в которых адресат был общим, король был сам себе свидетелем, и к ним привешивалась большая печать; 3) закрытые письма – административные акты, сопровождавшие приказы, удостоверенные королем.

Титул английских королей до Джона (1199 – 1214) был rex Anglorum (король англичан). Генрих II (1154 – 1189) к титулу добавил континентальные титулы dux Normanorum et Aquitanorum et comes Andegavorum (герцога нормандцев и аквитанцев и графа андегавов), а также начал постоянно с 1173 г. применять формулу Dei gratia (божьей милостью). Джон начал применять титул rex Angliae (король Англии) и добавил титул dominus Hiberniae (господина Гиберни). Генрих III (род. 1207, король 1216 – 1272) урезал континентальный титул Генриха II до dux Aquitaniae (герцога Аквитании). Эдвард III (род. 1312, король 1327 – 1377), претендуя на французскую корону, назвал себя rex Angliae et Franciae (королем Англии и Франции). Интересно, что этот титул использовался английскими королями до 1801 г. Генрих VIII (род. 1491, король 1509 – 1547) в 1521 г. присвоил себе титул fidei defensor (защитник веры).

Формулы, применявшиеся в королевской канцелярии, переходили в частные хартии о передаче собственности. Стереотипные формулы частных актов совершенствовались законами, издаваемыми государством. Частные акты о передаче имущества в XII – XIV вв. были краткими.

Особенностью английских актов было создание такой формы документов, как хирографы (от греч. хеир – рука и графо – пишу), которые появились еще в англо-саксонский период. Акты этой формы имели заголовок chirographum (cirographum, cyrographum), который первоначально писался на каждой из двух аутентичных копий, которыми обе стороны закрепляли сделку. Впоследствии появился обычай писать это слово в качестве заголовка к двум копиям, написанным на одном листе. Затем этот лист вертикально разрезали и каждая из половин имела полслова “хирограф” в заголовке, что должно было помешать подделке акта. В качестве хирографов использовались и другие слова или словосочетания. Хирограф был предшественником современных контрактов, наиболее распространенной формы английских документов. В других странах для удостоверения документов использовались нотариусы.

В целом можно сделать следующие выводы. В большинстве стран Западной Европы удостоверительные акты с подписями и печатями издавались в редких случаях: при заключении политических договоров, выдаче торжественных дарений, привилеев и законодательных документов. При ведении обычных дел использовались записки-нотации, и даже устные договоры, заверенные свидетелями. В Западной Европе было три типа актов: 1) позднеримский акт с подписью выставителя (carta), который в VIII – XII вв. преобладал на севере Италии (в Ломбардии и Тусции); 2) записка-нотиция, которая начала доминировать с X в., а с XI – XIII вв. слилась с позднеримским актом и образовала новый итальянский нотариальный документ; 3) новый акт с печатью выставителя – частный документ, появившийся с начала X в. и основанный на папских и императорских образцах.

На канцелярии польских князей и королей большое влияние оказала папская канцелярия. Например, в папской канцелярии уже с IX в. применяются регесты – книги копий. В польской королевской канцелярии регесты – книги Коронной Метрики начали вестись со времени правления Казимира 1447 г., книги Мазовецкой Метрики – с 1435 г., Метрики ВКЛ – с правления того же Казимира в 1440г. Поляки получили латинскую письменность и формы акта с Запада в связи с христианизацией и появлением христианского духовенства после крещения князя Мечислава (Мешко) в 966 г. Польские канцелярии напрямую общались с папской канцелярией и германскими церковными канцеляриями. В Польше за период с 1009 по 1200 г. сохранилось 23 привилея, 3 листа и 1 смешанный акт с чертами листа и привилея.

В XII в. в Польше создаются три типа актов: 1) привилеи (carta), удостоверенные печатями; 2) записки-нотиции; 3) листы. Все польские документы писались на пергаменте произвольной формы, место на котором очень экономилось, и были удостоверены вислыми печатями на полосках пергамента. Они писались кодексовым или близким к нему письмом, реже документовым. Инвокации и интитуляции польских документов не писались специальным длинным (решетчатым) письмом, как папские или императорские акты. На польских актах нет монограмм и специальных удостоверительных знаков (роты, Bene valete). Весь текст польского акта писался одним писарем без специального выделения формул пожалования, как это было в западных канцеляриях. В XII в. в Польше в интитуляциях доминировал обычай называть выставителя в единственном лице (ego, а не nos, т.е. pluralis majestatis, который применяли императоры и папы). Такая же форма самоназвания применялась вассальными герцогами и русскими князьями (аз). В польских актах использовалась символические инвокации в виде креста, как и в русских актах, в отличие от императорских актов, где использовались хризмоны (символические фигуры в виде первых двух греческих букв имени Христа – хи и ро).

Но были в польских актах черты, которые показывали влияние на них актов имперской канцелярии. Например, с 1177 г. в княжеских актах появилась вербальная инвокация (In nomine sancte et individue Trinitas), как в императорской канцелярии. На некоторых польских актах (например, на пожаловании монастырю в Лексне 1153 г.) печати были не привешены, а оттиснуты, что было традицией императорской, немецкой и французской королевской канцелярий. В одном любяцком акте 1175 г. прослеживается влияние имперской канцелярии, которое выражается в появлении в инвокации хризмона, хотя это и уникальное явление в польской дипломатике. В другом любяцком акте 1177 г. инвокация написана решетчатым письмом и в санкции содержится угроза светского наказания за нарушение княжеских распоряжений.

Большое влияние на польские акты оказали формуляры папских булл. Например, два привилея Генриха Сандомирского (1132 – 1166) и познаньского епископа епископа Бенедикта для иоаннитов Загойска и Познани отмечены коммой – большой запятой, применявшихся в папских буллах. В первое десятилетие XIII в. в актах вроцлавского князя (с 1201 г.) Генриха I Бородатого (1163 – 1238) встречается эфемерная рота с девизом, как в папских буллах. Познаньские и вроцлавские акты были адресованы монастырям, поэтому комма и рота могли быть включены в акты монахами. Под влиянием папских торжественных привилеев в польских актах 1009 – 1200 гг. часто употреблялась ритмическая и рифмованная проза. В акты включались также целые обороты из папских булл. Польские акты XII в. имели санкцию, которая выполнена в виде коминации – угрозы небесных кар. Из папских актов были взяты как краткие формы коминации (нарушающий постановления акта подлежит каре небесной), так и полные, обширные формы с набором угроз и клятв (против тех, кто вторгнется во владения епископов и монастырей). Это влияние могло идти как напрямую из Рима, так и через польских епископов и монастыри, для которых папские акты служили образцом.

В отличие от западных королевских канцелярий польский княжеский документ XII в. редко имел печати.

Начиная с 1112 г., в источниках упоминаются польские княжеские канцелярии. До 1138 г. существовала единая должность княжеского канцлера. После раздела в 1138 г. единого Польского княжества на уделы в каждом из них был свой канцлер. В отличие от ВКЛ, где канцлерами были люди светские, в основном крупные магнаты, в Польском королевстве с самого начала канцлерами были люди духовного звания. В 1157 г. в папской канцелярии была введена должность подканцлера (вице-канцлера). В 1189 г. такая же должность вводится только в малопольской канцелярии в Кракове. В XIV в. краковский подканцлер становится надворным подканцлером Польского королевства, а с 1569 г. коронным подканцлером в Речи Посполитой. В ВКЛ должность подканцлера была введена в 1566 г., в результате создания Малой канцелярии, что было вызвано как увеличением документооборота, так и подражанием польскому образцу.

С 1178 г. появляются известия о низшем канцелярском персонале – капелланах, писарях и лицах, запечатывающих документы. В XII в. капелланы диктовали и писали княжеские документы в княжеских скрипториях. Канцлеры и подканцлеры эти акты редактировали и заверяли. Капелланами чаще всего становились монахи. Княжеские капелланы в XIII в. выполняли функции западноевропейских нотариев. В XIII в. появляются различия в организации между малопольской и мазовецкой канцеляриями, имевшими должность подканцлера, с одной стороны и великопольской и силезской с другой. По примеру канцелярии немецких императоров в силезской канцелярии с 1224 г. эпизодически, а с 1250 г. постоянно появилась должность пронотария. В Великопольше с 1262 г. эпизодически, а со времени великопольского князя (с 1279 г.) Пшемысла II (1257 – 1296) постоянно появляется пронотарий. В Малопольше нотарии появляются лишь при Вацлаве II Чешском в 1290 – 1292 гг.

Создание польской королевской канцелярии было начато при короле (с 1320 г.) Владиславе Локотке (1260 – 1333). Она формировалась на основе великопольской, малопольской, серадзской, ленчицкой, куявской удельных канцелярий во главе с удельными канцлерами. На первое место среди них вышли малопольские (краковские) канцлер и подканцлер, которые становятся надворными канцлером и подканцером королевской канцелярии. В этот период канцлеры и подканцлеры заверяли акты особой формулой per manus (своей рукой), подписывали свое имя и должность.

При Казимире Великом (1333 – 1370) канцлер и подканцлер становятся ближайшими советниками короля в политической деятельности. Удельные канцлеры при Казимире продолжали действовать. В 1356 г. даже дополнительно появился канцлер Руси (земель Галиции), а в 1350 – 1369 гг. появился добжинский канцлер. Но в 1366 – 1368 гг. постепенно исчезают со страниц документов удельные канцлеры. При Казимире канцелярия начала играть роль министерства иностранных дел. Окончательно сложилась и структура канцелярии: канцлер – подканцлер – писари-нотариусы. Возродился обычай, потерянный вовремя Владислава Локотка, писать скрипцийные формулы, в которых упоминалось имя писца. При короле Людовике Венгерском (1370 – 1382) осталась лишь одна королевская канцелярия.

Лекция 4. Акты земель Руси Х – XIII вв.

1. Публично-правовые акты земель Руси Х – XIII вв.

2. Международные договоры земель Руси Х – XIII вв. Договоры Руси с Византией Х в.

3. Церковные уставы Х – XII вв.

4. Жалованные грамоты.

5. Частно-правовые акты.

Публично-правовые акты земель Руси Х – XIII вв. Среди публично-правовых актов на землях Руси в Х – XIII вв. выделяются международные договоры и акты внутреннего управления (церковные уставы, жалованные грамоты).

Международные договоры земель Руси Х – XIII вв. Первыми международными договорами, в которых учитывались интересы жителей белорусских земель, были соглашения, заключавшиеся киевскими князьями Олегом, Игорем и Святославом в Х в. с Византией. Копии-переводы этих договоров находились в архиве киевских князей, откуда и попали в состав летописного свода “Повести временных лет” (конца XI – начала XII вв.), авторами которого были монахи Киево-Печерского монастыря Никон и Нестор, и игумен Выдубицкого монастыря св. Михаила Сильвестр и др.

В первом из этих договоров, который был заключен после похода князя Олега на Константинополь в 907 г., есть сведения о выделении византийцами “уклада” (денежной и возможно натуральной контрибуции, которая платилась один раз) на ряд русских городов, в числе которых называется и Полоцк. Выплата “уклада” объяснялась тем, что этих городах “седяху велиции князи под Олгом суще”. С этого договора для Руси появилась практика заключения договоров во время военных действий. Согласно данных летописи после того, как “греки” (византийцы) “почаша ... мира просити”, Олег, “мало отступив от града” (Константинополя), послал к византийским императорам соправителям Льву и Александру своих послов-варягов Карла, Фарлофа, Вельмуда, Рулава и Стемида с требованием дани. Византийцы согласились выплатить дань на каждый “ключ” (весло, которым гребли воины) 2000 русских ладей и дать “уклады” на города. Среди воинов Олега, которые были в походе, были и жители белорусских земель – кривичи и радимичи. По договору русские купцы (в том числе и выходцы из Беларуси) получили в Византии большие привилегии: возможность беспошлинной торговли, “месячину” (хлеб, вино, мясо, рыбу, овощи) от византийского правительства на 6 месяцев, запасы еды и оснастки ладей для обратного пути. Русские воины познакомились и с новым способом утверждения договоров. Византийские императоры-христиане, чтобы подтвердить заключение мира целовали крест. Князь Олег и его воины, которые были язычниками, ходили на “роту” – клятву на своем оружии и своими богами Перуном и Велесом. Интересно, что обряд крестоцелования для утверждения договоров на Руси сохранился до конца XVI в. К сожалению, известия о договоре 907 г. не сохранились в византийских источниках, и поэтому многие исследователи считали ее устной, которая потом была закреплена в письменной форме в договоре 911 г.³А российский академик А.А. Шахматов доказывал, что договор 907 г. являлся компиляцией договоров 911 и 944 гг. и попыткой летописца объяснить результаты похода Олега. ⁴

Договор 911 г. между князем Олегом и Византией был заключен специальным посольством, которое приехало к императорам Льву, Александру и Константину и состояло из послов-варягов Карла, Ингелда и др. С точки зрения известного российского специалиста в области дипломатики С.М. Каштанова в архиве киевских князей сохранилась копия “клятвенной грамоты” русских послов, которая была создана в Констатинополе на греческом языке, а потом переведена там же на древнерусский язык. По договору между Русью и Византией был установлен мир. В договоре так же регулировались отношения между византийцами и русскими купцами (среди которых могли быть и жители белорусских земель) в вопросах убийства, краж, наследства, выдачи беглых рабов.

В отличие от договора 911 г. договор князя Игоря с Византией 944 г. был заключен после предварительных переговоров, которые византийские послы проводили на Руси. Князь Игорь в ответ послал в Константинополь посольство, которое состояло из 24 послов и 29 “гостей” (купцов) и представляло интересы Игоря, княгини Ольги и даже малолетнего князя Святослава. Договор был написан на двух “харатьях” (листах пергамента), одна из которых с подписями императоров и “крестом” осталась в Константинополе, а вторая с подписями русских послов и “гостей” была направлена для подтверждения князю Игорю. Интересно, что в договоре есть требования, которые высказывались как со стороны византийцев, так и со стороны русских послов. Это объясняется тем, что “речи” послов обеих сторон писались одновременно на одну “харатью”. Также как и договор 911 г., договор 944 г. регулировал отношения между частными лицами – русскими купцами и византийцами в торговле, поиске беглых рабов, выкупе пленных, грабежах, убийствах, побоях и т.д. Были и новые военно-политические статьи, согласно которым русы не должны были нападать на зависимый от Византии город Херсонес (Корсунь) в Крыму. Интересно, что часть русских послов, которые были христианами, когда присягали на договоре, как и византийцы целовали крест в соборной церкве в Константинополе. Другая часть русских послов, которые были язычниками, присягали по традиции на своем оружии.

В отличие от предыдущих русско-византийских договоров, сведения о договоре киевского князя Святослава с императором Иоанном Цимисхием 971 г. сохранились не только в “Повести временных лет”, а и у византийских хронистов – свидетеля этого события Льва Диакона и его продолжателя Скилицы-Кедрина. Договор был заключен в лагере императора, который обложил Святослава в болгарском городе Доростоле (теперь Силистрия) на р. Дунай. Дружина Святослава голодала, и поэтому князь направил послов со своими “речами” в лагерь к византийцам. В отличие от “посольских” договоров 911 и 944 гг., договор 971 г. был “княжеским”, потому что Святослав подтвердил ее своей собственной присягой на оружии – “ротой”. Грамота была написана на “харатье” (пергаменте) и с византийской стороны утверждена печатями. По договору киевский князь не только заключил мир с Византией, но и должен был воевать с ее врагами.

Русско-византийские договоры Х в. оказали влияние на договоры, которые князья заключали между собой и с иностранными государствами. Во-первых, русские познакомились с византийскими традициями ведения переговоров, с письменной формой оформления актов и их формулярами. Во-вторых, копии договоров сразу переводились с греческого языка на древнерусский язык. Это заложило традицию создания актов на национальном языке в отличие от стран Западной Европы, где международные договоры составлялись на латинском языке. В-третьих, после принятия христианства в 988 г. князем Владимиром от Византии, на землях Руси договоры закреплялись крестоцелованием князей. Подобно византийским императорам, которые вешали “хрисавулы” (золотые печати) на оригиналы международных договоров, русские князья на свои акты привешивали золотые и позолоченные печати. В русских актах применялась и византийская датировка “от сотворения мира”.

Возможно уже первые полоцкие князья в Х – ХI вв. заключали договоры с киевскими князьями в устной форме. Например, в “Повести временных лет” содержатся косвенные сведения о договоренности между полоцким князем Рогволодом и киевским князем Ярополком в 980 г. о женитьбе последнего на полоцкой княжне Рогнеде. В той же летописи содержится информация об устном договоре между полоцким князем Брячиславом и киевским князем Ярославом в 1021 г. после битвы на р. Судомире. По этому договору Брячислав получил от Ярослава Витебск и Усвят и до своей смерти в 1044 г. был союзником киевского князя. Сын Брячислава Всеслав в 1067 г. под Оршей попытался заключить мирный договор с сыновьями Ярослава: Изяславом, Святославом и Всеволодом. Но южнорусские князья, преступив крестоцелование, захватили полоцкого князя с двумя малолетними сыновьями и посадили в Киеве в “поруб” (земляную тюрьму). Сын Всеслава, минский князь Глеб, в 1116 г. в осажденном Минске заключил мирный договор с киевским князем Владимиром Мономахом.

Первый письменный договор, который сохранился до нашего времени в Рижском городском архиве, был заключен Смоленским, Полоцким и Витебским княжествами в 1229 г. с г. Ригой и Готским берегом (островом Готланд). В этом договоре отмечаются западноевропейские традиции создания документа. Вначале считалось, что это торговое соглашение было сначала написано на немецком или латинском языке, а потом переведено на древнерусский язык. Но процесс создания договора был более сложным. Инициатором соглашения был смоленский князь Мстислав Давидович, который послал в города Ригу и Висби (на Готланде) своего “лучшего” попа Еремея и “умна мужа” Пантелея со своими предложениями, которые учитывали интересы Витебска и Полоцка, находившихся на торговом пути по Западной Двине. В Риге договор помогали составлять “божий дворянин” Рольф з Каселя и Томаш Смолянин (возможно, обрусевший немецкий купец). Учитывались также предложения немецких купцов из Гамбурга, Бремена, Любека и других северогерманских городов, которые были в то время в Риге и Висби. Предложения немецкой стороны переводились с немецкого или латинского на древнерусский язык (возможно, Томашем Смолянином, для которого древнерусский язык не был родным). Этим и объясняется наличие в тексте договора неславянских грамматических форм и языковых конструкций.

Основная цель договора – создать условия для безопасной торговли немцев в Смоленске, Полоцке и Витебске, а “русских” купцов – в Риге и Висби. Согласно договора как русские князья, так и магистры Ордена не могли заставить иностранных купцов принимать участие в походах. Предусматривались штрафы за преступления. Например, по ст. 1 – 3 за убийство свободного человека взималось 10 гривен серебра, а за убийство холопа (раба) только 1 гривна. По ст. 7 холопы могли участвовать в заграничной торговле и отвечать за долги своим имуществом. В договоре 1229 г. была сделана попытка согласовать нормы немецкого торгового права с обычным правом русских княжеств.¹¹ Договор 1229 г. подтверждался смоленскими князьями Глебом Ростиславичем (1270 – 1277 гг.), Александром Глебовичем (1297 – 1300 гг.) и Иваном Александровичем (1313 – 1358 гг.).

За вторую половину XIII в. сохранились первые договоры Полоцкого княжества с Ригой и Ливонским орденом. 22 декабря 1264 г. полоцкий князь Гердень, которого российская исследовательница А.Л. Хорошкевич считала только посредником в заключении договора, направил послание ад имени Полоцка и Витебска о заключении мира рижским ратманам и магистру Ливонского ордена. Влияние западноевропейской традиции создания документов в договоре можно проследить по дате, которая дается от Рождества Христова, а не от сотворения мира, как в православно-византийской традиции.

В следующем 1265 г. другой полоцкий князь Изяслав вместе с витебским князем Изяславом послал свое “Слово” магистру Ливонского ордена, ратманам и горожанам Риги. В своей грамоте полоцкий князь подтверждал предыдущие мирные договоры с Орденом (в частности границу между Полоцком и орденом, свободную торговлю по Западной Двине и т. д.). Интересно, что полоцкий и витебский князья были в “воли ... божии и в Молшелгове”, т. е. вассалами великого литовского князя Войшалка. Таким образом, возможно, великие литовские князья через Полоцк и Витебск знакомились с традициями заключения договоров с Ригой и Ливонским орденом.

Внешнюю политику Полоцка определяли не только местные князья, но и полоцкие православные епископы. Например, в 1309 г. полоцкий епископ Яков, который после возвращения от митрополита “уведал” про “любовь ...правую” рижского пробста, наместника епископа и ратманов “с сыном” своим великим литовским князем Витенем, послал в Ригу грамоту с просьбой пропустить корабли с житом (рожью) в Полоцк.

Договоры Полоцка с Ригой, Ливонским орденом, Новгородом, русскими княжествами оказали мощное влияние на дипломатический протокол Великого княжества Литовского в отношениях с этими государствами. Многие договоры ВКЛ заключались на основе ранее действующих договоров Полоцкого княжества, подтверждали их условия, использовали их выражения, способы утверждения, структуру (формуляр) актов.

Лекция 5. Акты периода Великого княжества Литовского как источники по истории Беларуси второй половины XIII—1569 г.

1. Этапы развития актов периода ВКЛ

2. Организация канцелярии в Великом княжестве Литовском

3. Традиции составления актов в период ВКЛ

4. Международные договоры периода ВКЛ

5. Межгосударственные унии

6. Ленные грамоты

7. Публично-правовые акты внутреннего управления

8. Общеземские привилеи

9. Междукняжеские грамоты

10. Областные привилеи

11. Волостные привилеи

12. Привилеи на магдебургское право

13. Привилеи и жалованные грамоты частным лицам

14. Частно-правовые акты периода ВКЛ

Этапы развития актов периода ВКЛ. Польский ученый Марцели Косман считал, что в развитии средневековой дипломатики ВКЛ выделяются три периода: 1) середина XIII в. – 1386 г. – этап зарождения, на котором акты ВКЛ подвержены сильным внешним влияниям. На этом этапе преобладали внешнеполитические документы; 2) этап расцвета акта ВКЛ (с 1387 г.) и канцелярии (с 1392 г.) – 1430-е гг., который связан с деятельностью Владислава II Ягайлы и особенно Витовта. Под влиянием Польши в ВКЛ начали шире применяться акты внутреннего управления; 3) 1440 – 1506 гг. – этап организации Метрики ВКЛ, которая составляла основу развития канцелярии ВКЛ в последующие годы.

Организация канцелярии в Великом княжестве Литовском. Первые акты в ВКЛ (как и в Польше и на Руси) появились под иностранным влиянием по инициативе их получателей. Это донационные (жалованные) дипломы великого литовского князя Миндовга Ордену и епископу Христиану 1253 – 1261 гг. Литовцы не знали собственного письма в первой половине XIII в., поэтому у них не было собственных актов внутреннего управления. Международные договоры с “грамотными” соседями русскими и польскими князьями, ливонскими немцами заключались устно и закреплялись языческой “кровавой” присягой. Миндовг выдал 8 дипломов Ордену. Из них аутентичными являются дарение Ордену Жемайтии в 1253 г. и диплом епископу Христиану 1254 г., а несомненно фальшивым – дарение Ордену в 1261 г., где описывается жемайтская земля Зелень по методике XIV в. По мнению польского исследователя Казимира Сохневича появление печати у властителя равнозначно появлению канцелярии. Миндовг имел печать, но видимо пользовался услугами чужих канцелярий. Маестатическая печать Миндовга похожа на маестатическую печать венгерского короля Андрея II, который имел с Орденом близкие связи. Орден видимо имел дипломы с печатями венгерского короля. А когда потребовалось создать донационные акты на Аукштайтию, были использованы эти печати в качестве образца для печатного штемпеля литовского короля. Но с другой стороны, печать Миндовга похожа и на печать шведского короля Магнуса, и следовательно не Орден, а Рига была посредником в создании печати. Миндовг выставлял не только акты, но и посылал письма, поэтому можно предположить, что он имел при дворе человека, который занимался канцелярскими делами. В окружении Миндовга были и крестоносцы, среди которых мог оказаться и диктатор и писарь (возможно в одном лице), используемый для создания писем в случае необходимости. В таком случае возникала проблема контроля за содержанием актов. Выставитель, не знающий письма, должен был полагаться на честность создателя акта – чужеземца и представителя Ордена. Поэтому Миндовг или не интересовался содержанием дипломов, рассчитывая не сдержать обещания, или имел при дворе доверенного человека, который контролировал содержание актов, выставленных для удостоверения. Второй вариант более правдоподобен, так как Миндовг активно использовал новые обычаи и правовые нормы. В пользу этого говорит отказ Миндовга передать вновь создаваемую Литовскую католическую диоцезию рижскому архиепископу Альберту, что объясняется наговорами Ордена, неприязненно настроенным в отношении архиепископа. В 1253 г. Миндовг отказался утвердить условное дарение всей Литвы Ордену, но сделал это в 1260 г., когда оказался в безвыходном положении и шел на все требования союзника. Это также говорит в пользу того, что он знал содержание документов, предоставленных ему на утверждение, а контролирующий человек должен быть из нейтрального или даже враждебного окружения в отношении получателей (Ордена), т.е. он мог быть из Риги. После отречения Миндовга от католичества в 1261 г. из ВКЛ ушел весь орденский персонал канцелярии. Последующие же великие литовские князья завели более тесные отношения с Ригой.

М. Косман отмечал, что именно Витовт со времени прихода к власти в 1392 г. организовал канцелярию ВКЛ. Она делилась на два отдела: 1) латинско-немецкий; 2) русский. М. Косман считал сомнительным существование в канцелярии Витовта татарского отдела, о котором писал фламандский путешественник Жильбер де Ланнуа в 1422 г. Однако, Ж. де Ланнуа татарским мог назвать письмо, написанное по-русски, так как он не знал ни татарского, ни русского языков и даже их буквы ему были чужды. Интересно, что полудикие военные отряды татар, с которыми Ж. де Ланнуа должен был встретиться по пути в Золотую Орду, не знали письма, поэтому наилучшей охранной грамотой для него был символический предмет, который связывал его с Витовтом (например, шапка и одежда, полученные им от Витовта, которые действительно спасли его от неприятностей во время пребывания его в Золотой Орде в 1421 г.). Витовт был связан с татарами многолетними и близкими отношениями. Например, он удостоверял договоры с Тохтамышем, его сыновьями и Эдигеем, выставлял глейты (охранные грамоты) лицам, едущим в Орду. Но эти документы не сохранились и неизвестно на каком языке (русском или татарском) они были написаны.

Татары в контактах с Европой практиковали посылку писем на двух языках: своем и переводом, понятным для адресата. Например, ярлык хана Тохтамыша, посланный к Владиславу Ягайло в 1392 г., был написан на татарском языке, но к нему был приложен перевод на русский. Татары знали русский язык и поэтому могли использовать его в отношениях с Витовтом. Таким образом, по мнению М. Космана татары Витовту посылали двуязычные письма: на уйгурском и русском языках. Возможно, в канцелярии ВКЛ, как и в хорошо организованной польской канцелярии XVI в., для перевода восточных документов использовались специальные переводчики.

После смерти Витовта в структуре канцелярии в течение 10 лет не было изменений. Большинство документов писались при Свидригайле и Жигимонте Кейстутьевиче на русском языке, а латинско-немецкий отдел уходит в тень. Лишь с приходом к власти Казимира в 1440 г. начали вестись книги Метрики ВКЛ. При Жигимонте I (1506 – 1548 гг.) канцелярия ВКЛ (как и коронная канцелярия) потеряла вспомогательный характер и стала государственной структурой, во главе которой находились канцлеры нового типа – могущественные олигархи с широкими полномочиями (как министры иностранных и внутренних дел) – Миколай Радзивилл (1510 – 1522), Альбрехт Гаштольд (1522 – 1539), который провел реформу канцелярии. Польский историк Юзеф Бардах отмечал, что первая запись на польском языке в книгах Метрики ВКЛ относится к 1538 г., а в Коронной Метрике – к 1525 г.

Традиции составления актов в период ВКЛ. Актовые источники в Великом княжестве Литовском, в состав которого земли Беларуси вошли в течении XIII – XIV вв., создавались под влиянием двух основных традиций: “русско-византийской” и западноевропейской, которые прослеживаются в договорах Смоленска, Полоцка и Витебска с Ригой и Орденом. Первая, условно называемая “русско-византийской”, сформировалась на землях русских княжеств в Х – XIII вв. под влиянием Византии. Эта традиция характеризовалась использованием при составлении акта старославянского языка, особым видом актового формуляра, специфическими формами удостоверения грамот (например, через обряд “целования креста”, привешивание “золотых” печатей), применением летоисчисления “от сотворения мира”. “Русская” традиция составления актовых источников была распространена на землях Полоцкого, Витебского и Смоленского княжеств, которые вошли в состав Великого княжества Литовского. Например, в Смоленском княжестве в 1150 г. были даны жалованные грамоты церкви смоленским князем Ростиславом Мстиславичем и епископом Мануилом. В 1229 г. был заключен торговый договор Смоленска, Полоцка и Витебска с Ригой и Готским берегом. 22 декабря 1264 г. полоцкий князь Гердень дал грамоту о мире рижским ратманам и магистру Ливонского ордена. В 1265 г. полоцкий князь Изяслав от своего имени и от имени витебского князя Изяслава послал грамоту магистру Ливонского ордена, ратманам и всем горожанам Риги, в которой подтверждались условия предыдущих мирных соглашений между русскими княжествами, Ригой и Ливонским орденом. Торговые договоры Риги с Полоцком заключались в 1330 г., со Смоленском – в 1270 – 1277 гг., 1297 – 1300 гг., в первой половине и середине XIV в.

Вторая традиция имела четко выраженные западноевропейские черты. Она характеризовалась использованием в актах латинского языка, особого формуляра, разработанного в канцеляриях римского папы и императоров Священной Римской империи, специальными формами удостоверения актов (использование публичных нотариусов, скреплявших документы своими подписями и монограммами при свидетелях), применением летоисчисления “от Рождества Христова”. Эти традиции составления актов распространялись в Великом княжестве Литовском в XIII – XIV вв. через контакты с Тевтонским, Ливонским орденами, Польским королевством и непосредственно с Римом. Например, великий князь литовский Гедымин имел секретаря, монаха Бертольда, который отправил в 1322 г. послание римскому папе Иоанну XXII.¹

Акты периода Великого княжества Литовского, используя принятую в западной дипломатике классификацию, можно разделить на публично-правовые и частно-правовые. Публично-правовые акты издавались от имени высшей государственной (в данном случае великокняжеской) и высшей церковной власти (католических и православных епископов). Частноправовые акты фиксировали договорные отношения между частными лицами.

Среди публично-правовых актов по статусу контрагентов можно выделить следующие группы:

1. Договоры между суверенными государями или государствами (“перемирные листы”, “присяжные листы”, межгосударственные унии и др.).

2. Договоры между великим князем литовским и его братьями по вопросу разделения власти в государстве (привилей 1387 г. Ягайлы (Владислава II) князю Скиргайле, Островское соглашение 1392 г. между Ягайло и Витовтом и др.).

3. Акты, регулирующие отношения великого князя литовского с церковью (привилеи, жалованные грамоты, фундуши и др.).

4. Акты, регулирующие отношения между государственной властью и физическими лицами (привилеи, аренды на сбор мыта и др.).

5. Договоры между различными конфессиями (церковные унии).

Частно-правовые акты по статусу контрагентов делятся на:

1. Договоры между физическими лицами (договоры купли-продажи, аренды, мены, тестаменты и др.).

2. Акты, регулирующие отношения физических лиц с церковными учреждениями (жалованные грамоты, фундуши и др.).

Одним из наиболее важных актовых источников периода Великого княжества Литовского являлись договоры между суверенными государями. Они выполняли следующие функции: закрепляли мирные отношения между государствами после войн; регулировали отношения после вступления на престол нового государя в одном из государств; оформляли вассальную зависимость одного государя от другого или определяли условия объединения государств.

Преобладание “русской” традиции составления актов наблюдалось в договорах, заключенных Великим княжеством Литовским с Тверским, Московским и Смоленским княжествами, Новгородской и Псковской республиками. Это объяснялось тем, что, во-первых, многие из договоров составлялись при участии послов восточных соседей ВКЛ или непосредственно писарями этих государств, во-вторых, существованием “русской” традиции создания актов в канцелярии ВКЛ. Иногда, договора являлись продуктом совместных усилий канцелярий обеих договаривающихся сторон.

Например, проект одного из первых сохранившихся мирных договоров Великого княжества Литовского, перемирной грамоты 1371 г. между великим литовским князем Ольгердом и великим московским князем Дмитрием Ивановичем был составлен в канцелярии Великого княжества Литовского. Об этом свидетельствует тот факт, что в начале окончательного варианта договора говорится о том, что грамота дана от имени Ольгерда, Кейстута и смоленского князя Святослава Ивановича. Затем после приезда послов ВКЛ в Москву, в грамоту были включены требования московской стороны, направленные против тверского князя Михаила Александровича, союзника Ольгерда, что придало договору предварительный характер. Было установлено трехмесячное перемирие, а в грамоту была внесена статья, позволяющая Ольгерду в случае несогласия с условиями договора отклонить его и отослать грамоту обратно в Москву. Особенностью удостоверения договора было то, что ввиду отъезда московского князя Дмитрия в Орду “целовали крест” его бояре и скрепил печатью руководитель московского правительства митрополит Алексий.

Особым видом договоров, завершавшим военные действия, были “присяжные листы”, которые устанавливали военный союз между ранее враждовавшими противниками. Подобным “присяжным листом”, который закреплял военный союз между ВКЛ и великим княжеством Смоленским, явилась пергаментная грамота смоленского князя Юрия Святославовича. Он был поставлен князем Скиргайлой “из руки своей” после гибели его отца, князя Святослава Ивановича, союзника полоцкого князя Андрея Ольгердовича, в проигранной смолянами битве под Мстиславлем 29 апреля 1386 года. Смоленский князь вместе со своими боярами прибыл в Вильно и 16 сентября 1386 г. и “исправил” договор с королем Владиславом II (Ягайло), как прежде “докончал с братом его с великим князем Скиргайлой”. Одним из главных условий договора было обязательство смоленского князя “с Андреем Полоцким и с полочаны мира не держати и не ссылатися”. Грамота могла быть написана как писарем смоленского князя, так и писарем канцелярии ВКЛ. О составлении грамоты в канцелярии ВКЛ косвенно свидетельствует счет лет от Рождества Христова, а не от сотворения мира, как было принято в православной традиции русских княжеств. Чтобы удостоверить договор, Юрий Святославович по “русскому” обычаю целовал крест вместе со своими вассальными князьями и боярами королю Владиславу. Кроме того, смоленские князья и бояре грамоту 10 “своими печатями завесили”.

Ввиду растущей угрозы со стороны Москвы в XV в. тверские князья заключали с Великим княжеством Литовским договоры о военном союзе с обязательствами взаимопомощи. Подобный договор (“лист”) 3 августа 1427 г. тверской князь Борис Александрович заключил со своим “дедом” великим литовским князем Витовтом. В договоре особо оговаривалось, что Витовт не должен вступать в “земли и воды” Тверского княжества, вмешиваться в его внутренние дела (соблюдался принцип: “Я, князь великий, Борис Александрович, волен, кого жалую, а кого казню”), принимать землевладельцев из Твери с их “отчиной”. Договор был составлен в Твери, переслан в канцелярию ВКЛ, где хранился, а затем был переписан в книги Литовской Метрики в начале XVI в.

Значительным своеобразием отличались договоры Великого княжества Литовского с Новгородской и Псковской республиками. Они имели следующие особенные черты: одним из контрагентов было коллективное республиканское правительство, включающее представителей духовной (архиепископа или епископа), светской (посадников) и военной власти (тысячских); для заключения договора в ВКЛ высылалась специальная делегация, представляющая органы управления и влиятельные социальные группы государства; делегация привозила свой проект договора; часто договор перезаключался с вступлением на престол в ВКЛ нового великого князя. Договорные отношения с Новгородом у Великого княжества Литовского начали складываться с 1326 г., когда великий литовский князь Гедымин направил в Новгород послами своего брата полоцкого князя Воина, минского князя Василия и князя Федора Святославича, которые “доконаша мир с Новгородци и Немци” (т.е. с Ливонским орденом). В XV в. в договорах ВКЛ и Новгорода наблюдаются полоцкие традиции. В договорах великих литовских князей Свидригайло 1431 г. и Казимира 1440 г. с Новгородом жители Полоцка, Витебска, Смоленска и других “русских” земель ВКЛ могли свободно торговать в Новгороде “по старыне”. Границы ВКЛ с Новгородом прустанавливались “по старому рубежу земли и воды, и с полочаны, и с витбляны, и с торопьчаны”.³

В 1440 г. великий литовский князь Казимир после вступления на престол “докончал есми мир вечный со владыкою Новгородским Ефмьем и с посадником с Федором Олисеевичем и с тысячским Семеном Тимофеевичем и с Великим Новым-городом”. Заключение договора было инициировано приехавшими в ВКЛ новгородскими послами – сыном посадника Есифом Васильевичем и Тимофеем Ивановичем. “Перемирный лист” был дан от имени Казимира, что свидетельствует о составлении его в канцелярии ВКЛ при участии новгородских послов. В договоре были подтверждены права свободной торговли “людей Казимира Литвинов, Витеблян, Полочан, Смоленцев” в Новгороде и новгородцев в ВКЛ, зафиксирована существовавшая граница “по старому рубежу земли и воды”, установлена взаимовыдача беглых холопов, рабов, должников, поручников, смердов, определен порядок разрешения пограничных споров и управления в порубежных землях. В грамоте содержался порядок расторжения договора. В случае, если бы одна из сторон начала испытывать “нелюбовь” к другой, то она должна была отослать договорную грамоту и в течении месяца воздерживаться от военных действий. Для подтверждения “перемирного листа” великий литовский князь Казимир и новгородские послы “целовали крест”. В 1440 г. был также дан “перемирный лист” Пскову.

В 1471 г. Казимир заключил новый договор с Новгородом. В этот раз от новгородского епископа Феофила, посадников, тысячских и бояр приехала более представительная делегация во главе с посадниками Афонасом Остафьевичем и Дмитрием Исаковичем. Новгородцы стремились избежать подчинения московскому князю Ивану III и решили перейти под покровительство великого литовского князя. В договоре, который носил название “крестной грамоты”, содержится признание вассальной зависимости Новгорода от Казимира. Согласно условиям договора великий литовский князь мог держать в Новгороде своего наместника, дворецкого, тиуна, которые должны были осуществлять управление и проводить суд совместно с новгородскими посадниками и приставами. Новгородцы, желая сохранить свои вольности, подробно оговорили в грамоте условия пребывания и полномочия чиновников Казимира. Со своей стороны, Казимир обещал в случае нападения войск московского князя сесть “на коня” вместе с всею своею радою и оказать новгородцам помощь. Хотя грамота составлена от имени “честного короля Польского и князя Литовского”, в нее были включены выдержки из послания, привезенного новгородскими послами. Об этом свидетельствуют, например, такие обороты договора: “А держать тебе, честны король, Великий Новгород в воли мужей вольных, по нашей старине, и по сей крестной грамоте” или “А на том всем, честны король крест целуй ко всему Великому Новгороду за все свое княжество и за всю раду Литовскую в правду, безо всякого извета”. Новгородские послы также целовали крест.

В конце XV – начале XVI вв. Тверское княжество, Новгородская и Псковская республики вошли в состав Великого княжества Московского, которое становится основным соседом ВКЛ на востоке. Таким образом, все условия договоров с ранее независимыми княжествами и республиками стали недействительны. Великий литовский князь Ольгерд заключил с московским князем Дмитрием договора в 1371 г. в Москве и в июне 1372 г. после битвы у Любутска. В 1384 г. был заключен договор, согласно которому Ягайло должен был жениться на дочери князя Дмитрия. В заключении договора активное участие принимала мать Ягайлы и вторая жена Ольгерда Юлиания. Заключали с Москвой договоры и некоторые удельные князья ВКЛ. Например, полоцкий князь Андрей Ольгердович в 1384 – 1385 гг. (по датировке Л.В. Черепнина) заключил договор с московским князем Дмитрием и его братом серпуховским князем Владимиром Андреевичем. Были составлены две “докончальные” грамоты: первая от имени московского и серпуховского князей полоцкому князю, а вторая – ответная, от имени полоцкого князя Владимиру Андреевичу, который “кончал” и за своего брата московского князя Дмитрия.

31 августа 1449 г. был создан “лист перемиря вечного великого князя Московского Василя Василевича с королем Казимиром”. В перемирной грамоте появилась инвокация (“богословие”): “ По Божьей воли и по нашей любви, Божьей милостью”. Договор был дан от имени великого князя московского Василия Васильевича и его младших братьев, удельных князей и был составлен в Москве. Согласно условий договора, московский князь и Казимир должны были “жити в любви”, совместно бороться против татар, не вступать в друг к другу в земли. Казимир не должен был принимать “недруга” Василия князя Дмитрия Шемяку, а московский князь, в свою очередь, – врага Казимира, князя Михалушку. Оригинал грамоты был послан в Вильно, где хранился в канцелярии ВКЛ. При подготовке посольства ВКЛ в Москву для ведения сложных переговоров в 1494 г. с этого договора были сняты копии, и он был переписан в книги Литовской Метрики.

После смерти Казимира между ВКЛ и Великим московским княжеством начались многочисленные войны. Войну 1492 – 1494 гг. завершил “лист перемирный”, который был дан великим московским князем Иваном III великому литовскому князю Александру 5 февраля 1494 г.

С начала XVI в. при составлении договоров между ВКЛ и Москвой появилась тенденция заключать перемирие на несколько лет, а затем его продлевать. Например, война 1500 –1503 гг. была завершена договором о перемирии на 6 лет. Договор был подготовлен в канцелярии Великого княжества Литовского. Посольство великого литовского князя и польского короля Александра во главе с ленчицким воеводой Петром Мышковским, полоцким наместником Станиславом Глебовичем и ковенским наместником Войтехом Яновичем привезло проект договора в Москву, где он в течение 25 – 28 марта был согласован с позицией московской стороны. 2 апреля Иван III был приведен к присяге.

25 марта 1556 г. было заключено перемирие на 6 лет между Иваном IV и великим литовским князем, польским королем Сигизмундом II Августом. В Москву были присланы послы ВКЛ во главе с витебским воеводой Стефаном Збаражским. Здесь была дана перемирная грамота от имени “царя и великого князя всея Русии”. В договоре содержались условия не нападать в течение 6 лет на приграничные волости Московской державы и ВКЛ, обеспечить свободу торговли и обмен послов установить порядок разрешения приграничных споров, выдавать татей, беглецов, холопов, робу, должника.

Западноевропейская традиция составления актов преобладала в договорах ВКЛ с Тевтонским и Ливонским орденами. Договоры писались на латинском и нижненемецком языках. В заключении этих договоров принимали участие и князья белорусских земель. Часто создавался параллельный текст на “русском” языке. В 1326 г. великий литовский князь Гедымин направил в Новгород посольство во главе со своим братом, полоцким князем Воином, минским князем Василием и князем Федором Святославичем, которые “доконаша мир с Новгородци и Немци” (т.е. с Ливонским орденом).⁵

1 ноября 1338 г. великим литовским князем Гедимином был заключен с магистром Ливонского ордена мирный договор, текст которого сохранился на немецком языке в копии начала XV в. По договору между ВКЛ и Ливонским орденом была установлена граница, через которую не могло проходить войско или пастухи обеих государств. Но любой купец: христианин или язычник, мог свободно плавать по Западной Двине. Немецкие купцы могли свободно ездить по землям, которыми руководил Гедымин, а литовские и русские купцы – по землям Ливонского ордена, не опасаясь за свою жизнь и товар. В договоре отмечалось: кому принадлежит имущество в случае убийства купца, и где должен пройти суд в случае кражи или ссоры между купцами обеих стран. Хотя формуляр акта был составлен в западноевропейской традиции, магистр, ландмаршал ордена и ратманы Риги утвердили его крестоцелованием, а литовский князь, его дети и его бояре присягали на своих святынях. Интересно, что договор был заключен с согласия полоцкого епископа, полоцкого князя и города Полоцка, а также витебского князя и города Витебска, которые целовали при этом крест. Договор не должен был нарушаться на протяжении 10 лет.

В дополнение к этому договору сыном Гедимина, полоцким князем Глебам (Наримунтом) и полоцким епископом Григорием в 1338 – 1341 гг. был заключен торговый договор с горожанами Риги и магистром Ливонского ордена. В договоре определялся порядок взвешивания товаров (воска, меди, олова, хмеля, соли, серебра) и плата за “весчее” в Полоцке и Риге. Особое внимание в договоре уделялось “нечистому товару” (в первую очередь, воску). Купец, у которого был выявлен некачественный товар, должен был вернуться на родину, где его ждал суд.⁷

Все договоры с иностранными государствами в 1382 – 1392 гг. Ягайло заключал вместе со Скиргайлой. 9 июля 1387 г. была составлена договорная грамота магистра Ливонского Ордена Робина фон Эльтца, которая дана от имени магистра с применением Nos (pluralis majestata) – “Мы, брат Робин фон Эльтц...”. Эта грамота носит характер объявления о состоявшемся подписании договора на 1 год между ВКЛ и Ливонским орденом, поэтому она носит название “договорной” условно. Второй контрагент великий литовский князь Скиргайло (и естественно Ягайло как сюзерен). В грамоте есть сведения о переговорах Скиргайло с рыцарями Ордена в долине Курземе, где по мнению А.Л. Хорошкевич были составлены грамоты и от имени Ливонского магистра и от имени Скиргайло. Этот акт, который сохранился в оригинале в AGAD в Варшаве, удостоверен печатью ливонского ландмейстера (с изображением бегства Марии из Египта) в присутствии пятерых свидетелей – высших должностных лиц Ордена: ландмаршалка, рижского командора, комтуров Ашерадена и Дюнебурга, а также адвоката из г. Венден Герхарда Баки, который, видимо, писал этот договор. В договоре есть положение о свободной торговле жителей Полоцка и Вильны в Риге.

В 1398 г. между Витовтом и Орденом был заключен союз и составлен сепаратный (отдельный от Ягайло) договор, по которому Витовт отдал Ордену Жемайтию. В договоре было установлено, что Орден обратиться за утверждением этой уступки к Ягайло, если Витовту это не будет неприятно. Договор был подтвержден при личной встрече Витовта с магистром на о. Салин 12 октября 1398 г. В том, что Витовт не нарушит договор, присягнули его ближайшие бояре.

Наиболее полно традиции ВКЛ и Полоцка при заключении договоров переплелись в полоцко-рижском договоре, который вяликий литовский князь Витовт заключил 2 июля 1406 г. в Копыси. В этом акте были положения, которые встречаются и в договорах Гедымина, и в договорах полоцких князей. По договору 1406 г. полочане могли свободно ездить в Ригу, а рижане в Полоцк, и вести оптовую торговлю. За свои преступления купцы отвечали по месту жительства. Полочан, которые провинились в Риге, везли на суд у Полоцк, а немецких купцов отправляли в Ригу. Как и в договоре князя Глеба, в акте Витовта подробно определялся порядок взвешивания соли, воска, серебра, “весцы” должны были целовать крест и отвести руки от весов. Как и в договорах 1229 и 1338 гг., в случае военных действий между Витовтом и магистром Тевтонского ордена в Ливонии купцы обеих сторон сохраняли свою жизнь и имущество, могли свободно едить с товаром по воде и земле.⁸

Межгосударственные унии – это договоры между двумя ранее независимыми государствами, которые в результате унии формально или фактически превращаются в одно государство. Первая межгосударственная уния ВКЛ и Польского королевства была заключена великим литовским князем Ягайло 14 августа 1385 г. В результате унии ВКЛ вливалось в Польское королевство. В 1401 г. Владиславом II Ягайлом и Витовтом была заключена Виленско-Радомская уния. В 1413 г. Владиславом II Ягайлом и Витовтом была заключена Городельская уния. При вступлении на польский престол великого князя литовского Александра была заключена Мельникская уния 1501 г., согласно которой польский король и великий литовский князь должен был быть одним лицом. Окончательная уния была заключена 1 июля 1569 г. при князе Жигимонте II Августем в Люблине.

Ленные грамоты. Полоцкое княжество и ВКЛ заключали и вассальные договоры, которые имели названия “присяжные листы”, “ленные грамоты” и др. Одну из первых ленных грамот в 1385 г. выдал магистру Ливонского Ордена полоцкий князь Андрей Ольгердович. В борьбе со своим сводным братом, вяликим литовским князем Ягайлой Андрей Полоцкий формально подчинялся магистру, который обязался поддержать его вспомогательными войсками в случае военных действий.⁹

“Присяжный лист”, который закрепил военный союз между ВКЛ и великим Смоленским княжеством, “исправил” 16 сентября 1386 г. в Вильно смоленский князь Юрий Святославович. Он был поставлен на княжество литовским князем Скиргайлой “из руки своей” после того, как погиб его отец, князь Святослав Иванович, союзник полоцкого князя Андрея Ольгердовича, в битве под Мстиславлем 29 апреля 1386 г. Смоленский князь вместе со своими боярами заключил договор с королем Владиславом II (Ягайлой), как ранее “докончал с братом его с великим князем Скиргайлой”. По договору смоленский князь должен был “ с Андреем Полоцким и с полочаны мира не держати и не ссылатися”. Пергаментную грамоту мог написать как писарь смоленского князя, так и писарь канцелярии ВКЛ. О последнем косвенно свидетельствует датирование источника от рождества Христа, а не от сотворения мира, как была принято в православной традиции русских княжеств. Юрий Святославович, его бояре и вассальные князья утвердили договору крестоцелованием и “своими печатями завесили”.¹⁰

Ленная грамота князя Скиргайле великому литовского князю и польскому королю Владиславу II Ягайле была выдана в 1387 г. В ней Скиргайло обещал во всем слушаться князя Ягайлу. В ответ на это Ягайло 24 июня 1387 г. выдал Скиргайле привилей на управление Трокским, Минским и Полоцким княжествами, в котором он обещал советоваться со Скиргайлой при решении дел ВКЛ в первую очередь. Фактически эти акты оформили межкняжеское соглашение между Скиргайлой и Ягайлом. 16 декабря 1388 г. подобную ленную грамоту выдал Ягайле и его жене Ядвиге брат и союзник Андрея Ольгердовича новгород-северский князь Дмитрий Ольгердович. В ней зафиксирован обычай привлекать свидетелей для заключения договора.

В виде омажа (вассальной присяги) Витовта было оформлено Островское соглашение (около г. Лиды) 1392 г. с Ягайлой, согласно которому князь Скиргайло становился киевским князем, а Витовт правил в ВКЛ.

Публично-правовые акты внутреннего управления. К публично-правовым актам внутреннего управления относятся привилеи (“листы”) великого князя церкви и частным лицам, великокняжеские фундуши церкви. Первый привилей частному лицу был выдан князем Ольгердом в 1337 г. на село и земли дворянину (служащему двора) Тункелю. В 1380-е гг. (до 1387 г.) полоцкий князь Андрей Ольгердович дал жалованную грамоту своим боярам Федору и Дмитрию Корсакам на земли около села Семенцова в Полоцкой земле. При составлении грамоты присутствовало три свидетеля, которые удостоверяли ее подлинность.

Многие из привилеев дошли до нас в составе более поздних документов или в виде актов-пересказов в книгах Литовской Метрики. Например, в книге записей 17 Литовской Метрики содержится акт-пересказ жалованной грамоты великого князя Жигимонта I от 31 марта 1534 г. о том, что полоцкие бояре положили лист великого князя Витовта, выданный в 1392–1430 гг., что прадед этих бояр Михалко держал волость Мородно Полоцкого повета.

Общеземские привилеи распространялись на территорию всего государства, касались преимущественно шляхты, писались на латинском языке.

20 февраля 1387 г. («в самый день Попелов») в Вильне польский король и великий литовский князь Владислав II Ягайло издал привилей феодалам Великого княжества Литовского, которые приняли католическую веру. Принятие этого законодательного документа и ряда других привилеев — привилея католической церкви от 22 февраля 1387 г. в Лиде и привилея князю Скиргайле от 28 апреля 1387 г., ознаменовало начало второго этапа в развитии законодательных источников Великого княжества Литовского — «эпохи привилеев».

Первый этап в развитии законодательства Великого княжества Литовского охватывает период с 1230-х — 1240-х гг., когда формируется новое государство первым великим князем литовским Миндовгом, до середины 1380-х гг., когда великий князь литовский Ягайло заключает 14 августа 1385 г. Кревскую унию с Польским королевством. На первом этапе на территории Великого княжества Литовского преобладало обычное право земель Руси и литовских земель, действовали положения канонического права и Пространной редакции Русской Правды.

На втором этапе, начиная со второй половины 1380-х гг., стали появляться различные виды привилеев (от privilegium в переводе с латинского языка privus lex - особый закон), которые наделяли отдельные социальные группы населения Великого княжества Литовского, особыми правами.

Одним из первых в ряду подобных исторических источников был общеземский привилей от 20 февраля 1387 г., который распространялся на всю территорию Великого княжества Литовского и давал особые экономические и социальные права феодалам, принявшим католическую веру. По мнению известного белорусского историка, доктора исторических наук Г.Я. Голенченко: «Первый становый (сословный) привилей, выданный в Вильно 20 февраля 1387 г. польским королем и великим князем литовским Ягайло, предназначался для литовских князей и бояр (рыцарей), принявших католицизм в соответствии с Кревским актом 1385 г., предусматривавшим инкорпорацию ВКЛ в состав Польского королевства. Привилей 1387 г. освобождал рыцарство почти от всех государственных повинностей, кроме обязанности нести военную службу и участвовать в строительстве господарских замков, закреплял за ним право распоряжаться и передавать по наследству свои владения и имущество, свободно выдавать дочерей замуж (без санкции верховной власти), учреждал территориальные судебные органы».

В современной историографии сложились три основных подхода к изучению как привилея 20 февраля 1387 г., так и остальных видов привилеев. Первый подход — прагматично-исторический, использует информацию привилеев как «сырье» для исторических построений. Данный подход сложился еще в XIX в. в трудах М.К. Любавского, М.В. Довнар-Запольского и др. М.К. Любавский так оценивал значение привилея от 20 февраля 1387 г. «…литовские бояре-католики получили права… в 1387 г., права одинаковые с поляками. Они стали теперь подданными одного с поляками государства, и поэтому уравнение их в правах с поляками было и логическою, и реальною необходимостью. Только таким путём можно было ввести их в польскую социально-политическую организацию и привязать их к новому отечеству». В настоящее время подобный метод работы с источником используют литовский историк Э. Гудавичюс, белорусские историки Г.Я. Голенченко, П.О. Лойко и др.

Второй подход — историко-юридический сложился в работах представителей белорусской школы истории права И.А. Юхо, Т.И. Довнар, А.Ф. Вишневского и др. В работах этих исследователей-юристов привилеи изучаются как юридические документы в общем процессе становления государства и права на территории Беларуси. Этот подход был впервые представлен в книгах И.А. Юхо «Кароткі нарыс гісторыі дзяржавы і права Беларусі» (Минск, 1992) и «Крыніцы беларуска-літоўскага права» (Минск, 1993), а затем получил свое развитие в таких работах как «Дагаворы і граматы як крыніцы беларускага феадальнага права» (Минск, 2000), Т.И. Довнар «Гісторыя дзяржавы і права Беларусі» (Минск, 2008) и др. Так, в книге Т.И. Довнар подчеркивалось, что привилей от 20 февраля 1387 г. закреплял только права шляхты католического вероисповедания, «положил начало государственной поддержке католицизма», был принят «с целью реализации Кревской унии» и т.п. Недостатком этого подхода часто являются публицистические заявления о воздействии источника, часто не подкрепленные фактическими данными. Например, мнение Т.И. Довнар, что: «Вольные крестьяне, которые в это время приняли католическую веру, стали именоваться рыцарями и боярами. Они освобождались от целого ряда повинностей и принудительных работ».

Третий подход — источниковедческий, намечен в работах С.Н. Ходина, который рассматривает привилеи как исторические источники. В комплексе с источниковедческим подходом можно наметить и четвёртый путь рассмотрения привилеев, используя достижения такой специальной исторической науки как дипломатика и метод формулярного анализа, который в последние годы активно используется российскими историками С.М. Каштановым, А.Л. Хорошкевич, белорусскими исследователями О.И. Дерновичем, А. Радаманом. Использование методов дипломатики позволит выявить внутреннюю структуру таких исторических источников как привилеи.

Привилей 20 февраля 1387 г. был написан на латинском языке писарем по-видимому польской королевской канцелярии Андреем Яновичем (Andreus Joannis) и был проверен канцлером и сандомирским препозитом Закличем и подканцлером Клементом из Москожова. Правда, следует оговориться, что личность Андрея Яновича требует дальнейшего изучения, возможно, он был уроженцем Великого княжества Литовского.

В пользу авторства писарей польской королевской канцелярии говорит и такой факт, что в Польском королевстве был уже опыт издания привилеев, которые давали особые права шляхте. В 1374 г. польский король Людовик Венгерский из Анжуйской династии собрал шляхту на съезд и выдал ей Кошицкий привилей. Король пошел на издание привилея с целью добиться поддержки шляхты в деле наследования польского престола одной из дочерей Людовика, у которого не было мужского потомства. Согласно Кошицкому привилею, Людовик Венгерский обязывался: поддерживать целостность территории польского государства и отвоевать утраченные земли, освободить земян (феодалов) от налогов и повинностей в пользу монарха, кроме выплаты в королевский скарб небольшого поземельного налога — по 2 гроша с крестьянского лана, назначать пожизненно на такие должности как: воеводы, каштеляны, подкомории и судьи, исключительно местных жителей, платить жалование рыцарям, участвующим в походах за пределы Польского королевства и сохранять привилеи, данные всем сословиям Польского королевства.

Сохранился привилей от 20 февраля 1387 г. в книге записей 41 Метрики Великого княжества Литовского. Таким образом, это не оригинальный документ, а акт-пересказ, который был переписан дьяками по приказу канцлера Льва Сапеги из оригинальной «книги» Метрики в 1594 — 1607 гг. В книге Метрики перед документом поставлен заголовок, в котором указывается, что это привилей короля Владислава, предоставляющий свободы жителям Великого княжества Литовского.

Используя достижения такой специальной науки как дипломатика, целесообразно провести формулярный анализ привилея, чтобы изучить внутреннюю структуру документа.

В привилее есть инвокация (призвание помощи Бога), с которой начинается привилей («Во имя Бога, аминь!»). Вслед за инвокацией идет сокращенная интитуляция, что объясняется тем, что в актах-пересказах титул обычно приводился не полностью. Далее сразу отмечается нотификация (публикация), которая вводит акт в действие. За нотификацией идет промульгация (аренга), в которой с теологической точки зрения объясняется необходимость введения привилея в силу. В качестве одной из причин принятия документа отмечается «искреннее и свободное желание, которое наш Литовский народ выявляет в принятии крещения в правую католическую веру». Следующей частью формуляра привилея является инскрипция — указание адресата. Привилей адресован рыцарям и боярам, которые находятся под властью Владислава II Ягайлы: князю Литвы и трокскому князю Скиргайле (Ивану), подданным Трокского и Полоцкого княжеств и другим.

Основная часть привилея — диспозиция, в которой предоставляются дополнительные социальные и экономические права рыцарям и боярам Великого княжества Литовского, которые приняли католическую веру. Они могли полностью владеть и распоряжаться вотчинами — владениями (замками, волостями, селами, домами), которые перешли им по наследству от отцов. Особенно отмечалось, что такими же правами пользуются феодалы Польского королевства.

В каждой каштелянии (замке) вводился судья (judex) для проведения судопроизводства и юстициарий (justiciarius) для исполнения принятых судом решений. По мнению Т.И. Довнар привилей от 20 февраля 1387 г. был: «Одним и первых нормативных актов, в котором говорилось о положении гродского суда…».

Рыцари и бояре, принявшие католическую веру, могли без вмешательства князя выдавать замуж своих дочерей, внучек и других родственниц женского пола (в том числе вдов), сохраняя при этом их католическое вероисповедание.

В привилее обращается особое внимание на положение вдов, которые после смерти мужа могли, оставаясь на «вдовьем ложе», пользоваться всем имуществом умершего супруга или вторично выйдя замуж, должны были передавать имущество первого мужа своим детям от него или если их не было ближайшим родственникам первого мужа.

Рыцари и бояре-католики также освобождались от всех государственных повинностей, кроме строительства новых замков, в случае принятия решения об этом представителями всего Великого княжества Литовского, а также строительства или ремонта старых замков. Почетной обязанностью феодалов являлась также военная служба. В привилее описан также древний обычай Погоня, который состоял в том, что каждый мужчина, способный носить оружие, должен был принимать участие в преследовании врага, отступающего с территории Великого княжества Литовского.

После диспозиции шли светская санкция, в которой в случае выхода из католичества рыцарь или боярин лишался этих дополнительных социальных и экономических прав, и корроборация, в которой говорилось о скреплении привилея королевской печатью Владислава II Ягайлы. Завершал привилей датум, в котором указывались место и время издания документа, а также список свидетелей, которые присутствовали при издании документа.

В списке свидетелей в основном находятся две группы лиц: 1. Удельные князья Великого княжества Литовского, родные и двоюродные братья Ягайлы — трокский князь Скиргайло, гродненский князь Витовт, новогрудский князь Корибут, мстиславский князь Коригайло (Казимир), керновский князь Вигунд (Александр), а также мазовецкие князья — Ян и Земовит. 2. Служебные лица Польского королевства — познанский воевода Бартош из Висенбурга, сандомирский каштелян Кристин и другие.

Согласно данных археографии привилей от 20 февраля 1387 г. был впервые напечатан в сборнике документов «Собрание прав литовских от года 1389 до 1529 г.», составленным Л. Дзялынским и изданным в 1841 г. в Познани. Затем привилей был напечатан в приложениях к книге М.К. Любавского «Очерк истории Литовско-Русского государства до Люблинской унии включительно», изданной в 1910 г. В переводе на белорусский язык привилей был напечатан в первом томе «Гісторыі Беларусі ў дакументах і матэрыялах (IX — XVIII ст.)», изданном первым деканом исторического факультета БГУ, академиком В.К. Щербаковым, доцентом БГУ К.И. Керножицким и ученым археографом Д.И. Довгялло в 1936 г. Современные издания привилея используют белорусский перевод текста с вставками из латинского текста документа, при этом допускаются неточности перевода.

Формулярный анализ первого общеземского привилея приводит к следующим выводам. Привилей начинался с инвокации: “Во имя бога, аминь” и формулы памяти: “На вечную память о деле”. Далее идут интитуляция: “Мы, Владислав, божьей милостью, король польский и великий князь Литовский и наследник Руси и др.” и инскрипция: “До ведома всех, кому потребно, желаем, чтобы дошло следующее”. В аренге отмечалось: “По причине своего религиозного чувства, совестно оцениваючи щирое и свободное стремление, которое наш литовский народ высказывает в принятии крещения в правую католическую веру, мы желаем как наилучше это самое стремление увеличить этим нашим памятником векавечных прав и вольностей, добродетелями и подарками в целях расширения той веры и для установления мощи католической религии...”. Далее идет продолжение инскрипции: “ ... всем вообще литовцам и каждому по отдельности, рыцарям или боярам, которые находятся под нашей властью, именно: яснейшему князю и пану Скиргайле, князю Литвы и подданным трокским и полоцким и другим, которые уже окрещены, или желают окреститься – мы даем и уступаем вольности и права, которые определены ниже, имеющие силу на вечные времена, а именно: ...”. В диспозиции писалось: “Каждый рыцарь или боярин, принявший католическую веру и его потомки, законные наследники, имеют и будут иметь полную и всякую возможность владеть, держать, использовать, продавать, отчуждать, менять, давать, дарить, по своей доброй воли и мысли, замки, волости, села и дома и все, чем владел-бы по отцовскому наследству, как владеют, пользуются и употребляют на основе одинаковых прав нобили в других землях нашего королевства Польского, чтобы не было разницы в правах, поскольку единство делает то, что они подданные одной короны.

Также желаем, чтобы в каждой каштелянии и повете или области был установлен и существовал один судья, который слушает дела тяжущихся, накладывает судовые взыскания, по обычаю и закону, согласно одной формы с другими судьями земель и поветов, имеющих первое место по судах в нашем королевстве Польском, и один юстициарий, который приводит в исполнение определенные по суду судебные решения.

Позволяем и даруем этим рыцаря полную и всестороннюю власть свободно выдавать замуж своих дочерей и внучек, и женщин, связанных с ними кровным родством, и вдов, сохраняя при этом католический обряд. Когда же случиться, что дочка, внучка, или родственница какого-нибудь рыцаря останется после смерти своего мужа вдовой, то она остается на добрах или владениях своего мужа да тех пор, пока останется на вдовьем ложе.

Когда же она пожелает выйти во второй раз замуж, то сама выдается мужу, которого выбрала, без наделения приданым, добра же и посессии остаются у детей, если они были, а если не было их, то тогда на наиболее близких первого ее мужа, по примеру как другие женщины-вдовы выходят замуж в других землях королевства нашего.

Названые рыцари не будут привлекаться к каким-нибудь нашим работам или наших потомков, за исключением постройки нового замка, когда призывается вся земля литовская, и также для выполнения работы по постройке или ремонту старого замка.

Согласно древнего обычая военный поход остается обязанностью, которая выполняется собственными силами и расходами. В том же случае, если придется преследовать врагов, неприятелей наших, которые бы убегали с нашей литовской земли, то для этого рода преследования, которое по народному называется погоня, обязываются отправляться не только рыцари, но и каждый мужчина, какого бы он не был сословия или положения, только бы он был способен носить военное оружие”.

Вслед за диспозицией идет санкция: “Всякий, кто, принявши святую католическую веру, позорно от нее отойдет, или кто будет отказываться принимать ее, не должен пользоваться никакими определенными правами”. Завершают привилей корроборация: “Для утверждения этой грамоты привешена наша печать”, датум: “Совершено в Вильно в самый день попелов в 1387 г.” и описываются свидетели, которые присутствовали при выдаче привилея: “Присутствовали знатные князья: Скиргайла – трокский, Витовт – гродненский, Корибут – новогрудский, Казимир или Коригайла – мстиславский, Александр или Вигунт – Керново Литовского, Кондрат Олесницкий, Иван и Земовит князья мазовецкие. Мужи: Бартош из Висенбурга – воевода познаньский, Кристин – каштелян сандомирский, Володка – чашник краковский, Николай каштелян висленский, маршал двора нашего, Спытка – подкоморий краковский, Клемент – каштелян радомский”.

Второй привилей, выданный 22 февраля 1387 г. в Лиде, адресовался католическому духовенству, но затрагивал интересы всего народа и фактически дополнял предыдущий привилей 20 февраля. Главное его назначение заключалось в принудительном насаждении католической веры в Беларуси и наделении богатыми дарами и имениями католического духовенства и костёлов. Этот привилей обязывал всех жителей ВКЛ переходить в католическую веру со всякой другой веры (секты).

Городельский привилей 2 октября 1413 г. был выдан Ягайлой и Витовтом на совместном польско-литовском сейме в Городле над Бугом с целью укрепления и расширения католицизма. По Городельскому привилею феодалы католического вероисповедания получали широкие экономические и политические права. Только феодалы-католики могли занимать наивысшие должности в государстве и заседать в панах-раде, что было дискриминационной мерой по отношению к православным феодалам. Широкие права по Городельскому привилею получала и католическая церковь. Фактически привилей был объединен с документом унии. Предусматривалось, что в случае смерти польского короля избрание нового должно проходить по согласию и с ведома Витовта, панов и шляхты ВКЛ. Интересно, что из текста этой статьи очевидно, чтовласть великого князя опиралась на его избрании и егополномочия рассматривались не как владельца всей земли и всего государства, а только как как высшей служебной персоны в государстве. В привилее очень пространная аренга: “Мы обязались раздавать чаши спасения с духовной покорностью тем, которыми управляем и которым доставляем обломки временных выгод. Заботясь о помощи в спасении их, мы обеспечиваем и необходимое для их тела, поскольку разрешает наша способность, наши временные выступления о выгодах их жизни. Ожидая дарования благословения и вечного спасения, мы чувствуем трудности жизни и, надеясь на вознаграждения усыновления, и сами не стремимся к какой-нибудь награде за нашу работу. Нам уже хватит осознаваться и представлять себе то, что, имея дело с людьми, мы заботимся о благополучии их тела и раздавали небесную пищу, что перед этим, кому мы строим в этом мире богатство преходящих вещей, мы демонстрировали жизнь вечной роскоши, чтобы они познали помощь нашей щедрости, и на примере нашего правления приняли наиболее короткий путь к будущей славе в будущей жизни”.

15 октября 1432 г. во время феодальной войны в ВКЛ великим литовским князем Ягайлой в Гродно был выдан следующий общеземский привилей, в котором православным феодалам предоставлялись равные с католиками экономические и социальные (но не политические) права, что должно было способствовать консолидации господствующего сословия в деле обороны государства и создать правовые предпосылки для объединения и выделения всего класса феодалов в привилегированное сословие шляхты, объединив его на классовой основе независимо от вероисповедания.

В общеземском привилее 6 мая 1434 г., изданном великим литовским князем Жигимонтом Кейстутовичем, подтверждались равные права феодалов-православных с феодалами-католиками. Всем феодалам гарантировалось право владения имениями и передача их по наследству или на других законных основаниях. Зависимые от феодалов люди освобождались от некоторых государственных повинностей. В привилее подтверждалось право православных феодалов пользоваться гербами и другими знаками шляхетства. По привилею великий литовский князь не должен был никого карать по тайному доносу или обвинению. Судебные дела должны были рассматриваться публично в суде в соответствии с законами ВКЛ. Гарантировал привилей личные свободы и неприкосновенность личности шляхтича.

2 мая 1447 г. выдал общеземский привилей великий литовский князь Казимир, согласно которому князь должен сохранять территориальную целостность государства. Привилей был выдан феодалам всего государства и “местичам” (горожанам). В привилее за феодалами признавалось право производить суд и росправу над феодально-зависимым населением и фактически лишало зависимых крестьян возможности искать защиты у государства. Поэтому этот привилей заложил основы юридического оформления феодальной зависимости крестьян. Привилей начинается с инвокации: “Во имя божье, аминь”. Далее идет интитуляция: “Про тож мы Казимир, с божьей милости выбраный король Польскій и великій князь Литовскій, и Рускій и Жемоитскій и иных земель”. Затем стоит инскрипция: “Того ж деля, наипервей предреченым прелатам, княжатом, рытерем, шляхтичом, бояром, местичом нареченных земель Великого княства Литовского и Русского, Жемоитского”. Далее идет аренга: “В. речи, которые бывають, от людской памяти поспол с часом отходят, а ни потом у памяти могут приведечы быти: олиж писмом маюць падтвержены быти”. Диспозиция состоит из 14 пунктов. По первому пункту шляхта ВКЛ получала равные экономические права со шляхтой Польского королевства. В статье 5 содержится конституционная норма о праве феодалов свободно выезжать за границу “для лепшего шчастья набытия, а любо учинков рытерских”, кроме неприятельских земель. В статье 11 ни великий князь, ни его наместники и другие служебные лица не должны были принимать на государственны или великокняжеские земли частновладельческих крестьян, что свидетельствовало о начале процесса ограничения перехода крестьян. В статьях 13 и 14 закреплялась территориальная целостность ВКЛ, его суверенные права и самостоятельность. Завершают акт корроборация: “А на свидетельству сего листа, печать наша есть привешана”, субсрипция: “А деялося и дано через руце велемощного Михаила Кезкгайловича Здавитовича великого князьства Литовского канцлера”, и датум: “в Вильни, в день святага Жигимонта, в лето б.н. 1457 г. Писан руками Мартиновыми з Лужка, он жо то имел с приказу”.

Вступление на великокняжеский престол в 1492 г. Александра Казимировича было ознаменовано выдачей нового привелея, состоящего из 33 статей. В нем подтверждалось неизменность всех ранее выданных грамот, которые оставались в силе на вечные времена. В привилее ограничивалась власть великого князя в пользу панов-рады. Современники называли его “генеральным привилеем”.

После вступления на престол Жигимонта I был издан привилей 7 декабря 1506 г. в Гродно. В нем были подтверждены все основные положения привилея 1492 г. Привилей начинается с инвокации: “Во имя святой и нераздельной троицы, аминь”. Далее идет интитуляция: “Жыгимонт, божьей милостью, великий князь литовский, жемоитский и господарь и наследник земель русских…”. Затем следует промульгация: “…подаем до ведома всем, кому надлежит, теперешним и будущим, о том … ”. Продолжался привилей наррацией: “…как обсуждали и с каким настроением щирости и каким согласием безупречным совести прелаты, светские князья, бароны, нобили, рыцари, вельможи, советники и другие подданные и жители земель нашего Великого княжества Литовского и, наконец, после смерти блаженной памяти наияснейшего князя и господаря Александра. … нас, как настоящего наследника и господаря, согласно желаниям и воли приняли, под правлением наистарейшего, избрали и возвели на трон … После этого те же прелаты, советники, насельники и подданные наши, бывшие при счастливом возвышении нашем просили нас, чтобы утвердить права, вольности и привилеи, которые даны и утверждены нашими предшественниками великими князьями Литвы. И мы согласились ратифицировать и одобрить ниже писанные артикулы, содержание которых следующее: …”. Диспозиция привилея состоит из 8 пунктов. В первом пункте отмечено: “Во-первых обещаем, что мы не уменьшим в чести прелатов, князей, панов-советников наших великого княжества Литвы, Жемойтии, Руси и других, баронов, нобилей литовских и русских в их должностях и дигнитациях, но будем двигать их вперед и возвышать при наименьшем удобном случае, согласно заслуг”. Затем следуют корроборация: “В свидетельство вышеозначенного повешена к этому наша печатка”, датум: “Совершено и дано в Городне в понедельник, накануне зачатья блаженной девы Марии, 1506 г.”. Присутсвовали “почестный отец и вельможный, благородные нобили. Писана рукой почтительного Николая Жукова, препозита Серадского и каноника Виленского, нашего секретаря, который от нас присутствовал на сейме”. Изданием привилея 1506 г. завершилась в ВКЛ эпоха привилеев.

Следующие привилеи 1529, 1547 и 1551 гг. были подтвердительными, т.е. в основном подтверждали законность более ранних привилеев и повторяли их. Привилей 7 июня 1563 г. объявлял о политическом уравнении в правах православных феодалов с феодалами-католиками.

Много новых положений вносил Бельский привилей 1564 г. В нем объявлялось об отделении некоторых судебных органов от администрации, выборность сословных судов, равенство шляхты перед судом и законом. Все эти положения были взяты из проекта нового Статута, который вступил в силу в 1566 г.

Подобный характер имел и привилей 30 декабря 1565 г., который определял порядок созыва поветовых сеймиков. В привилее 1 июля 1568 г. еще раз объявлялось об уравнении в правах православных с католиками.

Каждый из привилеев начинается с инвокации, которая со временем меняет свою форму. Например, привилей 1387 г. имеет инвокацию: “Во имя божье, аминь”, а привилей 1506 г. – “Во имя святой и нераздельной тройцы, аминь”. Во всех привилеях содержатся интитуляция, диспозиция, корроборация, датум, субскрипция. В привилее 1387г. присутствует санкция и акт памяти, а в прывилее 1506 г. – промульгация и наррация.

На основании рассмотрения общеземских привилеев можно сделать вывод, что они являлись основными законами государства, в которых были закреплены основные положения государственного и других отраслей права. Привилеи выдавались от имени великого князя Литовского и польского короля и предназначались только одному сословию – шляхте (а привилей 1447 г. и “местичам”), распространялись на территории всего государства. Первые два привилея были даны шляхте католического вероисповедания. После Люблинской унии 1569 г. общеземские привилеи не издавались.

Междукняжеские грамоты. 28 апреля 1387 г. был выдан польским королем Владислав II (Ягайло) привилей князю Скиргайло (Ивану), в котором закреплялись права князя Скиргайлы по управлению ВКЛ после вступления Ягайлы на польский престол. Ягайла обещал Скиргайле “крепко блюсти его княженья и державы”. Тем самым юридически закреплялось наделение Скиргайлы великокняжескими полномочиями и сохранялась государственная независимость ВКЛ.

В 1392 г. между Владиславом II (Ягайло) и князем Витовтом было заключено Островское соглашение. По этому соглашению князь Скиргайло снимался с ВКЛ и переводился на Киевское княжество, а полномочия великого князя передавались брестскому и гродненскому князю Витовту. Тем самым закреплялись отношения Польского королевства с ВКЛ.

Областные привилеи были даны пограничным землям ВКЛ, многие из которых долгое время были независимыми княжествами (Полоцкое, Витебское, Смоленское).

Волостные привилеи важны для изучения жизни крестьян Беларуси, их повинностей перед государством и местной администрацией. Господарские листы, статуты, выроки выдавались волостям чаще всего в результате жалоб населения на нарушение “давнины” и злоупотребления местной администрации. В одних из волостных привилеев подробно определяли размеры многих повинностей населения (денежные подати, подати продуктами рабочие повинности, охота, промыслы, разные работы). Другие привилеи затрагивали одну или несколько повинностей. В волостные привилеи вписывались как древние подати и повинности, которые несло население на протяжении нескольких веков (полюдье, дякло, куница, серебщина, заезд, стации и др.), так и новые подати. Волостные привилеи действовали на различной по размеру территории. Например, привилей 2 октября 1511 г. распространялся на территорию трех волостей, другие действовали только в одной волости. Действие волостных привилеев не ограничивалась каким-либо сроком. Чаще всего привилеи выдавались “до ласки нашое господарское”, т. е. до нового постановления великого князя. В тех случаях, когда такого указания не было, считалось, что привилеи должны действовать вечно. Они изменялись новыми актами или просто игнорировалась местными служебными лицами, в связи с чем великий князь выдавал повторные привилеи. Привилеи были в основном направлены на юридическое закрепление повинностей и некоторых прав населения. В волостных привилеях сохранились многочисленные отголоски более древних правовых обычаев (куница, полюдье и др. дани). Интересно, что полюдье в XVI в. во всех волостях взималось деньгами, а не натурой, как это было в Х в. В волостных привилеях в наибольшей степени зафиксировано местное обычное право. 2 октября 1511 г. Жигимонт I дал привилей поднепровским и задвинским волостям. Привилей начинался с интитуляции: ”Жикгимонт Божьей ласкою король Польский и Великий князь Литовский....”. Затем идет наррация: “Чиним знаменито сим нашим листом, што перво сего многокроть жалобы приходзили к нам з волостей наших Поднепрьских и Задвинских, с Кричова, с Пропойска, с Чечерска, с Горволя, с Речицы, с Брагина, с Мозыря, с Бчича, с Бобруйска, с Свислочи, с Любошан, с Усвята,с Озерищ, i тыми разы били нам чолом вси тых волостей наших данники, иж им тяжкость великая ся деет...”. После этого следует диспозиция: ”Мы с паны-радами нашыми помысливши о том и бачучи их слушную прозьбу, которая ж есть з нашими пожитками, тым есьмо их пожаловали ; от тых часов вжо писари наши немають к ним недополков дани нашое господарское възжати и тую дань правити , а ни слуги их; мають они сами на тые вышейписаные роки дань нашу грошовую и медовую, и бобровую и куничную до скарбу и до ключа нашого относити...”. Завершает привилей датум: ”Сталося и дано на великом сойме Берестейском, Лета Божьего 1511 месяца октября 2 дня, индикта 15”.

8 января 1526 г. был дан “лист” Жигимонтом I Старым к кричевскому державце князю В.С. Жилинскому о жалобах жителей Кричева и волости на незаконные поборы и гвалты. Начинается привилей с интитуляции: ”Жикгимонт з Божьей ласки король Польский...”. После ее идет инскрипция: ”державцы кричевскому кн. Василью Семеновичу Жилинскому”. Далее следует наррация: ”Вжо неоднокроть жалуюць нам мещане кричовкии вси людзи волости Кричевское о том, што дей им от тебе и от врядников твоих крывды, и тяжкости, и драпежства великие ся деють, и похвалки дей на них чиниш, хотячы их имати и карати ; теж, што есьмо велели им половицу стацеи с первое уставы нашое тобе давати, и ты деи на них тую стацею сполна берешь, не по тому, как есьмо тобе тыми разы росказали половицу стацеи на них брати...”. После изложения сущности жалобы приводится диспозиция: ”А про то и тыми разы приказуем тобе, абы еси через то крывд, и тяжкостей, и драпежства, и похвалки людям нашим не делал и стацеи сполна на них не брал, а брал бы еси в них стацею по тому, как есьмо в первом листе нашом выписали. А то тым обычаем: иж они мають теперь наместником Кричевским в кождый год за страву давати по 15 коп грошей узких, а по 5 яловиц, и за яловицу по полукопью грошей узких...”. Далее идет печень повинностей, которые крестьяне обязаны платить В.С. Жилинскому. Далее идет санкция: ”А што будешь навзвыш стацеи в них черес росказанье нашо и кривд ,и драпежства хотел подданым нашим делати, ино, как дасть Бог ,будем в паньстве нашом Великом князьтве Литовском, мы в тот час сами тых подданых наших хочем с тобою смотрети; и справа естли в том винен зостанеш, ведай певно, иж не только собе держанья збудешь, але хотя будешь одишь один грош не слушно взял, и мы кажем на тобе совито одправити и им отдати: тогда вжо никого не будешь виноватити, кроме сам на себе и на свои не бачности”. В конце следует датум: ”Писан у Варшаве под леты Божьего нароженье 1526 месяца генваря 8, индикт 15”.

28 июня 1530 г. Жигимонт I Старый выдал привилей, адресованный державце Марковской волости Я.М. Радзивиловичу, о действиях по жалобе свободных от тягла крестьян. Начинается привилей с интитуляции: ”Жикгимонт...”. Далее идет инскрипция: ”Подчашому нашому, дзержавцы василишскому и марковскому пану Яну Миколаевичу Радзивиловича”. Вслед за нее идет наррация: ”Приходзили к нам людзи наши путныя Марковское воласти Корейковичи на имя Мартин Матвеевич, Сидор Львович, Жук Лезневич, Левон Денисович, Занко Дедович з братьею своею, жалуючы о том, што ж дей врядники твои Марковские кривды им дзелают. Кажут им с кождого дыму на службу тяглую до двора нашего ходити и подачки з волостью давати, и за то де их зграбити”. Потом следует диспозиция: ”Про то абы твоя милость не казал через то новин тым подданым нашим уводзици. Нехай бы они тыя дни врочистые заробливали пятьма службами подле давного обычая, а над тую уставу нашу иншым службам их прынужати и подачок с их брати бы еси не велел. И которых будуть грабяжи за тым стали, то бы яси казал зася им повод давати, конечно, абы они больши того о том к нам с жалобою не приходили”. В конце шел датум: ”Писан у Кракове под лето Божьего Нароженья 1530 месяца июня 28 день, индикт 3”.

Привилеи на магдебургское право. После Кревской унии 1385 г. на территорию ВКЛ и Беларуси пришло из Польши магдебургское право для городов. Кракову привилей на магдебургское право был выдан в 1263 г., Львову – после захвата Галицкой земли поляками в 1363 г. Казимиром III. Первым городом ВКЛ получившим привилей на магдебурское право была столица – Вильно в 1387 г. Затем привилеи на магдебургское право получили западные города Беларуси – Брест в 1390 г. и Гродно в 1391 г. Слуцк получил подобный привилей в 1441 г., Полоцк – в 1498 г., Минск – в 1499 г., Могилев – привилей на малое магдебургское право в 1561 г., на большое – в 1577 г., Витебск – в 1597 г. (лишили в 1623 г. по причине убийства И.Кунцевича, вновь дали в 1634 г.). Согласно привилеям на магдебургское право города получали органы местного самоуправления – городскую раду и лаву (и соответственно, бурмистров, радцев, лавников), свой герб и печать. В привилеях закреплялись местные права. Рада должна была руководить городом и судить, лава – только судить горожан.

Привилеи этно-социальным группам выдавались в ВКЛ евреям и татарам. Евреи в ВКЛ активно расселялись с конца XIV – XV вв. в связи с их религиозным преследованием в странах Западной Европы. Первый привилей евреям в 1388 г. выдал князь Витовт. Существует проблема: или это был один акт или он состоял из нескольких актов, выданных разным еврейским общинам Трок, Бреста, Гродно. Оригинал акта, написанный на латинском языке, до нас не дошел. Известны 8 списков привилея: на латинском языке – список Коронной Метрики (вписан в 11 книгу около 1470 г.), Лаврентьевский список (в Лаврентьевском кодексе 1531 г.), Пулавский список (в Пулавском кодексе 1541 г.); на старобелорусском языке – список Замойских (в кодексе Замойских 1529 – 1530 гг.), Дзялынский список (в кодексе Дзялынских 1563 – 1565 гг.), Брестский список (в книге Брестского суда 1671 г.); на польском языке – Ольшевский список (в Ольшевском кодексе 1550 г.), список Балинского 30 – 40-х гг. XVI в. (напечатан в сборнике документов, изданном М. Балинским в XIX в.) Со временем нормы привилея стали игнорироваться и по просьбе евреев ВКЛ в 1514 г. Жигимонт I выдал подтвердительный привилей.

Привилей 1507 г. (по наиболее древним спискам на старобелорусском языке Замойском и Дзялынском, имеющих позднейшие вставки) начинается с инвокации: “Во ймя Божье станься”. Затем идет аренга: “ижбы блудных речей запамяталых, которые ся деють под часомъ и иного бы ростыргу, мудрый розум нашол, абы потверженьем листов было бы приведено, светков достойных сведецъствомъ было бы вмоцнено ку вечности”. Далее следует интитуляция: “Мы, Жикгимонт, Божью Милостью король польский, великий князь Литовский, Руский, и княжа Пруское, Жомойтский, и иных пан и дедич” и промульгация: “знаменуемо тыми то листы, которым всим слушным, нинешним и потом будучим тых листов знаменитость маючи”. Далее идет наррация, в которой евреи ВКЛ просят великого князя Жигимонта подтвердить их права, данные князем Витовтом (Александром).

Далее идет текст привилея Витовта, который начинается с инвокации: “Во ймя Божье станься”. Затем идет интитуляция: “Мы, Александр, Божью Милостью великий князь Литовский, Руский, и княжа Пруское, Жомойтский, и иных пан и дедич” и промульгация – “знаменуемо тыми то листы, которым всим слушным, нинешним и потом будучим тых листов знаменитость маючи”. После идет объемная диспозиция из 34 пунктов, которая определяет правила разбора споров между евреями и христианами, между евреями и евреями, дает евреям некоторые льготы. Согласно привилея еврейское население в спорах между собой должно было судиться в своем кагале. В общие суды передавались те дела, в которых одна из сторон не была еврейской. В общих судах евреи владели такими же правами, как и шляхта ВКЛ. Евреи освобождались от военной повинности и не должны были выставлять коней на войну. Им также предоставлялись мытные льготы. Далее в привилее шла корроборация. После шел датум: ”Стало ся естъ и дано в Луцку в октаву святога Ивана Крестителя, под леты Божьего нароженья тисяча триста летъ осмъдесят и осмъ летъ”. Затем идет субскрипция – перечисление свидетелей.

Далее в акте шла позднейшая вставка, которая состояла из промульгации (о том, что привилей подтверждается), корроборации, датума: “Стало ся естъ и дано в Мельнику перед Водохрищами лета нароженья Христова полторы тисячи и сем” и субскрибции.

Вторая этно-социальная группа на территории Великого княжества Литовского, которая получила привилей, это татары. Они появились на территории Великого княжества Литовского со времен великих литовских князей Гедимина и Витовта. Татары служили в армии Великого княжества Литовского, занимались ремеслами, торговлей, извозом, огородничеством. Из них формировались хоругви легкой конницы Великого княжества Литовского, а также с помощью их посредничества великие литовские князья поддерживали отношения с Золотой Ордой, Ногайской ордой, Крымским ханством. Учитывая эти факторы, великие литовские князья стремились всячески удовлетворить интересы татар. С этим связано и издание привилея татарам в 1568 г. Сигизмундом II Августом, в котором татарам предоставлялись права сравнимые с правами шляхты Великого княжества Литовского.

Привилеи и жалованные грамоты частным лицам. Жалованные грамоты на землях Беларуси начали выдаваться в 1350-е – 1380-е гг. полоцким князем Андреем Ольгердовичем, который был полоцким князем в 1350 – 1377 и 1381 – 1387 гг. В это время он выдал грамоту приделу Софийского собора в Полоцке – Троицкой церкви на приток р. Дриссы – р. Званицу, которая находится в Северо-западной части Полоцкой земли, и бобровые гоны. Она вписана полууставом XIV в. в харатейное евангелие XII в., хранящееся в Публичной библиотеке имени М.Е. Салтыкова-Щедрина. В грамоте есть интитуляция: “А се яз великий князь Андрей Полоцкий”, инскрипция: “святой Троици”, санкция: “А по моем животе, которыи князь иметь отнимати судить ему свята Троица да будет проклят”. Грамота составлена в церковной канцелярии и дает право на пользование рекой. Интересно, что титул “великий” Андрей Ольгердович применял в 1377 – 1378 гг. в борьбе с Ягайлом, которая закончилась бегством Андрея Полоцкого в Псков. В 1381 – 1387 гг. Андрей Полоцкий выдал жалованную грамоту на земли у с. Семенцова в северо-западной части Полоцкой земли “старшему из бояр” Федору и его брату Дмитрию Корсакам. Пожалование удостоверялось тремя свидетелями: Гирденем Лобецким, Василием Друцким и Братошей (родоначальником рода Зеновичей). Грамота имеет определенные особенности: описание “рубежей” пожалования Корсаков, что нехарактерго для жалованных грамот XIV в. Это видимо вызвано пожалованием больших, хорошо освоенных земель. В грамоте есть уникальное запрещение: “через тот рубеж” княжеским людям нельзя ходить ни с собакою для охоты, ни с пешнею (железным ломомс трубкою, в которую вставлялась рукоять, употреблявшийся для колки льда при зимней ловле для изготовления неводных прорубей, или долота на длинном черенке, использовавшегося для долбления ульев, т.е. запрет для княжеских бортников). К грамоте была привешена вислая печать Андрея Ольгердовича, которая не сохранилась. С акта в XVIII в. была сделана копия на латинице, где грамота названа привилеем. Грамота составлена в княжеской канцелярии. В ней есть светская санкция, в которой предусмотрен штраф за нарушение границ в три гривны (вероятно, золота).

От более позднего времени сохранилась подложная жалованная грамота князя Анофрия Иванскому Иоанно-Предтеченскому монастырю, которая сохранилась на последнем листе Евангельских чтений XIV в., находящихся в Публичной библиотеке имени М.Е. Салтыкова-Щедрина. Эта жалованная грамота была вписана после написания рукописи. Она отличается по киноварному заголовку. Заметно, что писарь жалованной грамоты вынужден был обходить дырки в пергаменте, образовавшиеся после потери последнего листа. Имени князя Онуфрия не знают источники, хотя его правление пытались датировать до 1350 г., и в 1377 – 1381 гг. В интитуляции “Се яз князь великий Анофрей” нет упоминания, что он полоцкий. В грамоте содержится формула “судить и рядить” старцев и мужей, которая встречается в Северо-Восточной Руси в 1430-е гг. Интересно, что в жалованной грамоте мстиславского князя Юрия Семеновича Онуфриевскому монастырю 1448 г. встречается формула “судить ему (игумену) и рядить тые люди самому”. Термин “владыка”, употреблявшийся в грамоте Анофрея, проникает в полоцкие грамоты только в 1440-е гг. (например, в грамоты полоцкого епископа (владыки) Семиона в 1440 – 1447 гг.). По всем признакам грамота подложная и А.Л. Хорошкевич относит ее к концу XV – XVI вв.

Близки к жалованным грамотам данные грамоты, по которым имущество передавалось церкви или монастырю. Сохранилась запись о даче Андрея Данильевича (видимо полоцкого боярина) села “своей отчины и дедины” на р. Просмужнице в 1,5 км от Полоцка церкви святой Троицы. Грамота датируется 80-ми – 90-ми гг. XIV в. Написана уставом XIV в. Сохранилась в тех же Евангельских чтениях, что и духовная Ивана Никоновича Дементьева, которые находятся в Публичной библиотеке имени М.Е. Салтыкова-Щедрина. В грамоте есть интитуляция “Се аз Андрей Данильевич”. Есть условия передачи “сельца”, если Андрея Данильевича не будет в Полоцке, объясняется причина дачи – отцу и матери на память и своему племени и себе. Есть санкция: если вступится князь или вельможа в это сельцо, то его должна судить святая Троица и на Страшном Суде он будет проклят. Санкция очень похожа на санкцию в духовной Ивана Никоновича Дементьева. Возможно писались в одной канцелярии.

К данным грамотам примыкают вкладные грамоты. В харатейном Евангелии XIV в., написанного полууставом, сохранилась вкладная грамота княгини Юлиании второй жены великого литовского князя Ольгерда. Грамота датируется 1377 г. и позже, т.к. Юлиания показана как вдова князя Ольгерда. Грамота дана церкви Пречистой Успения (Успенской церкви) в Озерищах на Витебщине. Церкви передавалась дань темъянщина – в год по полкопы грошей. В грамоте есть интитуляция: Се я княгиня Ольгирдовая Юлиания”, жалованная формула: “уставила есми брати”, санкция: кто это будет закладывать или отдалять от церкви божьей то мстит ему бог и матерь божья”, аппрекацио: “Аминь”.

Среди частно-правовых актов появились в XIV в. и духовные грамоты у православных (тестаменты у католиков), т.е. завещания. Записывались духовные на страницах Евангелий, если духовная являлась вкладной грамотой в церковь или монастырь. Сохранилась духовная грамота Ивана Никоновича Дементьева, по которой церкви св. Троици передавались земельные угодья на р. Полоте, огород и полгумна в старом городе Полоцке. Она записана в пергаментное Евангелие XII в. уставом XIV в.

Привилеи делятся на льготные, дарственные и охранные. В данной работе рассмотрим привилеи, согласно с которыми великий князь жалует те или иные права: на земельные владения, на освобождение от выплаты налогов, на основание цеховых организаций и т.д. Привилеи и жалованные грамоты выдавались физическим лицам, когда за ними закреплялась какая-нибудь недвижимая собственность. Хозяйственная грамота является подтверждением прав на земельное владение. Считая, что территория Великого княжества Литовского является их собственностью, великие князья литовские практиковали выдачу привилеев на права владения землей. Эти грамоты носили договорный характер. Великий князь даровал земли, но шляхта должна была нести воинскую службу, другие повинности перед государством. Великие князья литовские также выдавали и подтвердительные жалованные грамоты. Часто это вызывалось судовым спором. В этом случае подтвердительные грамоты содержали ссылку на то, что составлялись на основании представленных документов. Право выдачи подтвердительных жалованных грамот, вероятно, имела и княгиня, жена великого князя литовского. Так, сохранилась грамота королевы и княгини Елены Ивановны боярам Ильиничам на освобождение их от городских и волочных повинностей и выплат, кроме военной (“панцырной”) службы. В акте есть указание, что Ильиничи положили “лист небощика великага караля Казимера…”. Эта грамота дает возможность проследить положение такой социальной категории как “панцырные бояре” (военные слуги). К жалованным грамотам можно отнести материалы, возникшие в сфере внутренних социально-политических отношений в Великом княжестве Литовском. В связи с потерей Полоцком самостоятельности, материалы времени независимости крайне редки. Это несколько жалованных грамот последних полоцких князей духовным и светским и духовные полочан церквям и монастырям. Они представляют собой случайную выборку, имеющую иллюстративное значение.

Все грамоты XIV в. обнаруживают большое сходство с русскими грамотами. В них, как правило, отсутствует инвокацио, салютацио, публикацио, наррацио и датум.

В пожалованиях XIV в. речь идет только о земле, без указания названия селений или жителей, что несомненно свидетельствует о слабом внутреннем освоении.

Материалы XV в. более разнообразны. Это купчие и жалованные грамоты частных лиц, жалованные великих князей литовских боярам и мещанам, наместникам и воеводам, духовным феодалам и т.д.

Адресатами-получателями великокняжеских жалованных грамот в отличие от Руси в литовское время никогда или почти никогда (за исключением самого конца XV в.) не были церковные или духовные феодалы. Литовская великокняжеская власть была весьма далека от поддержки православной церкви на всей территории Литовского княжества.

Грамоты, написанные от имени великого князя литовского, сохранившиеся по преимуществу в составе Литовской метрики, рисуют социально-экономическую жизнь Полоцка сквозь призму великокняжеской канцелярии.

Формуляр жалованных грамот до 80-х гг. XV в. изучать очень трудно. Они дошли в виде упоминаний в подтвердительных, пересказов или включенных актов (грамоты Витовта), кратких записей в книге данин (1440-1450-е гг.- начало княжения Казимира), в реестрах дач (70-80-е гг.) или в виде почти полных копий (с 80-х гг. XV в.), где опускался лишь титул великого князя.

Исчезновение грамот первой половины XV в. связано с отсутствием великокняжеского архива, с одной стороны , и гибелью тех лиц , которые получали эти пожалования, с другой.

Грамоты Витовта, данные не полочанам, кажутся слепком с латинского языка, на котором писались польские акты XIV в. Наследники Витовта несколько растеряли традиции латинских грамот конца XIV-XV в. Акты 30-40-х гг. XV в., в основном кириллические, не имеют ни инвокацио, ни салютацио, ни публикацио, приближаясь к формуляру русских грамот предшествующего времени.

Краткие записи в книге данин Казимира содержат имя получателя, состав пожалования, иногда его условия (“до воли”) и имя жалователя (“сам”, то есть великий князь, Сапега, Кушлейко и т.д.), поэтому формуляр грамот середины XV в. поддается изучению с трудом. Отчасти его можно восстановить путем сравнения кратких записей в книге данин с подтвердительными конца XV в.

Подтвердительная грамота точнее указывает род земельных угодий и условия службы. Это, возможно, содержится и в жалованной грамоте. Еще короче сведения в реестрах дач 80-х гг. XV в.: имя получателя, размер пожалования, как правило, мелкого или деньгами или натурой в масштабах всего ВКЛ дают картину финансовой политики великих князей.

Наиболее редкими являются жалованные грамоты на держание волостей. Ни одной такой грамоты не сохранилось в полном виде. Причина не в слабой распространенности этого явления, а его отмирание к середине XV в., когда начали составляться книги-копии Литовской метрики. Кроме того, погодное держание волостей не создавало прочной связи держателя с землей, и эти жалованные впоследствии оказались ненужными. 5 января 1449 г. была выдана жалованная грамота великого литовского князя и польского короля Казимира полоцким мещанам Ивану Булавину и Семену Кожчичу па с. Погост. Грамота дошла до нас в копии XVI в. в книге Литовской Метрики, которая представляет собой краткий пересказ содержания оригинальной грамоты. Начинается грамота с диспозиции: “У Полацку. На село Погость с трима чоловеки и з их землями”. Далее идет инскрипция: ”Ивану Булавину а Сеньку Кошчичу”. Далее дается вторая часть диспозиции: ”до воли”. Далее следует датум: “Генваря 5, инъдикт 2”. Завершается грамота субскрипцией: “Самъ великии князь. Сопега”.

20 марта 1508 г. была дана жалованная данная подтвердительная грамота (привилей) великого литовского князя и польского короля Жигимонта I князю Федору Ивановичу Глинскому на людей Овдеевичей и Тулубеевцев в Полоцком повете и Омбросовичей в Витебском повете и с их землями. Эта грамота представляет собой подтвердительный привилей, в котором упоминается более ранний акт. В инскрипции привилея отмечается: “князю Федору Ивановичу Глинскому на люди в Полоцком повете …, а в Витебском повете… на вечность”. Далее идет интитуляция: “Жигимонт, божью милостью”. Затем следуют инвокация: “Во имя божье аминь” и промульгация: “чыним знаменито сим нашим листом, хто на него посмотрыть або чтучы его вслышать, нынешним и потом будучым, кому будеть потреб того ведати”. Наррация состоит из двух частей. В первой части приводится более ранний привилей данный отцу князя Ф.И. Глинского: “Бил нам дворянин наш … и выказывал перед нами листы данины брата нашого щастное памети Александра,короля и великого князя его милости”. Во второй описываются конкретные события, предшествовавшие заключению акта: “И бил нам челом, абыхъмо ему тую данину брата нашего его милости подтвердили сим нашым привилеем на вечность”. Диспозицию условно можно разделить на три части: 1) о пожаловании земли за верную службу: “ино мы, выслухавши тых листов его милости, з ласки нашое…”; 2) перечисление земельных угодий: “и з землями пашнями и бортнями и сеножатми”; 3) условие распоряжения пожалованием: “волен он…то продати, отдати, рзъшырыти…”. Завершается акт корроборацией: “А на твердость того и печать нашу… привесити…”, датумом: “Писан в Петрыкове лета божьего тисящи пятьсот осного месяца марта 20 день индикт 12” и субскрипцией: “при том были: маршалок и секретарь наместник витебский и браславский пан Иван Сапега…”.

22 июля 1511 год Жигимонт I дал жалованную грамоту князьям Василию и Андрею Соколинским на имение Непоротовцы, которая дошла в копии XVI в. Грамота начинается с первой интитуляции: “Жигимонт, божью милостью король и великий князь”. Затем следует инвокация: “Во имя божье станься. Аминь”. Затем идут вторая интитуляция: “Мы, Жигимонт, божьей милостью…” и промульгация: “чиним знаменито сим нашим листом…”. Наррация состоит из двух частей. В первой части отмечалось: “Били нам чолом дворяне наши князь Василеи а князь Андреи Семеновичи Соколинскии (о передачи за службу им три села), а против тех сел…в Полоцком повете на имя Непоротовцы”. Вторая часть наррации повторяет: “И били нам челом абыхмо тую волостку и с тыми людьми потвердили им нашим листом на вечность”. Диспозицию акта можно условно разделить на три части: 1) о верной службе: “яко слуг наших верных”; 2) перечисление земельных угодий; 3) условие держания: “и волен он… себе расширити”. Завершают акт корроборация: “а на твердость того и печать нашу… привесити…”, субскрипция: “А притом были панове рада наша…”, и датум: “Писан в Берести лето божьего тисяча пятьсот первого на десять месяца июля 22 день индикт 14”.

Все привилеи и жалованные грамоты частным лицам, написанные от имени великого литовского князя, сохранились, в большинстве, в составе книг Литовской Метрики.

Жалованная грамота 1449 г. дошла до нас в виде краткой записи 16 в. Возможно грамота Казимира Ивану Буковину и Семену Федоровичу Кожчичу была дана во время пребывания короля в Полоцке. Сведения о приезде короля в Полоцк сохранили псковские летописи: со слов псковских послов ВКЛ в 1470 г. в летописи было занесено сообщение: “Сам король был в Полоцку одну неделю а прежде того был за 20 год и за год”. Эта грамота состояла из 4 частей: диспозиция (1), инскрипция, диспозиция (2), датум, интитуляция. Примерное содержание акта: имя получателя, состав пожалования, его условия и имя жалователя.

Частноправовые акты периода ВКЛ. К частноправовым актам периода ВКЛ относятся купчие, иммунитетные грамоты, фундуши и привилеи, данные феодалами церкви и частным лицам. Привилеи частным лицам выдавались наместниками и воеводами. В книге записей 3 Литовской Метрики находится копийная запись о пожаловании полоцким наместником Семеном Гедигольдовичем полоцкому боярину Остафею Васильевичу 6 человек данников, которые должны были давать последнему 20 пудов меда в год.

Купчие (листы купчие) – это акты о купле-продаже земли, иногда с зависимыми крестьянами. Сведения о первых купчих, которые сохранились в составе актов-пересказов, на территории Беларуси относятся к правлению великого князя Витовта (1392–1430 гг.). Например, купчая полоцкого боярина Трифона Болото на покупку села Улино у земянки Марии Атрашковой периода князя Витовта сохранилась в составе привилея Жигимонта II Августа 1551 г. попу Михаилу Федоровичу Тыволовичу. По этому привилею поп с сыновьями должен был нести земскую, а не тяглую службу, так как в середине XVI в. они купили у своих родственников земли около села Улино. В купчую часто включалось описание границ имения.

Первая подлинная купчая для Полоцкой земли, оригинал которой находится Литовском национальном архиве в Вильнюсе, датируется 7 января 1487 г. По ней группа полоцких мещан продала землю полоцкому архиепископу Ионе за 17 рублев грошей.

Лекция 6. Актовые источники периода Речи Посполитой

как источники по истории Беларуси 1569 — 1795 гг.

1. Внешнеполитические договоры периода Речи Посполитой

2. Акты внутреннего управления периода Речи Посполитой

3. Церковные унии

4. Королевские универсалы

После заключения Люблинской унии 1 июля 1569 г. и вхождения большей части земель Украины в состав Польского королевства внешнеполитическую деятельность канцелярия Великого княжества Литовского проводила в двух направлениях: Московского царства и Шведского королевства, с интересами которых ВКЛ столкнулась в Ливонии после перехода в 1561 г. Ливонского ордена в вассальную зависимость к ВКЛ и вступления ВКЛ в войну с Московским государством.

Внешнеполитические договоры. После завершения Ливонской войны 6 января 1582 г. между королем РП Стефаном Баторием и московским царем Иваном IV был заключен Ям Запольский мирный договор на 10 лет. РП получила по договору Ливонию, Полоцк и Велиж, а за Россией остались Великие Луки, Невель, Хелм и несколько городов в псковской земле. О Швеции в договоре не вспоминалось. Договор был заключен при посредничестве посла папы Григория XIII иезуита Антонио Поссевино, который стремился добиться от Ивана IV заключения церковной унии. В ходе переговоров, начавшихся в первой половине декабря 1581 г. в деревне Киверова Горка (между Ямом Запольским и Псковом), делегацию РП возглавляли Януш Збаражский, Альбрехт Радзивилл и Михаил Гарабурда, а русскую – князь Дмитрий Елецкий и чиновник Роман Алферьев. Король Стефан Баторий уехал из военного лагеря под Псковом, чтобы добиться новых налогов на завершение компании, и оставил послам суровую инструкцию не уступать русским ни пяди Ливонии. В течение трех недель переговоров российские послы стремились удержать Дерпт за Россией (ему угрожали шведы, которые уже захватили Нарву, Ивангород, Ям, Копорье в ходе русско-шведской войны) и не учитывать в договоре шведских интересов, послы РП требовали, кроме Ливонии, возмещения затрат понесенных в войне. Острые споры разгорелись вокруг титулатуры Ивана IV. Послы РП не признавали титула царя (равнозначного императору) и властителя Ливонии и Смоленска, которые все же были внесены в русский текст договора. После ультиматума коронного канцлера и великого коронного гетмана Яна Замойского, который видел тяжелое положение войск РП под Псковом, договор был наконец подписан. [1, C. 145 – 147]

Осенью 1609 г. началась новая война между королем РП Жигимонтом III Вазой и московским царем Василием Шуйским. Осенью 1611 г. войска РП захватили Смоленск. В 1618 г. в небольшой деревне Деулино (между Москвой и Троице-Сергиевой Лаврой) между РП и Московским царством было заключено временное перемирие, согласно которому Смоленск входил в состав РП. Но по этому договору королевич Владислав, сын Жигимонта III Вазы, который был избран в период “семибоярщины” на московский престол (1611 г.), не отказался от своих прав в пользу избранного в 1613 г. Земским Собором Михаила Романова.

В 1632 г. началась новая война за Смоленск между королем РП Владиславом IV и московским царем Михаилом Романовым. Она завершилась в 1634 г. подписанием на пограничной реке Поляновке “вечного мира” (Поляновского мирного соглашения), согласно которому Смоленск и другие города, занятые в период Смуты войсками РП, сохранялись в составе РП, а Владислав отказывался от титула московского царя.

В 1654 г. началась новая война между РП во главе с королем Яном Казимиром и московским царем Алексеем Михайловичем, которая была вызвана решением запорожских казаков во главе с Богданом Хмельницким на Переяславской Раде в 1654 г. перейти в подданство России. Эта война продолжалась до 1667 г. и завершилась Андрусовским мирным договором, согласно которому РП теряла Смоленск, Левобережную Украину, г. Себеж, Невель и Велиж. Киев должен был возвращен через 2 года в состав РП. Согласно одной из статей договора московский царь получил возможность заступаться за православных жителей РП. Договор был заключен на 13,5 лет.

Одновременно РП вела войну со Швецией в 1655 – 1660 г., которая завершилась Оливским мирным договором. Согласно одной из статей договора шведы должны были вернуть захваченные ими “оригинальные” книги Литовской Метрики.

В 1670 г. посольство ВКЛ во главе со подскарбием Богданом Сапегой заключило с Московским государством новое перемирие, согласно которому г. Себеж, Невель и Велиж возвращались в состав РП.

В 1686 г. король РП Ян III Собесский, с целью создания союза против Турции, заключил с Русским государством, которым от лица царевичей Ивана и Петра управляла царевна Софья, “вечный мир”, согласно которому Киев навсегда передавался России, взамен на заключение антитурецкого союза.

Акты внутреннего управления. К публично-правовым актам внутреннего управления периода Речи Посполитой относятся, издаваемые вновь избранным королем РП, pacta conventa, т.е. договоры с сословиями, в которых фиксировались все права вновь избранного короля РП. Впервые pacta conventa (т.н. “Генриховы артикулы”) были подписаны Генрихом Валуа в 1573 г.

К публично-правовым актам также относятся акты конфедераций, военных съездов шляхты, на которых она отстаивала свои права, попранные королевской властью. Конфедерации появились во второй половине XVI в. Особую силу они приобретали во время выступлений шляхты (рокош Зебжидовского в 1606 – 1607 гг., выступление Ежи Любомирского в 1660-е гг.) или в период войн (конфедерация 1662 г., во время которой был убит польный гетман В. Гонсевский). В актах конфедераций записывались положения, которые должна была защищать конфедерация (от сохранения “золотых шляхетских вольностей” (в т. ч. “либерум вето”) до выплаты задержанного жалования войскам). Наиболее опасными конфедерации становятся во второй половине XVIII в., когда они стали создаваться по инициативе России, Австрии и Пруссии. Например, в 1767 г. диссиденты (кальвинисты и православные) организовали Слуцкую конфедерацию, которая была направлена против нарушения религиозных прав католической шляхтой и поддержана русскими войсками. В ответ на это в г. Бар была создана конфедерация, которая защищала права католичества и независимость сейма, против решений которого выступила Слуцкая конфедерация. В 1792 г. в ответ на принятие Конституции 3 мая 1791 г. сложилась Тарговицкая конфедерация, которая выступила за сохранение прав “золотой шляхецкой вольности”, отмененных Конституцией. Конфедерации объективно способствовали разделам речи Посполитой.

К публично-правовым актам этого периода относятся также межгосударственные и церковные унии. После Люблинской унии была лишь одна попытка заключить межгосударственную унию ВКЛ со Швецией. В период польско-шведской войны 1655 – 1660 гг. часть феодалов ВКЛ во главе с великим литовским гетманом Янушем Радзивиллом и его двоюродным братом Богуславом Радзивиллом (кальвинистом) в местечке Кейданах, принадлежавшем Радзивиллам (около Вильны), заключила со шведским королем Густавом Адольфом IX, Кейданскую унию. По данной унии ВКЛ вступало в союз со Швецией на условиях Люблинской унии. Но эта уния так и не вошла в действие вследствие смерти Януша Радзивилла и продолжавшейся войны. Ее не поддержала часть шляхты ВКЛ, которая ориентировалась на польного гетмана Павла Сапегу и короля Яна Казимира.

Церковные унии между католической и православной церковью начали заключаться с XV в., когда в 1439 г. была введена в действие Ферраро-Флорентийская уния, которую подписал и митрополит ВКЛ Исидор. Однако, она не получила широкого распространения вследствие насильственного характера заключения, ее непризнания православными в Византии и русских княжествах. Более важной была заключенная на соборе в г. Бресте в 1596 г. Брестская церковная уния, согласно условиям которой православная церковь на территории РП подчинялась римскому папе и принимала католические догматы (например, “проистекание Святого Духа от Бога-Отца и от Бога-Сына”), но сохраняла свою “греческую” обрядность (иконостасы, крещение, небритие бород священниками и т.д.). Заключение Брестской унии привело к расколу православной церкви на территории РП и ликвидации до 1620 г. православной иерархии.

Большое значение в конце XVI–XVII вв. имели королевские универсалы. Универсалы (от польс. — uniwersal, от лат. — universalis — всеобщий) – административно-политические акты, которые издавались в Польше и, позднее, в Речи Посполитой в XV–XVIII вв. Сначала это были только акты королевской канцелярии, издаваемые для всеобщего уведомления об определенных указах и постановлениях короля. Затем универсалы начали издаваться также гетманами. Они были предназначены либо подчинённому им войску, либо гражданскому населению. Воеводы тоже могли издавать для своих воеводств универсалы в определенных случаях. Существовали так называемые "poborowe" универсалы, издаваемые после принятия Сеймом постановлений об увеличении налогов. Универсалами объявлялись также конфедерации, созывая этим своих сторонников.

Королевские же универсалы по-прежнему оставались актуальны. Они издавались по наиболее важным вопросам политической и общественной жизни. При помощи универсалов король созывал Сейм, посполитое рушение (например, универсал Жигимонта III Вазы 1625 г. на посполитое рушение против шведского короля Густава Адольфа), извещал о повышении таможенных и других налогов, принимаемых Сеймом и назначал лицо, ответственное за проведение их сбора (например, универсал Жигимонта III Вазы 1589 г. о "новоподвышенном" таможенном сборе на два года в Великом княжестве Литовском и земле Жмудской). В 1654 г. король Речи Посполитой Ян Казимир издал универсал с обращением к старшинам и казакам Запорожского войска, убеждая их не предавать свою страну и не переходить на сторону русского царя. Универсал Яна III Собесского 1686 г. урегулировал конфликты с православным духовенством, наделив его равными правами с духовенством римско-католического вероисповедания.

Однако, ситуация с изданием политических актов менялась. Королевская власть всё больше теряла свою значимость и авторитет. Большее значение приобретали универсалы гетманов, воевод, а потом — конфедераций шляхты.

2 мая 1589 г. Жигимонт III Ваза выдал универсал, в котором сообщалось о повышении таможенных сборов ("мыта" и "водного") на два года в Великом княжестве Литовском по решению Сейма, состоявшегося в Варшаве, для срочных нужд Речи Посполитой. Собирать их назначался подскарбий Великого княжества Литовского Лукаш Мамонич и его помощники. Акт начинается с интитуляции: "Жигимонть третiй, Божею милостью король польскiй и проч.". Далее следовала инскрипция. Универсал адресован князьям, каштелянам, воеводам и т.д. и всей шляхте Великого княжества Литовского. Затем идет наррация, в которой объясняются причины издания универсала, говорится о том, что на Сейме, проходившем в Варшаве, было одобрено повышение "мыта" и "водного" для срочных нужд Речи Посполитой на два года с 21 мая 1589 г. до 21 июня 1591 г. на всей территории ВКЛ. "Выбирати" эти сборы поручено было Лукашу Мамоничу, подскарбию княжества. В диспозиции приказывается, чтобы все, не прикрываясь никакими льготами и вольностями, платили "мыто новоподвышенное и водное" подскарбию или его людям. Далее идет небольшое отступление — что так было при короле Стефане Батории, когда сборы "держал" Ян Глебович. Также и теперь следует платить необходимые сборы и помогать уговаривать тех, кто этому противится. В санкции говорится, что чтобы "шкоды скрабъ нашъ не поносилъ" необходимо следить за каждым, кто хочет обойти данное постановление и "на маетности его одправити казали конечно". Далее следует датум — акт был написан в Варшаве 2 мая 1589 г. За этим идут субскрипции: "Sigismundus rex" "Ярошъ Воловичъ-писарь". 20 мая 1589 г. этот акт был записан в Виленскую городскую книгу. Он написан на старобелорусском языке, при обращении короля к подданным употребляется форма pluralis maestatis. В универсале отсутствует вербальная или символическая инвокация. Интитуляция сокращена: "Жикгимонтъ третий, Божею милостью король польскiй и проч.". Отсутствует промульгация. Особенностью наррации является аппеляция к недавнему прошлому – пример сбора пошлин при Стефане Батории. Отсутствует корроборация, но есть печать и собственноручная подпись короля, а также подпись писаря. Опубликован данный универсал был в шестом томе "Актов, издаваемых Виленской археографической комиссией" в 1872 г. в составе гродских книг Виленского воеводства за 1589 г.

3 августа 1625 г. Жигимонт III Ваза выдал унивесал на посполитое рушение. Жигимонт III сообщил, что король Густав Адольф, несмотря на ведущиеся переговоры о мире, на которые тот согласился, не дождавшись их окончания, начал наступление со стороны Ливонии. Жигимонт III обратился к шляхте, рыцарству и всем жителям Берестейского воеводства с просьбой подняться на защиту родины и дать отпор неприятелю. Универсал начинается с интитуляции. Далее следуют промульгация — публичное объявление — "wszem wobec y кazdemu zosobna, komu to wiedziec nalezy" и инскрипция. Акт адресован сановникам, старостам, урядникам земским и гродским, шляхте, рыцарям и всем жителям Берестейского воеводства. Затем идет салютация: "Uprzejmie y wiernie nam mili laske nasza, krolewska!". В наррации объясняются все перипетии переговорного процесса с Густавом Адольфом и развязывание войны со стороны шведского короля. По предварительной договоренности через сенаторов обеих сторон переговоры должны были длиться до следующего года. Но Густав Адольф нарушил эту договоренность и во время своего пребывания в Риге практически объявил войну Речи Посполитой, начав нападение на Курляндию и Жемайтию. В ответ польская сторона приказала гетману Великого княжества Литовского собирать войска и идти к границе Ливонии. Сам король собирался прибыть туда в конце сентября 1625 г. В диспозиции объявляется, что король желает "aby uprzejmosc i wiernosc wasza z milosci ku oyczyznie y dla samych siebie" собирались в войско к гетману ВКЛ и дали отпор неприятелю. Сделать это необходимо ради славы своего народа, из-за любви к родине и обязанностей перед ней. Завершают акт датум. Документ был составлен в Варшаве, 3 августа 1625 г., "panowania naszego polskiego trzydziestego osmego, a szwedzkiego trzydziestego wtorego roku". В конце универсала следует подпись — "Sigismundus rex" и печать. 9 августа 1625 г. он был записан в Берестейскую гродскую книгу. Универсал написан на старопольском языке. При обращении короля используется форма pluralis maestatis. В акте отсутствует вербальная или символическая инвокация, а интитуляция сокращена: "Zygmunt III, z Bozey Lasky krol pоlski ect". В акте присутствует салютация и промульгация. Отсутствует преамбула. Сразу за инскрипцией начинается значительная по объёму наррация. Особенность датума в том, что указывается не только год от Рождества Христова, но и годы правления Жигимонта III Вазы в Польше (Речи Посполитой) и Швеции. Нет описания печати и подписи короля, т. е. корроборации. Отсутствуют и субскрипции — подписи свидетелей или писаря. Документ был опубликован в составе Берестейской гродской книги за 1625 г. в шестом томе "Актов, издаваемых Виленской археографической комиссией" в 1872 г.

В 1686 г. Ян III Собесский издал универсал, в котором подтверждается освобождение от всех повинностей, поборов и военных постоев православного духовенства. Оно приравнивается в правах к духовенству Римско-католического вероисповедания. Взамен же требуется от православного духовенства более лояльного отношения к властям, а от сановников, отчинников, державцев и урядников королевских земель и т.д. выполнения этого постановления. Акт начинается с полной интитуляции: "Янъ третiй, Божею милостью король Польскiй, великiй князь Литовскiй, Рускiй, Прускiй, Мазовецкiй, Жмудскiй, Кiевскiй, Волынскiй, Подляскiй, Инфлянтскiй, Смоленскiй, Съверскiй и Черниговскiй". Далее идет промульгация: "ознаймуемъ всимъ вобще и кождому зособно, кому бы колвекъ о томъ ведати належало". Затем следует инскрипция. Акт адресован сенаторам, вельможам, державцам и урядникам королевских земель, администраторам и т.д. В наррации излагаются причины издания данного универсала. Говорится, что православное духовенство ранее не имело таких прав, как духовенство католическое. Однако времена изменились, и после того как совместными усилиями всех христиан был побежден "непрiятель креста святого и всего хрiстiанства" (имеется ввиду победа над Турцией и Крымским ханством), а также после заключения вечного "примиренiя" с Москвой (16 мая 1686 года), следует изменить статус православного духовенства. В диспозиции указывается, что духовенство греческого вероисповедания освобождается от всех поборов и повинностей, которые ему было предписано исполнять ранее, в отличие от духовенства католического. От адресатов данного универсала требуется его выполнение, чтобы "кривды, утисковъ и гвалтовъ чинити не допускали", а от самого православного духовенства — более лояльного отношения к властям Речи Посполитой. Далее следует аренга — философско-религиозное рассуждение, в котором выражена надежда на объединение людей в единой христианской вере, "што будетъ едино стадо и единъ пастыръ". В корроборации подтверждается, что "сей уневерсалъ рукою нашою властною подписавшие, печатью ствердити росказали есьмо”. Акт написан на старобелорусском языке. В нем используется форма pluralis maestatis. Универсал начинается с интитуляции. Отсутствуют инвокация и салютация Преамбула (аренга) не начинает основную часть текста, а идет вслед за диспозицией. Присутствует только подпись и печать короля, нет субскрипции–подписи свидетелей или писаря. Универсал был опубликован со списка, переданного в Петербургскую археографическую комиссию, в пятом томе сборника документов "Акты, относящиеся к истории Западной России" в 1853 г.

Во всех универсалах 1589, 1625 и 1686 гг. отсутствует как вербальная, так и символическая инвокация. Они начинаются с интитуляции, причём только наиболее позднем акте 1686 г. перечисляются все титулы короля. При обращении короля к подданным используется pluralis maestatis. Во всех документах указаны адресаты – инскрипции. Статьи диспозиции не выделены, а идут сплошным текстом. На всех универсалах есть подпись короля, печать и датум. В некоторых актах есть указания на год от начала правления короля. В тоже время салютация имеется только в универсале на посполитое рушение 1625 г. Не характерна для универсалов и аренга — философское рассуждение. Она присутствует только в универсале 1686 г. Очевидно, как и салютация во втором случае это связано со смысловым содержанием конкретного документа и целью его издания. В универсале 1589 г. нет публичного объявления — промульгации, которая появляется в последующих актах. И, наоборот, субскрипция — подпись писаря есть только в универсале 1589 г. Далее эта особенность исчезает и остается только подпись короля и его печать, а в универсале 1686 г. появляется запись о них в самом документе — корроборация.

Исследованием формуляра тестаментов из Архива виленских бенедиктинок XVII–XVIII вв. занималась польская исследовательница Малгожата Борковская, которая издала в 1984 г. в Кракове подборку завещаний.

Лекция 7. Акты периода Российской империи как источники по истории Беларуси

1. Общая характеристика актов периода Российской империи.

2. Публично-правовые акты периода Российской империи как источники по истории Беларуси.

3. Международные договоры периода Российской империи как источники по истории Беларуси.

4. Уставные грамоты как источники по истории Беларуси.

5. Частно-правовые акты как источники по истории Беларуси.

Общая характеристика актов периода Российской империи. В Российской империи в отличие от Речи Посполитой доминировали не договорные отношения, а отношения господства-подчинения, которые охватывали власть, общество, различные сословия. Поэтому место актовых источников, закреплявших договорные отношения, заняли материалы делопроизводства, способствовавшие организации управления. В Российской империи лишилась своего независимого положения и церковь, которая становится элементом государственной бюрократической машины. Поэтому прекратили создавать многие виды актов (фундуши, вкладные и жалованные грамоты церкви), которые регулировали отношения между государством, церковью и частными лицами. Положение шляхты также изменилось. Она уже не заключала pacta conventa с королями, не составляла актов конфедерации. Она стремилась добиться сопричисления к российскому дворянству, собирая документы о своем дворянском происхождении.

Публично-правовые акты периода Российской империи как источники по истории Беларуси. К публично-правовым актам периода Российской империи относились те договоры, которые государство заключало или подтверждало. Среди них можно выделить международные договоры, уставные грамоты между помещиками и крестьянами в период проведения реформы 1861 г. и др. Значимость этих актов по сравнению с периодом Речи Посполитой возросла, так как российское государство пыталось держать под контролем все договоры, заключаемые его поданными.

Международные договоры периода Российской империи как источники по истории Беларуси. Первыми международными договорами, которые затронули земли Беларуси, были трактаты о разделе Речи Посполитой. Первый из них был заключен в Санкт-Петербурге между Россией, Пруссией и Австрией 25июля (5 августа) 1772 г. По нему в состав России вошли 92 тыс. кв. км земель Восточной Беларуси. 12 (23) января 1793 г. был заключен русско-прусский договор о втором разделе Речи Посполитой. В состав Российской империи вошли земли центральной Беларуси с Минском и частично украинские земли. 13 (24) октября 1795 г. между Австрией, Россией и Пруссией была подписана конвенция об окончательном разделе Речи Посполитой. К России отошли земли Литвы, Западной Беларуси и Западной Украины. В 1807 г. между императорами Наполеоном и Александром I был заключен Тильзитский мирный договор, по которому к России отошла от Пруссии Белостокская область (1843 г. в составе Гродненской губернии). Взамен Россия присоединилась к континентальной блокаде, направленной против Англии. После поражения Наполеона согласно решений Венского конгресса 1815 г. к России отошла часть Польши с Варшавой, т.е. граница была отнесена от земель Беларуси далеко на запад и сохранялась в таком положении 100 лет до первой мировой войны. Можно сделать вывод, что в период Российской империи Беларусь была не субъектом, а объектом международного права, т.е. она была зависима от международных решений, принимавшихся в центре империи Санкт-Петербурге.

Уставные грамоты как источники по истории Беларуси. Наиболее важными публично-правовыми актами периода реформы 1861 г. были уставные грамоты – договоры между помещиками и временнообязанными крестьянами в каждом имении, которые утверждались государством, о размежевании земель и выполнении крестьянами определенных повинностей. Уставные грамоты создавались в течение 2 лет – в 1862 – 1863 гг. мировыми посредниками, которые выбирались из местных дворян и утверждались Сенатом. Уставные грамоты были задуманы еще в ходе работы Редакционных комиссий в период подготовки реформы. Автором формуляра уставной грамоты, по мнению Б.Г. Литвака был Ю.Ф. Самарин. Вначале предполагалось, что этот формуляр будет общеобязательным (его предлагали даже напечатать), но затем в некоторых губерниях империи наблюдались нарушения этого формуляра.

В первом разделе грамоты указывались сведения о населении (количество крестьян и дворовых по Х ревизии, отпущенных после нее, перешедшие в другие селения и пришедшие из других селений, отказавшихся от надела и подлежащих наделу).¹ Во втором разделе грамоты указывалось количество земли в пользовании крестьян до реформы и “в том числе” под “усадебной оседлостью” (а также количество удобной и неудобной земли), общее количество земли, предоставляемое крестьянам при освобождении и распределение этой земли по угодьям (усадебная оседлость, пахотная земля, сенокос, выгон, лес, неудобная земля. В третьем разделе отмечались переносы крестьянских усадеб и строений, наличие рек, озер, водопоев, и регламентировались рыбная ловля, охота, пользование выгоном. В четвертом разделе находятся данные о крестьянских повинностях до и после реформы.² Важно установить подписаны уставные грамоты крестьянами или нет. Крестьянство Беларуси не приняло условий уставных грамот и не подписало 90 % из их числа. После восстания 1863 – 1864 гг. были созданы уездные поверочные комиссии для проверки и исправления уставных грамот. В Могилевском областном краеведческом музее находится фрагмент уставной грамоты 1862 г. о выкупе крестьянами своих земельных усадеб. Наряду с уставными грамотами реформа 1861 г. породила и такие виды актов со стабильным формуляром как: выкупные объявления, составлявшиеся в том случае, когда инициатива выкупа принадлежала помещику, выкупные договоры, заключавшихся в случае перехода на выкуп по взаимной договоренности крестьян с помещиком, выкупные акты, применявшихся со времени введения обязательного выкупа.³

Частно-правовые акты как источники по истории Беларуси. В Российской империи сохранились некоторые виды частно-правовых актов периода Речи Посполитой: купчие (купчие крепости), завещания, арендные договоры. До 1861 г. купчие на землю заключали между собой дворяне. Некоторые этнические группы (например, евреи) были отстранены от сделок с землей и недвижимостью. Арендные договоры в отношении казенных имений активно применялись до реформы графа П.Д. Киселева в 1844 – 1845 гг. В период распространения капиталистических отношений в 1860-е гг. – начале ХХ вв. появились новые виды актов: брачные контракты, страховые полисы, которые оформляли развивающиеся денежные отношения. После реформы покупать и продавать землю могли не только дворяне, но и крестьяне. В Национальном музее истории и культуры Беларуси находятся акты купли продажи земли, страховые полисы, арендные договоры, брачные полисы и контракты. В Могилевском областном краеведческом музее находятся договоры о продаже и аренде земли за 1885 – 1914 гг., векселя. В Лунинецком краеведческом музее сохранились арендные договоры о пастбищах для скота и лошадей, лугах, рыбной ловли в р. Припять.