На новый 1797 год (1797 г.)

Занес последний шаг — и, в вечность Ступя, сокрылся прошлый Год; Пожрала мрачна неизвестность Его стремленье, быстрый ход. Где ризы светлы, златозарны, Где взоры голубых очес? Где век Екатерины славный? Уж нет их! — В высоте небес Явился Новый Год нам в мире И Павел в блещущей порфире. Он поднял скиптр — и пробежала Струя с небес во мрак темниц; Цепь звучно с узников упала И процвела их бледность лиц; В объятьях семьи восхищенных Облобызали возвращенных Сынов и братьев и мужей; Плоды трудов, свой хлеб насущньй, Узрел всяк в житнице своей. Подобно, утра царь воздушный, Выходит солнце в подвиг свой: Блеснет лишь посреди эфира, Бывает благодетель мира Отрадой, светом, теплотой. Он принял меч — и луч горящий В руке его увидел враг; Пронесся дух животворящий В градах, в домах, в полках, в судах. Всех ранний петел возбуждает, От сна всяк к делу поспешает И долг свой тщательно творит; Всяк движется, стремится, внемлет: На стогне крепко страж стоит, Перед зерцалом суд не дремлет, Скрывает Злость главу свою Под царским бдительным призором; Орел с высот так быстрым взором Шипящу в мраке зрит змию. ‎Воссел на трон — и осветилась Душа его огнем щедрот: Седина почестьми покрылась; Сбирают бедных, вдов, сирот; Увечных воев награждают; Прощенье недруги внимают, Заслуги получают мзду. Так Бог в величии, во славе, Во благовременну чреду, Льет благодать своей державе В зарях, в росах, в дождях, в лучах; Все руки к небу воздевают И от него все ожидают Себе возможных твари благ.

‎Россия, лавром отягченну От браней вознеся главу, Внимает через всю вселенну Гремящую о нем молву: Кто сей, щедрей Екатерины И ревностней еще Петра? Садить в сердца блаженства крины, Потоки злата и сребра Воздержностью пролить желает, Собою роскошь истребляет? Кто сей, по образу Атланта На рамена поднявший свет, Шагами твердыми гиганта Неробко чести в храм идет? Грозит противным не войною, Но мирной, масличной лозою, Нося при ней готовый гром? Он дерзких взглядом усмиряет; Христова Церковь Павла в нем^[4] Избранный тот сосуд встречает, Который мир, любовь и свет, Все добродетели во нравы И жажду неземныя славы В благочестивы души льет; Кто мудр ума по просвещенью, А сердцем больше щедр и благ; Аттиле вслед к распространенью Границ не ступит ни на шаг; В той истине уверен твердо, Что царство не войной цветет, Он кровь народов милосердо Своих и вражиих блюдет. Водимый истиной святою, Законов под одной чертою, Полсвету скорый суд дарит^[5], Обогатит торговлей грады, Плодом, стадами вертограды, Людьми пустыни заселит; ‎По долгу строг и правосуден, Но нежен, милостив душей; На казнь жестоку медлен, труден^[6], Ждет исправления людей; Виновных милует, прощает, Несчастных слезы отирает, Покоем жертвует драгим, Участвовать в трудах супруге^[7] И сыновьям велит своим; Чистосердечья ищет в друге^[8], Блаженством общим дорожит, Народной споспешая льготе. По доблести и по щедроте Аврелий зрится в нем и Тит. Лети, о Новый Год! ты смело С сей вестью росских в слух сынов; Свершай предположенно дело Судьбами искони веков; Спеши во древнюю столицу, Обрадуй тысячи сердец, Надень на Павла багряницу И на главу его венец Взложи от камени честнаго, В залог нам века золотаго. ‎Спеши, укрась его супругу Подобной почестью царя, Веселье лей земному кругу, Как восходящая заря; Нам будущих веков блаженных, Обильных, мирных, несравненных, Начальник красный будь и вождь! Да с твоего отнынь полета Во благовременьи нам дождь Весной прольется и средь лета И, недра напоив земли, Произрастит златыя нивы; А ветры, парус вздув игривый, Поставят в пристань корабли; Да мы под Павловым владеньем Еще светлее процветем, И век его бессмертным пеньем На лирах сердца воспоем; Победы громки позабудем И всех земных народов будем Счастливей внутрь, а вне сильней; О бывшем не вздохнем блаженстве, Коль будет дух наш благ полней, Коль предуспеем в совершенстве, В делах и мира и войны; Да здравье нам цветет царево И дом его, как райско древо, Супруга, дщери и сыны! А ты, о вождь полков нетленных, Летел что средь небесных сил Ко дню твоих торжеств священных, Как Павел на престол всходил! Храня его твоей рукою, Времен впредь цепью золотою Крылаты годы сопряги; Веди их всех цветов стезями И счастье Россов береги, Да с верными себе сынами Отец наш ввек не узрит зла; Но брань ли взникнет, иль коварство, Вкруг облесни мечем ты царство, — И их следы покроет мгла!