§4. Развитие методологии истории в отечественной историографии

На рубеже XIX-XX вв. в области изучения проблем методологии истории интенсивно работали и русские историки Н.И. Кареев, Д.М. Петрушевский, Р.Ю. Виппер, А.С. Лаппо-Данилевский. Они принадлежали к различным направлениям исторической мысли, но объединяло их стремление к разработке вопросов теории исторической науки.

Ранее всех этот вопрос начал разрабатывать Кареев (1850-1931). Он сыграл большую роль в развитии исторических знаний в России, положил начало изучению Великой французской революции. Еще с 80-х гг. XIX в. труды Кареева были посвящены вопросам специфики исторического познания.

Он также проводил различие между естественными и историческими науками в духе Баденской школы, но раньше их. Тем самым ученый предвосхитил их идеи. Лет за десять до Виндельбанда Кареев делил науки на номологические, изучающие природу, и феноменологические, изучающие явления общественной жизни. Между ними ученый проводил более решительную грань, чем неокантианцы.

Во многом благодаря Карееву еще в начале XX в. возникло понимание того факта, что историческая наука должна заниматься не только описанием, но и теоретическим анализом. Кареев предлагал для обозначения «описательной» истории термин «историография», а для «теоретической» - термин «историология».

Обращаясь к вопросам о сущности исторического прогресса, Кареев признавал относительную самостоятельность и оригинальность личности, не отрицая действия на нее общих причин и влияний. По мнению исследователя, «герои» действуют на толпу, а толпа на «героев». Таким образом, сущность исторического процесса Кареев определял как взаимодействие личностей и среды.

Лаппо-Данилевский (1863-1919), в отличие от Кареева, был не всеобщим историком, а специалистом по отечественной истории (аграрные отношения в средневековой Руси). С этих позиций он подходил к идейно-теоретической проблематике научного познания. С середины 1890-х годов Лаппо-Данилевский стал читать в университете курсы по теории социальных и исторических наук и в связи с этим стал заниматься проблемами социологического и исторического метода, в особенности учениями о причинно-следственности, о случайности, об эволюции. В 1910 г. им была выпущена двухтомная книга «Методология истории», написанная на основе лекций, прочитанных в Санкт-Петербургском университете. Это была первая в мировой истории книга, в которой обосновывалось появление новой самостоятельной дисциплины - методологии истории, очерчивался круг проблем, который она должна разрабатывать (природа исторического знания, критерии исторических знаний и т.д.). Ученый сумел оценить характер исторических источников как выражения объективной деятельности людей. Первый том был посвящен изложению теории исторического познания, в двух его главнейших направлениях - номотетическом и идиографическом, а также учению об объекте исторического познания. Второй том содержал рассмотрения главных проблем исторического изучения источников и положил начало науке дипломатика частных актов.

По мнению историка, научный вывод может быть получен благодаря тому, что «в составе нашего знания есть неэмпирические (априорные) элементы». Методология истории обосновывает именно эти априорные принципы. Независимо от того, осознает ли историк данные принципы, он формулирует задачу исследования, осуществляет его и интерпретирует результат в рамках той или иной системы знаний.

В результате деятельности отечественных исследователей в конце XIX- начале XX вв. была обоснована идея специфики исторического познания, отмечено, что историческая наука обладает своими особенностями. Было раскрыто положение о том, что основа своеобразия истории заключается в особом характере взаимоотношений между предметом изучения и самим исследователем.

На дальнейшее развитие отечественной методологии истории значительное влияние оказал исторический разлом Октября 1917 г. Уже с первых же лет существования молодой Советской власти начинается становление марксистской методологии истории. За более чем 70-летнюю историю она прошла в своем развитии три этапа.

Первый период (20-30-е годы): это был период освоения марксистского и ленинского теоретического наследия, проходившего в процессе научных дискуссий. Его следует оценивать позитивно, т.к. закладывались основы «марксистско-ленинской» концепции методологии истории. Сложность заключалась в том, что это делали историки новой формации, которые довольно жестко относились к дореволюционным ученым. Кареев, Петрушевский и другие, пытаясь внести свой вклад в науку, часто не находили понимания. Кроме того, дискуссии проходили на недостаточном материале. Главным оружием являлись цитаты из классиков. Историки наделяли друг друга различными нелестными эпитетами (троцкист-уклонист и т.п.). Однако эти ученые стали и ранними жертвами сталинских репрессий (историки Н.Н. Ванаг, Н.М. Лукин, философ В.Ф. Асмус и др.).

Второй период (30-е-начало 50-х гг.): это был период культа личности И.В. Сталина, методология истории как самостоятельная дисциплина практически не развивалась. В 1938 г. появился «Краткий курс истории ВКП (б)», которым все многообразие марксизма было перечеркнуто. Задача исторической науки сводилась теперь к простой иллюстрации положений «Краткого курса». Однако в этот период появился ряд классических трудов советских историков, таких как Б.Д. Греков, И.И. Смирнов, Б.Ф. Поршнев, М.Н. Тихомиров и другие. А также была проделана работа, которой очень не хватало в 20-е годы, - изучение и публикация источников. Эта работа толкала исследователей к разработке методологических проблем исторической науки.

Третий период (середина 50-х-середина 80-х гг.): это период окончательного становления советской методологии истории, время интенсивного исследования методологических проблем историками и философами. Утверждается представление о своеобразии исторического познания. Был научно разработан принцип партийности, специфика его отражения в историческом процессе, принцип классового познания в исторических исследованиях.

В результате, происходит постепенное превращение методологии истории в научную дисциплину. Историк А.И. Данилов (1916-1980) впервые в стране стал читать этот курс в университете, вышли первые учебные пособия по методологии истории.

Однако успехи не могли затушевать того факта, что марксистская методология истории не в состоянии удовлетворить растущие потребности общества в осмыслении прошлого.

Застой в методологии истории выразился в том, что советские ученые изначально были убеждены в превосходстве марксистской исторической мысли. Были потеряны контакты даже с историками-марксистами из капиталистических стран (Франция, ФРГ, Италия), где марксистская историческая наука развивалась очень интенсивно.

Вследствие этого разразился кризис догматического марксизма. Для развития творческого марксизма стали было создаваться благоприятные условия, но внезапно был выявлен крах и несостоятельность марксистской парадигмы, которая оказалась не в состоянии объяснить значительное своеобразие исторических процессов, возникла лакуна, начался поиск новых методологических ориентиров.