В философии Канта этике принадлежит видное место. Из трех главных кантовских сочинений «критического» периода второе — «Критика практического разума» (1788) —посвящено исследованию и обоснованию нравственности. Но «Критика» эта не единственный трактат Канта по вопросам этики. Ей предшествуют как подготовительное к ней сочинение превосходно написанные «Основы метафизики нравственности» (1785), а в 1797 г., т.е через 12 лет, Кант публикует «Метафизику нравственности».

Во всех названных работах излагается по существу одна и та же система этических взглядов. Но цели, а потому и характер изложения каждой из них различны.

В «Основах» речь идет об обосновании главного принципа, иди закона, нравственности, как его понимает Кант.

В «Критике практического разума» тот же вопрос разрабатывается более широко — в сопоставлении с критикой разума теоретического (или «чистого»). Структура этого сочинения аналогична построению «Критики чистого разума», не говоря уже об общей для обеих «Критик» гносеологической основе.

В «Метафизике нравственности», опираясь на развитое в обоих этих трактатах обоснование этики, Кант излагает —уже систему своих этических воззрений.

1. Моральная автономия.

Для этики Канта характерно учение о независимости, или «автономии», морали. Предшественники Канта и его современники в Германии полагали, будто основа этики коренится в религии: нравственный закон дан или сообщен людям самим богом.

В отличие от этого взгляда Кант провозглашает мораль независимой от религии, а нравственный закон — невыводимым из религиозных заповедей. По Канту, то, что возникает не из самой морали и не из ее свободы, не может заменить отсутствие моральности. Для себя самой мораль «отнюдь не нуждается в религии, но в силу чистого практического разума довлеет сама себе». Законы морали обязывают благодаря простой форме всеобщей законосообразности правил. Поэтому мораль не нуждается «ни в какой цели ни для того, чтобы знать, что такое долг, ни для того, чтобы побуждать к его исполнению».

Но хотя мораль не нуждается для своего оправдания ни в какой цели, предписанной божественным законодателем, и хотя для нее вполне достаточно того закона, который заключает в себе условие применения свободы, из самой морали все же возникает цель - идея высшего блага в мире. Для возможности этого блага необходимо признать высшее моральное всемогущее существо. Идея эта возникает, исходит из морали и потому не является ее основой.

Таким образом, Кант перевернул признанное в его время не только богословами, но и многими философами отношение между моралью и религией. Он признал мораль автономной, независимой от религии. Больше того, он поставил самое веру в Бога в зависимость от морали. Человек морален не потому, что бог предписал ему мораль. Наоборот, человек верит в существование бога потому, что этой веры, по утверждению Канта, требует мораль. «Практический» разум главенствует над «теоретическим».

Принцип автономии морали Канта — прямое следствие проекта Просвещения, продолжение просветительской критики религии, начатой Юмом. (За несколько десятилетий до появления «Критики практического разума» Юм выступил с утверждением, согласно которому этика не нуждается в религиозной санкции).

Однако, провозгласив мораль автономной по отношению к религии, Кант не смог провести эту точку зрения последовательно. В его взглядах на отношение морали к религии обнаруживаются две тенденции:

— то Кант подчеркивает полную автономию морали, независимость ее обоснования от веры и вероучений;

— то он, напротив, выдвигает необходимость веры в Бога — правда, не для обоснования самой морали, а для утверждения и обоснования веры в существование морального порядка в мире.

Не удивительно поэтому, что отношение современных Канту философов и протестантских богословов к его этике оказалось различным.

Философы, развивавшие традицию Просвещения, высоко ценили гордую попытку Канта освободить моральное законодательство из его зависимости от законодательства религиозного. Вместе с тем наиболее радикальные из них упрекали Канта за недостаточную последовательность в проведении этой своей тенденции. Напротив, философы, продолжавшие выводить содержание моральных законов из божьих заповедей, осуждали этику Канта как безрелигиозную и страшились ее «автономного» по отношению к религии характера.

По сути Кант не довел свой замысел автономной этики до конца. Он только ограничил авторитет религии, но отнюдь не отказался от веры.