Маркс о будущем человечества.

Марксова формационная концепция истории и по сей день служит основой преподавания истории (в школе и не только). Маркс, как известно, выделяет пять формаций (в зависимости от господствующего в обществе способа производства): первобытно – общинную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую, коммунистическую (в других сочинениях он называет ее «социалистической»[1]). На протяжении всей предшествующей истории, от формации к формации, отчуждение и несвобода человека усиливались. За этим, согласно Марксу,  должен последовать прорыв и возвращение человеческого духа к себе,  обретение им своей истины.

Маркс, конечно, не настолько наивен, чтобы полагать, что если у человека отобрать собственность или если ее равномерно поделить, человек станет лучше.

Маркс пишет, что после пролетарской революции восторжествует человеческая зависть[2], люди будут игнорировать и уничтожать все, что нельзя поделить, все, чем нельзя владеть как вещью (талант, например).

Но Маркс полагает, что объективная логика истории приведет к тому, что человек в достаточно конкретные сроки преодолеет свой инстинкт собственничества, отгораживающий его от всего мира и присвоит,  уже в ином смысле себе этот мир вновь, научится «быть», а не «иметь». Объективная логика истории приведет к тому, что отчуждение человека от продуктов собственного труда и отчуждение человека от своей собственной сущности будет преодолено.

Поэтому желание иметь и весь процесс отчуждения не предстают у него в качестве  некоего абсолютного зла (Маркс не моралист). Это «зло», по его мнению, есть то, через что должно пройти человечество в процессе своего развития. Мы можем назвать эту убежденность Маркса в неотвратимости логики истории (веру в ее счастливый исход) «оптимизмом», можем (со всем правом на то) назвать ее гегельянством. Действительно,  вполне в духе Гегеля, предполагать, что если противоречие  имеется, то оно может быть снято, если противоречие обостряется, то момент «снятия» этого противоречия близок.

[1] В «Экономико-философских рукописях» последняя формация названа «социализмом», в «Манифесте коммунистической партии» - «коммунизмом».

[2] «Этот коммунизм, отрицающий повсюду личность человека, есть лишь последовательное выражение  частной собственности, являющейся этим отрицанием. Всеобщая и конституирующаяся как власть зависть представляет собой ту скрытую форму, которую принимает стяжательство и в которой оно себя  лишь иным способом удовлетворяет. Всякая частная собственность как таковая ощущает — по крайней мере

по отношению к более богатой частной собственности — зависть и жажду нивелирования, так что эти последние  составляют даже сущность конкуренции. Грубый коммунизм есть лишь завершение этой зависти  и этого нивелирования, исходящее из представления о некоем минимуме». Там же.

_________________________________________________________________________________________

О настоящем состоянии общества.

Если же рассматривать Маркса только как мыслителя,  характеризующего  современное ему состояние общества (не принимать в расчет то, что он говорит о  будущем, в котором будут сняты все общественные противоречия), то картина получится достаточно мрачная.

«Человечный человек», о котором грезит Маркс, действительно будет (был бы)  социальным существом, живущим с другими и для других. Но если брать суровую реальность, ту самую реальность, в которой господствует отчуждение, то марксово определение человека как общественного существа, прочитывается совсем иначе: человек есть «винтик» социального механизма, человек детерминирован обществом (оно создало его таким, чтобы он соответствовал своей функции, своему месту в общей конструкции).

Из всех типов общественных отношений Маркс выделяет в качестве основных, определяющих облик общества, - производственные отношения. Из всех подструктур общества «базисной», согласно Марксу, является экономическая (все же остальные относятся с «надстройке»). Эта схема предполагает, что процессы, идущие в базисных структурах, определяют процессы, идущие в «надстройке».

Маркс говорит об «идеологии». Конечно же, он предполагает, что когда-нибудь, в светлом будущем, человеческое мышление будет свободным и адекватным,  но если говорить о текущем моменте, об эмпирической реальности: то, что мы думаем, то, что считаем правильным, хорошим или прекрасным («ценности», как бы сказал Ницше), - зависит от того, какое место мы занимаем в социальном механизме. Истина, согласно Марксу, классова (наука, искусство, классовы). То, что хорошо для одного класса, - плохо для другого.

Итак, если не брать в расчет общество будущего, а рассматривать только то общество, которое есть сейчас, получается, что человек подстроен под общество, а общество - под производство.

Производство оказывается у Маркса чем-то вроде бессознательного общества, тем скрытым, неявным механизмом, который способен подстраивать под себя потребности, интереса, мысли индивида, управлять им, как если бы он был марионеткой.