1. В будущим монастырям и архиереям вотчин без доклада царю не покупать.

2. Возвратить прежним владельцам вотчины, которыми монастыри завладели за долги.

3. Вернуть боярам села, волости, рыбные ловли, данные архиереям и монастырям после смерти Василия III(1533 г.).

Вот так Иван Грозный ограничивает монастырское землевладение. На большее царь не дерзнул, ибо митрополит принадлежал к защитникам церковного землевладения. Некоторые историки пишут: «Непонятным казусом деяний собора является узаконения обязательности двоеперстия и сугубой пения аллилуйи, запрет стрижки бороды и усов». Наверное в этом смысле выссказался Флоровский: «Стоглав был задуман как реформационный собор, а осуществлялся как реакционный» (защищал старину).

Собор против еретиков.

(1553 — 1554)

В первой половине 16 — го века на католическом Западе проходила реформация. Происходили лютеранские, кальвинистские бури. Протестантизм угрожал польско-литовскому государству. Это же было католическое государство. Здесь в Речи Посполитой протестантизм имел внушающее распространение. Почти вся Польша превратилась в протестантское государство. Антицерковные идеи, распространяемые в Литовской Руси, благодаря открытости границ проникли также и в Москву. В 1553 - 1554 годах состоялся собор, который осудил еретиков. Ересь тогда понималась расширительно: к тому же понималось вольномыслие и несоблюдение обрядового благочестия. Первым еретиком, которым занимался собор, был Матфей Башкин. Костомаров считает, что судя по фамилии он татарского происхождения, потому что башка слово татарское. Это дворянин, служилый человек. Он в Великий Пост 1553 года к попу Благовещенского собора явился на необычную исповедь. Этот духовный сын просил у Симеона наставлений и ставил вопросы, на которые простодушный и неграмотный поп не мог ответить. После того, как потом доносил духовный отец в жалобнице (в доносе), приходил к нему домой "да вёл беседы евангельские, да учил мне говорити: Бога ради пользуй мя душевно". Постепенно Матфей превращался в учителя, наставника, который требовал "прежде вам священникам собою начало показать, да и нас научати". Потом он попа призвал к себе домой и учил его, вот мол "вы учите любви, а у себя рабов, челядь держите. А я держу своих добровольно: добро ему — и он живёт, не добро — куды хочет. А вам, отец, пригоже посещати нас почасту и о всем наказывати как нам самим жити и людей у себя держати и не томити". Вот эти беседы настоль смутили простеца, что он доложил своему духовнику Сильвестру, духовнику царя, нарушив тайну исповеди. Матфея арестовали и отправили в Волоцкий монастырь, где допросили. Он сначала запирался, затем грозил гневом Божиим и, наконец, раскаялся. Он показал "а злое учение принял от литвина Матюшки — аптекаря, да Ондрюшки Хотеева, латынников". Собор приговорил Башкина к пожизненному заключению и сослал в Волоцкий монастырь. Сущность новой ереси заключалась в том, что она не признавала Божества Сына и равенства Его с Отцом. Евхаристию считала простым хлебом и вином. Иконы называла идолами, отрицала таинство покаяния, творения святых Отцов и жития Святых, постановления соборов и всякую церковную обрядность. Выступала против монастырских вотчин. Вещала о дурной жизни духовенства. Однако эти еретики уважали Максима Грека и ругались против Иосифа Волоцкого. Одни исследователи считают ересь просто лютеранством, другие называют смесью ереси жидовствующих и лютеранства. Во время допросов Башкин проговорился, что его учение хвалят Белозерские старцы. Сразу были направлены в Кирило — Белозерский монастырь люди и вызвали оттуда Феодосия Косого. В прошлом он был холопом московского боярина. Он бежал от него на Бело озеро и постригся. Здесь познакомился со старцем Артемием. Боярин продолжал общаться с Феодосием. Собор нашёл его еретиком и сослал на Соловки, откуда он бежал в Литву и женился. Здесь он проповедывал рационализм. Собор не ошибся. А вот были и ошибки соборов. При тогдашней тревоге за православие можно было обвинить в ереси за всякий недоуменный вопрос, за всякое слово обличения: за осуждение монашествующих. Вот какой дух тогда царствовал. В 16 веке говорили: "Всем страстям мати — мнение. А мнение — это второе падение". Андрей Курбский писал: "Сами учителя прельщали юношей трудолюбивых, желавших навыкнуть Писанию, говоря: не читайте книг многих и указывали кто ума исступил, и он в книгах зашёлся, и он сице в ересь впал". Не читай много книг, а то впадёшь в ересь. Вот такое царило мнение в 16 веке. Поэтому в такой атмосфере на суд вызвали такого святого человека каким был просветитель лопарей Феодорит, вероятно потому только, что был известен как обличитель дурных монахов. В 1554 году был заточен в Кирилло-Белозерский монастырь, где пробыл полтора года, но освобождён митрополитом Макарием и отправлен в 1557 году в Константинополь по поручению Ивана Четвёртого. В 1547 году Иван венчался на царство, и надо было получить признание патриарха. Это утверждение он привёз в 1561 году. Затем он удалился в Вологодский Спасо-Прилуцкий монастырь. Несмотря на глубокую старость, подвижник дважды ходил к своим лопарям для утверждения в вере. О смерти его неизвестно. По некоторым данным, он по повелению Ивана Грозного был утоплен в реке за то, что дерзнул ходатайствовать за князя Курбского, бывшего духовного сына. По другим источникам старец скончался мирно в уединении. Курбский о нём пишет, что он был с бесчестием изгнан своими собственными учениками из основанной им обители только за то, что старался утвердить между ними строгий общежительный устав. К суду был привлечен и бывший игумен ТСЛ старец Артемий. Его обвиняли в том, что он не почитает "Просветитель", не проклинает жидовствующих и не знает почему сожгли Волка Курицина. Обвинили в том, что он не так строго держал пост и за беседу с пастором в немецком городке во Пскове. И такого неосторожного в словах и острого на язык Артемия обвинили во всех ересях. Но доказать их не удалось. Наконец обвинили в сокрытии личного греха при постриге. Осуждённого сослали на Соловки. Оттуда он бежал в Литву. Она была веротерпимым государством. Именно поэтому она быстро поддалась влиянию протестантов. 85 % населения было протестантским. Литву обратили опять в католичество всего пять иезуитов. В Литве Артемий выступил за Православие, вступил в полемику с протестантствующим Феодосием Косым. В Литве Артемий встретил беглеца из Москвы князя Андрея Курбского. И оба они стали работать на поприще церковного просвещения. Вокруг князя сплотился союз беглецов из России, умных, начитанных, образованных. Создалась школа, которая была форпостом православия в Литовской Руси. "Словарь книжников 17 века". Происхождение и мирское имя неизвестно, место пострига либо Псково-Печерский, либо Корнилиев-Вологодский монастырь. Долго спасался в Порфириевой пустыне близ Кирилло-Белозерского монастыря, и здесь напитанный идеями Нила Сорского сложилось его мировоззрение нестяжателя. В 1551 году по повелению Ивана Четвёртого вызван в Москву и поставлен игуменом ТСЛ. Это объясняется тем, что царь на этом соборе хотел поставить вопрос о секуляризации монастырских земель. Он искал поддержку в лице Артемия. Но он в 1552 году самовольно покинул Лавру по причине несоответствия его нестяжательских идеалов образу жизни троицких монахов. В 1554 году по обвинению в ереси был сослан на Соловки, откуда бежал. Почему он был осуждён? Потому что Иван Грозный разгневался на него за самовольный отъезд из ТСЛ. От него сохранилось 16 посланий. Из них пять московского периода, следовательно 11 — написаны во время пребывания в Литве.. Основные мысли (его взгляды, согласно этим посланиям): идеальный образ монашества — скитничество (скитнеческий образ жизни). Второе — широкая терпимость (веротерпимость — толерантность) к еретикам. Ересь Башкина для него — ребячье мудрствование от неведения, и он не достоин наказания (просто юноша с недоуменными вопросами). В литовский период защищал православие, осуждал другие вероисповедания. На Московском сборе вместе с действительными еретиками Феодосием Косым, Матфеем Башкиным были осуждены Старец Артемий и Феодорит Кольский. Справедливо ли они пострадали. Артемий, например, выступал против протестанта Симона Будного, который как неофит разорил до тысячи католических приходов и несколько сот православных приходов. Его называли душехватным. А собор вменял Артемию вину именно протестантского преступления, а именно: за лёгкий взгляд на посты, за отрицание заупокойных молитв за грешников и за сочувствие к еретикам. Но он не признавал ни один из этих грехов. Если бы это действительно было так, то попав в Литву он выбрал бы такую жизнь как и Феодосий Косой. Может по мнению некоторых он привлекался к ответственности не за ереси, а за принадлежность к партии нестяжателей. Публицист Курбский так объяснял его бегство из ТСЛ: "Отошёл в пустыню и царя не послушал многого ради мятежу и любостяжательных издавна законопреступных мнихов". Протопоп Симеон, духовник Башкина пишет: "Побыл на игуменстве и он видит, что души его не в пользу игуменство и того ради игуменство остави хочет себе внимати, чтобы от Бога не погибнути душею и Христовы заповеди совершати и от своею рукою питатися пищею и одеждою доволитися". Да, верно, что когда старец Артемий был в миру посты нарушал, допускал прежнее крестное знамение на челе, вместо большого креста. В предписании а по заточении в Соловецкий монастырь говорится: "Да и потому Артемию вина, что Троицкий бывший игумен Иона писал на него, что он говорил хулу о крестном знамении: нет де в том ничего прежде и сего на челе своем знамение клали, а ныне своим произволением большие на себе кресты кладут". Артемий вспоминал малое крестное знамение на челе. Обличая внешнее благочестие, не хвалил тех "кои поют каноны и акафисты, а об исполнении заповедей не заботятся". По его мнению " не пост, ни молитва, пустынное вселение, ниже бдение протяжное, ниже телесное страдание, ниже церковное украшение ниже пение великогласное не могут приносить нам пользы, житию сущу растлену". За подобные речи его и упекли. Он был против крутых мер в обращении с заблуждающимися. Да, верно, он проявлял любопытство к протестантизму, ездил в немецкий городок. Он принадлежал к людям живым и любознательным. Это любопытство дало потом в Литве материал в борьбе с протестантизмом. "Русское православие потеряло в нем одного из немногих творческих, а также умозрительных и даровитых богословов". Исследователь Чистович пишет: "Подозрение Артемия в лютеранской ереси было несправедливо. В посланиях его не было ничего противного православному учению. Простым инокам могли показаться резкими многие резкие суждения, в которых они приписывали осуждение обрядов".