Раздел 11. 2-ая глобальная война.

10 мая 1940 германские войска без объявления войны вторглись в Бельгию. Бельгийская армия капитулировала 28 мая 1940, и началась 2-ая четырехлетняя германская оккупация. Повелитель Леопольд III, который в 1934 унаследовал трон собственного отца, Альберта I, остался в Бельгии и перевоплотился в германского пленного замка Лакен. Бельгийское правительство во главе с Юбером Пьерло эмигрировало в Лондон и сформировало там новый кабинет. Многие его члены так же, как и многие бельгийцы усомнились в заявлении короля о том, что он находится в Бельгии, чтоб защищать собственный люд, смягчить беспощадность нацистов, быть эмблемой государственного сопротивления и единства, и подвергали сомнению конституционность его действий.

Поведение Леопольда III во время войны стало главной предпосылкой послевоенного политического кризиса и практически привело к отречению короля от престола. В сентябре 1944 союзники заняли местность Бельгии, изгнав германские оккупационные войска. Вернувшийся из эмиграции премьер-министр Юбер Пьерло созвал парламент, который в отсутствие Леопольда III выбрал регентом царства его брата царевича Шарля.

Раздел 12. Послевоенное восстановление и европейская интеграция.

Бельгия вышла из войны, в значимой степени сохранив собственный промышленный потенциал. Потому промышленные районы на юге страны были стремительно модернизированы при помощи американских и канадских кредитов и финансирования по плану Маршалла. Пока юг восстанавливался, на севере началась разработка угольных месторождений, были расширены мощности Антверпенского порта (отчасти за счет зарубежных инвестиций, а отчасти за счет капитала уже довольно массивных фламандских денежных компаний). Богатые урановые месторождения в Конго, которые заполучили особенное значение в эру атомных технологий, также воздействовали на экономическое благоденствие Бельгии.

Восстановлению экономики Бельгии содействовало и новое движение за европейское единство. Такие известные бельгийские политики, как Поль-Анри Спаак и Жан Рей, занесли большой вклад в созыв и проведение первых общеевропейских конференций.

Раздел 13. Трудности периода после войны.

Послевоенные годы характеризуются обострением сходу нескольких политических заморочек: династической (возвращение короля Леопольда III в Бельгию), борьбой меж церковью и государством за воздействие на школьное образование, ростом национально-освободительного движения в Конго и жестокой войной на лингвистической почве меж фламандской и французской общинами.

Решение короля Леопольда III стать германским военнопленным и его принужденное отсутствие в стране в момент ее освобождения вызвали резкое осуждение его действий, в особенности со стороны валлонских социалистов. Бельгийцы обсуждали в течение 5 лет право Леопольда III возвратиться на родину. Валлоны были в особенности обеспокоены деятельностью короля во время войны и даже винили его в сотрудничестве с нацистами. Они также возмущались его свадьбой на Лилиан Балс, дочери видного фламандского политического деятеля. Государственный референдум в 1950 показал, что большая часть бельгийцев высказались за возвращение короля. Но многие из числа тех, кто поддерживал короля, жили на севере, и голосование привело к большим разногласиям в обществе. В Брюсселе повелитель был встречен сильными демонстрациями протеста, закончившимися суровыми столкновениями с милицией 16 июля 1951. В итоге королю пришлось отречься от престола в пользу собственного отпрыска, царевича Бодуэна.

Другой неувязкой, которая грозила единству Бельгии в 1950-е годы, стал конфликт по поводу муниципального субсидирования личных (церковных) школ. В 1955 социалисты и либералы слились против католиков, чтоб принять законодательство, сокращавшее расходы на личные школы. Сторонники различных точек зрения на делему проводили на улицах массовые демонстрации. В конце концов, после того как Социально-христианская (церковная) партия в 1958 возглавила правительство, был разработан компромиссный закон, ограничивавший долю приходских церковных учреждений, финансировавшихся из муниципального бюджета

Временный баланс сил был нарушен из-за решения предоставить независимость Конго. Бельгийское Конго являлось принципиальным источником доходов для Бельгии, в особенности для маленького числа больших, приемущественно бельгийских компаний (таких как «Рудный Альянс Верхней Катанги»), значимым числом акций которых обладало бельгийское правительство. Боясь повторения грустного опыта Франции в Алжире, Бельгия 30 июня 1960 предоставила Конго независимость.

Утрата Конго вызвала экономические трудности в Бельгии. Чтоб укрепить экономику, коалиционное правительство, состоявшее из представителей Социально-христианской и Либеральной партий, утвердило программку серьезной экономии средств. Социалисты выступили против этой программки и призвали к всеобщей стачке. Кавардаки окутали всю страну, в особенности валлонский юг. Фламандцы отказались выступить совместно с валлонами и бойкотировали стачку. Фламандские социалисты, которые сначало приветствовали стачку, были испуганы кавардаками и отказались от предстоящей ее поддержки. Стачка закончилась, но этот кризис обострил противоречия меж фламандцами и валлонами так, что фавориты социалистов предложили, чтоб унитарное правительство Бельгия было заменено на свободную федерацию 3-х регионов – Фландрии, Валлонии и района вокруг Брюсселя.

Это разделение меж валлонами и фламандцами стало самой тяжеленной неувязкой современной Бельгии. До Первой мировой войны преобладание французского языка отражало экономическое и политическое приемущество валлонов, которые контролировали как местные, так и национальные органы власти и главные партии. Но после 1920, в особенности после 2-ой мировой войны, произошел ряд конфигураций. Расширение избирательного права в 1919 (дамы были его лишены прямо до 1948) и законы 1920–1930-х годов, установившие равенство фламандского и французского языков и сделавшие фламандский языком управления во Фландрии, усилили позиции северян.

Оживленная индустриализация превратила Фландрию в процветающий регион, тогда как Валлония переживала экономический спад. Более высочайший уровень рождаемости на севере содействовал повышению толики фламандцев в популяции Бельгии. Не считая того, фламандское население игралось приметную роль в политической жизни страны, некие фламандцы получили принципиальные муниципальные посты, которые до этого занимали валлоны.

Законы 1962 и 1963 установили точную лингвистическую границу, но вражда сохранилась, а региональная обособленность усилилась. И фламандцы, и валлоны выступали против дискриминации при приеме на работу, а в институтах Брюсселя и Лувена вспыхнули волнения, что в конце концов привело к разделению институтов по языковому принципу. Хотя в протяжении 1960-х годов демохристиане и социалисты оставались главными конкурентами за власть, как фламандские, так и валлонские федералисты продолжали добиваться фурроров на всеобщих выборах, в главном за счет либералов. В конце концов были сделаны раздельные фламандские и валлонские министерства образования, культуры и экономического развития. В 1971 пересмотр конституции подготовил почву для введения регионального самоуправления в решении большинства экономических и культурных вопросов.